4760
Для связи: @sashagosh Архив: https://vk.com/vsuye
Джесси Бакли читает книгу «Война и мир» Толстого в фильме «Ногти»
Читать полностью…
Предлагаю обсудить список фильмов, которые отметили на подкасте A24 Ари Астер и Билл Хейдер. Что видели?
Ссылка на лист в Letterboxd от Артема @elsesomething
Вы читаете человека, который вполне серьезно применяет в работе методы Ричи из сериала «Медведь»
Читать полностью…
Стулья невероятной величины в фильме «Кабинет доктора Калигари», как символ власти.
Читать полностью…
Смотрю на человека, который неприлично много времени потратил на просмотр смешных приколюшек в интернете.
Читать полностью…
Когда мама говорила, что этим я похожа на папу, я злилась. Как я могу быть похожа на него, если именно это в нем я ненавижу?
Признать сходство — значит признаться себе, что с тобой что-то не так.
Он обижался по пустякам. Меня это бесило.
А потом молчал неделями.
«Пап, будешь чай?»
Куда я это говорю? Он смотрит сквозь меня.
Ладно, подожду.
«Саш, ты обиделась? Почему не отвечаешь?»
А что я должна ответить? Мне просто грустно.
Думаешь: если убежать далеко, проклятие спадет. Но потом смотришь в зеркало и видишь его. Его глаза смотрят на меня. В них обида и горечь. И зубы его. Не вздумай улыбаться. Но так он хотя бы не злится. И то хорошо.
Я не видела его уже много лет, но каждый раз вижу его в себе. Пока не поймешь, что похож, так и будешь ненавидеть себя.
Ночь 1 июня. Льет дождь.
Вспомнила о прошлом и сердце кровью налилось.
Стою под ветками, лью слезы.
Dior интерпретирует знаменитую сцену — «Банда аутсайдеров» или «Мечтатели»?
Читать полностью…
А я этим утром прочла книгу «Джейн: убийство», которая разъела мне желудок.
Короткая жизнь Джейн осталась в сердцах близких и в сводках криминальных новостей.
Мэгги Нельсон хладнокровно перескакивает с личных дневников убитой на полицейские отчеты — от слов о любви и мечтах к описанию места преступления и перечислению нанесенных увечий. Нельсон пишет, чтобы сохранить о ней память не как о «жертве под номером три», а как о дочери, сестре и чьей-то первой любви.
Почему я не могу всегда быть счастлива и довольна? Почему иногда в жизни всё обязательно должно идти кувырком? Хотела бы я всегда быть счастливой, но я знаю, что не смогу, потому что так не бывает.Читать полностью…
Увидеть такую наружную рекламу и там же умереть
Фото: jovgaway
Я все чаще ловлю себя на мысли: я совсем не знаю своих родителей. Как они познакомились? Почему мама, будучи на первом курсе, решила оставить меня? Кто был ее отец? А кем был мой до того, как стал отцом?
Родитель — это функция. Не человек со своими страхами, надеждами и слабостями, а тот, кто должен. Должен быть сильным, терпеливым, справедливым. Нет права на злость, на усталость, на ошибку. В итоге рядом с нами оказываются незнакомые люди.
Все, что я знаю о своих родителях, касается меня. А все, что они знают обо мне, касается их.
Ари Астер и Грегори Крюдсон
О таком дуэте я даже мечтать не могла!
Дорогие Ad Marginem прислали мне книгу Зигфрида Кракауэра «От Калигари до Гитлера. Психологическая история немецкого кино». Я её прочла, и в который раз убедилась, как долго человек может смотреть сквозь пальцы на причины собственных лишений.
Кракауэр размышляет о немецком кино сквозь призму исторических событий: от первых опытов и амбиций до культурной изоляции, стагнации и полного подчинения пропаганде. Но главное здесь — не кино, а люди, коллективная психика, на которую кино влияет и которую, в свою очередь, оно бессознательно воспроизводит.
Путь государства, движимого тиранией, здесь показан красноречиво: хроническая апатия, эскапизм и вера в неотвратимость судьбы превращают общество в инертную массу, неспособную противостоять злу. Кино становится не зеркалом реальности, а механизмом вытеснения тревоги, вины и ответственности.
Немецкий кинематограф прошёл через все стадии: конкуренцию с театром и литературой, засилье американских вестернов, цензуру, периоды сексуальной раскрепощённости, появление мировых шедевров, а после вновь возвращение к регламенту и страху.
Война разом изменила это удручающее положение и освободила отечественную кинопромышленность от бремени иностранной конкуренции. Как только закрыли границу, Германия стала безраздельно принадлежать немецким продюсерам, которые теперь ломали себе голову, как своими силами удовлетворить нужды внутреннего рынка.
Многие фильмы, тяготеющие к экзотическим пейзажам и декорациям, напоминали грезы узника. Тюрьмой на сей раз была, конечно, искалеченная и блокированная со всех сторон родная страна. Такой она, по крайней мере, казалась большинству немцев.
Миллионы немцев, в особенности из мелкобуржуазных слоев, словно отгородились от реального мира, который жил по указке союзников, страдал от инфляции и яростных внутренних передряг. Немцы действовали так, точно пережили психологическое потрясение, извратившее нормальные взаимоотношения между их внутренним и внешним существованием.
Расспросила Колю Приходько — ассистента художника по реквизиту @Nikola_Plus — о любимых задачах, редких находках, табаке из банки и арфе за 6 миллионов.
1. Что тебе больше всего нравится в работе с реквизитом? Поиск нужных предметов, работа на площадке или, может, диалоги с режиссёром и художником-постановщиком?
Больше всего нравится, когда внезапно прилетает задача, и на её решение — буквально пару минут. Ты быстро собираешься, находишь решение — и оно устраивает всех. Например: «А давайте дадим ей сачок!» — «Реквизит!» — и начинается полёт фантазии.
Радует и когда удаётся найти предмет, идеально подходящий по духу. Однажды на документальный фильм мы искали очки для образа учёного. Объездили барахолки, винтажные магазины — безрезультатно. На Авито нашли нужные, но их уже купили. В итоге подобрали похожие — и все остались довольны.
А ещё очень ценю диалог с художником-постановщиком и режиссёром — особенно когда мы начинаем понимать друг друга с полуслова.
Из последнего — скульптура «Дискобол», арендовали на «Мосфильме».
Она тяжёлая. Сначала думали, как её транспортировать в объект. В итоге выяснилось, что она состоит из трёх сборных частей. Разобрали, погрузили на поддон и в машину. Поехали. Стыки после сборки залепили белым пластилином — по завету скульптора.
Есть вещи, которые очень характерны для персонажей. У меня, например, дед курил табак, который сам выращивал на огороде. Уже высушенный табак он носил в баночке и закручивал в специально сложенную газету — чтобы отрывать удобно было. Если я дам ему трубку или обычную сигарету — это уже будет совсем другой персонаж.
Вообще, всё зависит от задачи. Мы же ассистируем и художнику-постановщику по декору, и режиссёру — по игровому реквизиту. Всё решается в диалоге.
Слышал одну историю — она больше к художникам по костюму. Для съёмок взяли какие-то очень дорогие серьги, и с ними на площадке всё время находился охранник.
А из личной практики… Сейчас навскидку не вспомню, в суматохе было что-то вроде: «Эта арфа стоит 6 миллионов, никого к ней не подпускать!» А чья она — узнать времени не было.
В гостях или на ресепшене кого-то увидел, или в овощной лавке — как охранник носит бейдж, каким ножом режут яблоко в офисе и т.д. Как люди организуют своё рабочее место. Смотреть нужно за всем. Всё пригодится для полного образа.Читать полностью…
Мне нравится натюрморт из «Афони» где штукатур Коля ночевал в ванной. В «Мечтателях» тоже сцена из ванной наполнена деталями.
А вообще — абсолютно любой фильм можно взять за референс. Что лежит на тумбочке, какой компьютер стоит, из какой чашки пьют, какой чехол на телефоне, какой стул рядом. Всё это — детали, которые работают на атмосферу.
Увидела в TikTok публикацию: нужно похвастаться чем угодно — даже самым маленьким. И сразу расплылась в улыбке. Предлагаю повторить это и здесь!
Я начну: уже полгода как не чувствую надуманной тревоги.
Теперь вы. Хвастайтесь, чем хотите. Даже если это просто «встал с кровати вовремя» — это уже повод для гордости (для меня уж точно!).
С 10 июля стартует аукцион предметов из фильма «Материалистка».
Среди лотов — розовые носки героя Педро Паскаля, синее платье героини Дакоты Джонсон, а также мыло для рук и рулон бумажных полотенец, принадлежавшие персонажу Криса Эванса.