49034
Привет! На связи Книжный Лис 🙌🏻 Здесь вы всегда найдёте, что почитать: 📗Нон-фикшн 📘Художественная литература 📙Подборки книг По вопросам рекламы: @know_smth По вопросам сотрудничества: @DinaraIsmailova
«Тысяча лет ирландской поэзии»
Мне очень нравится творчество ирландских поэтов и прозаиков. Культурное наследие этой страны восходит к кельтскому прошлому и берет начало в древнеирландских мифах и сагах. Поэтов почитали наравне с королями и жрецами-друидами, а их необычный взгляд на природу, мир, возвышенное и драматическое покорил Европу. Стоит отметить, что именно ирландские поэты принесли странам христианского мира рифму. Динамичное отражение находит в стихах столкновение христианской и языческой традиций, представленное как буря, стихийное бедствие, противостояние короля и монаха. Все изменилось с приходом английской экспансии и клановых междоусобиц. Место жрецов с глубокими и пророческими поэмами заняли барды, исполняющие хвалебные песни во славу своего вождя. В большинстве своём это были откровенно скучные и чрезмерно сатирические стихи. Английские завоеватели последовательно искореняли ирландскую культуру. После ухода в изгнание вождей, придворные барды остались без пропитания и были вынуждены скитаться по ярмаркам и трактирам. В это же время почти большая часть страны переходит на язык захватчиков. Казалось, с ирландской традицией покончено, но лишь на миг.
В 18 веке свой расцвет начинают городские и деревенские баллады на двух языках. Они затрагивали темы политики, эмиграции, любви, службы и семьи, а привязчивая мелодия облетала всю страну. Соединить музыкальный фольклор с древнеирландской литературой удалось Томасу Муру, собравшему большой цикл патриотических стихов. А его «Вечерний звон» (!) в переводе Козлова стал русской народной песней. Во второй половине 19 века национальный подъем проявляется в возникновении тайных обществ, призванных возродить ирландский язык. Одним из ярких представителей того времени стал Уильям Йетс, новатор стиля «кельтских сумерек» и учитель самого Джойса. О Джойсе поэте говорят крайне мало, предпочитая «Улисса», однако его произведения крайне оригинальны и изящны, как примеры подлинного лиризма.
После провозглашения независимости Ирландии, стихотворные пьесы продолжали поддерживать мотивы и заветы Йетса, получившего Нобелевскую премию. Ирландия подарила миру много талантливых писателей до последнего верных своим корням и истории.
Джеймс Джойс был прекрасным поэтом
***
Не огорчайся, что толпа тупиц
Вновь о тебе подхватит лживый крик;
Любимая, пусть мир твоих ресниц
Не омрачится ни на миг.
Несчастные, они не стоят слез,
Их жизнь, как вздох болотных вод, темна…
Будь гордой, что б услышать ни пришлось:
Отвергнувших — отвергни их сама.
Твое сердечко — мотылек,
Порхающий у губ моих, —
Несчастен, если одинок,
Блажен, прильнув ко мне на миг;
Все, чем на свете я богат, —
Мой хрупкий, мой бесценный клад!
Как в мягком гнездышке вьюрок
Свои сокровища хранит,
Так я, не ведая тревог,
Не чая будущих обид,
Вложил последний золотник —
В любовь, живущую лишь миг.
Хоть я уже, как Митридат,
Для жал твоих неуязвим,
Но вновь хочу врасплох быть взят
Безумным натиском твоим,
Чтоб в бедный, пресный мой язык
Яд нежности твоей проник.
Уж, кажется, я перерос
Игрушки вычурных похвал
И не могу принять всерьез
Певцов писклявых идеал;
Любовь хоть до небес воспой —
Но капля фальши есть в любой.
#читаюсейчас Филип Зимбардо «Мужчина в отрыве. Игры, порно и потеря идентичности». Современная интерпретация пирамиды Маслоу с превалированием погружения в виртуальный мир.
Читать полностью…
Орхан Памук «Музей Невинности»
В любую минуту в нашу жизнь может ворваться человек, или событие, способные навсегда ее изменить. Нам лишь останется принять, либо противиться подобному, но и тогда мы уже не будем прежними. Так в размеренное течение жизни Кемаля перед помолвкой вторгается неудержимая страсть к подруге детства. Испытание на верность и преданность, которое он с треском проваливает. Завязка романа кажется банальной. Ну что ему остаётся? Признаться невесте, бросить ее, или скрывать и дальше встречаться с любовницей? Все эти варианты избиты, а их исходы предсказуемы. Но не в этот раз.
Орхан Памук самый известный турецкий писатель. Он невероятно тонко чувствует своих персонажей, заглядывает им в душу, сопереживает. Неизменной площадкой для его историй является Стамбул. И Памук детально передаёт настроение, ритм города, его традиции и взгляды жителей на остальной мир. Страница за страницей он проводит нас по улицам Нишанташи, Бебека, Шишли, предлагает заглянуть к модной портнихе Исмет, отужинать в «Фойе», или посмотреть фильм на свежем воздухе. Все это создаёт атмосферу Стамбула 1975 года и помогает лучше понять поступки и мотивы героев. В то время европейские нравы только начали свой путь по Турции. Девушки могли одеваться и вести себя свободнее, а их решимость «дойти до конца» с мужчиной до свадьбы, считалась в отдельных кругах признаком современной женщины, хотя мужчина также оставался обязан на ней жениться. В противном случае желание угнаться за модой могло навлечь позор на семью. Этот момент очень важен в образовавшемся треугольнике между Кемалем, его невестой и любовницей.
На протяжении 600 страниц мне ни разу не удалось предугадать дальнейшие действия героев. И пусть вас не пугает подобный объём — у Памука лёгкий и завораживающий слог. В этом романе любовь, страдания, боль, счастье неразрывно связаны. Они в буквальном смысле помещены в одну комнату. Любовь у Памука проходит испытания временем, разлукой, общественным мнением. Ее путают со страстью, пытаются безуспешно заглушить, высмеивают, а получив — теряют. И лишь тогда она обретает долгожданное бессмертие, став воспоминанием и экспонатом музея невинности. Музея, который есть у каждого из нас.
Подписчики канала попросили составить подборку книг по истории России с наименьшим уровнем выдумок и переписывания. Изучение вопроса заняло несколько недель (даже появился чёрный список авторов) и вот результат:
1. Николай Борисов, Андрей Левандовский «История России»;
2. Юрий Щетинов, Сергей Мироненко «История России»;
3. Арсланов, Керов «История России»;
4. Александр Орлов, Владимир Георгиев «История России»;
5. Николай Карамзин «История государства Российского»;
6. Василий Ключевский «Русская история».
Чёрный список:
1. Фоменко;
2. Гумилёв;
3. Вернадский;
4. Бушков;
5. Бычков;
6. Тарасов;
7. Мединский;
8. Стариков.
Параллельные миры, предательство, любовь, перст судьбы — у меня появился ещё один любимый комикс!
Читать полностью…
Винсент Ван Гог «Письма к брату Тео»
И почему только Ван Гог не решился попробовать себя на поприще писателя? Читать его письма к брату особое наслаждение: лёгкий слог, ясные мысли, неожиданный взгляд на творчество, бога, общество и будущее живописи. Эти письма, подобно личному дневнику, раскрывают душевные терзания, сомнения, бесконечную нищету и несчастную любовь художника.
Ван Гог определил для себя живопись, как главное дело, за победу в котором платишь ценой собственной жизни и напряженного труда. Он не позволял себе относиться к чему-либо с лёгкостью, считая, что это ослабляет пыл души. Довольно рано Ван Гог решает отдалиться от семьи, пока его страсти и безрассудные поступки окончательно не рассорили с близкими. Постоянную же связь поддерживает только с братом Тео, который на протяжении всей жизни будет помогать Винсенту материально и первым видеть его картины. Ничто так не придавало живописцу сил, как любовь. Пусть и безответная, невозможная, он до последнего не отказывался от объекта притяжения:
«Ведь любовь — это нечто такое положительное, такое сильное, такое настоящее, что для того, кто любит, отказаться от этого чувства — все равно что наложить на себя руки»
Работа с живописью была сопряжена с поиском, надрывном и безумием. Ван Гог рисовал крестьян, спускался в шахты, отдавал натурщикам последние деньги. У него почти не было друзей, своих современников он считал изнеженными, способными только на интриги, личностями. В одном письме Ван Гог пророчит себе известность только после смерти, говоря, что жизнь всех великих людей трагична. Художник был зол и одновременно любил живопись. Упрекал себя, что она не возмещает расходов и в то же время находил в ней восхитительную способность передачи настроения.
Марина Мантлер — автор уютного и душевного канала @myunpublished о жизни, музыке и кино, поделилась любимыми книгами:
1. Дик Свааб «Мы — это наш мозг».
Великий и любимый труд нидерландского учёного по нейробиологическим наукам о том, как работает наш мозг, функционирует организм и что из себя представляет жизнь человека от рождения до смерти, включая исследования и рассуждения на тему свободы воли, религии, гендерной идентичности, социум vs генетика и многое другое;
2. Даниэль Канеман «Думай медленно... Решай быстро», Дэниел Гоулман «Эмоциональный интеллект», Михай Чиксентмихайи «Поток: психология оптимального переживания».
Здесь хочется сразу три книжки обозначить в одном пункте, так как они взаимно дополняющие, а их авторы ссылаются в своих трудах друг на друга. Скажу просто, что они перевернули моё понимание мира и людей в нем, отвечая на такие вопросы: почему и под воздействием чего мы совершаем те или иные поступки; как в нас работает иррациональное, которое многие принимают за логичную последовательность принятия решений; такое flow и как в него войти :)
3. Лоран Гарнье, Давид Брен-Ламбер «Электрошок».
Великий музыкальный труд французского музыканта, исполнителя и диджея-электронщика. Совершенно невероятная стилистика, в которую погружаешься вместе с миром самой лучшей в мире музыки;
4. Александр Розов «Химера».
У этого автора мне нравится читать почти всё, он бесплатно публикует свою прозу на странице в ЖЖ, что довольно необычно. Стилистика, правда, может показаться сложной, много военно-революционно-политико-экономических деталей идеального мира в запутанных детективных историях. И необычный взгляд на схему межгендерных отношений, любви, семьи и дружбы;
5. Уолтер Айзексон «Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию».
В этой книге хорошо подана мысль о том, как работает «коллективный мозг» и круговорот идей. У Айзексона получилась великолепная биография Стива Джобса, а здесь он разобрал жизнь и профессиональную деятельность всех, кто так или иначе причастен к цифровому миру во всех его аспектах.
Евгений Жаринов «Лекции о литературе. Диалог эпох»
Евгений Жаринов — доктор филологических наук, профессор кафедры литературы МГЛУ и я безумно завидую людям, которым повезло у него учиться. Мне посчастливилось лично присутствовать всего на двух выступлениях, но советую поискать его лекции в интернете, особенно о современной литературе.
В данной книге Жаринов рассматривает процесс взаимодействия и влияние различных мировых культур друг на друга на примерах известных произведений литературы. Начинает с древнерусской, не знавшей Данте, Шекспира, Рабле, Сервантеса и устремлённой исключительно в будущее, причём не земное, а небесное. Древняя Русь тяготела к идее, что душа является человеком. В то же время доминировала соборность, а не отдельные яркие личности. Потому, с точки зрения Запада, период древнерусской литературы был периодом молчания. И здесь Жаринов проводит параллель с иконой — традиционной, ортодоксальной и величественной, такой виделась литература русскому человеку. Позднее, все кардинально меняет эпоха Пушкина, вдохновленного Вольтером, Байроном, Аристо и рыцарским романом. Повышенная сексуальность Александра Сергеевича становится почвой для создания «Руслана и Людмилы» и «Онегина», ставшим культурным кодом русской интеллигенции, как в своё время поэмы Гомера для эллинов. А в поэзии начинают превалировать темы познания мира и торжества человеческого разума. Русские писатели многое воспринимали с французским акцентом, что не мешало им, однако, проникать в суть вещей, восполняя многовековой пробел.
Жаринов обращает внимание читателя на новые тенденции в восприятии классики. Например, почему «Муму» Тургенева утратила свою философскую глубину, прочную связь с крепостной эпохой и стала детским произведением? Как связаны диалектики души Толстого с теми же формами у Фолкнером, Стейнбека, Хэмингуэя? И одно из самых интересных исследований — мифологическая цикличность «Войны и мира» Толстого и ее сравнение с «Властелином колец» Толкина.
Кристина Ятковская «Сыр»
Сборник рассказов для детей, взрослых, друзей настоящих и воображаемых, для тех, кто не боится мечтать и выходить за пределы двора. Кто готов додумывать и смотреть вглубь — грустить от увиденного, или радоваться, что наконец нашёл ответы на вызывающие бессонницу вопросы. Совсем небольшая книга оказывается пронзительна до дрожи и вот уже тянет писать бумажные письма, завести собаку и устраивать ядерные взрывы, добавляя в чай молоко. На этих страницах в невероятной гармонии пребывают чисто бредберовские герои, абсурд Кэрролла и витиеватость фраз Кальвино. А иллюстрации автора добавляют нечто метафизическое и еле уловимое.
Меня безумно зацепила фабула привязанности, когда объекты вдруг меняются местами, принимая форму друг друга. Любимым же рассказом стало «Письмо».
#читаюсейчас Нил Гейман «Не паникуй! История создания бестселлера «Автостопом по галактике» Дугласа Адамса»
О том, чтобы стать писателем, Дуглас впервые серьёзно задумался в десять лет: «У нас в школе был учитель по фамилии Хэлфорд. Каждый четверг после большой перемены он вёл часовой урок, за который каждый из нас должен был написать рассказ. И я стал единственным на моей памяти учеником, которому удалось получить за один из таких рассказов десять из десяти баллов. Я запомнил это на всю жизнь. И знаете, странное дело: как-то раз я говорил со своим бывшим одноклассником, и он рассказал, как они с друзьями уже после школы встретились с мистером Хэлфордом и стали ему пенять, что он никогда никому не ставил хороших оценок за сочинения. А он сказал им: «Ну отчего же никогда? У меня был ученик, которому я однажды поставил десять из десяти, — Дуглас Адамс».
«Меня это очень порадовало, — вспоминал он. — Всякий раз, когда я теряю вдохновение (то есть чуть ли не на каждом шагу) и впадаю в очередной творческий кризис, а попросту говоря, сижу, смотрю перед собой и не могу выдавить ни строчки, я говорю себе: «Ну, ничего. Зато я однажды получил десять из десяти!». Это мотивирует куда сильнее, чем всякие мысли о том, сколько миллионов экземпляров того или сего у меня распродалось.
«Однажды я получил десять из десяти...» — думаю я.
Андрей Себрант — директор по маркетингу Яндекса и автор одного из интереснейших каналов на просторах телеграма @techsparks, рассказал о 5 любимых книгах, которые оказались и моими фаворитами:
1. Дэн Симмонс «Гиперион».
Читая в 1990 эту книгу, я понял, во что примерно превратится тогда ещё крошечный интернет: Датасфера из этого романа мотивировала бросить все и уйти делать интернет лучше любых статей. Ну и все остальное в романе отлично и эпично. Перечитывал не раз;
2. Дуглас Адамс «Автостопом по галактике».
Очень бодрящая и веселая фантастика, умная притом. Трудно не столкнуться с мемом «42» в нашей жизни — а не знать все подробности его происхождения и вообще весь контекст его существования значит многое пропустить в этой жизни;
3. Даниэль Канеман «Думай медленно, решай быстро».
Автор книги — психолог, получивший Нобелевскую по экономике, что уже нетривиально. Книга не художественная, но захватывающая похлеще иного романа и очень легко читающаяся. Рассказывает про нас самих и жизнь вокруг массу парадоксальной правды, за которую автор и получил великую премию;
4. Макс Фрай «Большая телега».
На самом деле, я мог бы все книги про Ехо назвать, потому что люблю их скопом, но раз надо одну — то пусть будет книга про путешествия, в которой сильнее всего присутствует магия и радость дальних дорог. А дороги для меня столь же важная часть жизни как книги;
5. Туве Янссон «Всё о муми-троллях».
Никогда не понимал, почему эта книга считается детской. Она для абсолютно всех. Стоит на полочке в изголовьи кровати и гарантирует, что всегда можно справиться с тревогой, усталостью или, наоборот, перевозбуждением в финале сложного дня - просто почитав ее на сон грядущий. Как и все настоящие книги, она мудрая, добрая и не надоедает никогда.
Немного красоты. Три любимых графических романа от Нила Геймана «Смерть. Цена жизни, время жизни», «Книги магии» и «История с кладбищем» (на планшете).
Читать полностью…
Гарт Стайн «Гонки на мокром асфальте»
Роман, ставший бестселлером и моим любимчиком ещё в 2010 году, написан от лица собаки по имени Энцо, названного так в честь известного конструктора и автогонщика — Энцо Феррари. Умный и преданный пес живет в семье автомеханика и участника гонок на выносливость Дэнни. Обожает пересматривать с хозяином лучшие гран-при всех времен и искренне верит, что в следующей жизни станет человеком. Правда, для этого ему следует стойко переносить все невзгоды, сваливающиеся на его любимую семью. Тогда-то карма точно расставит все по местам.
Светлая, необычная книга пропитана запахом раскаленной резины, крутыми поворотами и борьбой на треке до победного конца. Каждый гонщик знает, что машина едет туда, куда ты смотришь и Гарт Стайн не зря сделал данную фразу ключевой, показав, что это правило верно не только на трассе, но и в обычной жизни со своими ямами и заносами.
Трогательная, местами наивная и смешная история, после прочтения навсегда займёт место где-то глубоко в душе, чтобы в момент, когда опускаются руки, напомнить ради чего следует продолжать борьбу.
Сценарист и стендап-комик Денис Чужой, а по совместительству и автор канала @fe_city_boy, рассказал о любимых книгах и в списке нашлось место обожаемому мной Пинчону:
1. Томас Пинчон «Выкрикивается лот 49».
Если попытаться пересказать фабулу романа, ничего интересного не выйдет. Замужняя женщина едет в другой штат разбираться с наследством неожиданно умершего бывшего любовника, что такого. Но попадающиеся по пути сумасшедшие учёные, тайные почтовые общества и наёмные убийцы из Европы вгоняют в состояние паранойи. И концовка романа не даёт облегчения;
2. Мишель Уэльбек «Платформа». Уэльбека вечно обвиняют в том, что он пишет только о сексе, исламских террористах и смерти Европы. Но на деле всё ещё хуже. Уэльбек пишет о любви. И вряд ли кто-то ещё способен делать это так пронзительно;
3. Владимир Сорокин «Норма». Владимир Георгиевич, конечно, очень специфический автор. Но книга дико смешная, особенно письма Мартину Алексеевичу. Пугает только, что роман до сих пор актуален;
4. Джером Сэлинджер «Девять рассказов».
Можно прочитать их как просто хороший сборник. Можно узнать об увлечении Сэлинджера буддизмом и открыть для себя ещё один слой. Можно узнать о военном прошлом автора и снова перечитать. С ума сойти, сколько информации зашито в этой короткой книжке;
5. Харуки Мураками «Пинбол 1973».
Вторая книга из очень странной «Трилогии Крысы» (в ней четыре книги, например). Ещё нет мистики и загадочных смертей, зато есть молодой человек, который может найти себе места во взрослой жизни. Ничего особенного, но перечитываю «Пинбол» каждую осень.
Ниал Фергюсон «Великое вырождение. Как разрушаются институты и гибнут государства»
Ниал Фергюсон — британский историк. Многие его книги посвящены политическому и экономическому развитию Запада. Сразу скажу: на языке оригинала «Великое вырождение» вышло в 2012 году, потому наблюдения и прогнозы Фергюсона сейчас читаются как пророческие.
Великое вырождение — это остановка некогда процветающих стран Запада в развитии. Основными причинами данной тенденции Фергюсон видит государственный долг, неработоспособность законодательного регулирования и гражданское общество, потерявшееся между интересами государства и корпораций. В это же время верховенство права, способствующее экономическому развитию и приверженности политической морали, находится под угрозой трансформации в верховенство законников. Даже самые сложные государственные системы могут некоторое время функционировать без сбоев, при условии непрерывной адаптации за счёт обратной связи. В противном случае нарушение равновесия спровоцирует кризис. Один из подобных продолжается до сих пор. В этот момент Фергюсон обращается к теории Нассима Талеба и понятию «антихрупкость», как наилучшему итогу регулирования. Упадок институтов власти сильнее всего отражается на обществе. Фергюсон ярко иллюстрирует отсутсвие у людей веры в получение помощи от верхов, даже на местном уровне, рассказав об организации волонтерского движения для уборки мусора с побережья, где недавно поселился.
Часто возвращаясь к рассуждениям Адама Смита о государственном строе, Фергюсон подчеркивает насколько важно ставить вопросы о недавнем прошлом, настоящем и будущем открыто. Привлекать молодёжь и старшее поколение к решению насущных вопросов. Исследование Фергюсона на этот раз охватывает и страны Азии. На контрасте с ними бедственное положение Запада выглядит куда удручающе.
Франц Кафка «Замок»
Незавершённый роман Кафки вышел в свет уже после смерти писателя, благодаря другу и душеприказчику Максу Броду, который ослушался последней воли автора и не сжёг его работы. Более того, Брод был толкователем творчества Кафки и предлагал варианты окончания книги. Прецедент в целом не нов, но в случае с «Замком», его притчевой формой и символической многослойностью, путь землемера по лабиринтам дорог до Замка в какой-то момент не продолжается и не находит завершения, буквально повиснув в пространстве, чем до предела обостряет ощущения безысходности и беспомощности, присущие героям Кафки.
Опередив своё время и снискав славу автора-провидца, Кафка писал для читателя будущего. Потому главный герой даже не назван, он представлен нам как землемер К., что позволяет легко примерить его образ на себя, а проделанный им путь толковать в угоду собственного сознания. Подобный подход рождает множество интерпретаций одной истории. Для кого-то землемер стремится познать Бога, высшую материю, отыскать свой путь, или противостоять диктатуре Замка, а может вовсе уставший путник ищет новое жильё. По этой причине бытует мнение о сложности восприятия романов Кафки, ведь он не даёт однозначного ответа о том, что происходит. Повествование же всегда ясно и чётко структурировано, кажется, что все на поверхности, но за одним слоем следует другой и так до бесконечности, подобно матрёшке. Многие мотивы романов Кафки переплетаются с его биографией. Чаще всего отклик находят отношения с возлюбленными и отцом. Эти нотки исповеди добавляют жизненности и узнаваемости.
Небольшой лайфхак, лисятки. Если не знаете как подступиться к знакомству с Кафкой, Диккенсом, Джойсом, Беккетом, Прустом и прочими великими, советую начать с прочтения их дневников, эссе, критических статей и воспоминаний современников. Это поможет составить образ автора, лучше понять его мотивы в творчестве и привыкнуть к стилю повествования.
Читать полностью…
Том Стоппард «Розенкранц и Гильденстерн мертвы»
Взгляд на происходящее в пьесе Шекспира «Гамлет» со стороны двух придворных Розенкранца и Гильденстерна, не сыгравших особой роли в основном повествовании и оставшихся практически незаметными, как читателям, так и другим персонажам. Стоппард раскрывает характеры неразлучных друзей. Гильденстерн рассуждает философски, пытается познать окружающий мир и замыслы Гамлета. Розенкранц же пребывает в некой прострации, теряя всякие ориентиры и нить событий. Герои ведут абсурдные разговоры о жизни и смерти, сыплют простыми истинами. Встречают бродячих актеров и даже не подозревают, насколько пророческой окажется первая же сценка ими сыгранная. Наивны? Да. Мудры? Ещё как.
Благодаря Стоппарду, обезличенная массовка, окружавшая Гамлета, наконец-то обретает цвет. Они существуют независимо от того, помнят о них или нет, вызывают ли на сцену. Они не задумываясь приносят жертву и идут на смерть. Превращают трагедию в комедию и не противятся перу автора, что косит их пачками. После прочтения и просмотра одноименного фильма (очень советую) становится по настоящему трудно воспринимать в отрыве от истории Розенкранца и Гильденстерна пьесу Шекспира.
Максим Д. Шраер «Бунин и Набоков. История соперничества»
Изучив письма, дневники и художественную прозу Бунина и Набокова, Шраер проливает свет на взаимоотношения русских писателей в годы, что они провели в эмиграции. Общение, начавшееся с наставничества, за двадцать с лишним лет претерпело трансформацию из душевного родства в соперничество и безразличие друг к другу. В западном литературоведении этот период окрестили как масштабное противопоставление старшего и младшего поколений.
Ещё студентом Набоков отправляет свои стихотворения на суд Бунину, считая его маяком, способным направить на верный путь молодого поэта. С этого момента бунинская муза начнёт играть формообразующую роль в творчестве Набокова. Это будет заметно критикам и близким к писателям людям. Творческое покровительство вкупе с восторженными письмами Набокова льстили Бунину и вызывали ещё больший интерес к юному дарованию. Но и первые нотки недовольства не заставили себя ждать. Писателей стали часто печатать вместе и на контрасте со своим учителем, Набоков набирал все большую популярность. Бунин не мог отрицать новаторства в структуре произведений Набокова и качественный рост его прозы. Именно тогда он начал осознавать силу своего влияния на творческий путь Набокова, из наследника превратившегося в соперника.
Шраер отмечает много перекличек между произведениями Бунина и Набокова. Говорит о заимствовании интонации и ритма в прозе, что делает автора более узнаваемым. Настоящий же раскол в отношениях случился после первой встречи писателей во время вручения Бунину Нобелевской премии. Обмен письмами стал реже, а содержание скупее и прохладней. Молодой поэт бросил вызов живому представителю великой традиции русской литературы и тот ответил ему последним шедевром, написав «Темные аллеи». Шраер не выступает адвокатом ни для одной из сторон, лишь приводит факты из архивов. И все же, основной причиной соперничества считает разногласия по вопросам творчества, а не ревность. При всей любви к творчеству Набокова, не могу отрицать его страсть к мотивам западных авторов, вот и «Приглашение на казнь» вполне отдаёт «Процессом» Кафки. А превзошёл ли ученик учителя, или просто взял все, что не противоречило его взглядам на прозу, решать вам.
И в продолжении моей любви к художникам, почти от сердца отрываю два канала:
@kartiny произведения искусства различных эпох и история их создания;
@exponat скульптуры и инсталляции со всего света.
Джон Труби «Анатомия истории. 22 шага к созданию успешного сценария»
Джон Труби — известный голливудский преподаватель по сценарному мастерству. Он способен причесать до бестселлера даже самый безнадежный текст. О его достижениях можно судить по работам учеников, сценаристов и режиссёров таких фильмов, как «Пираты Карибского моря», «Люди Икс», «Звездные войны», «Неспящие в Сиэтле». И первое же, о чем Труби пишет в своей книге, рушит все клише сценарного мира. Он призывает отказаться от трехактной структуры сюжета: начало, середина, конец, восходящих ещё к Аристотелю и утративших весь смысл. Главным в истории является замысел, идея для воплощения. Именно замысел будет влиять на остальные решения. Писать же вы должны не только для себя, а с расчетом на широкую публику, при этом, соблюдая равновесие между «пишу о том, что меня волнует» и «пишу то, что будет продаваться».
Труби предлагает семь этапов, которые должна пройти любая история:
1. Слабость/нужда;
2. Стремление;
3. Противник;
4. План;
5. Схватка;
6. Прозрение;
7. Новое равновесие.
И здесь я сразу вспомнила «Путешествие писателя» Воглера. Кстати, советую читать эти книги вместе. К тому же, у Воглера прекрасная проработка героев и мотивов. Каждый этап рассмотрен Труби на примерах из фильмов, романов и пьес. А в конце главы письменное задание для закрепления. Настоящий учебник начинающему писателю.
Обстоятельно автор подходит к теме создания конфликта, как между героями, так и внутри одного персонажа. В последнем случае противостояние должно всегда находиться в тонусе и подпитываться. Моральный выбор может выходить на первый план ни раз. Также Труби рассматривает пространство, место действия, союз нескольких символов, инструменты, позволяющие взаимодействовать действующим лицам, типы сюжета, о которых мало кто задумывается, совершая тем самым фатальную ошибку. Мне очень понравился детальный подход к исследованию структуры чёрной комедии, хорроров, любовному роману и множеству известных фильмов. А под конец Труби раскрывает главный секрет: как придать вашей истории бессмертие после финальной сцены.
Лисятки! Напоминаю про конкурс рецензий /channel/booksfox/655 уже в эту субботу подведём итоги :)
Читать полностью…
Нил Гейман «Не паникуй! История создания бестселлера «Автостопом по галактике» Дугласа Адамса»
Читая книги Дугласа Адамса, понимаешь, что они состоят всего из одного волшебного момента, который неимоверно подкупает и влюбляет в себя — автор на твоей стороне. Он всегда смеётся вместе с тобой. И для создания этой книги понадобился такой же мастер волшебных моментов — Нил Гейман. Пожалуй, у него вышла самая душевная, смешная, трогательная и немного серьёзная биография, какую я только читала. Гейман брал интервью у Дугласа, прошёлся по всем контактам его записной книжки, архивам газет и главное дошёл до финала компьютерной игры «Автостопом по галактике». Сейчас, два сезона радиопостановок, три пьесы, шеститомная трилогия, число 42 и день полотенца уже часть истории и мира, в котором мы живем, но начиналось все с юмористических скетчей, приведших Дугласа к многочисленным неудачам и желанию бросить писательство. В тот момент, первая книга «Автостопа..» стала попыткой выкарабкаться из ямы. Как он узнает позднее, подобную роль она сыграла не только в его жизни.
«Автостоп..» это поистине книга, рождённая на радио. В 1977 году начали выходить первые выпуски передачи на «Би-Би-Си» и большей аудитории слушателей не собирал никто. Поклонники научной фантастики, юмора и заядлые радиослушатели советовали выпуски своим друзьям и знакомым. «Автостоп..» цеплял смесью горечи и радости. Параллельно, Дугласа пригласили написать сценарий к трём эпизодам «Доктора Кто». Но свет из них увидят только два. Тогда же и началась работа над первой книгой. И тут проявилась одна из самых ярких черт автора — срывать все сроки сдачи материала. Тем не менее оглушительных успех не заставил себя долго ждать и публика требовала продолжения. История создания следующих частей напоминает появление на свет «Убить пересмешника» Харпер Ли, каждую страницу которого писательница буквально выжимала из себя по капле в чудовищном уединении. Дуглас же, после очередной книги, будет клясться, что она последняя, а спустя время нарушать все клятвы.
Позднее появится телесериал, книги о Дирке Джентли, экспедиция на Мадагаскар за вымирающими видами животных, комиксы и многочисленные доказательства, что Дуглас не просто автор развлекательной фантастики, а мастер сокрушительной сатиры. Но если и этого вам мало для осознания его величия, приготовьтесь: Дуглас Адамс был дружен с Ричардом Докинзом, познакомил его с будущей женой, и более того, именно ему Докинз посвятил свою книгу «Бог как иллюзия».
Гейман добавил в книгу письма поклонников Дугласа и его ответы, а также приложение с фактами о сюжете «Автостопа..», радиовыпусков и того самого эпизода «Доктора Кто».
Айрис Мёрдок «Чёрный принц»
Настоящее чтение романа Мёрдок началось, когда я перевернула последнюю страницу. До этого же было ни что иное, как взаимное мучение и порывы оставить книгу на потом, которое никогда не наступит. Возможно, сказалась моя нелюбовь к героям, вечно перекладывающим свои проблемы на одного единственного человека, и впридачу их скверные до отвращения характеры. Или отсутсвие веры в то, что одного единственного, страдающего творческим кризисом, сможет спасти, аки соломинка, любовь к совсем молодой девушке. Да ещё так, чтобы эту девушку не погубить, но не буду раскрывать все карты.
Страсть, искусство, ненависть, ложь, любовь (я до сих пор не уверена, что это была она) — играют роль неких ступенек, по которым герои неотвратимо приближаются к фатальному концу. В процессе чтения бродишь как в тумане и лишь изредка пробиваются лучи света, пытаясь разогнать весь хаос жизни, окутавший персонажей. И здесь, как ни когда, следуют смотреть со стороны, не погружаясь. Философия и иллюзии Мёрдок почти живьём сдирают кожу, обнажая страдания, сопряжённые с надеждой. Я бы назвала «Чёрного принца» драмой с элементами психологического триллера и нагнетающим нарративом безысходности, беспомощности. Вряд ли именно эта книга подходит для знакомства с творчеством самой «английской» писательницы, но актуальность свою не утрачивает и сейчас.
Лисятки! Наконец-то я могу представить вам плоды нашего совместного проекта с иллюстратором Аней Idiotstile, над которым мы трудились несколько месяцев.
Итак, «Книжный лис» и «Idiotstile» выпустили стикерпак, закладки и открытки с героями книг https://store.idiotstile.com/stikeri/sticker-packs/stikerpack-books
Закладки https://store.idiotstile.com/otkritki/bookmarks
Открытки https://store.idiotstile.com/otkritki/otkritki-books
Алиса, Гамлет, Хоббит, Маленький принц, Элджернон, Ворон и другие. Узнаете персонажей Пратчетта? Или из какой книжки перекочевали боевые барышни и зомби? А откуда взялся кит? :) Также, мы объявляем конкурс среди подписчиков на лучшую рецензию на любимую книгу. У каждого есть шанс занять одно из трёх призовых мест:
Первое — стикерпак, лимитированные открытки и закладки;
Второе — стикерпак, открытки;
Третье — стикерпак.
Конкурс продлится 7 дней. Свои рецензии присылайте мне @EasyPlease
Подведём итоги и раздадим призы уже в следующую субботу!
Амели Нотомб «Страх и трепет»
Автобиографичная и небольшая по объёму книга рассказывает о работе Нотомб, бельгийки по происхождению, в крупной японской компании. Впервые о Нотомб я узнала на втором курсе университета, изучая организационное поведение. Одноименная экранизация романа оказалась самой мощной демонстрацией столкновения менталитетов разных стран в одном помещении. После этого книга заняла почетное место на полке.
Страна восходящего солнца с закрытой от чужих глаз культурой поддержания многовековых традиций, интригует и одновременно пугает западного человека. К начальнику нужно испытывать страх и трепет, а к достойной работе путь лежит через унижение от коллег, конкуренцию и.. переворачивание календарей. И даже, когда кажется, что ниже пасть уже некуда, японская корпоративная этика тут же наносит по тебе удар плетью. Не проявляй инициативы, не умничай, не вздумай показать клиентам, что знаешь японский и вообще, лучше отсканируй тысячи ненужных бумаг, только не попадайся на глаза. Стойкостью с которой Нотомб выдержала все испытания, остаётся лишь восхищаться. И как она сама признается, если бы не самоирония, ее бы и на год не хватило. Абстрагируясь от романтичного образа Японии, рабочая стороны выглядит в глазах европейца чистым безумием. Но имеет полное право на существование.
А вот и секретные слова на ноябрь в Лабиринте:
Литсекрет — скидка 16% на все;
Хорей — 10% на художественную литературу;
Ямб — 10% на книги для детей;
Дифирамб — 13% на книги по истории;
Хокку — 13% на публицистику;
Восход — 15% на книги издательства «Восход» и «Текст».
Не за что :)
Подписчик канала попросил поделиться книгами по ораторскому искусству и риторике. Составила небольшую подборку:
1. Хайнц Леммерман «Учебник риторики»;
2. Радислав Гандапас «Камасутра для оратора»;
3. Карстен Бредемайер «Чёрная риторика»;
4. Рон Хофф «Я вижу вас голыми»;
5. Людмила Введенская «Культура речи»;
6. Игорь Родченко «Хозяин слова. Мастерство публичного выступления»;
7. Евгения Шестакова «Говори красиво и уверенно».
Стивен Уитт «Как музыка стала свободной»
Первое, что бросается в глаза при прочтении — манера повествования явно заточена под сериал и я бы такой ни за что не пропустила.
Уитт начал своё расследование освобождения музыки с 1987 года и группы учёных-энтузиастов, разрабатывающих новый формат сжатия для стриминга и хранения на пк — mp3. Тогда, в самый расцвет музыкальной индустрии и компакт-дисков, лишь немногие понимают, что на рынке зарождается эпоха, которая не нуждается в физических носителях. Шёл 1995 год. На разработчиков сыпятся отказ за отказом. Их не пускают на радио-вещание и предпочитают mp2, пусть уступающий в качестве, но не такой сложный в техническом плане. В это же время с завода по производству компакт-дисков фирмы PolyGram, техник выносит несколько музыкальных альбомов ещё до официального релиза. На этом же заводе работает Делл Гловер, ставший впоследствии «нулевым пациентом» интернет-пиратства и главной целью ФБР. А Даг Моррис, руководитель Warner Music, доминирующей в звукозаписывающем бизнесе, будет уволен лейблом из-за недовольства общественности рэп-текстами Тупака, Снуп Дога и Дре.
1997 год. Появился Winamp.
К 1998 году интернет стал настолько популярен, что было невозможно закрывать на это глаза. Три истории легли в основу журналистского расследования Уитта и их развитие он проследил вплоть до 2010 года, когда суд раздавал тюремные сроки. Вот только кому? Охватив период от музыкального пиратства до аудиокниг, от дисков до mp3, облачного сервиса и Spotify, Уитт почти не оставил темных пятен на цифровой революции, перевернувшей наше представление о музыке.