Вы меня, наверное, потеряли, друзья? А я уже в Москве. В той самой камере СИЗО «Медведь», из которой уехал перед Новым годом.
Как вы догадываетесь, моё этапирование было не очень законным. Приговор еще не вступил в законную силу, мы ждём рассмотрения апелляции, а суд обязан ознакомить меня с материалами уголовного дела. Понятно, что ознакомление это возможно лишь в столице, поскольку материалы физически находятся здесь. Так что путешествие в Удмуртию было мелкой пакостью из серии «Ну что, дружок? По России кружок?»
Честно говоря, внутренне я уже смирился с тем, что ближайшие месяцы проведу в Ижевске. Но прилетела моя прекрасная защитница Мария Эйсмонт, строго посмотрела на местное начальство поверх очков и сказала: «Так, минуточку». Она дотошно зафиксировала нарушения, подписала у меня нужные заявления и сразу после праздников направила протест в московский суд. Там покрутили в руках закон, похмурились, но были вынуждены признать: да, права подсудимого Яшина нарушены, возвращайте его назад. И вот я уже трясусь в «столыпинке» по пути в Москву.
Вроде пустячок, а приятно. Как минимум родителям будет проще попадать ко мне на свидания. Но про возвращение домой всё же шутить не надо. Цитируя группу «Пилот»: «Ой, не по мне такие дома».
Мой старый новый адрес для ФСИН-писем:
https://fsin-pismo.ru/new/main/create/letter/department
Город Москва
СИЗО-4 Медведь
Яшин Илья Валерьевич
1983 года рождения
Всем добра!
Страх новой волны мобилизации пронизывает Россию – даже за решёткой я это ощущаю. В следственных кабинетах СИЗО слышны споры о том, станут ли отправлять на войну адвокатов. Тюремщики шепчутся о погибших в бою друзьях и одноклассниках. В «столыпинском» вагоне конвоир показывал мне семейное фото и объяснял, что ему на фронт никак нельзя, поскольку дома трое детей и мать-старушка. Так убеждал, будто лично от меня зависит, отправят его воевать или нет.
Еще до этапа в Удмуртию я обратил внимание на одну закономерность. Чем лояльнее и тише вело себя население какого-то региона в последние годы, тем более варварски проходила там осенью мобилизация. Мужиков забирали на войну целыми сёлами; хватали в городском транспорте, крутили руки; отправляли в казармы буквально одним днём.
В Москве, которая традиционно отличается относительно высокой протестной активностью, подобное тоже происходило, конечно. Но если в «лояльных» регионах произвол был нормой, то в столице это были скорее отдельные эпизоды, а Собянин поспешил первым завершить мобилизацию.
Наверное, дело в том, что мэр Москвы у нас гуманист и демократ? Как бы не так. Просто Собянин хорошо знает: если москвичей как следует разозлить, они могут выйти на улицы и устроить проблемы. Поэтому с 24 февраля столичные власти пытаются усидеть на двух стульях – и Путину угодить, и людей не слишком раздражать. А в регионах, где граждане обычно сидят на стульях ровно, чиновники про деликатность и не думают. Мужиков пинками загоняют в военкоматы.
Поймите меня правильно. Я не пытаюсь сказать, что где-то люди лучше, а где-то хуже. Мысль моя в том, что не надо бояться давать отпор произволу. Чем активнее вы сопротивляетесь, тем больше у вас шансов не только защитить свои права, но и просто выжить в этой мясорубке.
Сопротивление – полезно.
Читаю в ваших письмах многочисленные цитаты Оскара Кучеры в интервью Дуду, смеюсь конечно.
Но зря вы ругаетесь. Недалёкий дядя сильно помог сковырнуть эту власть: кто теперь захочет ассоциироваться с коллективным Кучерой?
В итальянской газете La Repubblica вышло моё большое интервью.
https://www.repubblica.it/esteri/2023/01/22/news/dissidenti_russia_ilja_jashin_ucraina-384402595/
«В политической перспективе Путин обречён. Сколько ни цепляйся за власть, в конце концов он уйдёт и в учебниках останется убийцей и злодеем. На смену нынешнему милитаризму обязательно придёт общественный запрос на мир, гуманизм и спокойное развитие. На те ценности, которые я и мои товарищи отстаивали годами и за которые шли в тюрьмы и рисковали жизнью. Будущее принадлежит нам, я это знаю».
La Repubblica также предоставила читателям возможность ознакомиться с интервью без пейвола. Пройдя по ссылке, можно выбрать версию интервью на русском или английском языке.
Ровно 10 лет назад в этот день Борис Немцов учил меня окунаться в прорубь. Одно из любимых моих видео: https://www.youtube.com/watch?v=FNfoYJVS9wY
Спустя шесть месяцев мне исполнилось 30, и это был хороший год. Летом мы избрали Борю депутатом в Ярославле, Навальный получил почти треть голосов на выборах мэра Москвы; войной ещё даже не пахло, мы все были живы, свободны и смотрели в будущее. А потом мир треснул напополам...
Богородица, мы заждались.
Когда-то давно, в студенческие, кажется, годы, я увидел в новостях сюжет про одного из депутатов Госдумы. Он устроил экскурсию в свой кабинет и с гордостью показывал журналистам коллекцию камней, которые привозил из разных городов России.
Я тогда подумал: интересное хобби у человека, надо бы тоже чем-то таким заняться. Подумал и забыл. Но как говорится, будьте аккуратны со своими желаниями – они могут исполниться.
В общем, после этапа в Удмуртию я регулярно нахожу в тюремной каше камни. На фото, например, «урожай», собранный из недавней перловки. По словам местных арестантов, обычное явление. Но особо не расслабишься, знаете ли: таким булыжником можно и зуб сломать.
Что мне делать с этими камнями? Начну, пожалуй, коллекцию собирать, как тот депутат. Тоже когда-нибудь, может, стану хвалиться журналистам: «Это мой первый! В ижевской баланде выловил…»
Мне присылают цитаты фронтовых сводок из Бахмута, который российские части уже несколько месяцев пытаются взять лобовыми наскоками:
«… город атакуют волнами, бросая штурмовые группы на оборонительные позиции ВСУ. Продвижение минимальное, рота за ротой ложится под украинскими пулемётами. Потери РФ при наступлении на Бахмут составляют около 200 человек ежедневно…»
Я слушаю, листая книгу Ивана Миронова «Высшая каста», которую прочёл еще до этапа в Удмуртию. Ищу фрагмент, который врезался мне в память. Вот он:
«Зимой 43-го наши штурмовали одну высоту, которую прикрывал немецкий дзот. Три недели изо дня в день генералы в лоб гнали на высоту необстрелянных ребят. Волна за волной солдатского мяса. Трупы, скошенные пулемётным огнем, тут же заносило снегом, а следом устремлялась новая партия смертников, подбадриваемая заградотрядом. Фрицы могли держаться еще неизвестно сколько, но неожиданно прекратили стрельбу и вывесили белый флаг. Оказалось, пулемётным расчётом командовали два офицера. Один застрелился, а второй сошёл с ума. Не выдержала психика бессмысленного ежечасного убийства, пусть даже и врага. Наши командиры в этом плане покрепче были…»
Не могу понять, почему исторически в нашей стране так низко ценится человеческая жизнь. Это просто не укладывается в моей голове.
Фото: Andrew Rushailo-Arno
Дверь камеры скрипнула кормушкой, и женщина-конвоир произнесла громким шёпотом: «Яшин…Собирайтесь с вещами… У вас этап…»
Я продрал глаза и взглянул на часы. Пять утра.
«Этап, Яшин, – повторила женщина, стараясь не будить сокамерников. – У вас 15 минут».
***
Арестанты теснились на сборке, стреляя друг у друга сигареты. Кто-то дремал на баулах, кто-то ковырял ручкой сканворд, кто-то игрался чëтками. Зашёл опер с пачкой личных дел и объявил, что этап идет через Владимир и Киров до Казани. Первые два региона славятся суровыми условиями, а вот в Татарстане режим помягче.
Опер заметил мой немой вопрос и опустил глаза на документы. «Вроде Удмуртия, Валерич, – сказал он. – Не фонтан, конечно. Но и не Киров, жить можно».
***
«Камаз» подъехал вплотную к поезду, и зеки по очереди запрыгивали в вагон, уже второе столетие именуемый в народе "Столыпиным». Девять купе, отгороженных от коридора решёткой; в каждом по шесть коек в три яруса. Ни подушек, ни белья, ни окон. Туалет и кипяток три раза в день по расписанию.
На руки мне выдали два сухпайка, и это указывало на то, что в пути предстоит провести двое суток. Я разглядывал поезд и думал про главу царского правительства Петра Столыпина. Крупные реформы человек проводил, о великой России рассуждал – а в массовой памяти остался тюремным вагоном. Спроси любого зека: «Кто такой Столыпин?» Он не задумываясь ответит: «Известно кто: вагон!»
***
Этап оказался веселым и шумным, поскольку два купе заняли девушки. Их загрузили первыми; красотки уютно устроились на полках и глазели на арестантов, которых конвой по одному загонял в поезд.
«Ой, девочки, смотрите, этот симпатичный!»
«А перед ним интеллигентный такой был, в очках. Мошенник, наверное?»
Парни удивленно выкручивали шеи, услышав женские голоса. Уже через пару часов все увлечённо перекрикивались, знакомились и обменивались адресами. К вечеру мальчики и девочки договаривались, кто на ком женится и кто кого дождётся из колонии. Обстановка напоминала поездку в пионерлагерь, а к реальности возвращали только обсуждения уголовных дел. Одна девушка зарезала собутыльника, остальные сели за сбыт наркотиков. У мужчин статьи разнообразнее: разбой, угон, кража…
***
В соседнем купе оказался адвокат Дмитрий Талантов, которого арестовали по моей же статье за антивоенный текст в соцсетях. Мы общались через решётку, обсуждая все подряд – политику, историю, литературу.
В какой-то момент он начал читать вслух стихи Бродского. Проходивший мимо конвоир остановился, чтобы послушать.
«Слушай, а ты кто вообще?» – спросил он Дмитрия.
«Я председатель адвокатской палаты, - ответил Талантов. – А ты?»
«А я вертухай,» – вздохнул сотрудник и побрёл дальше.
Всем привет из солнечной Удмуртии!
Пишу эти строки в камере СИЗО-1 Ижевска, куда меня доставили этапом под самый Новый год. Политзеки обычно дожидаются апелляции в своих городах, но для меня сделали исключение. Ещё накануне конвойный намекнул мне, что скоро в путь, словами: «Готовься. Начальство сказало, что ты должен страдануть.»
Что ж, Удмуртия это, конечно, не Рио-де-Жанейро, а местная тюрьма меньше всего похожа на санаторий. Но страдать я все равно не собираюсь, гражданин начальник; ты уж не обессудь. Шконки в Ижевске и Москве одинаковые, засыпаю я на них без проблем. К баланде мой желудок давно привык. А найти общий язык с арестантами в любом регионе не составляет труда: когда люди узнают, сколько лет мне дали и за что, я слышу лишь слова уважения и поддержки.
Отправляя меня за тысячу километров от столицы, гражданин начальник, очевидно, пытается напугать меня «настоящей Россией» и российским народом. Но таким образом начальник лишь выдаёт свои глубинные страхи и комплексы. А мне бояться нечего: я от людей бронированным стеклом автомобиля и кордоном охраны не отгораживаюсь. Я – часть своего народа со всеми его достоинствами и недостатками.
В общем, у меня всё в порядке, друзья. И хочу напомнить, что преступная война с Украиной должна быть остановлена, Путин должен уйти, а Россия должна быть свободной и счастливой.
P.S. В Удмуртии работает ФСИН-письмо, и я по-прежнему на связи:
https://fsin-pismo.ru/client/app/letter/create
Удмуртская Республика
СИЗО-1 Ижевск
Яшин Илья Валерьевич
1983 года рождения
С Новым годом!
Есть такая старая арестантская поговорка: попал в тюрьму – меняй жену. Понятно, что в радости семью сохранить проще, чем в горе. Но вообще жизнь подкидывает неожиданные сюжеты.
***
В конвойном помещении суда мы пьём чай с бывшим юристом. Он рассказывает, как работал в крупной фирме, хозяин которой был обвинён в мошенничестве и сбежал из России. Вместо него за решетку отправились бухгалтер и ещё несколько сотрудников, которые сидят уже четвертый год.
Мужику грустно. До ареста у него была красивая жена, маленькая дочь и лабрадор. Через полгода жена пришла в тюрьму на свидание, показала заявление на развод и деловым тоном предложила переписать на нее все имущество.
«Я посоветовалась с людьми, - объяснила девушка. – Сидеть тебе очень долго. Нам нужнее».
Добровольно мужик ничего переписывать не стал, но и на сопротивление сил не осталось. Он просто наблюдал, как любимая методично отсудила у него машину, гараж, почти все деньги и половину квартиры.
«Хорошо, хоть дочке разрешает звонить», – говорит.
***
В «Медведе» я иногда пересекаюсь с парнем, для которого тюрьма тоже началась с семейной драмы. На воле он был успешным бизнесменом, обожал и баловал свою жену. Однако после ареста девушка сказала, что на такое не подписывалась, по лагерям с передачками ездить не готова и хочет простого человеческого счастья. Развод оформили быстро, почти сразу красотка нашла нового супруга и выкладывала в соцсетях совместные фото с курортов.
И всё бы хорошо, но спустя год новый брак девушки тоже развалился. Какое-то время она пострадала, а потом написала арестанту, что всё поняла, попросила простить и принять обратно. На этот раз молодожёнов расписала тюремная администрация.
«Дураком считаешь, да?» – спрашивает парень, прикуривая сигаретку – Ну может, я и правда дурак. Все так говорят. Люблю её, что поделать…»
***
В Бутырке я подружился с дядькой, немного младше моего отца. Сидит уже четыре года, а грозит ещё примерно такой же срок. Рассказывает, что первые месяцы в камере он провел, как в бреду. Не мог поверить в то, что с ним происходит, машинально запихивал в себя еду и почти все время молча лежал на шконке. А когда немного оклемался, написал жене: «Сидеть мне долго. Жизнь тебе ломать не хочу. Документы на развод передали через адвокатов. Прости, прощай».
В ответ получил письмо, в котором слова любви были смачно перемешаны с отборным матом. Суть такая: «Ты за кого меня принимаешь? Я тебя люблю и никогда не брошу. А если думаешь, что можно от меня избавиться, сев в тюрьму, то подумай еще раз. Идиот!» С тех пор мужик к этой теме больше не возвращался.
Как-то у меня было свидание с родителями, и в соседней кабинке сидел этот арестант, а напротив – его жена.
Знали бы вы, ребята, как они друг на друга смотрели.
Давайте поговорим о будущем, друзья. Что будет с Россией, когда Путин уйдет? Чего ждать и к чему готовиться? Понятно, что при такой нестабильности сложно делать прогноз даже на месяц вперед. Но мы можем замечать тенденции и анализировать их возможное развитие. Я, например, чётко вижу две такие тенденции.
Во-первых, нынешняя гиперцентрализация государства неизбежно будет иметь последствия в постпутинскую эпоху. Это работает по принципу пружины: сильное сжимание механизма ведёт к обратной реакции. Результат может быть драматическим – стремительное расползание территорий вплоть до распада страны. Но если общество проявит зрелость, а будущие лидеры будут действовать ответственно, то развала России удастся избежать. Рецепт простой: федерализация и развитие местного самоуправления. Проще говоря, если регионы попытаются удержать силой – страна рухнет. А если центр передаст полномочия на места, то Россия обновится и мы выйдем из этого кризиса, став сильнее.
Во-вторых, в перспективе нас, вероятно, ждет кризис самоидентификации. Провал путинского проекта поставит вопрос о том, что представляет собой Россия и какое место в мире она занимает. Наверняка сохранит силу и влияние партия национального реванша, которая снова попытается вернуть страну в русло имперского развития. Оппонировать реваншистам будет движение, которое предложит переучредить Россию, коренным образом изменив основу её госустройства. Предложит взять за основу приоритет личности и добрососедские отношения с окружающим миром. Столкновение этих двух политических сил во многом определит наше будущее.
Вообще важно понимать, что уход Путина не гарантирует немедленного появления прекрасной и свободной России на обломках его режима. Нас ждёт тяжелая – хотя и интересная – работа.
Распределяя заключённых по камерам, тюремные оперативники старательно их фильтруют. Первоходы, например, не содержатся с теми, кто уже сидел. Если вы совершили вооружённый грабёж, то, скорее всего, окажетесь в хате вымогателями и убийцами. Люди, имеющие авторитет в криминальном мире, как правило, вообще изолируются от основной массы арестантов.
Политзеков обычно подселяют к "экономическим". Так было и в моём случае: почти всегда я оказывался в камерах с бизнесменами или юристами, обвинёнными в мошенничестве, и чиновниками, которых судили за взятки. Но карантин "Медведя", где я провёл две недели до перевода в спецблок, стал исключением: здесь подобрали целую палитру статей Уголовного кодекса. Пацаны, специализирующиеся на кражах и способные выносить под одеждой до сорока пачек масла. Карманники, вытягивающие бумажники в толпе. Курьеры, прятавшие в подъездах закладки с наркотой. Почти все без определённого места жительства; среда обитания – московские вокзалы.
До ареста я иногда волонтёрил для фонда "Ночлежка". Мы приезжали на площадь Трёх вокзалов, чтобы покормить бездомных и нуждающихся; я разливал по тарелкам суп из больших бочек. И вот среди моих сокамерников оказались двое из тех, кого я в своё время кормил борщом. Вспомнили, посмеялись.
Мир тесен.
***
На соседней шконке болел немолодой таджик, нашли пистолет: потёртый "Макаров" валялся за мусоропроводом. Вызвали полицейских, которые долго допрашивали охранника, плохо говорящего на русском языке и не понимавшего, чего от него хотят. Под утро предложили подписать бумагу, что пистолет принадлежит ему. Опер сказал, что оформит добровольную сдачу и таджику, скорее всего, даже премию дадут. Потом.
Наивный охранник всё подписал, и уже к вечеру осваивался в тюремной камере. Статья 222 УК РФ, именуемая в народе "три гуся". До пяти лет за хранение оружия.
***
Самый колоритный сосед – пожилой дагестанец, который подкармливал всю камеру сгущёнкой и развлекал байками о своей бурной молодости. Сидит по обвинению в изготовлении фальшивых денег. Следствие идёт медленно, за решёткой "дяхон" уже второй год.
Говорит, что в день задержания следователь сильно орал, а на допросе обещал расстрелять его за госизмену.
"Думаешь, ты просто денег левых напечатал? – кричал сыщик. – Нет! Ты, сука, Путину в карман залез!"
Бедный Путин.
Илья Яшин вместе со своими защитниками в Мещанском суде.
Фото: Александра Астахова
⚡️⚡️Алексей Горинов болеет с 9 декабря. В медицинскую часть Алексея отвели другие осужденные, он пробыл там два дня и его отправили обратно. Ни врач, ни фельдшер к Алексею за все это время не подходил.
Сейчас он находится в отряде на общих условиях. Жалуется на холод, голод, отсутствие горячей воды, на невозможность лечь до отбоя, несмотря на то, что у него сохраняется температура, его мучает постоянный кашель, отдышка.
После двухдневного нахождения в больнице адвокаты виделись с Алексеем. Когда они зашли в плохо отталкиваемую, холодную комнату для свиданий, Алексей дремал, он объяснил, что задремал, попав в относительное тепло, поскольку нормально спать у него не было возможности с момента прибытия в колонию.
Алексей сказал, что в таких условиях в холоде, сырости, в отсутствии медицинской помощи он не просидит здесь и полгода.
По данному факту адвокаты попытались встретиться и с начальником учреждения, и с начальником медицинской части. Во встрече было отказано, с предложением приехать через неделю.
В сложившейся ситуации просим обратить внимание общественности на происходящее.
Мой приговор – 8 лет и 6 месяцев в исправительной колонии. Так государство оценило несколько фраз, сказанных против войны. Вообще, даже по меркам нашего «правосудия» срок выглядит людоедским. Однако ещё более эффектно он выглядит в контексте других приговоров.
Вот, например, Серёжа из города Воткинск, Удмуртия. Молодой парень, даже тридцати нет. Первый срок он получил по малолетке, когда сцепился в подъезде с соседом и полоснул его ножом. Истекающего кровью соседа отвезли в больницу, а Серёжа поехал знакомиться с зоной. Освободившись, он пристрастился к магазинным кражам. В итоге попался, когда выносил несколько бутылок, колбасу и творожный сырок. Получил ещё год тюрьмы.
Серёжа говорит, что честно пытался взяться за ум, оказавшись на воле. Устроился на стройку, подрабатывал грузчиком. Одна беда: когда у Серёжи горят трубы, он себя не помнит. Не помнит, как пришёл домой, где жил с мамой. Не помнит, как тряс из неё заранее спрятанную пенсию. Не помнит, как забил её до смерти руками и ногами.
Суд дал Серёже 8 лет.
На полгода меньше, чем мне.
Каждый вечер в моей тюремной камере включается радио. Включается автоматически и ровно на час. В эфире звучит «Соловьев Лайв», прости господи.
Ну что вы смеетесь – я слушаю. Куда деваться? Хочешь, не хочешь, а приходится. Вся тюрьма слушает.
Сначала там, как правило, генерал Конашенков отчитывается об успехах на фронте. Если верить этим отчётам, спецоперация в Украине развивается очень успешно. Сокамерник, например, только от меня узнал, что российская армия, оказывается, оставила Херсон. Конашенков ему почему-то об этом так и не сообщил.
Но ладно Конашенков. Кого удивишь Конашенковым. Я вот для себя другого персонажа открыл, благодаря этим ежевечерним вливаниям в мои уши. Зовут Сергей Мардан. Знаете такого? А он есть.
Я, ребята, таких ненавидящих всё живое людоедов редко встречал. Мне кажется, когда у него во время эфиров слюна капает, она натурально дырки в столе прожигает.
Рассказывая про удар по жилому дому в Днепре, Мардан, разумеется, объясняет, что это украинцы сами – чтобы Путина подставить. Ну либо неудачно сбили российскую ракету, и обломок упал на дом. В общем, сами виноваты. Зачем сбиваете наши гуманитарные ракеты, которые мирно летят уничтожать ваши богомерзкие электростанции? Не понимаете, что это ради вашего же блага? Должны понимать!
Потом он набирает в лёгкие побольше воздуха… А даже если и наша ракета попала в этот дом? Ну допустим! И что? Я, говорит, считаю, не надо стесняться и оправдываться.
Слушаю это всё и думаю: мама дорогая! Не иначе Красовский укусил мужичка.
А Мардан тем временем не унимается и уже проводит голосование с участием радиослушателей и зрителей в интернете. Наемники из «Вагнера» поймали двух граждан, которые вроде как собирали данные для ВСУ. И вот аудитория «Соловьев Лайв» решает, что с этими украинцами делать – расстрелять сразу или, может, пока «на подвал» посадить… Но 2% голосуют за то, чтобы отпустить их с миром.
Ох, братцы. Я думал, из радиоточки сейчас точно бесы вылезать начнут. «Каждого! Каждого из этих двух процентов мы вычислим по айпи-адресам,» – шипел Сергей Мардан.
Маньяк, короче. Даже странно, что ещё в Госдуме не заседает.
Начиная с Нового года я получил в тюрьме целое море ваших писем. Кажется, уже больше тысячи. И среди них – множество добрых слов от жителей Удмуртии, где я сейчас сижу; ну то есть от моих нынешних «соседей».
Почитайте, пожалуйста, фрагмент одного из таких писем:
«Дорогой Илья!
Я живу в Ижевске и хочу рассказать вам о людях, которые тут живут. С начала войны и всю весну ни одно воскресенье не обходилось без антивоенных митингов. Нас было много… Соцсети были полны протестными постами… До сих пор мы говорим о происходящем, называя войну войной и оставаясь в России…
Мы делаем, что можем.
В Ижевск привезли беженцев, в основном из Мариуполя. С первых дней люди помогают им с переездом, лекарствами, одеждой, оказывают человеческую поддержку. Всё это мы делаем, потому что испытываем непроходящую боль и вину за происходящее. В нашей волонтёрской группе 930 человек…
В нашем городе есть и независимые театры. Мы вместе собираемся на площадках, где читаем книги, смотрим кино, задаём друг другу вопросы и пытаемся на них ответить.
Рассказываю всё это, чтобы вы знали: и здесь, в исторически режимном городе-заводе, многие люди не сошли с ума, не потеряли достоинство. Нас много. Совсем молодые, пожилые – вокруг меня только такие, кто против войны и этого режима…»
Я и не сомневался, что Удмуртия – край достойных и неравнодушных людей. Рад в этом убедиться.
Адвокат Вадим Прохоров посетил Илью Яшина в СИЗО города Ижевска.
Пока Илья находится в СИЗО Ижевска, готовившийся перевод его в СИЗО города Глазова той же Удмуртской Республики еще не состоялся. Вполне возможно, что он останется в Ижевске, куда и просит направлять ему письма – по ФСИН-письмо или по почте.
Сейчас главная текущая проблема у Ильи – дефицит новостей с воли. По сути, он получает новости через письма в системе ФСИН-письмо.
Что касается радио – то оно включается в его камере на один час по вечерам, и передают там неизменно Соловьев-Live! Илья не без иронии полагает, что такое положение с принудительной трансляцией неуклюжей соловьевской пропаганды можно приравнять к пыточным условиям.
Илья Яшин передаёт слова благодарности всем, кто сейчас участвует в кампаниях в защиту политзаключенных. Это не просто моральная поддержка – зачастую привлечение внимания к судьбе того или иного политзека помогает сохранить ему здоровье, а иногда и спасти жизнь!
Фото: Александра Астахова
⚡️⚡️⚡️Новое видео на канале!
У Кремля ничего не получается в Украине. Война затянулась, армия ушла в глухую оборону, солдаты лишены мотивации… Путин лихорадочно ищет выход: он дробит силовые структуры, меняет местами начальников, вооружает орды наёмников, вербует зеков.
Все эти игры «на чужой территории» создают большие риски и для России. Ведь Путин сам, кажется, не заметил, как лишил государство монополии на насилие и заложил основу регионального сепаратизма. Генералы, национальные элиты и ЧВКшники уже сейчас готовы рвать друг друга на части. А что будет дальше?
Давно хотел поделиться с вами мыслями и прогнозами на эту тему. Посмотрите новое видео и поделитесь им в своих соцсетях.
Отдельная просьба, друзья: поставьте лайк этому ролику, чтобы YouTube активнее выдавал его в рекомендациях и видео посмотрело больше людей.
Чуть больше половины месяца прошло, как я оказался в ижевском изоляторе. Освоиться толком не успел – а меня снова ждёт этап. Тюремщики сообщили, что в течение недели я буду переведён в СИЗО-2 Удмуртии, который располагается в городе Глазов (примерно 150 км от Ижевска). Впрочем, не удивлюсь, если и в какой-нибудь другой регион отправят.
Так или иначе, это будет уже пятая тюрьма и одиннадцатая моя камера за полгода. Хочется спросить: где же хвалёная путинская стабильность? 😊
Но если серьезно, то задумка «гражданина начальника» вполне понятна. Хотят спрятать подальше и поглубже, чтобы адвокатам и близким было сложнее добраться, чтобы максимально меня изолировать. Но начальник плохо знает моих адвокатов и близких: они меня и на Луне одного не оставят. Так что я спокоен и без суеты готовлюсь к очередному путешествию.
День переезда пока неизвестен. Когда появятся новости, мои защитники сообщат подробности и новый адрес для ФСИН-писем.
Хорошего дня, друзья!
Фото: Александра Астахова
Всем привет. Это Татьяна Ивановна, мама Ильи.
Слетали в Ижевск на встречу с сыном. Свидание длилось три часа, так что о многом успели поговорить, многое рассказать. Илья был очень тронут тем, сколько людей о нем беспокоилось.
Он в порядке, по-прежнему бодр, не теряет оптимизма и чувства юмора. Условия в ижевской тюрьме, конечно, похуже, чем в Москве: нет холодильника и телевизора, камера маленькая. Зато тепло, есть горячая вода и всего один некурящий сосед. Впрочем, отсутствие телевизора вряд ли можно считать недостатком: ничего не отвлекает, не мешает много читать и писать.
К сожалению, не смог ответить на все те письма, что пришли в СИЗО "Медведь". Просил извиниться перед теми, кто не дождался ответа. Но и в Ижевске уже получил сотни писем, за что всем очень благодарен, постарается на все ответить.
А мы познакомились в этом прекрасном городе с замечательными и неравнодушными людьми. Большое спасибо за радушный прием и помощь Ларисе Фефиловой, Кате Лабинской, Людмиле Сабуровой. Огромная благодарность адвокатам Ольге Гуровой, Лене Соболевой и, конечно, Марии Эйсмонт. И еще многим-многим людям, кто писал, предлагал помощь. Это очень ценно для нас. Спасибо. Хороших людей очень много, поэтому добро обязательно победит.
P.S. Вчера, кстати, было 6 месяцев как Илья Яшин под арестом. Ровно полгода.
В декабре Навальный рассказал про визит в его колонию хозяина ЧВК "Вагнер" Евгения Пригожина, который приехал вербовать заключённых на войну. Алексея, понятное дело, спрятали в ШИЗО, чтобы избежать дебатов. А всех остальных заключённых выстроили перед путинским "поваром".
Тем временем меня под Новый год этапировали из московского изолятора в Удмуртию, и первой остановкой поезда стал как раз город Владимир, рядом с которым сидит Навальный. На соседнюю шконку моего "купе" загрузили парня, который несколько дней назад стоял в том самом строю заключённых. Он поделился подробностями, и знаете, что меня больше всего поразило?
Процитированная им фраза Пригожина: "Вас отсюда может забрать только Господь Бог, Аллах и я".
Я вот что хочу сказать: Пригожин плохо кончит. Все, кто равняет себя с богом, плохо кончают.
Фото: Александра Астахова
Информация от адвокатов: Яшина этапировали в СИЗО -1 Удмуртии (г. Ижевск). Так Илью и его семью (мама как раз записалась на свидание 29-го) поздравили с наступающим Новым Годом.
Читать полностью…
Давным-давно, когда деревья были большими, я получил сообщение от первокурсницы МГУ по имени Ника. Она с юношеским задором рассказала, что хочет менять мир к лучшему, и попросилась ко мне в команду.
Вскоре Ника стала моей помощницей, и за прошедшие годы мы съели пуд соли. Она была рядом каждый раз, когда я что-нибудь придумывал и что-то начинал.
12 июля меня арестовали. В тот же день к Нике вломились с обыском. Потом начались допросы, и казалось, что дело идет к «группе лиц», а моя помощница рискует отправиться за решетку следом. Но обошлось: Ника успела уехать.
Сейчас она не в России и осваивается на новом месте. Помимо прочего мастерит красивые hand-made подарки в деревянных ящиках с огоньками. Кажется, это неплохая психотерапия, которая еще и позволяет заработать честную копейку.
Посмотрите по ссылке; вдруг вы захотите подарить что-нибудь своим близким: https://www.wildberries.ru/seller/1123456
С наступающим!
Новый эпизод Масяни переносит нас в постапокалиптическое будущее и иронично рассказывает, кто в России стал самым успешным русофобом, и к чему это привело.
https://youtu.be/aDCwgw-MHNg
Друзья, в грядущий понедельник состоится слушание по делу Михаила Кригера.
Гласность является одним из основных принципов судопроизводства. В наших руках находится возможность проконтролировать и раскритиковать систему. Разумеется, пока существует нынешний режим, мы не ожидаем скорейшего освобождения Михаила и справедливого суда. Но не менее важно морально поддержать человека и показать, что общественности не наплевать на его судьбу.
Приходите поддержать Михаила!
Последние пару недель, занятых судами, оказались предельно насыщенными. Заседания проходили почти каждый день, а такой график гарантирует арестанту режим белки в колесе. Тебя выводят из камеры в шесть утра, когда остальные ещё спят. Многочасовое ожидание в грязной прокуренной сборке сменяется долгой дорогой в переполненном и тесном автозаке, который партиями развозит заключенных по судам. Потом ты томишься в конвойной комнате; вечером снова автозак; потом снова тюремная сборка. На шконку падаешь часа в два ночи, когда остальные уже спят. Но в шесть утра дверь камеры открывается – и всё начинается сначала.
В общем, после приговора я проспал несколько дней, почти не поднимая головы. А сейчас хочу сказать несколько важных слов. На протяжении пяти месяцев за решеткой я чувствовал невероятную поддержку, которая здорово прибавляла мне сил. Самое время сказать спасибо.
Во-первых, спасибо моим адвокатам Вадиму Прохорову, Марии Эйсмонт и Михаилу Бирюкову. Все видели, как отчаянно они бились за меня в абсолютно безнадежной ситуации. Работали слаженной командой – четко, грамотно, жестко. При этом важно понимать, что, защищая оппозиционеров, адвокаты берут на себя большие личные риски. Они честно говорят на судах о военных преступлениях, а значит тоже рисуют на себе мишени. Такая работа требует серьёзного мужества, и я это ценю.
Во-вторых, хочу поблагодарить свою семью и друзей. Понимаю, что маме и отцу психологически сложнее, чем мне. В конце концов, я свой выбор делал осознано, а им пришлось просто его принять. Тем не менее, родители ни разу не дали слабину, не манипулировали чувством вины и вместе с моими друзьями окружили меня теплом и заботой. Когда близкие тебя не только любят, но ещё и уважают – это дорогого стоит.
Наконец, я очень тронут поддержкой огромного числа людей, которые за меня переживают. Даже не представляете, как приятно мне блыло видеть ваши лица в зале суда, слышать вас за окнами; я продолжаю купаться в море ваших писем, поток которых ничуть не уменьшается. Теперь точно знаю, что такое «один за всех, и все за одного».
Свирепым приговором меня хотели морально раздавить. Просчитались: я ещё никогда не ощущал такой силы. И никогда еще не был так уверен, что в итоге все будет хорошо.
Вы тоже верьте.
Смотрите мой репортаж про дело Ильи Яшина. Как его судили и за что его посадили
https://youtu.be/hbRKEjg7pLM
Итак, суд приговорил меня к 8 годам и 6 месяцам колонии. Что ж, авторы приговора оптимистично оценивают перспективы Путина. На мой взгляд – слишком оптимистично.
Но и у нас нет повода для грусти, потому что мы с вами выиграли этот суд, друзья. Процесс задумывался как обличение «врача народа» в моем лице, но превратился в антивоенную трибуну. Мы говорили правду о военных преступлениях и призывали остановить кровопролитие. А в ответ слышали мешанину из лозунгов времён холодной войны, которую сбивчиво озвучивал прокурор.
Ярким символом этого процесса стали трясущиеся руки гособвинителя. Он очень старался звучать грозно и подражать сталинским прокурорам, но раз за разом вызывал смех зала и выглядел карикатурой.
Этим истеричным приговором власть хочет запугать нас всех, но по факту лишь показывает свою слабость. Сильные лидеры спокойны и уверены в себе, и лишь слабаки стремятся заткнуть всем рот, выжечь любое инакомыслие. Так что сегодня мне остаётся лишь повторить сказанное в день ареста: я не боюсь, и вы не бойтесь.
Перемены не за горами, и скоро нам с вами предстоит большая работа по восстановлению справедливости и гуманизма в своей стране.
Я рядом ❤️
