Не теряет лишь тот, кто ничего не имеет.

Гай Юлий Цезарь (13 июля 100 или 102 до н. э. — 15 марта 44 года до н. э.) — древнеримский государственный и политический деятель.

@paragnomen

Читать полностью…

Войнушка Фукидида

Фукидид (460-400 до н. э.) - афинский аристократ и полководец, современник Сократа, Перикла и Геродота, впоследствии причисленный к лику политологов. Есть мнение, что отцом истории на самом деле является как раз Фукидид, а Геродот лишь великодушно растил чужого ребёнка.

Несмотря на то (или благодаря тому), что Фукидид был не только афинянином, но и участником войны, в своих суждениях он старался быть нейтральным и предпочитал факты личному мнению:

«Моя работа не является произведением, предназначенным для удовлетворения вкусов непосредственной публики, но была написана, чтобы длиться вечно».

Целью исследований Фукидид провозгласил отыскание истины, что было непросто: все участники событий видели их по-разному и описывали противоречиво. Шаг за шагом двигаясь от настоящего к прошлому и от известного к неизвестному, Фукидид пытался составить достоверную картину. Его стиль повествования местами напоминает юридический протокол, с большим количеством диалогов и малым - прилагательных.

В отличие от Геродота, Фукидид избегал басен, а историю видел результатом скорее человеческой, чем божественной деятельности. Вместо обычного для того времени обращения к богам и оракулам, он искал причины событий в исторических закономерностях. Воззрения Фукидида были близки к подходам софистов и безбожника Анаксагора.

Пелопоннесская война - 27-летний конфликт между Афинами и Спартой, закончившийся победой олигархической мелитократии Спарты над рабовладельческой демократией Афин. Персия из-за моря искренне желала победы обеим сторонам и даже поставляла оружие, но лично не влезала из-за внутренних проблем. Золотой век Эллады был окончен. От благородного соблюдения правил ведения войн стороны вскоре скатились к нарушению всех возможных моральных и правовых норм. Гражданские войны между городами Греции стали обыденностью, вместе с преступностью и болезнями приведя к снижению численности населения и общему социальному упадку. Бардак продолжался вплоть до прихода македонцев, захвативших афинян, спартанцев, персов и всех прочих.

История Пелопоннесской войны (далее в тексте «История») - классика древнегреческой прозы и первое чёткое изложение этой вашей realpolitik. Фактически, в V век до н.э. Фукидид основал школу политического реализма, к которой принадлежат также Гоббс, Руссо, фон Клаузевиц и Макиавелли.

В военных академиях США данная работа является обязательной к прочтению, а приведенную в ней формулировку демократии когда-то предлагалось включить в конституцию Европейского союза. Мелосский диалог - основополагающий текст теории международных отношений.

«История» создала почву для мема политолога Грэхэма Эллисона «Ловушка Фукидида» (Thucydides trap), обозначающего обреченность США на войну с КНР.  Многие учёные эту концепцию аргументированно раскритиковали - но было уже слишком поздно. Звучная фраза очень понравилась всем своей солидностью, как бы намекающей на глубокое знакомство цитирующего с американским истэблишментом или, на худой конец, древнегреческой литературой. Даже товарищ Си, и тот не избежал модного поветрия, заявив о необходимости всеми силами избегать этого самого трапа.

Зачем нам читать Фукидида? Конечно же, чтобы дополнить свой словарь неймдроппинга и нелепо понтоваться, аки Якеменко! Сам автор считал, что его произведение «найдут полезным те, кто пожелает иметь ясное и верное представление о прошлом, ввиду того, что, по свойствам человеческой природы, и в будущем когда-нибудь может произойти нечто подобное».

Фукидид заметил, что одинаковые причины и условия частенько вызывают одинаковые следствия.

«Источником всего этого была жажда владычества, стремление к приобретению богатства и удовлетворению честолюбия».

Соответственно, пока не изменится человеческая природа, до тех пор будут происходить и явления, подобные тем, которые он описывает. Обладая роскошной возможностью оценить динамику на значительно большем отрезке времени, чем Фукидид, мы знаем, что человеческая природа меняется не сильно. Автор был удивительно прозорлив, и «История» своей актуальности не теряет.

вперёд

Читать полностью…

Недостаток военных сил нам возместит союз с лакедемонянами, которые, хотя бы ради племенного родства и из чувства чести, должны оказать нам помощь. Поэтому-то наша решимость сопротивляться не так уже неразумна.

105. А ф и н я н е. Благость богов, надеемся, не оставит и нас, ибо мы не оправдываем и не делаем ничего противоречащего человеческой вере в божество или в то, что люди между собой признают справедливым. Ведь о богах мы предполагаем, о людях же из опыта знаем, что они по природной необходимости властвуют там, где имеют для этого силу. Этот закон не нами установлен, и не мы первыми его применили. Мы лишь его унаследовали и сохраним на все времена. Мы уверены также, что и вы (как и весь род людской), будь вы столь же сильны, как и мы, несомненно, стали бы так же действовать. Итак, со стороны божества у вас, полагаем, нет оснований опасаться поражения. Что же до лакедемонян, то если вы воображаете, что они чести ради помогут вам, то мы преклоняемся перед вашим прекраснодушием, но не завидуем вашему неразумию. Лакедемоняне сами по себе в большинстве своих внутренних установлений проявляют много доблести. О внешней же их политике многое можно было бы сказать, но лучше, пожалуй, обобщая, охарактеризовать ее так: среди всех известных нам людей они с наибольшей откровенностью отождествляют приятное для них — с честным, а выгодное — со справедливым. А при таком образе их мыслей видеть в них вашу надежду на спасение в нынешних условиях неосновательно.

106. М е л о с ц ы. Однако именно этот их образ мыслей и позволяет нам верить, что они, соблюдая свою выгоду, не захотят предать мелосцев, своих колонистов, утрачивая доверие своих друзей в Элладе и потворствуя своим врагам.

107. А ф и н я н е. Но разве вы не думаете, что выгода зависит от безопасности, а справедливая и честная политика приносит только опасность? На эту политику лакедемоняне большей частью и не осмеливаются.

108. М е л о с ц ы. Все же думается, что ради нас они будут готовы скорее, чем ради других, подвергнуться риску и сочтут его в этом случае меньшим. Ведь мы находимся вблизи от театра военных действий в Пелопоннесе, и лакедемоняне могут скорее положиться на нашу преданность им, так как мы — их соплеменники.

109. А ф и н я н е. Тот, кого призывают на помощь на войне, находит опору не в доброжелательстве ищущего помощи, но в превосходстве его военной мощи. И лакедемоняне придают этому больше значения, чем другие: они так мало доверяют собственным военным силам, что нападают на соседей только вместе с многочисленными союзниками. Поэтому маловероятно, чтобы при нашем господстве на море они переправились на ваш остров.

110. М е л о с ц ы. Но они ведь могут послать нам и союзников. Ведь Критское море велико, и поэтому господствующему на нем флоту труднее захватить противника, чем последнему скрыться от него. Если же лакедемонянам не удастся помочь нам на море, они могут напасть на вашу землю и на ваших союзников (еще оставшихся у вас после похода Брасида). Тогда вам придется воевать уже не за чужую страну, но за союзную область и вашу собственную землю.

111. А ф и н я н е. Если действительно случится что-либо подобное, то для нас это не будет неожиданностью, да и вам по опыту известно, что афиняне еще никогда не снимали осады из страха перед врагом в другом месте. Мы замечаем, однако, что несмотря на то, что вы, по вашим словам, желаете договориться о спасении вашего города, вы в этой долгой беседе вовсе не упомянули о средствах спасения, на которые люди обычно рассчитывают. Ваша крепчайшая опора — это надежда на будущее. Ваши собственные силы слишком слабы в сравнении с противостоящей вам теперь мощью, которую вам не одолеть. Поэтому с вашей стороны было бы весьма неразумно, отсылая нас, не принять более здравого решения. Вы не поддадитесь, конечно, тому ложному чувству чести, которое в явных и несущих позор и опасность положениях чаще всего толкает людей на гибель.

назад                                         вперед

Читать полностью…

Контекст цитаты:

84. <...> Мелос — лакедомонская колония, и жители ее не желали подчиняться афинянам подобно другим островитянам. Сначала мелосцы пытались оставаться нейтральными. Затем, когда афиняне стали принуждать их подчиниться, опустошая остров, дело дошло до открытой войны. Итак, стратеги Клеомед, сын Ликомеда, и Тисий, сын Гисимаха, расположились на острове лагерем с упомянутыми силами. Однако до начала враждебных действий они отправили послов, чтобы договориться с мелосцами. Мелосцы же не допустили послов в народное собрание, но предложили изложить свое поручение в кругу властей и нескольких знатнейших граждан.

85. Афинские послы сказали следующее: «Наши переговоры ведутся не в народном собрании, очевидно, с той целью, чтобы мы сразу не ввели в обман ваших людей, если бы смогли развернуть перед ними в одной связной речи соблазнительные и неопровержимые доводы. Мы ведь понимаем, что ради этого вы и привели нас в этот тесный круг. Оградите же себя от этого соблазна еще вернее, вы, заседающие здесь; судите не по одной речи: вы можете прерывать нас и возражать по каждому отдельному пункту в случае несогласия с ним. И прежде всего скажите, согласны ли вы с нашим предложением?»

86. Мелосские синедры отвечали: «Мы не возражаем против вашего благожелательного предложения спокойно обсудить дело. Однако ваши военные приготовления (а не только намерения) явно противоречат вашим словам. Ведь мы видим, что вы пришли сюда как судьи с притязанием на окончательное решение в предстоящих переговорах. И, по всей вероятности, если мы при этом останемся правы, а потому не уступим, то будет война; если же согласимся, то нас ожидает рабство».

87. А ф и н я н е. Конечно, если вы пришли, чтобы строить догадки о будущем или с какой-либо иной целью, а не для того, чтобы обсуждать меры для спасения вашего города, мы можем кончить переговоры. Если же вы пришли для такого обсуждения, то мы можем к нему приступить.

88. М е л о с ц ы. Людям в нашем положении естественно и простительно много говорить и высказывать различные мнения. И притом, это собрание созвано для нашего спасения. Поэтому пусть обсуждение, если вам угодно, идет, как предлагаете вы.

89. А ф и н я н е. Очень хорошо. Однако мы и сами не будем прибегать к красивым, но неубедительным словам, распространяясь о том, что наше право на владычество приобретено победой над Мидянином или что мы пришли наказать вас за причиненную обиду, и вас просим — не думайте убедить нас тем, что вы, будучи колонией лакедемонян, не участвовали в их походах, или тем, что никогда не чинили нам обид: добивайтесь только того, что и вы и мы по здравому рассуждению одинаково считаем возможным. Ведь вам, как и нам, хорошо известно, что в человеческих взаимоотношениях право имеет смысл только тогда, когда при равенстве сил обе стороны признают общую для той и другой стороны необходимость. В противном случае более сильный требует возможного, а слабый вынужден подчиниться.

90. М е л о с ц ы. Как нам, по крайней мере, кажется, полезно — раз уж вы решили, устранив вопрос о праве, говорить только о пользе, — чтобы вы не отменяли понятие общего блага; чтобы с каждым человеком, находящимся в опасности, поступали по пристойной справедливости и чтобы получил какую-то помощь и тот, чья правота не доказана с полной очевидностью. И это так же в ваших интересах, как и в наших, тем более что в случае падения вы подадите другим пример жестокого возмездия.

91. А ф и н я н е. Мы не падаем духом при мысли, что может наступить конец нашему владычеству. Ведь не те, кто господствует над другими, как лакедемоняне, страшнее всего побежденным (да и не с лакедемонянами теперь у нас идет борьба), но гораздо опаснее подчиненные, если они восстанут против своих властителей и победят их. Но заботу об этом вы уж предоставьте нам. Мы постараемся показать вам, что пришли ради пользы нашего владычества, и будем говорить с вами теперь о спасении вашего города. Ведь мы не желаем такого господства над вами, которое было бы для вас тягостно; напротив, мы хотим вашего спасения к обоюдной выгоде.

вперёд

Читать полностью…

Le génocide des opposants à ceux qui ont pris le pouvoir en Syrie est diffusé en ligne par ses propres auteurs, mais pour une raison ou une autre, il est complètement ignoré par les médias dans le monde.

Les autorités laïques de toutes sortes, des plus démocratiques aux plus autoritaires, et les plus hauts dirigeants religieux de toutes les grandes confessions, restent silencieuses. Personne n'exprimera même sa « profonde inquiétude » habituelle.

Des gens respectés qui nous vendent régulièrement l’amour du prochain, les droits de l’homme et l’humanisme, parés de symboles religieux ou vêtus de costumes coûteux, restent silencieux.

Les rues sont silencieuses : sur les principales avenues des principaux pays, on ne voit pas les habituelles manifestations bondées de jeunes « progressistes » tenant des affiches aux couleurs vives à la main ; il n’y a pas de litres de faux sang ni de tonnes de papier qui réclament justice.

Les réseaux sociaux sont silencieux : les avatars des mêmes utilisateurs affichant habituellement leur soutien aux victimes ne sont pas modifiés en couleur humaniste.

Non, c'est une unité de silence frappante sur fond de massacres médiévaux de civils pour des motifs religieux et ethniques.

La communauté des nations civilisées n’essaie même pas de sauver qui que ce soit de la mort. Bien qu'il n'y ait pas de difficultés logistiques : il y a un accès à la mer Méditerranée pour prendre des réfugiés qui savent une chose ou deux sur « l’inclusion multinationale et ethnique ».
Sur fond de silence général, les rares voix qui se font entendre sont principalement celles d’individus et de personnes marginalisés à l'avance.

La solidarité féodale de classe ne permet-elle pas de reprocher à qui que ce soit l’extermination en cours ?

Pendant que nous analysons les faits, que nous les écrivons et que vous les lisez, la raison même de ce texte disparaît.
/channel/paragnomen/3378

Читать полностью…

Выпуск передачи «Здоровье», посвящённый празднику 8 Марта. 1982 г.

Присутствуют: главная медсестра НИИ Склифосовского, в прошлом анестезистка (с классической историей про «не хватило лекарств в реанимации на выходных, о чем в пятницу думали?»); медсестра-анестезист; врач анестезиолог-реаниматолог.

От женщин героических профессий повествование переходит к врачу-косметологу (узнаете, можно ли мыть волосы хозяйственным мылом), физкультуре, модной одежде и стрижкам.

Попутно ректор областного университета физкультуры прозорливо констатирует провал молодёжью теста на самоорганизованность.

Также присутствуют: женщина, швырнувшая через голову гирю 32 кг; задумчивый мальчик на тренировке баскетболисток; огуречный лосьон; контекстуальные хохмы  и многочисленные штрихи к картине СССР эпохи застоя развитого социализма.

Присоединяемся к словам косметолога: «внешняя красота не может существовать без внутренней», и пожелаем прекрасной половине нашей аудитории душевого равновесия.

С праздником!

@paragnomen

Читать полностью…

Празднование 8 Марта в психиатрических больницах Горно-Алтайска, Уссурийска, Чебоксар, психоневрологических интернатах.

@paragnomen

Читать полностью…

Литовские солдаты-дезертиры в психиатрической больнице Вильнюса, 1990 г.
Фотографии Питера Тернли.

#afterkunst
@paragnomen

Читать полностью…

Приходит мужик к схематерапевту и говорит «Доктор, у меня такая тяжелая жизнь, у меня 10 детей, жена беременная, мы все живем в одной комнате, денег нет, дома грязь, вонь, дети орут, толкаются, грязные пеленки везде...кошмар.......»

Схематерапевт говорит «давай придумаем внутреннего ребёнка и будем с этим работать n в n-й степени сессий»

Мужик: Какого внутреннего ребёнка? Зачем? Как я его в квартиру возьму!? У меня и так 10 наружных детей и у жены один пока внутренний!

Психотерапевт: «Придумываем внутреннего ребёнка»

Мужик подумал-подумал, пошел и придумал внутреннего ребенка. Начали с этим работать.

Через n в n-й степени сессий в очередной раз приходит к схематерапевту , тот его спрашивает:  «Ну, как жизнь?» Мужик заламывает руки, кричит: «Еще хуже, этот внутренний ребёнок меня ещё больше запутал, я продолжаю жить в однокомнатной квартире с уже 11 детьми, дома грязь, вонь, дети орут, толкаются, грязные пеленки, денег как не было, так и нет, так еще и куча бабла ушла на психотерапию....ужас...»

Схематерапевт говорит «Оставь внутреннего ребёнка в покое»

Мужик страшно удивляется, говорит: «Что? Зачем же я его покупал придумывал?»

Схематерапевт говорит «Оставь внутреннего ребёнка в покое»

Мужик подумал-подумал, пошел и оставил внутреннего ребёнка в покое.

Через неделю приходит мужик к схематерапевту и говорит «Боже, доктор, как мне хорошо....»

@paragnomen

Читать полностью…

Наша родная Галактика, к сожалению, тоже инфицирована ментологами.

Как и на указанной далёкой планете, увеличение популяции ментологов происходит путём личного контакта, как в классических зомби-апокалипсисах.
Так мало того – они ещё и бабло при этом не отдают.

В целом, это довольно интересная паразитическая форма жизни, хоть и фуфлыжная. С целью выживания в конкуренции с другими ментологами, ментологи могут менять своё наименование как угодно. В общем, мы видим чрезвычайно адаптивный инвазивный вид.

Как видно, ментологи – это проблема даже не планетарного масштаба, а межгалактического, особенно с такими темпами выдачи дипломов.

Да у нас тут целая Вселенная формируется – Mentalhammer 40000 за консультацию.

Как говорится в Империуме Человечества - Будь смел в своих невежествах! Будь сильным в своем незнании! Благословенный ум не сомневается!

@paragnomen

Читать полностью…

Фердинанд Ходлер (1853-1918) - «Разочарованный» (в другом переводе - «Лишившийся иллюзий»), 1892 г.
«Разочарованные души», 1892 г.

#afterkunst
@paragnomen

Читать полностью…

Глуповцы возмечтали, что счастье принадлежит им по праву и что никто не в силах отнять его у них. Победа над Наполеоном еще более утвердила их в этом мнении, и едва ли не в эту самую эпоху сложилась знаменитая пословица: «Шапками закидаем!», которая впоследствии долгое время служила девизом глуповских подвигов на поле брани.

И вот последовал целый ряд прискорбных событий, которые летописец именует «бесстыжим глуповским неистовством», но которые гораздо приличнее назвать скоропреходящим глуповским баловством.

Начали с того, что стали бросать хлеб под стол и креститься неистовым обычаем. Обличения того времени полны самых горьких указаний на этот печальный факт. «Было время, — гремели обличители, — когда глуповцы древних Платонов и Сократов благочестием посрамляли; ныне же не токмо сами Платонами сделались, но даже того горчае, ибо едва ли и Платон хлеб божий не в уста, а на пол метал, как нынешняя некая модная затея то делать повелевает». Но глуповцы не внимали обличителям и с дерзостью говорили: «Хлеб пущай свиньи едят, а мы свиней съедим — тот же хлеб будет!». И Дю-Шарио не только не возбранял подобных ответов, но даже видел в них возникновение какого-то духа исследования.

[виконт Дю-Шарио - градоначальник(ца) города Глупова до прихода Грустилова - прим.]

Почувствовавши себя на воле, глуповцы с какой-то яростью устремились по той покатости, которая очутилась под их ногами. Сейчас же они вздумали строить башню, с таким расчетом, чтоб верхний ее конец непременно упирался в небеса. Но так как архитекторов у них не было, а плотники были неученые и не всегда трезвые, то довели башню до половины и бросили, и только, быть может, благодаря этому обстоятельству избежали смешения языков.

Но и этого показалось мало. Забыли глуповцы истинного бога и прилепились к идолам. Вспомнили, что еще при Владимире Красном Солнышке некоторые вышедшие из употребления боги были сданы в архив, бросились туда и вытащили двух: Перуна и Волоса. Идолы, несколько веков не знавшие ремонта, находились в страшном запущении, а у Перуна даже были нарисованы углем усы. Тем не менее глуповцам показались они так любы, что немедленно собрали они сходку и порешили так: знатным обоего пола особам кланяться Перуну, а смердам — приносить жертвы Волосу. Призвали и причетников и требовали, чтоб они сделались кудесниками; но они ответа не дали и в смущении лишь трепетали воскрилиями. Тогда припомнили, что в Стрелецкой слободе есть некто, именуемый «расстрига Кузьма» (тот самый, который, если читатель припомнит, задумывал при Бородавкине перейти в раскол), и послали за ним. Кузьма к этому времени совсем уже оглох и ослеп, но едва дали ему понюхать монету рубль, как он сейчас же на все согласился и начал выкрикивать что-то непонятное стихами Аверкиева из оперы «Рогнеда».

Дю-Шарио смотрел из окна на всю эту церемонию и, держась за бока, кричал: «Sont-ils betes! dieux des dieux! sont-ils betes, ces moujiks de Gloupoff!» [Какие дураки! клянусь богом! какие дураки эти глуповские мужики!]

Развращение нравов развивалось не по дням, а по часам. Появились кокотки и кокодессы; мужчины завели жилетки с неслыханными вырезками, которые совершенно обнажали грудь; женщины устраивали сзади возвышения, имевшие преобразовательный смысл и возбуждавшие в прохожих вольные мысли. Образовался новый язык — получеловечий, полуобезьяний, но во всяком случае вполне негодный для выражения каких бы то ни было отвлеченных мыслей. Знатные особы ходили по улицам и пели: «A moi l’pompon», или «La Venus aux carottes», смерды слонялись по кабакам и горланили камаринскую. Мнили, что во время этой гульбы хлеб вырастет сам собой, и потому перестали возделывать поля. Уважение к старшим исчезло; агитировали вопрос, не следует ли, по достижении людьми известных лет, устранять их из жизни, но корысть одержала верх, и порешили на том, чтобы стариков и старух продать в рабство.

В довершение всего очистили какой-то манеж и поставили в нем «Прекрасную Елену», пригласив, в качестве исполнительницы, девицу Бланш Гандон.

И за всем тем продолжали считать себя самым мудрым народом в мире.

вперёд
@paragnomen

Читать полностью…

Даже политолог Чадаев до изучения основ государства и права был идолопоклонником, а вы всё ещё кафиры не сотворили себе кумира!

@paragnomen

Читать полностью…

Пока Ритуал Накопления Силы stone face не закончится, Уральский Идол (УИ) продолжит томиться во тьме. Достижение же числа 887 мгновенно снимет Барьер и Он встанет из небытия.

УИ упоминался великим мистиком Даниилом Андреевым в «Розе мира», как УИцраор. УИцраор питается эмоциями государственного комплекса, он чрезвычайно могущественен и необходим для нации на определенном этапе её развития.
Неслучайно среди уральских аборигенов издревле бытует поверье, что явление УИ подписчикам канала Парагномен ознаменует собой начало Другой Эпохи.

Оно будет сопровождаться Событиями, Которые Всё Изменят.

Если же Накопления Силы stone face не произойдёт, значит люди пока не готовы к явлению Уральского Идола и изменениям, которые за этим неизбежно последуют. Всему своё время. Учитель приходит, когда ученик готов.

Ждите.

А мы пока продолжаем.

@paragnomen

Читать полностью…

... В мире больше идолов, чем реальностей: это мой «злой взгляд» на этот мир ...
... Быть может, также новая война? И будут выслежены новые идолы? ...
…  что же касается выслеживания идолов, то на сей раз это не временные, а вечные идолы, к которым я здесь прикасаюсь молотом, как камертоном …

Фридрих Ницше (1844-1900), немецкий философ. «Сумерки идолов или как философствуют молотом», 1888 г.

@paragnomen

Читать полностью…

Медики могут найти здесь упоминание крупной вспышки чумы, убившей более трети населения афинского государства. Переболел и сам автор - впоследствии чуму даже назвали фукидидовой. Есть мнение, что на самом деле это был тиф.

Как впоследствии и Камю, Фукидид описал не только симптомы болезни, но и поведение охваченного мором общества.

51. <...> Самым страшным во всем этом бедствии был упадок духа: как только кто-нибудь чувствовал недомогание, то большей частью впадал в полное уныние и, уже более не сопротивляясь, становился жертвой болезни; поэтому люди умирали, как овцы, заражаясь друг от друга. И эта чрезвычайная заразность болезни и была как раз главной причиной повальной смертности. Когда люди из боязни заразы избегали посещать больных, то те умирали в полном одиночестве (и действительно, люди вымирали целыми домами, так как никто не ухаживал за ними). А если кто навещал больных, то сам заболевал: находились все же люди, которые, не щадя себя из чувства чести, посещали больных, когда даже родственники, истомленные непрерывным оплакиванием умирающих, под конец совершенно отчаивались и отступали перед ужасным несчастьем.
<...>

52. Это постигшее афинян бедствие отягчалось еще наплывом беженцев из всей страны, и особенно страдали от болезни вновь прибывшие. Жилищ не хватало: летом приходилось жить в душных временных лачугах, отчего люди умирали при полном беспорядке. Умирающие лежали друг на друге, где их заставала гибель, или валялись на улицах и у колодцев, полумертвые от жажды. Сами святилища вместе с храмовыми участками, где беженцы искали приют, были полны трупов, так как люди умирали и там. Ведь сломленные несчастьем люди, не зная, что им делать, теряли уважение к божеским и человеческим законам. Все прежние погребальные обычаи теперь совершенно не соблюдались: каждый хоронил своего покойника как мог. Иные при этом даже доходили до бесстыдства, за неимением средств (так как им уже раньше приходилось хоронить многих родственников). Иные складывали своих покойников на чужие костры и поджигали их, прежде чем люди, поставившие костры, успевали подойти; другие же наваливали принесенные с собой тела поверх уже горевших костров, а сами уходили.

53. С появлением чумы в Афинах все больше начало распространяться беззаконие. Поступки, которые раньше совершались лишь тайком, теперь творились с бесстыдной откровенностью. Действительно, на глазах внезапно менялась судьба людей: можно было видеть, как умирали богатые и как люди, прежде ничего не имевшие, сразу же завладевали всем их добром. Поэтому все ринулись к чувственным наслаждениям, полагая, что и жизнь и богатство одинаково преходящи. Жертвовать собою ради прекрасной цели никто уже не желал, так как не знал, не умрет ли, прежде чем успеет достичь ее. Наслаждение и все, что как-то могло служить ему, считалось само по себе уже полезным и прекрасным. Ни страх перед богами, ни закон человеческий не могли больше удержать людей от преступлений, так как они видели, что все погибают одинаково и поэтому безразлично, почитать ли богов или нет. С другой стороны, никто не был уверен, что доживет до той поры, когда за преступления понесет наказание по закону. Ведь гораздо более тяжкий приговор судьбы уже висел над головой, и, пока он еще не свершился, человек, естественно, желал, по крайней мере, как-то насладиться жизнью.

54. Таково было бедствие, угнетавшее афинян: в стенах города народ погибал от болезни, а землю разоряли неприятели.

Не знающим древнегреческого языка читателям всё равно повезло: перевод на русский язык и примечания к нему - результат огромной работы выдающегося ленинградского филолога, Георгия Андреевича Стратановского (1901-1986).

В молодости Георгий Стратановский угодил в ту же камеру N 77 Дома предварительного заключения на Шпалерной, откуда накануне увели на расстрел Николая Гумилёва. Как и Гумилёв, Стратановский проходил по таганцевскому делу, но в конечном итоге был отпущен на свободу и вернулся к любимому древнегреческому.

Действие realpolitik ему довелось наблюдать не только в текстах Фукидида, но и непосредственно на самом себе.

назад
@paragnomen

Читать полностью…

Действительно, многие заранее видели, что им предстоит, но так называемое чувство чести соблазнительной силой этого слова довело их до того, что они, склонившись перед ним, попадали в непоправимые беды, а затем прибавляли к ним еще больший позор, скорее из-за своего постыдного безрассудства, чем в силу неблагоприятных обстоятельств. Итак, будьте же благоразумны и остерегайтесь этого. Не думайте, что противоречит нашей чести отказ от сопротивления великой державе, которая выставляет умеренные требования, заключающиеся в том, чтобы вы присоединились к союзу с нею (с уплатой дани), сохраняя владение своей землей. Если вам предлагают выбор: война или безопасность— не настаивайте из упрямства на худшем. Ведь те, кто не уступает равным себе, с могущественными ведет себя благоразумно, а со слабыми — умеренно, преуспеют более всего. Итак, после нашего ухода всесторонне обсудите положение и подумайте, что вы решаете судьбу отечества, преуспевание или гибель которого теперь всецело зависит от единого вашего решения.

112. Затем афиняне покинули собрание. Мелосцы же, оставшись одни, посоветовались между собой и приняли решение в том же смысле, как они высказывались уже раньше во время переговоров с афинянами, и отвечали так: «Афиняне! Наше мнение и воля неизменны, и мы не желаем в один миг отказываться от свободы в городе, существующем уже 700 лет. Полагаясь на судьбу, до сих пор по божественной воле хранившую нас, и на помощь людей и в их числе лакедемонян, мы попытаемся сохранить нашу свободу. Мы предлагаем вам мир и дружбу, но в войне желаем остаться нейтральными и просим вас покинуть нашу страну, заключив приемлемый для обеих сторон договор».

113. Таков был ответ мелосцев. Афиняне же, считая, что на этом переговоры закончены, ответили им: «Итак, если судить по вашим решениям, то вы — единственные люди, для кого будущее достовернее настоящего, которое у вас пред глазами, и вы принимаете незримое за уже осуществляющееся, так как оно вам желательно. Предавшись всецело вере в лакедемонян и в судьбу, вы рискнули всем, но вы все и потеряете!»

114. Затем афинские послы возвратились в свой лагерь. А так как мелосцы не пошли ни на какие уступки, то афинские военачальники тотчас же открыли военные действия.

назад

@paragnomen

Читать полностью…

92. М е л о с ц ы. Но как же рабство может быть нам столь же полезно, как вам владычество?

93. А ф и н я н е. Потому что вам будет выгоднее стать подвластными нам, нежели претерпеть жесточайшие бедствия. Наша же выгода в том, чтобы не нужно было вас уничтожить.

94. М е л о с ц ы. Но не согласитесь ли вы оставить нас нейтральными, не врагами вам, а друзьями, с условием не вступать ни в один из союзов?

95. А ф и н я н е. Ваша неприязнь вредит нам не столь сильно: ваша дружба в глазах подвластных нам будет признаком нашей слабости, а вражда ваша — доказательством мощи.

96. М е л о с ц ы. Неужели подвластные вам считают правильным не делать различия в отношении к городам, вовсе независимым от вас, и теми вашими колониями, которые после восстания вновь подчинены вами?

97. А ф и н я н е. По мнению наших подданных, ни у тех, ни у других нет недостатка в возражениях. Все же они понимают, что независимые города сохраняют свободу потому лишь, что в состоянии защищаться, и мы не нападаем на них из страха. Поэтому ваше подчинение, помимо расширения нашего господства, усилит нашу безопасность. Тем более что мы господствуем на море, и вы как островитяне, будучи слабее других островитян, должны нам подчиниться.

98. М е л о с ц ы. А разве наше предложение не может обеспечить вам безопасности? Но так как вы, отклонив наши соображения, основанные на требованиях справедливости, убеждаете нас подчиниться требованиям вашей выгоды, то и мы также попытаемся объяснить вам нашу выгоду, убедить вас в том, что она совпадает с вашей. Неужели вы хотите все нейтральные города сделать своими врагами? Ведь, увидев нашу участь, они поймут, что когда-нибудь придет и их черед. Разве этим вы еще больше не усилите ваших нынешних врагов и не заставите против воли стать вашими врагами тех, кто и не помышлял об этом?

99. А ф и н я н е. Нам вовсе не так опасны какие-то материковые города, которые еще долго будут медлить с мероприятиями для защиты своей свободы. Мы опасаемся скорее независимых островитян вроде вас и всех, которые уже раздражены необходимостью подчиниться нам. Ведь эти еще не покоренные города, дав волю своему безрассудству, скорее всего подвергнут и самих себя, и нас явной опасности.

100. М е л о с ц ы. Действительно, если и вы идете на столь великую опасность, чтобы сохранить свое господство, и уже порабощенные города—чтобы освободиться от него, то для нас, еще свободных, было бы величайшей низостью и трусостью не испробовать все средства спасения, прежде чем стать рабами.

101.А ф и н я н е. Вовсе нет, если только вы здраво рассудите. Ведь вы не состязаетесь в доблести с равным противником, которому уступить зазорно, а ищете спасения, встретив противника, которому вы не в силах противостоять.

102. М е л о с ц ы. Как известно, военное счастье иной раз благоприятствует даже более слабому и разница в силах обоих противников не дает безусловного перевеса одному из них. Если мы тотчас уступим вам, то лишаемся всякой надежды; если же будем действовать, то у нас останется хоть надежда выстоять.

103. А ф и н я н е. Надежда, утешение во всякой опасности если и повредит человеку, располагающему избытком средств, то не погубит его окончательно. Но тот, кто ставит на карту все свое состояние (ведь надежда по природе расточительна), лишь в самый момент своего полного крушения, когда уже поздно остерегаться, видит всю ее обманчивость. Вы — бессильны, и ваше существование на волоске. Не подвергайте же себя такой опасности, не повторяйте ошибок большинства людей, которые в беде или во время недуга, когда спасение еще не превышает человеческих возможностей, пренебрегши действительными надеждами, обращаются к призрачным и прибегают к предсказаниям, оракулам и подобным обманным средствам, которые верящим в них несут гибель.

104. М е л о с ц ы. Будьте уверены, мы хорошо знаем, как трудно бороться против вашего могущества и счастья (если оно и тут даст вам преимущества). Однако мы все же верим, что божество нас не умалит, ибо мы благочестиво противостоим вам, поступающим неправедно.

назад                                         вперед

Читать полностью…

"Мировое сообщество" как будто уже было описано в великой "Истории Пелопонесской войны":

"Среди всех известных нам людей они с наибольшей откровенностью отождествляют приятное для них — с честным, а выгодное — со справедливым. А при таком образе их мыслей видеть в них вашу надежду на спасение в нынешних условиях неосновательно".

Речь в "Мелосском диалоге" шла о лакедемонянах, но в целом отождествление выгодного со справедливым - общее место в мировой истории, и мы в который раз можем наблюдать за замечательным лицемерием в режиме онлайн.

Никто ничего не знает и не слышал, потому что в этот раз этническая чистка была совершена под руководством новой звезды европейских медиа. И у всех субъектов трагедии есть интересы, которые позволяют закрыть на этническую чистку глаза.

Фукидид был прав во всем: сильный забирает все, что может, а слабый выносит то, что в состоянии вынести. Но всегда бывает жалко несчастных людей, которым все эти политические изменения, сделки и договоренности стоят жизней.

Читать полностью…

Незамечаемый геноцид*

Геноцид меньшинств в Сирии транслируется онлайн, но почему-то поголовно игнорируется мировыми СМИ, в лучшем случае следуя за отношениями условных тигра Амура и козла Тимура.

Молчат как светские власти всех сортов - от самых демократических до самых авторитарных, так и высшие религиозные лидеры всех крупных конфессий. Даже каноничную глубокую озабоченность™ никто дежурно не выразит.

Молчат уважаемые люди, регулярно впаривающие нам про любовь к ближнему, права человека и гуманизм, обвешанные религиозной символикой или одетые в дорогие костюмы.

Молчит улица: на главных проспектах главных стран нет привычных многолюдных демонстраций прогрессивной молодёжи с яркими плакатами в руках; нет литров бутафорской крови и тонн вопиющей к справедливости бумаги.

Молчат соцсети: аватарки пользователей с активной гражданской позицией™ не наводнены чёрными квадратами.

Поразительное единство молчания на фоне средневековых массовых расправ над мирным населением по религиозно-этническому признаку.

Сообщество цивилизованных государств даже не пытается спасти беженцев, которых на родине ждёт смерть или рабство**. Хотя сложностей с логистикой никаких: выход к морю есть - и не абы к какому, а к целому Средиземному. Да и с первичным размещением людей проблем не должно быть: ведь столько цивилизованных государств, знающих толк в многонациональной дружбонародной инклюзивности, за раз больше нигде не найдешь! Корабль - как минимум военный, кстати, по UNCLOS - тоже часть государства, где бы оно не находилось.
На фоне всеобщего молчания редкие голоса звучат в основном со стороны одиночек и маргиналов.

Нетеррористы™ и прогрессивные джихадисты™ пока устраивают вообще всех власть имущих.

В чем же дело? В Сирии хозяйничают невидимые гориллы? Если факты противоречат намоленному Пинкеру - тем хуже для фактов? Существует Хитрый План и нужно просто потерпеть? Классовая феодальная солидарность не позволяет упрекнуть Султана в истреблении кафирско - рафидитских холопов? Все просто подсели на треш-стримы и снафф?

Пока будем анализировать - глядишь, и повод к анализу исчезнет. А уж потом нам всё логично и доходчиво объяснят - те же, кто молчит сейчас.

*название отсылает к статье в ленте.ру, освещавшей сходную тематику в 2019 году. Описанные тенденции за 6 лет стали глубже и шире.

** «Это внутреннее дело Сирии»: Евросоюз не будет реагировать на террор джихадистов в Латакии». Панорама давно перестала быть сатирическим изданием.

@paragnomen

Читать полностью…

Празднование 8 Марта в Старооскольском наркологическом диспансере, 2018 г.

#сложныевещества
@paragnomen

Читать полностью…

Слово «сталкер» перестает вызывать ассоциации с Тарковским или хотя бы игрой, а слово «груминг» с этологией.

Хочется наказать придумывателей терминов за порчу ассоциативного ряда!

@paragnomen

Читать полностью…

«Математику уже затем учить надо, что она ум в порядок приводит».

Ломоносов М. В. (1711-1765), русский учёный.

@paragnomen

Читать полностью…

Не обнаружил в списке намоленный пентоксифиллин для УЛУЧШЕНИЯ МИКРОЦИРКУЛЯЦИИ чего угодно при любой патологии. Уже не в моде, что-ли? Непорядок: всякому известно, что раз пациент в отделении реанимации лежит - микроциркуляция у него нарушена, потому что привязали.

Древние египтяне даже шизофрению им пробовали лечить, так-то!

@paragnomen

Читать полностью…

Станиславу Лему и Николаю Носову посвящается..

В одной далекой-далекой галактике на одной из планет (назовем ее планета Ка-Пец) цивилизация дошла в своем развитии до стадии большого внимания к своим внутренним переживаниям, что породило профессию ментологов. Все больше капетсианцев обнаруживали, что им важно, как стало принято говорить, «потрудиться» с ментологом, все больше ментологов ощущали, что им нужно потрудиться со своим ментологом. А часть индивидов, обратившихся к ментологам, ощутили в себе желание тоже стать ими. Так ментологов становилось все больше и больше. Новые специалисты постоянно писали в коммуникационной сети этой планеты «Междунет» о пользе ментологических практик, все больше людей читали и проникались этим, профессия становилась все более модной. Люди, не нуждающиеся в помощи ментолога, начали считать себя менее значимыми, расстраивались и уже по этому поводу обращались к ментологу и трудились с ним.

Огромной армии ментологов нужна была точка приложения усилий, сильных переживаний (называемых «непорядки») стало не хватать. В самом выигрышном положении оказались ментологи, выявившие у себя собственные непорядки. И тогда получила развитие идея, что вообще любое переживание может стать «непорядком», а следовательно, объектом ментологической практики.

Постепенно опытные ментологи обнаружили, что преподавать ментологию проще и доходней, чем трудиться с обычными капетсианцами, поэтому каждый второй уважающий себя специалист открыл школу обучения ментологии. Школы стали конкурировать между собой, что привело к дополнительному стрессу и новым «непорядкам». Ментологи очень переживали по поводу своей работы, часть их освоили науку разных школ, чтобы быть более эффективными, чем другие, и это привело к путанице, которая потребовала от ментологов потрудиться с кем-то еще. Возникла дополнительная профессия надментологов, а потом и наднадментологов. Постепенно все капетсианцы разделились на взаимопроникающие классы ментологов и их клиентов.

И грозил бы цивилизации Ка-Пец соответствующий итог, но, к счастью, она подверглась нападению гигантских жуков кто-то обратил внимание, что гораздо важнее, чем ментологическое здоровье – внимательно следить за своим питанием, потому что именно это позволяет жить долго и стать счастливыми. Так появились дигестологи. А с ними и множество сопутствующих профессий. Междунет вместо рекомендаций по ментологическим практикам заполнился фотографиями еды. Все наконец отвлеклись от своей внутренней жизни.
И все шло хорошо, пока один из оказавшихся безработными ментологов не сообразил, что процесс еды гораздо совершеннее и быстрее приводит к счастью, если мы будем включенными, то есть ментологически осмысливать процесс жевания..

#растерянный_терапевт

Читать полностью…

назад

В таком положении застал глуповские дела статский советник Эраст Андреевич Грустилов. 

...
Глуповская распущенность пришлась ему по вкусу. При самом въезде в город он встретил процессию, которая сразу заинтересовала его. Шесть девиц, одетых в прозрачные хитоны, несли на носилках Перунов болван; впереди, в восторженном состоянии, скакала предводительша, прикрытая одними страусовыми перьями; сзади следовала толпа дворян и дворянок, между которыми виднелись почетнейшие представители глуповского купечества (мужики, мещане и краснорядцы победнее кланялись в это время Волосу). Дойдя до площади, толпа остановилась. Перуна поставили на возвышение, предводительша встала на колени и громким голосом начала читать «Жертву вечернюю» г. Боборыкина.

— Что такое? — спросил Грустилов, высовываясь из кареты и кося исподтишка глазами на наряд предводительши.

— Перуновы именины справляют, ваше высокородие!

[Грустилов всячески потакал глуповским порокам, отчего глуповцы перестали работать. Полностью прочитать главу «Поклонение Мамоне и покаяние» можно тут]

Тем не менее, говоря сравнительно, жить было все-таки легко, и эта легкость в особенности приходилась по нутру так называемым смердам. Ударившись в политеизм, осложненный гривуазностью, представители глуповской интеллигенции сделались равнодушны ко всему, что происходило вне замкнутой сферы «езды на остров любви». Они чувствовали себя счастливыми и довольными и в этом качестве не хотели препятствовать счастию и довольству других. Во времена Бородавкиных, Негодяевых и проч. казалось, например, непростительною дерзостью, если смерд поливал свою кашу маслом. Не потому это была дерзость, чтобы от того произошел для кого-нибудь ущерб, а потому что люди, подобные Негодяеву, — всегда отчаянные теоретики и предполагают в смерде одну способность: быть твердым в бедствиях. Поэтому они отнимали у смерда кашу и бросали собакам. Теперь этот взгляд значительно изменился, чему, конечно, не в малой степени содействовало и размягчение мозгов — тогдашняя модная болезнь. Смерды воспользовались этим и наполняли свои желудки жирной кашей до крайних пределов. Им неизвестна еще была истина, что человек не одной кашей живет, и поэтому они думали, что если желудки их полны, то это значит, что и сами они вполне благополучны. По той же причине они так охотно прилепились и к многобожию: оно казалось им более сподручным, нежели монотеизм. Они охотнее преклонялись перед Волосом или Ярилою, но в то же время мотали себе на ус, что если долгое время не будет у них дождя или будут дожди слишком продолжительные, то они могут своих излюбленных богов высечь, обмазать нечистотами и вообще сорвать на них досаду. И хотя очевидно, что материализм столь грубый не мог продолжительное время питать общество, но в качестве новинки он нравился и даже опьянял.

...
Обыватели, развращенные постоянной гульбой, до того понадеялись на свое счастие, что, не вспахав земли, зря разбросали зерно по целине.
— И так, шельма, родит! — говорили они в чаду гордыни.
Но надежды их не сбылись, и когда поля весной освободились от снега, то глуповцы не без изумления увидели, что они стоят совсем голые. По обыкновению, явление это приписали действию враждебных сил и завинили богов за то, что они не оказали жителям достаточной защиты. Начали сечь Волоса, который выдержал наказание стоически, потом принялись за Ярилу, и говорят, будто бы в глазах его показались слезы. Глуповцы в ужасе разбежались по кабакам и стали ждать, что будет. Но ничего особенного не произошло. Был дождь, и было вёдро, но полезных злаков на незасеянных полях не появилось.
...
В самое короткое время физиономия города до того изменилась, что он сделался почти неузнаваем. Вместо прежнего буйства и пляски наступила могильная тишина, прерываемая лишь звоном колоколов, которые звонили на все манеры: и во вся, и в одиночку, и с перезвоном. Капища запустели; идолов утопили в реке, а манеж, в котором давала представления девица Гандон, сожгли. Затем по всем улицам накурили смирною и ливаном, и тогда только обнадежились, что вражья сила окончательно посрамлена.

@paragnomen

Читать полностью…

Самое смешное и актуальное описание взаимоотношений людей с идолами – вероятно, у Салтыкова-Щедрина в «Истории одного города».

Все актуально.
Вечные и бесчисленные циклы «Поклонение идолу - Низвержение идола - Покаяние» воспроизводятся непрерывно и можно наблюдать их в реальном времени.

Образы жителей города Глупова настолько архетипичны, что среди наших современников немудрено приметить и все виды глуповцев, и все разновидности градоначальников, и даже эту самую девицу Гандон.

@paragnomen

Читать полностью…

Я старался показать, что концепция Бога – всего лишь «палец, показывающий на луну».

Эта луна не вне нас, она представляет собой человеческую реальность, скрывающуюся за следующими словами: то, что мы называем религиозной установкой, есть x, неизвестная величина, которую возможно выразить только в поэтических и визуальных символах.

Это ощущение x артикулировалось в различных концепциях, менявшихся в зависимости от социальной организации конкретного культурного периода. На Ближнем Востоке x нашло выражение в концепции верховного племенного вождя или царя, и таким образом «Бог» стал высшей идеей для иудаизма, христианства и ислама, коренившихся в социальных структурах этого региона. В Индии буддизм смог выразить x в другой форме, так что не возникло необходимости в концепции Бога как верховного правителя.

Однако поскольку и верующие, и неверующие стремятся к одной и той же цели – освобождению и пробуждению человека, – и те и другие могут оценить каждый по-своему тот факт, что любовь побуждает нас понимать другого лучше, чем он сам понимает себя. Так, верящие в Бога будут думать, что неверующий гуманист заблуждается в том, что касается его концепций, и наоборот. Однако и те и другие будут понимать, что они объединены общей целью, которая полнее всего проявляется в их действиях, а не в концепциях. Прежде всего их объединяет общая борьба против идолопоклонства.

Идолопоклонники встречаются как среди верующих, так и среди неверующих. Такие верующие превращают Бога в идола, всеведущую, всемогущую силу, являющуюся союзницей тех, кто обладает властью на земле. Сходным образом существуют неверующие, не приемлющие Бога, но поклоняющиеся другим идолам, общим с верующими: суверенному государству, флагу, расе, материальному производству и производительности, политическим лидерам или самим себе.

Те, кто преданно почитает Бога, и те, кто стремится к той же цели в чисто человеческих терминах, понимают, что умозрительные концепции вторичны по отношению к стоящей за ними человеческой реальности. И те и другие понимают смысл хасидской истории об ученике хасидского законоучителя, которого спросили, посещает ли он своего наставника, чтобы услышать его мудрые слова. «Нет, – ответил тот. – Мне нужно увидеть, как он завязывает шнурки на ботинках».

Любой человек, верующий или нет, кто оценил x как высшую ценность в своей жизни, не может не понимать, что большинство людей в индустриальном обществе, несмотря на свои утверждения противного, к этой цели не стремятся. Они встревоженные, пустые, изолированные потребители, которым скучно жить и которые компенсируют свою хроническую депрессию навязчивым потреблением. Их больше привлекают вещи и технические новинки, чем жизнь и рост, их цель – иметь больше и потреблять больше, а не становиться больше.

Эрих Фромм (1900-1980). «Вы будете как боги», 1966 г.

@paragnomen

Читать полностью…

Когда этот идол Stone Face наберёт 887 идолических stone face-реакций – поделюсь эксклюзивным фото идола, которого мы с коллегами обнаружили на одной из вершин Урала.

Для каких целей стоит этот уральский идол – решать вам, уважаемые подписчики.

Читать полностью…

назад

В XX и XXI вв. уничтожение портретов и статуй остается одним из привычных методов протеста, катализатором революций и мощным символом свершившихся политических перемен.

«В основе иконоборчества — борьба с существующим визуальным порядком, за которым стоят отношения власти — как власти людей над людьми, так и  власти идей над умами. Визуальный порядок и отражает отношения, и формирует их».

Одни образы олицетворяют господствующий порядок, другие  — волю тех, кто хочет его низвергнуть и заменить другим. Вокруг них кристаллизуются идентичности.

За них и с их помощью воюют, убивают и умирают. Как и в прошлые столетия, агрессия против изображений, которые связывают с ненавистным режимом, враждебной страной, чуждой идеологией или конкурирующей группой, часто замешана на осмеянии.

А в отношении к образам властителей — со стороны тех, кто их устанавливает или защищает, и тех, кто
их критикует и низвергает, — слышны отзвуки религиозного и магического.
Если кто-то рвет портрет правителя или выкалывает ему глаза на фотографии, это покушение обычно воспринимается как большее «святотатство», чем повреждение надписи с именем первого лица.
Изображения в нашем восприятии стоят ближе к изображенному, чем любой текст.

Любой образ (кроме существующего только в цифровой форме) — это не только визуальное послание, которое сканирует наш глаз, а потом интерпретирует мозг, но и нечто вещественное. «Образ-объект» (image-objet), как 
его называет французский медиевист Жером Баше. Или, если выразиться на средневековый манер: не только образ (imago), но и вещь (res).

Даже картина, написанная на холсте, или гравюра с фигурой святого, напечатанная на листке 
бумаги, трехмерны, и с ними порой взаимодействовали не только глазами, но и пальцами или губами. Что уж говорить о створчатых алтарях и тем более о рельефах и круглой скульптуре: от крошечных амулетов до огромных культовых статуй.

С тех пор как существует цивилизация, люди вступали с  изображениями — духов, богов или святых — во множество разных отношений. C ними разговаривали, перед ними падали на колени, возжигали лампады и  свечи, их окуривали благовониями, освещали, освящали и «оживляли», кормили и поили, приносили в дар и завешивали дарами, заворачивали в драгоценные ткани, облачали в роскошные одеяния, открывали и закрывали занавесями, носили в  процессиях, ложились рядом с  ними спать, брали их с  собой на поле боя, обнимали и целовали, омывали водой, вином и маслами, сажали на троны, укладывали в кровати, пришивали их к одежде, чтобы никогда с ними не расставаться, соскабливали с них краску или откалывали фрагменты, которые потом уносили с собой. Образы воровали, избивали, бичевали и вешали, в  них вбивали гвозди, их покрывали надписями, вымазывали нечистотами, 
сбрасывали с алтарей и пьедесталов, закапывали в землю, бросали в воду или кидали в огонь.

И мотивы, которые побуждали людей почитать, отвергать или ниспровергать изображения, были чрезвычайно разнообразны и  менялись от культуры к культуре и от эпохи к эпохе.

Изображения — один из многих 
предметов, которые повсюду окружают человека. Через вещи люди взаимодействуют с  другими людьми, живыми или уже умершими, богами и  всеми невидимыми существами, которыми они населяют мир, а также с  идеями, которые утверждают или, наоборот, отвергают.

Повреждение и даже «убийство» изображений, видимо, столь же древняя практика, как и поклонение им.

В зависимости от размера и материала образы увечили или разбивали на части. Нередко после такой атаки изображение продолжало «жить», а нанесенные ему раны напоминали о его бессилии и торжестве тех, кто его изувечил.

Наконец, часто от изображения не оставалось и следа. Его уничтожали безвозвратно (сжигали или разбивали на мелкие куски) либо возвращали в состояние материи, которую можно использовать заново: например, переплавляли драгоценный металл в новую статую или отливали из него множество украшений.

Сотворение и разрушение часто перетекают друг в друга.

Михаил Майзульс. «Идол, защищайся! Культ образов и иконоборческое насилие в Средние века». 2023 г.

@paragnomen

Читать полностью…