4318
О Древнем Риме и не только: записи и выписки Виктора Сонькина, автора исторического путеводителя "Здесь был Рим".
Впрочем, в начале 2013 года “Брут” совершил путешествие на родину американского республиканизма, в Бостон, где и провел несколько месяцев в местном Музее изобразительных искусств.
Читать полностью…
Кто не видит или не знает фейсбука, тем продублирую.
Несколько дней назад в Великобритании (и на обеих — правильно ведь так, в женском роде? — Амазонах, британском и американском) началась продажа моей книги "Здесь был Рим" в ее английском варианте: Here Was Rome. Modern Walks in the Ancient City. Skyscraper Publications, 2017.
Я страшно признателен всем, кто помог этому мероприятию, и в первую очередь, конечно, его первой, русскоязычной инкарнации — Alexandra Borisenko, которая была рядом на каждом шагу, Varya Gornostaeva и вся ее удивительная команда, Премия "Просветитель", которой я бесконечно горжусь.
Англоязычной версии помогали родиться многие люди, включая, например, прекрасную хозяйку лиссабонской квартиры, где я перевел большую часть книги; многие из них всех отмечены в Acknowledgements (которые наконец-то не надо было придумывать, как перевести), но в первую очередь это издатель Karl Sabbagh, рискнувший выпустить книгу о Древнем Риме (уж сколько их итд.) неизвестно, в общем, кого; это литературный агент (но это плоское описание того, чем занимается Natasha Banke и агентство Banke, Goumen & Smirnova Literary Agency) и "Транскрипт", литературно-переводческий грант Фонд Михаила Прохорова.
В этой книге по совету издателя нет главы про Остию и Тиволи, чего мне жалко, но топографически они действительно не слишком внятные, а часть интересных историй оттуда я перенес в другие куски книги. Это не совсем перевод, потому что я исходил из совсем других представлений, привычек и тезауруса аудитории — в частности, как я выяснил по ходу дела, историю про перстень Поликрата никто не знает, поэтому ее нужно подробно пересказать. Но это лишь одна из мелочей.
Уф. Вот. В общем, спасибо огромное всем и так далее.
P. S. Еще, конечно, Tanja Russita, чьи карты так важны в путеводителе, даже фантазийном!
https://www.amazon.co.uk/Here-Was-Rome-Victor-Sonkin/dp/1911072013/
Так называемый “Умирающий гладиатор”, он же “Умирающий галл”, хорошо известный нам по копии в Пушкинском музее — скульптура из малоазийского Пергама, которую правитель Аттал I заказал в числе прочих в честь своей победы над галлами в 239 году до н. э. (но они не то чтобы оказались совсем побеждены — малоазийские галаты — и название Галатия — это таки кельты из центральной Европы, добравшиеся не только до Испании на Западе, но и до Малой Азии на Востоке).
Во времена байроновского “Чайльд Гарольда” считалось, что скульптура изображает умирающего гладиатора (пусть даже и галльского), а не солдата, и строки ‘butcher’d to make a Roman holiday’ повторялись на каждом шагу, что вызвало, в числе прочего, комический ужас Марка Твена. К слову, название фильма, который известен по-русски как “Римские каникулы” — Roman Holiday — тоже оттуда, и не случайно.
Галл, конечно, вполне несомненный: у него усы и шейная гривна, а то и другое носили только кельты. Несмотря на то, что это изображение побежденного воина, сделанное по заказу победителя, героическая стойкость оказалась по нраву новоевропейским любителям искусства, и галлы размножились повсюду. Один из курьезных примеров — слегда модифицированная (в шлеме) скульптура Уильяма Кларка 1860-х годов, которая украшает вход в паб The Dying Gladiator в городке Бригг в Линкольншире. В какой-то момент на него надевали всякие беретики и шарфики, но сейчас я что-то этих картинок найти не могу.
Читаю прекрасную (не сочтите за самовосхваление) книжку “От динозавра до компота”, выпущенную издательством “Розовый жираф” совместно с Политехническим музеем; в ней ученые всех направлений увлеченно отвечают на 108 детских вопросов. (Мои ответы на разные вопросы — о постройке Колизея, о дате рождения Христа, о том, пили ли греки и римляне молоко — есть в материалах этого канала.) Там культуролог Людмила Алябьева, в частности, отвечает, в какой стране и в каком веке появилась обувь. Удивительный факт: около 30 тысяч лет назад у людей из западной Евразии “заметно ослабла сила малых пальцев ног” — это видно по скелетам — что почти наверняка означает, что именно в это время они стали обуваться, и нагрузка на пальцы ноги от указательного до мизинца резко снизилась.
Она указывает также, что “в Древнем Риме количество ремешков на сандалиях напрямую зависело от происхождения: у патрициев их было четыре, в то время как плебеям дозволялось использовать не больше одного”. У меня этот факт вызвал сомнения: все-таки деление на патрициев и плебеев практически до исторических времен перестало иметь какое-либо осмысленное значение; император Август был по рождению плебей, не говоря уже о многих более поздних императорах. Но вот византийский хроникер Зонара утверждает, что уже в республиканские времена плебеи никак не отличались от патрициев, кроме обуви. (Это, конечно, источник поздний, но, вполне возможно, ему были доступны какие-нибудь не доступные нам сейчас документы.) Во всяком случае, один из типов традиционной римской обуви, calceus, имел разновидность calceus patricius. Впрочем, эту обувь красного цвета носили не столько патриции как таковые, сколько высшие должностные лица по официальным поводам — похоже, что после очень раннего периода римской истории эта патрицианская привилегия, как и практически все остальные, была распространена и на плебеев тоже.
Calceus senatorius (сенаторами, разумеется, плебеи в исторические времена были сколько угодно) чем-то отличался от calceus patricius, возможно, застежкой. Цицерон говорит про некоего Асиния, что тот “увидел, как после смерти Цезаря открылся зал Сената [то здание Сената, которое до сих пор стоит на римском Форуме, восходит ко временам Домициана, но первую курию на этом месте начал строить Юлий Цезарь — но не дожил, она была завершена при Августе], завел себе новые ботинки [mutavit calceos] и стал сенатором”.
Calcei это скорее ботинки, а сандалии — solea; в них приходили на пир или попойку и, ложась на ложе, снимали; поэтому снять/надеть solea означало приступить к пиршеству или, наоборот, завершить его.
Были еще укрепленные военные сандалии, предназначенные для солдат на службе (но не для высших офицеров). Они назывались caligae (ед. ч. caliga), и от этого слова происходит прозвище римского императора Гая — Калигула.
Был ли в античности распространен алкоголизм? С одной стороны, конечно да: алкогольные напитки вполне себе были, по крайней мере вино и пиво; дистиллированных, которые являются основной составляющей нынешнего пьянства (водка, виски и т. п.) еще не было — они появились намного позже, веке в XV-м. Ну и пиво, строго говоря, было не у греков и римлян, а у египтян, кельтов и других варварских народов; греки и римляне относились к нему, как ко всему варварскому — с подозрительным неодобрением.
С другой стороны, алкоголизм — это все-таки в первую очередь беда северных народов, типа русских или скандинавов (отдельная история про эвенков или чукчей, которым просто категорически нельзя ничего пить, они в силу метаболизма спиваются очень быстро), а у жителей Средиземноморья выпивка чаще всего носит более умеренные социальные формы. Поэтому хотя разные авторы (Плиний, Сенека) и говорят о запойном алкоголизме, он все-таки был не очень распространен. Особенно интересно, что речь идет почти исключительно об алкоголизме или пьянстве людей высокого статуса (которые и являются героями литературных произведений, даже документальных). Юридических методов бороться с алкоголизмом тоже практически не было — впрочем, в Риме женщинам долго запрещалось пить вообще (но, конечно, в исторические времена это было не так), а в Спарте и мужчинам тоже: чтобы отвадить население от дурной привычки, допьяна поили илотов (людей низшего сословия, типа рабов) и в этом виде показывали юношеству: вот, мол, какой ужас.
Но вообще вино было способом проводить застолье. Один из греческих летописцев сообщает удивительный факт, что Аристотель писал застольные песни. Сорта вина, в зависимости от происхождения, существенно различались по цене, качеству и престижу; в исторические римские времена “марочное”, старое вино (которое приходило в лучшую форму спустя десять-пятнадцать лет после урожая) высоко ценилось. Как именно выглядело чистое вино — сказать трудно, но римляне и особенно греки пили его, как правило, разбавленным (причем сильно: втрое, впятеро; разбавить в соотношении 1:1 считалось вполне алкоголической привычкой). Небольшие количества неразбавленного вина можно было употреблять в исключительных случаях с разными медицинскими целями (в том числе чтобы избавиться от похмелья), но в норме так не делали.
Сенека рассказывает, что как-то раз в августовские времена за попойкой сенатор Руф сказал: “Надеюсь, Цезарь [в смысле Август] не вернется живым из похода, который он затеял — все жертвенные животные, быки и телята, это подтверждают”. Наутро раб, который прислуживал за ужином, пересказал ему эти реплики и посоветовал бежать к Августу поскорее и первым доложить о своей невоздержанности. Руф так и сделал: поклялся, что был сам не свой, попросил прощения. Август пожал плечами и простил. “Но мне никто не поверит, — сказал Руф, — если ты не одаришь меня существенным денежным поощрением”. Август согласился, заметив: “Постараюсь никогда на тебя не сердиться, а то дорого обходится”. Раб-советчик, конечно, тут же получил свободу (надо сказать, что в деньгах она стоила бы как раз столько, сколько дал неосторожному пьянице Август).
Св. Лаврентий перед императором Валерианом. Фра Беато Анджелико, около 1450. Ватиканская Пинакотека
Читать полностью…
Гвидо Ганьяччи (1601—1663). Смерть Клеопатры. Музей истории искусств, Вена
Читать полностью…
Кавалерия Лузия Квиета на Колонне Траяна в Риме.
Читать полностью…
На просторах сети бушует скандал (в первоисточники которого я пока не заглядывал) — британское телевидение показало nonfiction мультфильм про римлян в Британии, там один из высокопоставленных военных негр, и вот Нассим “Черный Лебедь” Талеб нападает на историка Мэри Бирд и говорит, что, мол, не было в Британии никаких римских негров, а то где же их гены. (Непонятно, зачем вдруг Талеб, человек не очень понятной профессии, решил поговорить про историю и генетику.) Ну и заодно везде в фейсбуках баталии, и у Славы, которая ведет прекрасный канал про римские новости (@romesdutyofficer), некоторые договорились уже до того, что никаких римлян в Британии не было и быть не могло, сумасшедшие они что ли, лезть в такой холод, когда сами у Средиземного моря живут.
Ну, с фоменкоидами разговаривать — время зря терять. Но были все-таки чернокожие в Риме-то?
На Reddit’е некоторое время назад кто-то задал такой вопрос (“были ли чернокожие римские императоры”), и некто под ником Gama_Rex совершенно справедливо ответил, что на этот вопрос ответить невозможно. Наше понятие расы сформировалось гораздо позже — в эпоху активной работорговли, например, в XV—XIX веках; а для римлянина многие особенности человека были важны — происхождение, столичность/провинциальность, богатство, владение нормальными языками (греческим и/или латинским), образованность, атлетичность — но цвет кожи в них не входил. То есть он мог иметь косметическое значение, и, видимо, для женщин имел (мужчина проводил дни под открытым небом и неизбежно загорал; женщина, наоборот, ни в коем случае не должна была этого делать; если посмотреть на помпейские фрески, мы увидим светлокожих женщин и темнокожих мужчин почти без исключения; разумеется, об их расовой принадлежности это ничего не говорит). Но вот чтобы этнические свойства, влияющие на цвет кожи, были для римлян важны — этого как-то не заметно. А римляне были людьми прямолинейными в этом смысле, если им что не нравилось или вызывало подозрение — они так об этом и говорили.
В частности, император Септимий Север, один из самых благополучных в римской истории, происходил из Северной Африки (его жена Юлия Домна была из Сирии). Посмотрите на него, на его сына Каракаллу (сын Гета подвергся “проклятию памяти”, damnatio memoriae, и его лицо было стерто с миниатюры); обратите внимание, что он изображен намного более темнокожим, чем жена. Ну что, африканец? Африканоид? Или нет? Римлянам, скорее всего, такой вопрос не пришел бы в голову, и для него даже не нашлось бы нужных слов.
Был еще военачальник времен императора Траяна, Лузий Квиет, который сражался с даками, а также с евреями во Второй иудейской войне (которая на других языках часто называется его искаженным именем — Kitos war). Это был высокопоставленный и удачливый воин, которого многие считали преемником; он погиб при не очень ясных обстоятельствах в начале правления Адриана, как некоторые предполагают — не без участия Адриана. Этот Квиет был бербер из Африки. Как выглядят современные берберы, вы можете узнать, посмотрев на французского футболиста Зинедина Зидана. Черный? Нет?
Я вообще давно убежден, что воспринимаемая важность расы — это чистая фикция, основанная на том, как много информации мы воспринимаем зрительно. Скажем, информация о группе крови не менее важна, и тоже довольно четко (хотя совсем иначе) делит людей на группы. И что? А ничего. Ее не видно. Представьте себе исследование о математических способностях людей со II группой крови. Не сомневайтесь, таких исследований было бы полно, если бы этот признак проявлялся внешне.
“Брут” — одна из самых известных скульптур в Капитолийских музеях. Голова (которая, возможно, принадлежала целой статуе) была найдена где-то в Италии в XVI веке (говорят, в 1530-е годы голландский художник Мартен ван Хемскерк ее изобразил — мне найти не удалось — за пару десятилетий до того, как появилось первое сохранившееся до наших дней письменное свидетельство). Под Брутом, конечно, подразумевается не тот Марк Юний Брут, который был другом и убийцей Юлия Цезаря (помимо всего прочего, он был бы гладко выбрит — впрочем, тут как раз есть оговорки, но об этом в другой раз); подразумевается тот Луций Юний Брут, который был (по заверениям Марка) его пращуром, один из руководителей восстания в Риме примерно в 509 году до нашей эры, которое положило конец длительной царской власти и внедрило в Рим республиканские обычаи.
Бронзовый бюст и тогу приделали к голове в XVI веке, вскоре после находки. “Брут” (кто это на самом деле, конечно, сказать невозможно; и какого времени голова — тоже большой вопрос; она считается старинной, но не исключено, что она всего лишь I века до н. э.) провел большую часть свой новейшей жизни на Капитолийском холме, кроме конца XVIII — начала XIX века, когда его конфисковали наполеоновские войска (официально он был “подарен” папой Пием VI); он даже участвовал в триумфальной наполеоновской процессии в Париже в июле 1798 года, но в 1816 вместе с другими трофеями (Лаокооном, например) вернулся в Рим, где и остается.
К вопросу об основах православной культуры в школах, свидетелях Иеговы и проч.
В 186 году до н. э. римское государство было потрясено религиозно-политическим скандалом. По свидетельству Тита Ливия, в Этрурии объявился грек низкого происхождения, который принялся организовывать тайные ночные обряды (а ночные религиозные обряды были запрещены еще законом XII таблиц). Обряды были посвящены богу Вакху — вообще-то вполне уже устоявшемуся члену римского пантеона — к ним были допущены женщины (и они постепенно превратились в преимущественно женские сборища), их стали сопровождать пьянками (ну Вакх, а как же), и “ночное смешение женщин с мужчинами и подростков со взрослыми окончательно подавило чувство стыдливости” (перевод Э. Юнца).
Финальный удар пришелся на ситуацию, когда молодого римского всадника Публия Эбутия его отчим решил (с коварнейшими, разумеется, целями) изморить на вакханалиях — вот, мол, сказали ему мать и отчим, пойдешь поучаствуешь в неких симпатичных обрядах. Юноша жил с куртизанкой-вольноотпущенницей Гиспалой, и поскольку обряд требовал нескольких дней (ночей) целомудрия, он простодушно ей об этом рассказал. Подруга пришла в полный ужас и стала его отговаривать; молодой человек удивился и потребовал объяснений; та рассказала, что будучи служанкой, она бывала в этом жутком святилище со своей госпожой, и это СТРАШНО. В общем, слово за слово, дело дошло до консула, который призвал Эбутию к ответу (надо сказать, довольно жестоко ей при этом угрожая). После чего оба консула доложили о страшных делах в Сенате (по их словам, получалось, что в таинствах участвует какое-то немыслимое количество человек), а затем и на Форуме. “Когда преступления оправдывают религией, — отметил консул Постумий, — закрадывается опасение, что, карая людские заблуждения, мы можем нарушить связанные с ними права богов. Но от сомнений такого рода вас избавляют бесчисленные декреты понтификов, постановления сената, ответы гаруспиков”.
После этих заявлений Рим охватила паника, а консулы отправились по всему подримью с расследованием — и одних участников таинств просто оставляли под стражей, других предавали смерти. “Казнено было больше, чем приговорено к заключению, причем и тех и других оказалось великое множество”. Осужденных женщин передавали родственникам или опекунам, чтобы те казнили их приватно (у них было такое право), а если из этого ничего не получалось, все-таки казнили сами, публично. Затем было поручено уничтожить святилища Вакха в Риме и во всей Италии, кроме тех, где был старинный алтарь (но вообще весь культ Вакха в Италии был довольно старинный). Был принят сенатский указ, запрещающий отправлять таинства Вакха; если кто считал для себя этот культ обязательным и отречься не мог (внимание!), тот должен был заявить об этом городскому претору, поставить в известность сенат, и тот кворумом не меньше сотни человек мог разрешить такой обряд, если в священнодействиях будет участвовать не больше пяти человек, у которых не будет общей кассы и жреца.
В 1640 году при строительстве дворца для принцев Чигала в Тириоло (в Калабрии, на юге Италии) нашли доску с постановлением Сената об этом скандале — самое древнее уцелевшее постановление Сената на латыни. Сейчас, вставленное в пышную черепаховую раму и с посвящением императору Карлу VI начала XVIII века, эта доска находится в венском художественном музее. Текст в общих чертах подтверждает рассказ Ливия.
В 331 году до н. э. множество видных граждан оказалось поражено неизвестным недугом, от которого большинство из них умерло. К курульному эдилу Квинту Фабию Максиму (от другого рода эдилов, плебейских, курульный эдил отличался, грубо говоря, тем, что мог быть патрицием, хотя не обязательно был им) явилась некая рабыня и пообещала, что откроет причину бедствия, если ей пообещают неприкосновенность.
Последовала вполне типичная для Рима бюрократическая чехарда: Фабий доложил консулам, консулы сенату, и сенат согласился предоставить доносчице требуемые гарантии. Она сообщила, что граждане были отравлены из-за женских козней, и предложила немедленно привести желающих в дом, где группа матрон варит отравленные зелья. Так и произошло: действительно нашли женщин, которые что-то варили.
Две патрицианские матроны, Корнелия и Сергия, уже на Форуме, отвечая на обвинения, утверждали, что средства просто лекарственные. Доносчица (которая, надо сказать, не ушла сразу же в подполье — я думаю, это была ошибка) говорила “а вот пусть выпьют сейчас, мы и посмотрим”. Матроны сказали “ну мы подумаем”, посовещались с остальными обвиняемыми — и все вместе радостно выпили свои снадобья и тут же умерли. “Это показалось чем-то сверхъестественным и похожим скорее на одержимость, чем на преступный замысел”, говорит Тит Ливий (пер. Н. Брагинской). По этому поводу было решено, что как когда-то при уходе из Рима плебеев (который угрожал всей структуре римского государства) диктатор вбивал на Форуме гвоздь в качестве символического акта (то ли очищения, то ли устранения угрозы — римляне, как правило, не очень хорошо понимали смысл собственных символических действий), так следует сделать и теперь.
Диктатором был назначен Гай Квинктилий, он объявил начальником конницы Луция Валерия; гвоздь забили, и оба немедленно сложили должность.
(Я искал какую-нибудь новость о нелепом аресте, диком обвинении, ну что-то такое, you know. Наткнулся на такое, очень древнее, не очень достоверное и малопонятное. Что ж, подходит.)
Театральная маска (Медуза?), фреска. Дом Золотого Браслета (Casa del Bracciale d'Oro), Помпеи.
Читать полностью…
Бог Германубис (Гермес+Анубис); статуя, вероятно, из виллы императора Адриана в Тиволи; Музеи Ватикана (Григорианский египетский музей). Оба бога — проводники душ в подземное царство; логично.
Читать полностью…
Вчера, оказывается, был день рождения и заодно день памяти Святого Лаврентия, одного из самых славных святых города Рима и его покровителя. Говорят, что в ночь с 10 на 11 августа итальянцы смотрят на падающие звезды, называя их слезами Св. Лаврентия, и загадывают желания.
Святой Лаврентий был родом из римской Испании. В Риме он оказался вместе с соседом (из Сарагосы), греком по происхождению, будущим папой Сикстом II. При этом своем друге детства он распоряжался средствами церкви и раздачей пожертвований; когда император Валериан приказал казнить всех епископов и священников, Сикст II был казнен, а средства церкви должны были пойти в казну. Лаврентий попросил три дня на сборы, но вместо того, чтобы собирать сокровища для передачи властям, стал их массово раздавать. Когда пришел указанный срок, он вместо драгоценностей и золота представил римским властям нищих, убогих, хромых, слепых и болящих, и заявил, что это и есть истинные сокровища церкви. (На этом месте хочется отметить, что святой либо очень высоко ценил благородство римских властей, либо совершенно не ценил жизнь членов своей общины.) Его, разумеется, казнили при помощи поджаривания на решетке (а он шутил с палачами и говорил “поверни-ка меня, а то вон тот бок совсем не прожарился”).
Традиция утверждает, что Лаврентия приговорили в церкви Сан-Лоренцо-ин-Миранда (это прямо на Форуме), пытали в церкви Сан-Лоренцо-ин-Панисперна, похоронили в Сан-Лоренцо-фуори-ле-Мура. Еще в Риме есть Сан-Лоренцо-ин-Дамасио, где он служил, Санта-Мария-ин-Домника-алла-Навичелла, где он раздавал помощь нищим, Сан-Лоренцо-ин-Фонте, где он вроде бы тоже сидел и крестил своих сокамерников, и еще три церкви, названные его именем, но не связанные с его жизненным путем. В Сан-Лоренцо-фуори-ле-Мура лежит камень, на котором после смерти было выложено тело святого, а в Сан-Лоренца-ин-Лучина (неподалеку от Корсо) хранится решетка, на которой его поджаривали. (Прямо рядом с этой церковью находится Палаццо Фиано, под которым нашли августовский Алтарь мира, но это уже другая история.)
Акилле Гисленти. Смерть Клеопатры (1870-е годы). Музей Брешии
Читать полностью…
Реджинальд Артур (1871—1934). Смерть Клеопатры (1892). Галерея Рой Майлз, Лондон
Читать полностью…
Одна из самых ярких личностей древней истории — конечно, Клеопатра. (Точнее, Клеопатра VII — до нее в династии их было порядочно, а именно шесть, но знаменита только эта.) Легендам и вымыслам про Клеопатру несть числа; некоторые из них восходят к античным временам, а некоторые появились в новое время. Мы уже говорили про кое-какие из них, связанные с самоубийством Клеопатры, примерно год назад (отмотайте до 16 июля 2016 года, кому интересно).
В свете нынешних расово-антропологических баталий уместно отметить, что вся линия Клеопатры и Птолемеев была македонско-греческой, ни одной капли африканской (египетской) крови в ней не было, и даже римляне, при всей их ненависти к Клеопатре и ее режиму, вопрос о ее неправильном происхождении не ставили никогда. До Клеопатры никакого особого интереса к жизни собственной страны, ее культуре и языку у эллинизированных правителей Египта не было, и только сама Клеопатра выучила египетский (а заодно и кучу других языков — как утверждают источники, при разговорах с подданными ей почти не нужно было пользоваться помощью толмачей).
Была ли Клеопатра красавицей? Сохранившиеся достоверные изображения (на монетах) показывают нам женщину с большим крючковатым носом; но монеты, конечно, не лучший портретный материал. Плутарх утверждает, что какой-то безумной красотой она не отличалась, но была очень обаятельна; особый восторг вызывал ее голос и манера говорить. Дион Кассий вторит: красавица, говорит он, и голос удивительный, и вообще манера себя держать. Надо понимать, что все эти свидетельства принадлежат людям, которые не только не видели Клеопатру, но и с теми кто ее видел общаться, в общем-то, уже не могли.
В западных интернетах (и отчасти книгах) распространена история про, ни много ни мало, вибратор Клеопатры (что, согласитесь, довольно очевидная вещь: знаменитая красавица и гранд-дама, Цезарь и Антоний, кому же еще заниматься связанными с сексуальностью девайсами). Разумеется, основная проблема античного вибратора — это источник энергии (можно, конечно, представить себе рабов, которые крутят педали, но это как-то громоздко). В книжке Рэчел Майнс “Технология оргазма” (1999) утверждается, что античный вибратор мог приводиться в действие водой. А про вибратор Клеопатры говорят, что он был сделан то ли из оболочки кабачка, то ли из ящика для папируса, и заправлялся пчелами!
Похоже, что первое упоминание о клеопатровском дилдо появляется в 1992 году в книге Бренды Лав “Энциклопедия необычных сексуальных практик”. Но рассказы о невероятном сексуальном аппетите египетской царицы восходят (за вычетом более или менее достоверных античных свидетельств) к книге некоего Мельхиора Голдаста (1576—1635), швейцарского юриста и кальвинистского писателя — “О приапизме царицы Клеопатры и лечении оного”. В этой книге автор приводит текст, якобы найденный на бронзовых табличках в гробнице Клеопатры. Это письма, в которых несчастный Антоний просит у доктора Сорана (который вообще-то жил на пару веков позже) помощи — что делать с сексуальным драйвом супруги, она вот отправилась в бордель, переспала за одну ночь со 106 мужчинами, и все равно не удовлетворилась. Соран предлагает Антонию некую мазь, которой следует помазать член; после применения этого средства Клеопатра в полном восторге и забывает про остальных мужчин (и даже пишет доктору Сорану письмо с благодарностью).
(Выражаем признательность британскому ученому-классику Хелен Кинг за ряд сведений.)
Тондо Северов. Античное собрание (Берлин). Один из немногих дошедших до нас образцов античной станковой живописи, кстати.
Читать полностью…
Жорж Шеданн. (Кстати, такое впечатление, что Дешено-то его изобразил прямо на фоне Пантеона. Кто зайдет в руанский музей, проверьте.)
Читать полностью…