The Гращенков

01 ноября 2022 14:13

Когда депутатам нечем заняться, они обсуждают три темы: ЛГБТ, компьютерные игры и Хэллоуин. Сегодня, в День всех Святых, лучшие силы ГД были брошены на поиск ведьм и борьбу с нечистой силой. Гадость, вместо сладости выбрали депутаты Лантратова и Милонов, а также сенатор Климов. А вот вице-спикер Даванков от «Новых Людей» заявил, что не видит в Хеллоуине угрозы стране. В голосовании на его странице с ним солидарно более 50% опрошенных. Так что попразднуем еще Хэллоуин Самайн.

The Гращенков

01 ноября 2022 10:44

Федеральный центр и его вертикаль власти нашла конкурентов в лице крупного, но не совсем формального бизнеса. Оказавшись неповоротливым при решении оперативных задач, государство само вынуждено обратилось за помощью к «эффективным менеджерам» системы. Это и Пригожин с его ЧВК и Кадыров с нацбатальонами, а также многочисленные подрядчики по реализации схем параллельного импорта, реинжиниринга и прочие «генералы серых зон». С понижением статуса государства как монополиста на насилие и оборону, усиливаются тенденции по отказу от догматического восприятия его как абсолюта власти и примата закона, откуда и высказывания, вроде: «не время для законов, время для действий».

В связи с этим Система понемногу начинает замещать собой освободившиеся государственные ниши. Причем в своей логике, в которой она гораздо эффективнее. К примеру, если генералитет армии неэффективен, то Система пытается эту эффективность повысить – убрать «плохих» и назначить «хороших». Вопрос только в том, что объективного мерила для такого качества нет, оно исключительно субъективное. Кстати, годами ранее что-то похожее происходило в МИД, когда неэффективных послов стали заменять на эффективных, в той же Африке, например. Теперь вот Система переходит в наступление на региональную политику. Пригожин первым реализовал «право бизнеса» на критику губернаторов (хотя, что это за бизнес и почему этому бизнесу можно, а какому-то другому – нет?), как он сам заявил: «есть претензии к бездельникам, бюрократам и коррупционерам».

Система не равно государство. Еще в 90-е, когда довольно слабое государство, угнетаемое бандитами и олигархами, пыталось выжить в этих тисках, оно во многом пошло на сделку с Системой. Так, «афганцы» в свое время усилили власть, перейдя из теневых форм управления в официальные – заняв места глав районов (в том же Подмосковье – это яркий пример), потом криминальные общаки стали основой для реинвестиций из западных оффшоров. В какой-то момент Система настолько сблизилась с госаппаратом, что для невооруженного взгляда стало казаться, что раз мы «говорим партия, то подразумеваем – Ленин!». Но нынешнее положение вещей привело к очередному расслоению.

Система завязана на финансовые потоки, которые можно быстро и эффективно перестраивать под нужды управления страной. Государство так не умеет. СВО как раз показало, что когда логика управления меняется в один день, то инерционному аппарату для перестройки в эту логику мало и года. Нужно вносить правки в бюджет, работать с настроениями в обществе, как-то планировать будущее. Системе ничего этого не нужно. Она форсирует исполнение конкретной задачи, на завтра забывая о ней, общественное сознание подгоняется под эту логику, как и работа аппарата. Собственно, в этой же логике мыслят и идеологи Швабба с их «пониженным статусом законов и государства», которую опробовали на пандемии коронавируса. В этой системе координат твит Начальника может иметь силу закона, а какой-нибудь санитарный врач обретать полномочия диктатора.

Региональная власть долгие годы прибывала под прессингом федерального центра, пока на нее не стали сгружать полномочия без ресурсов. В этом смысле, оказавшись на передовой политического выживания регионы стали задумываться о субъектности. Чечня, в этом смысле, стала одним из первых, кто сумел выстроить отношения в новой логике, научившись говорить «нет». Теперь новый бизнес бросает вызов старым элитам, при этом предлагая вполне демократическое поле для схватки – прямые выборы. Собственно, такая «игра в кальмара» и есть предполагаемый способ выживания для элит на этапе трансфера, о чем ранее я уже говорил.

The Гращенков

31 октября 2022 09:18

Конфликт Пригожина и Беглова переходит на качественно новую стадию. В основном, из-за усиления Пригожина, который теперь видный медийный представитель «партии ястребов», наравне с Кадыровым, Медведевым и Володиным. Поэтому жест этот уже политический, попытка перевода конфликта из-под ковра в публичную плоскость. Кстати, именно этот кейс хорошо демонстрирует, что как ни странно, а «ястребы» сильны скорее медийно, чем аппаратно.

Согласована эта атака или нет, в данном случае не так важно. В любом случае публичное обращение в ГП - это политический конфликт, когда оба актора должны будут использовать свои ресурсы для победы. Беглов, с момента ослабления группы «афонитов» утратил часть влияния, зато Пригожин сильно вырос в плане своих возможностей на федеральном уровне. Силовая поддержка Беглова - регионального уровня, а у Пригожина - теперь федеральная. Срок Беглова подходит к концу и решительный удар был нанесён в публичной плоскости, что серьезно повышает ставки и делает невозможным «тихий выход» из ситуации.

Многие считают, что это неожиданные побочные эффекты от стартовавшего транзита власти, когда усилившиеся группы стараются успеть реализовать свои запросы. Возможно, что это просто авантюра, для которой очень хорошо подобрано время - когда на самом верху всем не до региональной политики. Или конфликт перешёл в ту стадию, когда атака - лучшее средство защиты для Пригожина. В любом случае, это обострение покажет, насколько серьёзные трансформации начались во внутренней политике.

The Гращенков

30 октября 2022 09:13

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Путин презентовал Россию как новый антиглобалисткий проект, полагая, что другие страны смогут присоединиться к нему. По сути, это некоторое возвращение к старой доброй «антиимпериалистической борьбе» Советского Союза, но поскольку империя – часть карго-культа новейшей российской системы ценностей, то борьбу назвали антиколониальной. Конечно, в мире постколониального дискурса такой заход звучит несколько двусмысленно, однако вряд ли современные идеологи Кремля - большие поклонники Фуко и Делёза. Так вот, чтобы продать этого антиколониального слона, на него нужно хоть какое-то описание, набросок идеи и стратегии, иначе пока это лидерство выглядит исключительно ситуативным.

В XX веке Россия возглавила антиколониальное движение, заявил президент России Владимир Путин во время выступления в Кремле. Эту же мысль, но в более развернутом виде, он повторил и на Валдайском клубе накануне. Отличие одной речи от другой в том, что вторая более отрихтованная, миролюбивая и, скорее, упакованная в экспортный вариант – с предложением всем странам, кроме США, дружить экономиками (как бы сказал один из любимых мультперсонажей Путина – кот Леопольд: «Ребята, давайте жить дружно!»). Многие уже назвали ее программной, т.е. путинская Россия 21-го века – позиционирует себя не просто как окопный традиционалист, а как международный антиглобалистский проект, оппозиция мировому истеблишменту и Мальчиш-Кибальчиш в одном флаконе. Правда, этому флакону явно не хватает какого-то более целостного содержания.

Сейчас Россия – это, скорее, антиЗапад, «зеркалящий» политику США с точностью до наоборот. У них что-то продвигают – у нас это строжайше запрещают, у них кто-то там преступник – мы его подберем и сделаем героем. Но стратегии в этом нет, исключительно тактические шаги. Традиционализм – слишком почвенническая концепция, чтобы претендовать на лидера антиглобального миропорядка. В конце концов, кто как не Россия стала одним из бенефициаров глобализма, превратившись в систему «кротовых нор» и с легкостью проявляясь то в Африке, то в Южной Америке, то куда-то вмешиваясь, то кого-то покупая. Я уж не говорю про оффшоры, которые были буквально оккупированы глобальным российским бизнесом. Попав под санкции, наша империя не перестала быть глобальной, скорее, наоборот – она стала глобальным пиратом, покорителем морей серых зон и Тортугой для «параллельного импорта».

По сути, к этому лихому «пиратскому государству», полному противоречий и черных дыр, звучит призыв о присоединении для наших потенциальных союзников. Поэтому не удивительно, что на зов пока откликаются, в основном, такие же пиратские капитаны, вроде лидера Гвинеи-Бисау. Жертвы колониальной политики прошлых лет, вроде Индии и Китая, уже переросли необходимость в подобном лидерстве. Равными партнерами могли бы стать Аргентина, Вьетнам, Египет и даже страны СНГ. Но тут некоторые сами видят в России – метрополию, достаточно вспомнить отповедь президента Таджикистана Рахмона Путину, где он просил уважать свою страну, а не считать ее «частью СССР».

В общем, в этом новом международном позиционировании конкретики явно не хватает. Запад имеет четкую стратегию – промышленную революцию 4.0 и идеологическую базу, подробно проработанную политиками и сплетенную философами за весь прошлый XX век. Можно сколько угодно отвергать «чуждый нам джаз», но, в конце концов, эти идеи станут лишь привлекательнее для будущих поколений. По сути, находясь в хвосте кометы распада СССР, власти пытаются переупаковать старые идеи в новую обертку.

The Гращенков

29 октября 2022 16:09

Регионы продолжают «выравнивать» формулировки региональных Конституций после поправок к Конституции РФ 2020 года. На этой неделе подобная плановая задача наделала немало шума в Дагестане. Представители отдельных политических кругов, которые противостоят главе Дагестана Сергею Меликову, устроили атаку, похожую, по оценкам политологов, на игру ва-банк.

Конфликтуя с руководством региона, многие из них забыли про устоявшиеся правила игры и задачи федерального центра. Запущенная негативная волна против президентских поправок в Дагестане явно не оправдалась. Их противники поначалу долго не выводили конфликт в публичную плоскость, но в итоге раскрыли себя, проголосовав против. Противниками поправок оказались лишь депутаты-представители одного фамильного клана. По словам местных экспертов, их риторика и ранее была направлена против этих задач.

Несогласные хоть и не смогли повлиять на ход голосования большинства депутатов, но негативный осадок от обсуждения остался. Слабо выглядевшим оказался и бывший депутат ГД от Дагестана, а ныне председатель Народного Собрания Заур Аскендеров. По оценке самого руководства региона, депутаты подошли к своей работе провально.

Нужно отметить своевременную реакцию Главы Дагестана Сергея Меликова, который в роли основного арбитра быстро поставил все на свои места. Общественные настроения также оказались на его стороне. Боевой генерал оказался куда ближе к настроениям общественности, чем оппозиционные внутриполитические группы. Тревожность общества была нивелирована гарантиями Меликова о неприкосновенности границ Республики без соответствующего волеизъявления народа.

Обсуждают и активность депутата Султана Хамзаева, который на своём примере показал, как нужно реагировать на провокации. Успешные кейсы депутата при недовольстве во время мобилизации в Дагестане, а ныне по злободневным поправкам, лишь подтверждают постоянную готовность Хамзаева вступать в совсем непростые дискуссии в защиту конституционного строя. Подобная поддержка системы со стороны депутата от Дагестана совсем не типична для устоявшихся норм, когда депутаты из РД – не политики, а представители финансовых групп со своими играми.

Ожидается, что по итогу бурных обсуждений власти должны сделать соответствующие выводы. Президентские поправки в Конституцию – совсем не рядовой вопрос законодательной повестки, за противодействие которому в 2020 году на федеральном уровне появились многочисленные конфликты с элитами, а многие - были изгнаны из системы власти. Ровно также, как сообщают региональные tg-каналы, своего поста уже лишился начальник управления внутренней политики администрации главы РД.

The Гращенков

28 октября 2022 08:25

Новый виток роста тревожности россиян фиксирует ФОМ. Причиной могли стать очередные разговоры о применении ЯО и его испытания, а также новые перегибы в ходе мобилизации (облавы и тд), а также понимание, что с приходом зимы быт будет усложняться, а финансовое благополучие - проседать. Сверхвысокий уровень тревоги держится уже более месяца, а значит, неминуемо должен начать трансформироваться в падение рейтингов поддержки власти, в первую очередь региональной и представительной.

The Гращенков

01 ноября 2022 12:39

Мало кто верит словам Пескова, что мобилизации больше не будет. Следовательно, мало кто верит и словам Путина, который не закрыл свой указ, как бы «посоветовавшись с юристами». Так что система тест на уровень доверия к власти не прошла, ведь «все все понимают».

The Гращенков

31 октября 2022 14:16

📊Рейтинг федеральных и региональных каналов, оказавших наибольшее влияние на региональную политику за период 24-30 октября 2022 года

🔺Федеральные каналы

1. НЕЗЫГАРЬ
2. BRIEF
3. Октагон
4. 16 негритят
5. Политджойстик/Politjoystic
6. The Гращенков
7. Региональная политика
8. Бойлерная
9. Что-то знаю/Павел Данилин
10. Как бы Михаил Виноградов

🔺Региональные каналы

1. Ангара
2. Ротонда
3. Земля Сибири
4. ЯМАЛ-МЕДИА
5. Урал-Хурал
6. ДаВос
7. Барахло
8. Ханты и манси
9. Башкирское жало
10. Балтийское измерение
11. Упорный край
12. Вечерний Хабаровск
13. СТРЕЛЫ КАЗБЕКА
14. Сибирский цирюльник
15. Сибиряк
16. СОВА СКАЗАЛА
17. Красноярский чернослив
18. Челябинск сегодня
19. Чернозём
20. Ханты, деньги, нефтевышки

#Рейтинг

The Гращенков

31 октября 2022 07:58

Мнение экспертов. Директор Центра развития региональной политики, автор телеграм-канала The Гращенков Илья Гращенков – о росте тревожности и страха в обществе как факторе изменений региональной политики.

С тревожностью населения придется справляться губернаторам. Растущий и неубывающий уровень тревоги (на уровне 60-70%), которая не покидает социум последний месяц, может кардинально повлиять на взаимоотношения власти и населения. Разумеется, окончание частичной мобилизации и смягчение ядерной риторики по телевидению должны снизить уровень напряжения. Вероятно, социологи зафиксируют его падение в ближайшие дни, однако «температура» держалась слишком долго и успела изменить структуру сознания граждан. Часть из них уже не будет доверять власти, опасаясь новых волн мобилизации и понимая, что вопрос ядерной угрозы теперь может вернуться в любую секунду.
Однако эти негативные последствия люди в первую очередь будут проецировать не на федеральную власть, а на региональный уровень. Прежде всего, на мэров и губернаторов, которые уже успели отличиться в процессе призыва запасников. Облавы военкомов, плохое матобеспечение, отсутствие какой бы то ни было информационной работы в этом направлении провели первую полосу отчуждения между населением и властью на местах. Так, прогремев на всю Ивановскую, глава области Станислав Воскресенский может серьезно потерять в рейтинге, а между тем, в 2023 году встает вопрос о его втором сроке полномочий. Более разумно поступил мэр Москвы Сергей Собянин, у которого тоже в будущем году выборы, но он сумел перехватить повестку и обернуть произвол военкоматов в личный успех – первым отменив мобилизацию.
Получив «широкие полномочия» от правительства, но при этом не получив достаточных ресурсов для их реализации, региональные начальники оказываются зажаты между прессом федерального центра и населением. Первые – будут требовать KPI, а также исполнения всех экстренных поручений, будь то новая мобилизационная или коронавирусная волна. Люди – будут требовать от власти поддержки и как минимум, обещанных благ по мобилизации, которые много где остались пустыми обещаниями: не дали ни выплат, ни дров, например. Так что усиление губернаторского корпуса во многом оказалось повышением бремени ответственности. В глазах электората все ошибки и проблемы власти будут проецироваться именно на их рейтинги.
Помимо ВДЛ, под огнем критики могут оказаться и депутаты региональных парламентов. В прошлые годы они часто выступали громоотводами для исполнительной власти, абсорбируя антирейтинги с глав на «партию власти». Однако в текущей ситуации каждый будет выступать сам за себя, и многие из них (особенно в тех регионах, где будут выборы в горсоветы и заксобрания) скорее предпочтут похайпить на критике провальных инициатив, нежели разделить заряд негатива от избирателей. Раз тревожность переросла в страх, но при этом он не привел к апатии и покорности, а скорее вызвал раздражение у наиболее активной части граждан, то неминуемо эти эмоции начнут политизироваться – будет формироваться новый запрос со стороны общества. 
Во-первых, усталость будет формировать мирную повестку, во-вторых – призывы разобраться с проблемами на своей территории, в-третьих – установить четкие временные и смысловые рамки происходящего.
Выборы и электоральная активность в целом, по-прежнему должны оставаться средством успокоительной коммуникации власти и народа. Без нее в обществе продолжит накапливаться тревожность, которая в какой-то момент может привести к формированию коллективного синдрома, с неясными последствиями. На нынешнем этапе региональная политика во многом начнет формироваться исходя из психотерапевтических запросов, связанных скорее с эмоциями, чем с рациональным поведением. Однако для России такой тип политизации вполне привычен и похож на тенденции, возникшие в начале 90-ых, когда после шока от распада СССР политизация распространялась по схожему контуру.

The Гращенков

29 октября 2022 18:28

Рейтинг KPI глав регионов РФ за октябрь 2022 года, подготовленный коллегами из ПУЛа. На основе данных мониторинга ежемесячно губернаторы и мэры получают коэффициент результативности из среднего значения, куда входят такие показатели: соотношение негативных и позитивных постов и комментариев, активность ведения страниц в социальных сетях и мессенджерах, индекс цитирования в (СМИ, региональных сообществах и каналах), взаимодействие с населением, прочее.

Лидеры:
1. Кадыров Рамзан Ахматович. Чеченская республика.
KPI месяца: 80% (+3%).
2. Собянин Сергей Семенович. Москва.
KPI месяца: 75% (+4%).
3. Минниханов Рустам Нургалиевич. Республика Татарстан.
KPI месяца: 61% (-0,2%).

С полным списком и распределением вы можете ознакомиться на постоянной странице.

The Гращенков

28 октября 2022 11:32

Страх становится политическим трендом, который власть не может игнорировать. Так как в итоге он может привести к резкой трансформации общественных настроений вплоть до революционных. Уже месяц мы фиксируем небывалый рост «тревожности» общества, но что это, если не простой страх людей за свое выживание? В конечном счете, прежний договор общества (или населения) с государством (системой власти) строился на простом принципе: вы не мешаете нам выживать.

Сегодня мы наблюдаем ровно обратное, когда система ежедневно пугает пробиванием дна самой низшей ступени пирамиды Маслоу – безопасности. Ядерные удары, «мы готовы в рай», мобилизация на передовую без обучения и снаряжения, непонимание дальнейших жизненных перспектив по работе и учебе, да и банально, некоторые боятся не пережить зиму, без денег, пищи и тепла. Поэтому общество не просто встревожено, оно напугано, но страх не может быть долгоиграющим трендом, он обязательно трансформируется, либо в апатию и через нее - в покорность, либо, наоборот – во взрывной запрос на избавление от него.

Сам по себе политический страх - это переживание людьми возможности определенного ущерба их коллективному благополучию - боязнь терроризма, преступности или же запугивание людей властями, что имеет далеко идущие последствия. Он может диктовать общественную политику, приводить новые группы к власти или наоборот. Страх вгоняет общество в состояние заторможенного политического мышления, которое не позволяет критически и самостоятельно мыслить. Это базовая эмоция, которая на рефлекторном уровне связана с угрозой уничтожения и главный способ сопротивления ей - владение объективной информацией. Поэтом запугивающая сторона всегда показывает, что надежда на решение проблемы связана лишь с ней.

Социологию страхов пока никто не делал, но можно выдвинуть гипотезу, что раз резкий скачек более чем на 50% произошел месяц назад, с начала старта частичной мобилизации и последующей эмоционально-ядерной эскалации в СМИ, то общий контекст понятен. Особый интерес представляет процент тревожности, который мог бы быть связан с ухудшением социально-экономического состояния. Т.е. сколько людей офигело от телевизора и сколько реально тревожится за свое выживания из-за потери работы, дохода, кормильца и т.д. Обе этих тревоги могут иметь разный политический запрос, если первые – запрос на нормализацию и умиротворение, то вторые – на «левый» патернализм. Конечно, эти явления могут пересекаться или иметь иную окраску, например, запрос на нормализацию и либерализацию от городского электората. Но в любом случае, тревога не может быть долгоиграющим фактором политического пространства, она должна куда-то канализироваться и во что-то преобразоваться.

Собственно, фактор страха заставляет задуматься даже наименее рефлексирующие группы, почему им страшно. Конечно, поначалу страх проецируется вовне – на внешнего врага, на опасность, перед которой необходимо сплотиться. Но при длительной тревоге, которая в обычной психиатрии перерастает в синдром, политический страх начинает формировать схожие общественные расстройства. В конце концов, любой страх требует выхода и избавления. Власть это чувствует, поэтому запрос на «партию мира» формируется не только в низах (которые не могут этот запрос артикулировать), но и в элитах, которые понимают, что при таком напряжении в обществе ресурсы сгорают довольно быстро. Политическая история показывает разные развилки выхода из ситуаций, начиная от революционного преодоления страха, до формата «оттепели», которая как раз понадобилась стране после «тисков сталинщины».