7344
Канал об античной философии и классической филологии. Станислав Наранович @snaranovich. «За исключением слепых сил природы, все, что движется в этом мире, имеет свое начало в Греции» Генри Мэн
Пррростите, доррогие читатели, на этом моменте я вынужден прррерваться, а то, ой, ой, ой!
Читать полностью…
Медиа-активистский проект Make Govnarism Great Again (Россия, 2017 год) — это многомерное высказывание о природе свободы, упакованное в популярный формат телеграм-канала.
Название проекта содержит аллюзию на пост-Трамповское социальное пространство, сотканное из анти-интеллектуализма и навязчивой дискриминации, но оно не должно смущать зрителя — объектом критики MGGA является нечто гораздо более глубокое, нечто обусловившее не только изменение политического ландшафта, но и тектонические сдвиги в культуре.
Формально проект представляет собой набор фотографий и ссылок на клипы на youtube авторскими комментариями, апеллирующими к теме рокизма, мачизма и прочих атрибутов стремительно уходящего в историю цисгендерного белого мужчины, поклонника тяжёлой музыки и хоррор-фильмов. Не случайны и дискурсивные пересечения с мультсериалом «Бивис и Баттхед» — это осознанное ретро, чья настойчивость подобна взгляду анимационного персонажа, висящего в воздухе, себе под ноги — всеми силами авторы проекта воссоздают смысловое поле настоящего рока, тем самым указывая на его окончательное разложение. Однако, именно здесь проявляется важнейшая категория, характеризующая MGGA, как медиаакционизм, построенный на тонкой работе со зрителем. Основной инструмент, лежащий за проектом, это либертинаж, освобождение самих авторов — обустройство возможности в особой обстановке высказывать вещи и демонстрировать привязанности, порицаемые обществом. За счёт интенсивности таких признаний и того факта, что четыре автора проекта имеют каждый свои склонности и «темные» стороны — в этом смысле MGGA работает как радиостанция, так как по некоторым особенностям письма и выбору музыки (ошибки в словах, использование «о» и «а», строчных/заглавных, особой лексике) внимательный читатель может реконструировать «голос» передающего сообщение — создаётся эффект остранения. Чем более биографичными становятся сообщения в канале, чем более глубоко в сумерки души забираются авторы проекта, тем более естественной становится реакция публики на происходящее как на забавный вымысел. Таким образом, стекло экрана на котором отображаются посты в телеграм-канале здесь выступает в качестве магического зеркала, переворачивающего ситуацию — произнесенная правда всегда становится ложью.
В.В. Вересаев
Из книги воспоминаний «В юные годы» (1927)
«Вторник, 19 мая 1881 г.
Сегодня у нас был греческий экзамен; я через два часа после начала попросился выйти: пришедши в сортир, я увидел, что там на окне лежат греческая этимология и синтаксис. Я сначала не хотел туда заглянуть, но уж очень мне хотелось знать, с чем ставится φθονέω — с дательным или винительным? Я в переводе поставил с дательным; посмотревши в синтаксис, я увидел, что нужно с винительным; пришедши в класс, я поправил мою ошибку; но потом мне сделалось совестно («плутовство! плут!» — думал я); я долго колебался, но, наконец, зачеркнул правильную форму и сделал прежнюю ошибку — ведь если бы я не сплутовал, то все равно стояло бы так».
[Викентий Викентьевич Вересаев (1867–1945) — прозаик, литературовед, переводчик Гомера, Гесиода и греческих элегиков. В 1884 г. с золотой медалью окончил Тульскую классическую гимназию, где его учителем латыни и классным наставником был Осип Антонович Петрученко, автор известного каждому словаря. В приводимом отрывке трудный случай управления одного греческого глагола неожиданно ставит перед гимназистом-отличником нравственную проблему. Впрочем, самое поразительное в этой истории — то, что φθονέω сочетается именно с дативом, а не с аккузативом.
На всякий случай напомним читателю, что экзамены в толстовской гимназии предполагали в том числе и письменный перевод с русского языка на древние без пользования словарем и грамматикой; «этимологией» именовался тот раздел науки о языке, который мы теперь называем морфологией.]
Эти и некоторые другие воспоминания здесь http://610.ru/study/latinmemoirs
Впрочем, вот есть еще лучше вариант, не такой симпатичный, зато с параллельным греческим и ссылки во всплывающих окошках открываются:
http://ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1344000001
Немного мемуаров.
«Я сторонник больших форм и растянул бы этот текст на несколько десятков страниц, чтобы релевантно отразить все многообразие сюжетов "Герменевтики себя" и наметить расходящиеся от нее направления чтения (супруги Адо, Вернер Йегер, Макс Поленц, Энтони Лонг, Мари-Одиль Гуле-Казе и многие другие). Но это выходит за пределы рубрики, главный герой которой все-таки читатель, а не книги, поэтому ограничусь самым малым. Красной нитью через всю "Герменевтику себя" проходит многогранная история epimeleia heautou — "заботы о себе". Именно к ней призывает Сократ в "Апологии", уговаривая афинян "заботиться раньше и сильнее не о телах ваших или о деньгах, но о душе". Опираясь на «Алкивиада», можно заключить, что этот принцип неразрывно связан с еще одним — gnothi seauton ("познай самого себя"): "Познав самих себя, мы одновременно познаем заботу, в которой нуждаемся". В определенном смысле это две стороны одной монеты: познание себя — это уже забота о себе, ведущая к обогащению наших представлений о требуемой заботе. Эта двоица не самоценна, а необходима для заботы о других, чем молодой Алкивиад и собирался заняться на государственном поприще, но был пойман назойливым Сократом с расспросами, каким образом он намерен заботиться о других, если даже о себе не может позаботиться. Сократ вот может — поэтому оправданны и его наставления афинянам. Один из самых колоритных образов философа (Фуко будет обсуждать его через два года в курсе "Мужество истины"), заботящегося о жизнях других, принадлежит Эпиктету: он "вестник, лазутчик и глашатай богов" и "родитель всех людей, мужчины — его сыновья, женщины — его дочери: он обращается так ко всем, так он печется обо всех. Или ты думаешь, что он по назойливости бранится с встречными? Он делает это как отец, как брат и как служитель общего отца, Зевса"».
https://gorky.media/context/moya-germenevtika/
Читая в шестом выпуске «Платоновских исследований» статью Слезака «Основные герменевтические проблемы интерпретации Платона» (его книга «Читая Платона» одна из лучших, что я читал о Платоне) вдруг подумал о Делезе. Слезак пишет об эзотерическом учении Платона, разбирая критику письма в «Федре»: подлинный философ не будет целиком вкладываться в свои письменные сочинения, поскольку по-настоящему высоким философским статусом обладает только то, что вне этих сочинений — живая диалектика, направленная среди прочего на познание души и воспитание собеседника. Вместо того, чтобы «писать по воде чернилами, сея при помощи тростниковой палочки сочинения, не способные помочь себе словом и должным образом научить истине», подлинный философ «взяв подходящую душу <...> насаждает и сеет в ней речи, способные помочь и самим себе и сеятелю». Речь идет, понятно, о том, что только живое слово может помочь письменным сочинениям, защитить их, оживить. Но если чуть отрешиться от этой критики письма, в конечном счете Платоном подразумевается философ, для которого настоящий смысл его деятельности лежит вне философских текстов и в какой-то степени вне философии вообще: в жизни как таковой (то есть для Платона в своем счастье, в управлении другими, в наставлении тиранов, etc). А это на 100% виталистичный мотив Делеза. Очень люблю эту реплику Делеза с коллоквиума по Ницше в 1972 году: «Что касается метода деконструкции текстов, я ясно вижу, каков он, восхищаюсь им, но он не имеет никакого отношения к моему собственному методу. Я не представляю себя комментатором текстов. Для меня текст — это всего лишь небольшая шестеренка внетекстовой практики. Это не вопрос комментирования текста методом деконструкции, методом текстуального анализа или каким-нибудь еще. Это вопрос назначения текста во внетекстовой практике, продлевающей текст». Вот так радикальный антиплатоник Делез оказался последовательным платоником.
Читать полностью…
Кто-то сфотографировал меня в Метрополитен-музее
Читать полностью…
Пополнение античников в телеграме, ура. Отписывайтесь от своей детсадовской политоты и читайте про оргию уменьшительно-ласкательных словечек у императора Адриана.
Читать полностью…
А вот мой перевод автоэпитафии императора Адриана, на которой только ленивый не оттоптался, но в основном это были перестановки слов и попытки игр с интонациями; я скромно горжусь (sic!) тем, что мне удалось сказать что-то новое в отношении самого синтаксиса (об этом - в комментарии там же внизу)
http://weltschmerz.fm/animula/
Изучил реинкарнацию Эпикура — крайне симптоматичный случай, чем оборачивается популяризация философии, в том числе античной. Действующие лица: один ушлый гастрософ, отец и дочь Ле Пены, главный редактор Libération и другие икорные левые, овощеводы, спасающие безработных, назойливая коммунистка из нормандского городка, щедрый президент Нормандии, нацисты-кантианцы, зонтичная пальма таллипо. Место действия: «постмодернистский сад Эпикура». Чему там учат? Ну, например, такому:
«Трансцендентальным эпикурейством я называю силу, кристаллизовавшуюся вокруг некоторого количества несвоевременных и неактуальных положений: мир познаваем, познание — архитектоника счастья, счастье предполагает раскрепощение от всяческой мифологии, единственное противоядие от мифологии — монистический материализм, монистический материализм борется с религией, религии живут аскетическим идеалом, аскетический идеал предлагает заживо умереть для мира, заживо умереть для мира — хуже, чем умереть по-настоящему, чтобы умереть по-настоящему, надо готовиться к этому дню для этого приготовления нужна философия — подлинное знание о подлинном мире, отказ от басен и выдумок».
https://gorky.media/reviews/hozhdenie-v-narod/
«В этом мире столь же безжалостном, как и все остальные (мудрец в нем никогда не расстается со своим кортиком и запасом яда!), в мире как будто приглаженном, но на деле грубом и диком, что легитимирует философа? Университетские занятия? Экзамены? Докторская степень? Преподавание дисциплины? Конечно нет, иначе философов было бы в преизбытке. Например, Мишель-Эдуард Леклер, ученик своего друга Мишеля Серра, как представляется, вряд ли заслуживает такого звания.
В античные времена все было просто: философ живет как философ. Доказательство его сущности? Его существование. По его привычкам в питании, его короткой стрижке или тщательно уложенной копне волос, его палке, миске, плащу из белого льна или дырявой мантии было видно, что имеешь дело с пифагорейцем, стоиком или киником. Ведь в те времена философом назывался индивид, который исполняет на практике теорию, позволяющую ему идти к мудрости – состоянию согласия с самим собой, с другими, между собой и миром.
<...>
Трудно представить себе, чтобы Эпикур был эпикурейцем с 9 часов до полудня, а затем с 14 часов до 18, уезжая в отпуск в августе (куда ему ехать? – в Сэн-Поль-де-Ванс); ожидая выхода на пенсию (для чего? – чтобы управлять своим портфелем акций); заботясь о своих выходных (с какой целью? – чтобы посетить своих друзей в Марракеше…). Зато нет никаких противопоказаний к тому, чтобы Хайдеггер в своей маленькой хижине в Шварцвальде, а затем и в университете раздумывал в тени крематориев над забвением бытия, европейским нигилизмом, восстановлением метафизики, а затем, с членским билетом нацисткой партии в кармане, доносил на своих коллег – Эдуарда Баумгартена – в НСДАП. Таковы два радикально антиномичных способа существования».
http://scepsis.net/library/id_1429.html
Внезапно подумалось: «После добродетели» Макинтайра как пара к «Поведению в публичных местах» Гоффмана. Где та этика, спрашивает Макинтайр, которая позволит жить индивиду неразрывно с сообществом, сделает соучастие в жизни коллектива одной из неотъемлемых индивидуальных целей, без которой невозможно мыслить личную реализацию. Вот если и не эта этика, то ее основания, говорит Гоффман: они уже разлиты в обществе, благодаря чему частник участник социального взаимодействия полуосознанно модифицирует в зависимости от ситуации свое поведение, будь то положение тела, взгляд или тон голоса; сообщество делает человека и он обязан уважительно относиться к этой неявной нормативности, растворенной в социальных взаимодействиях и связывающей общество воедино. А если копнуть еще глубже, во всем виноваты, конечно, зеркальные нейроны. В общем, от зеркальных нейронов — к политии Аристотеля, такая политическая программа.
Читать полностью…
Модный философ Онфре в книжке «Космос» ругает Делеза за то, что тот переврал Ницше, приписав ему концепт вечного возвращения не как возвращения одного и того же, а всегда другого. Мол, не было никакого такого вечного возвращения у Ницше. Ну-ну, думаю. Лучше бы тебя не было, Онфре. Ладно, читаю дальше. Буквально спустя несколько страниц пишет:
«В начале было не Слово, оно всегда поспевает к самому концу, когда уже погашены свечи, но Молния, которая выражаясь словами Гераклита Мрачного, правит миром. Если быть точным, а точным быть надо, то началу всегда предшествует другое начало, ибо, прежде чем возникла молния, была некая энергия, сделавшая возможным ее появление»
И дальше какие-то размышления опять о Ницше и воле к власти. Меж тем этот пассаж — практически дословная цитата то ли из «Различия и повторения», то ли из интервью Делеза с Клер Парне:
«Сейчас я уже не помню, к какой туманной научной дисциплине принадлежит тот термин. который мне очень понравился, и который я использовал в своих книгах. Кто-то сказал, что при встрече двух потенциалов возникает феномен, определяемый понятием "темный предвестник". Темный предвестник устанавливает отношения между разными потенциалами. И там, где появляется темный предвестник, потенциалы начинают реагировать друг на друга, возникает видимое явление — молния. Итак, сначала — темный предвестник, а потом — молния. Так рождается мир. Всегда есть невидимый темный предвестник, потом молния все освещает и вот — появляется мир».
Но никакой отсылки к этому у Онфре нет. Делез хотя бы предупреждал, когда подходил к философу сзади и зачинал ребенка-монстра...
Читаю «Поведение в публичных местах», на фразе «индивиды симпатически перенимают установку присутствующих» подумал, что на самом деле Гоффман исследовал функции зеркальных нейронов, на которых завязано восприятие всей этой «телесной информации», которой посвящена книга.
Вот, например, что пишет о зеркальных нейронах В. Рамачандран в замечательной книжке «Мозг рассказывает»:
«Когда вы видите, как кто-то берет, например, стакан с водой, ваши зеркальные нейроны автоматически воспроизводят это же самое действие в вашем воображении (обычно подсознательно). Зачастую ваши зеркальные нейроны сделают следующий шаг и представят вам то действие, которое, как они предугадывают, собирается сделать другой человек, например, поднести стакан к губам и сделать глоток. Таким образом, вы автоматически формируете предположение о его намерениях и мотивах в данном случае, что человек хочет пить и собирается утолить жажду. Может оказаться, что вы ошиблись в предположении он хотел взять воду, чтобы погасить огонь или плеснуть в лицо грубому собеседнику, но обычно ваши зеркальные нейроны очень точно "догадываются" о чужих намерениях. По существу, эта способность, которой нас одарила природа, очень близка к телепатии».
В принципе, если изъять из этого пассажа упоминание самих нейронов, такое рассуждение вполне могло бы возникнуть у Гоффмана. Все это подводит меня к интуиции, что уже должны вестись исследования на стыке нейробиологии и микросоциологии, вот просто так и просится такой мультидисциплинарный синтез.
Ну и вообще, конечно, «Поведение в публичных местах» — книга, которую надо прописать в качестве руководства всем аутичным интровертам, испытывающим затруднения с этим самым поведением.
Ответ на t.me/parakharatteintonomisma/299:
Действительно, Муравьёвские творения и не стоят внимания Лебедева. Но Лебедев обижен на Муравьёва за то, что тот нисколько не учёл его достижения, меж тем как лебедевские изыскания впервые за много лет (чуть ли не со времён Дильса и Кранца) сдвинули с места мировое гераклитоведение и исправляют ошибки англоязычного мейнстрима (любимое лебедевское выражение-клеймо).
Основной метод MGGA лежит в плоскости минимализма, несмотря на строгую внутреннюю иерархию и особый выработавшийся словарь, здесь мало разнообразия: по словам создателей канала, им интересно оперировать лишь одной категорией — всратостью. Что же такое всратость? Позволю себе определить это так: «всратость — это особое состояние реальности, которое можно охарактеризовать как отменяющее само себя: всратость — это тотальная невозможность происходящего и вместе с тем его осуществление, это проклятие и чудо одновременно, это имманентное качество русского мира, взгляд на вещи, возможный только из конкретной психогеографии и открывающий в них новые сущности». И действительно, всратость позволяет сращивать в рамках MGGA вещи прежде несовместимые, разрешать эстетические противоречия, которые прежде мыслились как терминальные — всратость — это новая сверхтеория искусства, поданная в доступном поколению Z виде.
Читать полностью…
Мрряу, дорррогие читатели. Эти два месяца я не террял врремени даррром. я прррочитал всю библиотеку хозяев — Лосева, Бахтина, Иванова, Гаспаррова и многих дрругих замечательных авторров.
Конечно, мне этого показалось мало — и я пошел на прреступление, о которрром до порры до врремени боялся сюда писать: я пррроштудирровал подшивку Художественного Журррнала, что мои недалекие хозяева запррретили мне делать под угрозой вырррывание моих кррррасивейших усов! Но тяга к знанию непррреодолима — а в умелых лапках эти знания будут прррименены наилучшим обрразом. Итак — в ближайшие дни я буду публиковать здесь фррагменты моего трррактата, состоящего из наблюдениями за Рокерррами в их естественной среде.
МОСКВА, 5 октября. /ТАСС/. Бывший министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев, обвиняемый в получении взятки в $2 млн, явился в Замоскворецкий суд Москвы с "Апологией Сократа" Платона в портфеле, передает корреспондент ТАСС.
Подробнее на ТАСС:
http://tass.ru/proisshestviya/4619286
Наткнулся на полезную вещь: литпамятниковская «Илиада», сверстанная под веб со всеми сносками (их подготовил Александр Зайцев, в том же издании есть его статья, написанная совместно с Егуновым — https://goo.gl/2yFqtq), очень удобно читать. «Одиссея» тоже есть, но без активных ссылок увы.
http://rvb.ru/homerus/iliada/toc.htm
На днях Стас Наранович, автор @parakharatteintonomisma , с чьей лёгкой руки мне и пришла в голову идея забросить к Церберу фб и переселиться сюда, спросил про хеттские данные о Трое. Вот я рассказываю самый ликбезный минимум, - насколько могу рассказать, учитывая то, что занимаюсь я куда более поздней эпохой.
Историческая Троя - скорее всего, название местности (хетт. Taruiša), тогда как непосредственно город - Илион -называется в хеттских документах Вилуса (wi-lu-ša). Эта идентификация была предложена ещё очень давно, но от неё долго отмахивались. В последние годы стало ясно, что делать этого нельзя (об этом можно подробно прочитать в статье по ссылке внизу).
Что же до войны, то среди хеттских документов особо выделяются такие: в одном из писем (CTH 181) хеттский царь Хаттусили III пишет ахейскому царю (не называя его по имени, но упоминая его родственника, чьё имя можно восстановить как *Etewokleweios, то есть Ἐτεοκλῆς, Этеокл) и уговаривает выдать ему некоего хеттского же военного деятеля Пиямараду, изменившего своему царю и совершающего нападения на хеттские территории. Там он настойчиво упоминает ахейско-хеттскую войну за Вилусу, которая закончилась, по его словам, мирным соглашением.
В правление предыдущего царя этот Пиямараду осаждал Вилусу, и её царь Алаксанду (Александр, да) попросил хеттов, кхм, ввести войска. Победа хеттов была скреплена договором, из которого мы и узнаём об этих событиях. Очевидно, Хаттусили апеллирует в своём письме именно к этой истории, - то есть, ахейцы тогда поддержали притязания повстанца, преследуя свои цели. Некоторые учёные видят в Алаксанду гомеровского Париса (Александра), это заманчиво, но я оставлю это за кадром.
Проходит некоторое время, и сын Хаттусили III, Тудхалия IV, пишет другое письмо, где намеревается восстановить в Вилусе прежнего царя, который был и будет его военным вассалом. Говорить о том, что власть он потерял благодаря ахейцам, сложно, но очевидно, что за это время произошёл ещё один военный конфликт за Вилусу.
Лет тридцать назад было принято считать, что Троянская война, если вообще имела хоть какой-то исторический прообраз, сводилась к вооружённому набегу на небольшой укреплённый город. Сейчас получается, что в XIII в. до н. э. имела место серия военно-политических конфликтов, в которой столкнулись интересы Хеттской империи, микенской Греции и местных племён, которые не без удовольствия меняли стороны и начальство. Троя-Илион-Вилуса, кстати, в это время насчитывала тысяч 15 жителей, что для эпохи поздней бронзы весьма немало.
О том, почему Вилуса-Троя могла иметь такое важное стратегическое значение, хорошо написано в статье по ссылке: это, действительно, своего рода предвосхищение Константинополя и "борьба за проливы" (в военной истории мало что меняется за тысячелетия). Там же неплохой обзор новых археологических исследований на Гиссарлыке. Авторы, кстати, все очень хорошие учёные, читайте их.
https://www.academia.edu/2163664/Troy_in_recent_perspective_by_D._F._Easton_J._D._Hawkins_A._G._Sherratt_and_E._S._Sherratt
В общем, тексты устал читать и писать, теперь тут канал мемов.
Читать полностью…
Поговорил с потрясающим математиком, который разбирается едва ли не во всех науках, в школе выучил русский и все основные европейские языки, знаток Византии и православного богословия, но при этом католик, долго жил в России, учился в МГУ, работал в закрытом НИИ, а сейчас преподает в Стамбуле, потому что это Константинополь. Одним словом, почувствуйте себя пигмеями:
«Я отправился в Стамбул преподавать математику, потому что он и есть Константинополь, а я одержим Византией. Работаю я во франкоязычном университете, это совместный турецко-французский проект, созданный в 1992 году. Все занятия ведутся на французском языке, много французских преподавателей, человек 50–60, такой маленький островок Франции посреди турецкого моря. А интерес мой к Византии связан вот с чем. Я начал изучать греческий и латынь сравнительно рано, в пятнадцать лет. В течение четырех месяцев интенсивно занимался греческим языком, выучил грамматику более-менее. Моя духовная ориентация была направлена на христианство и католицизм с самого раннего детства, чтение Евангелий входило в мою повседневную жизнь. Первым текстом, прочитанным мною на греческом, стала „Апология Сократа“ Платона, но большую часть диалогов Платона я читал в переводах японского философа Танаки, профессора университета Киото. Античную культуру я рассматривал как предысторию культуры христианской, это основа, на которой появились понятия Троицы, ипостаси и т. д. Поскольку основным моим занятием была математика, я уделял совсем мало времени средневековой философии. В течение недели -с понедельника по пятницу с утра до вечера — шли занятия. И я выделил один день: например, по четвергам читал полдня Августина, изучал его текст и то, что было вокруг него, — в основное же время занимался математикой и теоретической физикой. А на первом и втором курсах я участвовал в семинаре, где читали Евангелия на греческом, эти занятия вел профессор Араи, очень большой текстолог, он учился в Нюрнберге, занимался рукописями Мертвого моря, гностиками и другим. Я ходил на его семинары каждую неделю. На других занятиях я читал также Ксенофонта, „Войну в Галлии“ Цезаря. Первоначальный мой интерес был языковым. Прежде чем изучать греческий и латынь, я уже освоил русский, немецкий, французский, английский и хотел понять, как они сложились, в чем похожи. Поэтому я изучал лингвистику, а в качестве текстов выбирал философию, Евангелия, трагиков (Эсхила, Еврипида, Софокла). То, что читал в японском переводе, было непонятным. А я в силу своего характера не могу оставлять ничего непонятым, это вызывает у меня просто физическую боль. Перевод ведь рассчитан на то, чтобы читатель понимал суть Платона, Аристотеля, а я читаю-читаю и ничего не понимаю. И тогда я начал копаться, сначала изучал этимологию, потом стал абстрактные понятия уточнять».
Эта, как назвал её один голландский автор, "оргия уменьшительно-ласкательных словечек", восходит, разумеется, к общим приёмам второй софистики, к её азианской части, но неправы те, кто видит в ней отзвуки катулловской иронии. Настроение здесь куда ближе к Апулею в самых трогательных, прочувствованных моментах ("Quid te" inquit "praecipitio, misella, quaeris extinguere?.."); но вообще нужно помнить, что такие экспромты - а авторство здесь можно считать подтверждённым - не совсем литература, хоть бы в них автоматически и проявлялся весь литературный опыт автора. - Посмейся-ка ты, анонимус, над собой в реанимации, и поподражай Зощенке на смертном одре.
Читать полностью…
«Удивительно, как в Риме каждый день занят или кажется занятым; если же собрать вместе много таких дней — окажется, ничего ты не делал. Спроси любого: „Что ты сегодня делал?“, он ответит: „Присутствовал на празднике совершеннолетия, был на сговоре или на свадьбе. Один просил меня подписать завещание, другой защищать его в суде, третий придти на совет“. Все это было нужно в тот день, когда ты этим был занят, но это же самое, если подумаешь, что занимался этим изо дня в день, покажется бессмыслицей, особенно если ты уедешь из города. И тогда вспомнишь: „сколько дней потратил я на пустяки!“
Так бывает со мной, когда я в своем Лаврентийском поместии что-то читаю или пишу или даже уделяю время на уход за телом: оно ведь поддерживает душу. Я и не слушаю и не говорю того, в чем пришлось бы потом каяться; никто у меня никого не злословит; никого я не браню, разве что себя за плохую работу; ни надежда, ни страх меня не тревожит, никакие слухи не беспокоят; я разговариваю только с собой и с книжками. О правильная, чистая жизнь, о сладостный честный досуг, который прекраснее всякого дела! море, берег, настоящий уединенный μουσεΐον [храм Муз], сколько вы мне открыли, сколько продиктовали! Оставь же при первой удобной службе этот грохот, пустую болтовню, нелепейшие занятия; сохрани себя для литературы и предайся досугу! лучше ведь, по остроумному глубокомысленному слову нашего Атилия, „ничем не заниматься, чем заниматься ничем“».
Письма Плиния Младшего, I, 9
(все правильно сказал)
Поговорили о Гоффмане с социологом Михаилом Соколовым:
«У Дюргкейма была еще одна важная идея: религиозный опыт транслируется во взаимодействии лицом к лицу во время ритуалов. Как нет религии без социального опыта, так нет и религии без ритуалов. Его могли спросить, где он видит эти ритуалы, но не успели — Дюркгейм умер довольно рано, — и за него ответил Гоффман. Для него порядок интеракции во многом задается нормами взаимного поклонения. Мы постоянно совершаем какие-то маленькие ритуалы по отношению к себе и другим людям, вместе составляющие этикет. Характерно, что наше отношение к нормам этикета гораздо менее релятивистское, чем к нормам этики. В области этикета мы уверены: есть нормы, которые нельзя преступать, каковы бы ни были обстоятельства. Большинство людей считает, что хотя убивать нехорошо, но убивать тех, кто собирается убить тебя или кого-то еще — допустимо и даже похвально. Украсть у того, кто обокрал тебя, может, и не похвально, но и не особо позорно. Но большинство людей не думает, что измазать фекалиями дверь того, кто измазал фекалиями твою, — допустимый поступок. Нарушить приличия недопустимо даже для того, кто стал жертвой нарушения приличий».
https://gorky.media/intervyu/obshhestvo-eto-i-est-religiya/
Сергей Анатольевич рассказывает о своей диссертации https://youtu.be/F-3_HkfMwWI
Читать полностью…
Кстати, насколько помню, в том фрагменте Гераклита, на который ссылается Онфре, речь идет о κεραυνός в том контексте, что это не просто молния, а перун — оружие Зевса. По-моему, Лебедев так и переводил.
Читать полностью…
Common Place издали Рябова про античность https://vk.com/wall-47907547_3677
Читать полностью…
Самая оптимистическая строчка в русской поэзии, какую я знаю и вспоминаю в трудных случаях жизни, это в «Коринфянах» Аксенова. Медея зарезала детей, сожгла соперницу, пожар по всему Коринфу, Ясон рассылает пожарников «и на Подол, и на Пересыпь», хор поет гимн огню со строчкой «укуси? укуси? укуси?», вестники браво рапортуют, что все концы выгорели дотла, — и Ясон, выслушав, начинает финальный монолог словами:
Но не в последний раз горит Коринф!
https://gorky.media/context/kak-mnogo-veshhej-kotorym-ya-ne-nuzhen/
Если сердцу нет покоя, успокойся, стоя в Стое! («Записки и выписки»)
Читать полностью…