8096
Меня зовут Катя. Пишу о книгах и о балете. Бывает, даже матом. Я филолог, мне можно. Для связи sayhello@e-baeva.ru
«Удивительно, как долго длится одно проявление доброты»: мне пора уже рубрику вводить, в которой Джон Грин подтверждает свое звание лучшего человека планеты (среди меня). Как и в подкасте Anthropocene Reviewed, в своем твиттере он снова говорит о мелочах, которые могут запомниться надолго и сделать чью-то жизнь лучше, без особенных усилий.
Вчера он рассказал о записке, которую много лет назад получил от уже тогда популярного писателя Энтони Горовица, с отзывом на свой еще не вышедший дебютный роман «В поисках Аляски». В реплаи пришел сам Горовиц (меня прямо изумило простое обращение John), в общем, круговорот доброты в природе.
Хоть где-то.
Grief is endless, but we must go on.
Вот я отвлеклась от Каменской (четыре подряд нормально, пятая уже передоз) и вернулась к скандальным воспоминаниям Шостаковича, записанным Соломоном Волковым. Например, фрагмент об известном балетном критике Акиме Волынском, курсив, что называется, мой:
«Владел театром необычный человек. Он был известен, не больше и не меньше, как «почетный гражданин Милана». Это гражданство ему присвоили за академическую работу о Леонардо да Винчи.
Почетного гражданина Милана звали Аким Львович Волынский, известен он был также как Флексер. Это был, как я сказал, известный человек, критик в различных областях искусства. До революции Волынский возглавлял очень представительный журнал, печатавший Чехова и даже Льва Толстого.
После революции Волынский основал балетную школу, потому что знал эту область изнутри. Не будет преувеличением сказать, что весь балетный мир трепетал в ожидании его бесчисленных и бесконечно длинных статей. Статьи были многоречивы и глубокомысленны. Балетный мир читал их с содроганием.
Каждый день почетный гражданин Милана являлся в балетную школу и с наслаждением смотрел на девочек. Это был небольшой гарем Волынского. Ему тогда было около шестидесяти. Маленький человек с большой головой и лицом, похожим на чернослив.
Между прочим, он создал своему гарему большую известность. Он издал «КНИГУ ЛИКОВАНИЙ». Заглавными буквами. Ликуя, Волынский пророчил своим протеже мировую известность. Из этого ничего не выходило. Оказывалось, что патронажа Волынского недостаточно, необходим еще некоторый талант.
Месяц работы в «Светлой ленте» не летел, а тянулся [Шостакович работал в кинотеатре тапером, озвучивал фильмы]. И вот я пошел к Волынскому за своей зарплатой. Почетный гражданин Милана бегал от меня, как от чумы. Но я наконец догнал его. Я оторвал его от любования балетными девочками.
Волынский взглянул на меня с презрением. Он был, признаем честно, исключительно царственен в своем дореволюционном сюртуке. Когда-то этот сюртук был сшит по нему, и неплохо. Его негабаритную голову поддерживал грязный воротник. Волынский смотрел на меня сверху вниз, хотя это и было трудновато.
Он спросил меня: «Молодой человек, вы любите искусство? Великое, высокое, бессмертное искусство?» Мне стало неловко, и я ответил, что да. Этот ответ был роковой ошибкой, потому что Волынский повернул его по-своему: «Если вы любите искусство, молодой человек, как же вы можете говорить со мной о презренном металле?»
Страничка из Оврагов; они такие ностальгические, кошмар
Читать полностью…
Это кусочек из сборника лекций; там цвет текста — розовый, фиолетовый и бордовый, в ночи буквы плывут и пляшут, но все равно хорошо
Читать полностью…
#книганавыходные, или список бесполезных книжных рекомендаций от человека «в трудной жизненной ситуации».
Что сейчас могу читать:
1) внезапно — комиксы
«Овраги» про Петербург, «Бестужевки» про женский университет, «Шоу Олив» про девочку и школьный конкурс талантов и т.д.
2) так же внезапно очень понравился альманах, изданный «Подписными изданиями», — искренний, простой, исполненный любви и энтузиазма. Очень понравилось эссе Анны Канунниковой, над последней страницей порыдала два раза. Из короткой прозы также иногда читаю рассказ-два Тэффи.
3) новый Несбе — твердая четверка по шкале Несбе (Осло, психанутые — знаю, что странное слово, но мне хочется его, — маньяки, подпольный секс-притон в подробностях, Харри больше занят делом, чем пиздостраданиями, what’s not to like). Вчера по совету книжного чата прочитала первый детектив из серии о Каменской. Ни о чем не жалею, начала второй.
4) если с детективами в состоянии стресса все понятно, то вот чего я уж точно не ожидала, так это того, что хорошо пойдет специальная литература. Правда, с оговоркой, что язык должен быть хороший академический, а не вот это вот все.
Например, однажды ночью прочла все три эссе из сборника «Искусство, восприятие и реальность» (Гомбрих сотоварищи рассуждают о том, как мы воспринимаем портретную живопись и изображения в целом), — и даже несмотря на игры с цветом шрифта, мне все понравилось. А вот «Гениальный язык. Девять причин полюбить греческий» оказался каким-то летом одного года, захлебывающийся восторг гимназистки: вы поглядите, в древнегреческом есть виды, ну ахуеть теперь. Я очень люблю все, что связано с любовью к языкам, но предпочитаю, чтобы любили их как-то менее темпераментно.
5) аудио сейчас идет плохо: чужие голоса в голове мешают. Но: закончила «Идиота» в исполнении Багдасарова (чуть более истерично, чем я люблю, но роман огонь, конечно; я придумала на него классную смешную рецензию, которую не хочу писать) и начала The Librarianist Патрика деВитта, которого я люблю со времен великолепных The Sisters Brothers, и он меня не разочаровывает.
А вот и заседание; история о том, как Лихачев остался литературоведом:
***
Я всерьез подумывал о том, чтобы стать лингвистом, и ходил на заседания Института языка и мышления, находившегося в то время в противоположном крыле того же здания, где находилось и издательство. Но посещения этих заседаний вскоре пришлось прекратить. Вот как это произошло.
Предстояли выборы в академию. Кандидатом в академики был назван и Н. М. Каринский, ранее не сдававший своих позиций перед Н. Я. Марром. Но тут он решил кое в чем уступить Марру, что-то у него признать и тем самым повысить свои шансы на избрание. Что уж это был за доклад и в чем он «уступал» Марру, сейчас я забыл, но народу собралось много. Круглый зал был переполнен – яблоку негде было упасть. Я пришел после рабочего дня в издательстве, сильно утомленный, и стал в дверях – все места были заняты. Доклад тянется и тянется, я начинаю засыпать. Голос докладчика то приближается ко мне, то уходит куда-то, и я едва его слышу. Что докладчик говорит – совершенно не соображаю. Наконец монотонный голос меняется, и я слышу, что докладчик внятно и громко спрашивает: «Который час?», затем вопрос повторяется: «Который час?» Все почему-то молчат. Тогда я вынимаю свои карманные серебряные часы и громко отвечаю: «Без четверти восемь».
Боже, что произошло! Нет! Этого невозможно передать. Большой президиум, за длинным столом которого сидел весь цвет академической филологии, буквально лег от смеха. В. М. Жирмунский вытянул руки над столом и уткнулся в них лицом. И. И. Мещанинов не только смеялся, но и радовался (Каринский все-таки мог стать его конкурентом в отделении). Всегда серьезный В. Ф. Шишмарев смеялся в усы. Кто-то вынул платок и делал вид, что сморкается. Зал давился от смеха. Я понял, что совершил что-то ужасное, и ощупью (в глазах потемнело) пошел искать графин в канцелярию. Кто-то пошел за мной.
Оказалось, что Каринский приводил примеры вопросительной интонации… Я же своим ясным ответом выразил общее мнение о затянувшемся докладе.
Вчера в рамках фестиваля «Контекст» состоялась премьера «Дуо».
В cast-specific спектакле Павла Глухова мы увидели Диану Вишневу и Дарью Павленко, двух выдающихся балерин очень разной судьбы. В их пластическом диалоге, и особенно в монологах, можно было при желании увидеть разные эмоции и философию, но главное, как мне показалось, было увидеть именно танец — настолько он был мудро органичен их телам, их телесному опыту и профессиональным возможностям. Все-таки в таких высказываниях важно ставить не про себя, а про танцовщика, и грамотно осмыслять сценическое пространство. Музыка, свет и костюмы помогали и не отвлекали, что тоже случается не всегда. Это был отличный симбиоз всех задействованных в постановке художников (в широком смысле), с чем я их всех очень поздравляю.
С этой точки зрения и зал на премьере был идеальный — за редким исключением, все зрители понимали, куда они пришли, были тихи и вовлечены, не светили телефонами и не шуршали пакетами. Никто не пришел просто «в Мариинку» или «на Вишневу», сфоткаться в фойе или с люстрой, и потому торжественная и прекрасная атмосфера только помогала воспринимать происходящее на сцене. Это очень дорогого стоит.
Отдохнула морально, обняла многих замечательных людей, выгуляла красивую юбку; спасибо 🤍
Фото Полины Набоки с официального сайта, а бекстейдж — стащила у Светланы Букреевой.
#коллекционерпрограммок
Сходили с детьми на благотворительный фестиваль «Фонарь» (Бертгольд-центр на Гражданской улице, недалеко от метро Садовая): увидели живую Лену Мартьянову, забрались на видовую крышу, купили классных книжек по смешным ценам — Быков за 250, «Карнавал зверей» за 400, а Борис Кириков и вовсе за донат. Понравилось и поразило, что девушки у прилавков (народу очень много) просто говорят, вы посчитайте, сколько получилось, и переводите сумму «Ночлежке», вот куар-код. Люблю такие простые акты доверия, поэтому за Кирикова заплатила как за нового 🤍
Кстати, в коробке за донаты увидела Ту Самую зелененькую книжку с Маугли-Карлсоном-Винни-Пухом, которая наверняка была у многих в детстве, мы ее буквально вчера в книжном чате вспоминали. Не успела взвизгнуть от восторга и показать книжку сыну, как ее тут же увели у меня из-под носа.
кратко #афиша, Петербург на июль,
дефолтный театр, как обычно, Мариинский
10 и 11 июля в БДТ премьера спектакля Павла Глухова «Дуо» в рамках фестиваля Контекст
Увидеть на одной сцене Диану Вишневу и Дарью Павленко случается не каждый день, так что стоит взять на заметку, особенно если вы пропустили золотые годы Мариинского балета. Обе уже не танцуют классику, обе обладают колоссальным жизненным опытом и профессиональной мудростью, и сделать такой дуэт, наверное, было непросто и огнеопасно, оттого особенно интересно.
Так же 10 июля в МТ Альбина Шагимуратова третий раз исполняет «в последний раз» Лючию ди Ламмермур, выдающуюся свою партию, а Маша Ильюшкина танцует Жизель. В отсутствие маховика времени зрителям предлагается разорваться.
13 июля — творческий вечер заслуженного артиста РФ Владимира Алексеевича Шклярова. «Барышня и хулиган», третий акт балета «Баядерка», а также новое сочинение над названием «Моцарт и Сальери». Поклонники ликуют.
18 июля — Драгоценностииии, единственный балет Баланчина, на который еще не закончились права (но скоро!), поэтому даже составов не ждите, бегите со всех ног. Это ошеломительно красиво, да еще и на исторической сцене.
20 июля — творческий вечер к юбилею Любови Кунаковой, его переносили уже пару лет по разным причинам, поэтому пропускать вообще нельзя. Кунакова — репетитор Терешкиной, Ильюшкиной и Евсеевой, поэтому я думаю, что Вика будет в Легенде, а Маша в Спящей, а дальше — россыпь замечательных номеров. Если можете выбраться только один раз в месяц, идите сюда.
30 июля — двойник на музыку Белы Бартока, балет+опера, как говорит мой муж, «как минимум, это необычно». Вишнева, конечно, одним своим присутствием делала половину спектакля, но оркестр на сцене и камерная обстановка тоже играют свою магическую роль.
Также в июле у нас внезапно нарисовался петербургский Байройт: куча Вагнера на любой вкус и цвет, от премьеры Мейстерзингеров до Тристана в благословенном концертном исполнении. Что называется, если гора не идет к Магомету. Пока не могу рассчитать свои возможности, но иррационально хочется на все, хоть даже с закрытыми глазами посидеть.
Gaudy Night — третий роман в моей коллекции текстов, которых я не смогла читать по-английски (два другие — «Мудрая кровь» Фланнери О’Коннор и «Сговор остолопов» Джона Тула). Вот просто вязну в тексте, и все. А уж очень хотелось узнать, кто же все-таки писал мерзкие записки сотрудницам [выдуманного] женского колледжа в Оксфорде и выйдет ли Гарриет за Питера замуж.
Ну, ничего: в местной библиотеке нашлось уже ставшее раритетным издание в переводе Александры Борисенко, с подробными и обстоятельными комментариями — откуда скрытая цитата, что за политический деятель имеется в виду, ну и так далее. Единственное, что отсылки в предыдущим романам (на фото) я бы все-таки не делала, ведь так не интересно читать. А так роман очень современный (1935 года-то рождения!) — шуточки, колкости, рыцарство, феминизм, право женщины стоять за себя, учиться и не хотеть нянчить ничьих детей, за сто лет ничего не изменилось.
Хештег #любителямдетективов которые не похожи на детективы :)
⬆️ Марию не обвинишь в непродуманности или неподготовленности. Напротив, она танцовщица насквозь рациональная, расчетливая. Она много репетирует, уверенно держится на сцене, работает над визуальными нюансами своей физической формы (помним, что балет — самое небодипозитивное из искусств), например, поднимает черную пачку выше, чтобы укоротить корпус, — это все достойно похвал. К сожалению, ничего из этого в конечном итоге не делает спектакль.
Не буду бросаться французскими терминами или сравнивать Марию с другими артистками, это никому ничего не скажет. Каждый спектакль, особенно такой затасканный, как «Лебединое озеро», должен сложиться как самостоятельное высказывание, художественный образ, порадовать или рассердить, иными словами, как-то задеть зрителя. Вчерашнее «Лебединое озеро» было в высшей степени незапоминающимся. Мария Хорева поставила себе еще одну балеринскую цель в ежедневнике — и забралась на эту вершину. Как и зачем она это сделала — об этом нам остается только догадываться.
#книганавыходные Который день до двух часов ночи сижу с воспоминаниями Дмитрия Сергеевича Лихачева, «Мысли о жизни». Вот одна из самых замечательных цитат, исчерпывающе описывающих мою жизнь сейчас; панчлайн беру на вооружение:
Был в Куоккале* один случай, который «прославил» нас с братом среди всех дачников. Ветер дул с берега (самый опасный). Мой старший брат Миша снял синюю штору у нас в детской, водрузил ее на нашей лодке и предложил прокатиться под «парусом» вполне домашнему мальчику – внуку сенатора Давыдова. Домашний мальчик Сережа (он впоследствии, после Второй мировой войны, работал архитектором-реставратором в Новгороде) пошел к своей бабушке и спросил у нее разрешения прокатиться. Бабушка была франтиха с фиолетовыми глазами, сидела в шелковом платье стального цвета под зонтиком от солнца. Она спросила Мишу только – не промочит ли Сережа ноги: в лодке ведь всегда есть на дне вода. Велела Сереже надеть галоши. Сережа надел новые блестящие галоши и сел в лодку. Все это происходило на моих глазах. Поехали. Северный ветер тихий, как всегда у берега, усилился вдали. Лодку погнало. Я наблюдал с берега и увидел: синий парус медленно наклонился и исчез. Бабушка, как была в корсете и с зонтиком, пошла по воде, простирая руки к любимому Сереже. Дойдя до глубокой воды, бабушка с фиолетовыми глазами упала без чувств, могла захлебнуться и утонуть. А на берегу за загородкой из простыни загорал проректор Петербургского университета – красавец Прозоровский. Он наблюдал за бабушкой и, когда та упала, бросился ее спасать. И, о ужас! – в одних трусах – тогда это считалось неприличным. Он поднял бабушку с фиолетовыми глазами и понес ее к берегу. А я изо всех сил побежал домой. Подбежав к нашей даче, я замедлил шаг и постарался быть спокойным. Мать спросила, очевидно догадавшись все же, что что-то случилось: «На море все спокойно?» Я немедленно ответил: «На море все спокойно, но Миша тонет».
Эти мои слова запомнились и вспоминались потом в нашей семье сотни раз. Они стали нашей семейной поговоркой, когда внезапно случалось что-либо неприятное.
*Куоккала — это сейчас Репино.
Книжного контента у меня сегодня нет: на обратном пути не смогла почитать в электричке, потому что контролер прицепилась к моему электронному билету без «демонического штрих-кода», и дневник Прокофьева остался нечитанным. Вспоминила я про него не случайно: сегодня вторая лекция Гершензона, где мы продолжим начатый на прошлой неделе весьма продуктивный разговор об удивительной дихотомии Прокофьев-Стравинский, «Блудный сын»-«Аполлон мусагет», Дягилев и Баланчин, я хотела прийти готовая, но приду просто так — смотреть красивое и отвлекаться. Видит Бог, сейчас мне это нужно.
Также про отвлекаться — снова #афиша на неделю и #коллекционерпрограммок в действии; напоминаю, что дефолтный «театр» в этом блоге — Мариинский:
27 и 29 июня — премьера балета и оперы Белы Бартока в постановке Юрия Посохова. Сегодня у меня, как я уже говорила, Гершензон, а в четверг всенепременнно иду посмотреть Диану Викторовну и послушать Михаила Петренко. Про Белу Бартока снова порекомендую курс Роберта Гринберга «Симфония» на Audible (там есть про Бартока и Дворжака глава), у него же в подкасте Music History Monday есть один двадцатиминутный биографический выпуск про Бартока.
28 июня — Мария Ильюшкина и Никита Корнеев в ЛО. Я уже не пойду («сколько раз вы ходили на Лебединое озеро? — на этой неделе?»), а вы сходите.
30 июня — хороший Дон Карлос, Родриго тоже хороший, обе дамы отличные, надо сходить.
1 июля — утром Шамала Гусейнова Жар-птицей, а вечером Сергеев Петрушкой, выбирайте. Если поведете на ЖП детей не слишком младшего возраста и бюджет позволяет, садитесь в партере, бенуаре и бельэтаже с левой стороны: увидите Кащея во всей красе и ужасности, повизжите тихонько от восторга.
2 июля вечером — Мария Хорева дебютирует в Лебедином озере. Дебютирует накануне своего дня рождения и с одним из самых компетентных (и красивых!) первых солистов театра Филиппом Степиным, который давно заслужил повышение до премьера. Если Одетта-Одиллия — это «экзамен на балерину», возможно, посмотреть на него имеет смысл.
#читаювэлектричке Джон Мосери, «Маэстро и их музыка», изд. МИФ, перевод шероховатый (есть даже Сейдзи Озахава)), но привыкаешь, так как содержание оч интересное
Автор — сам дирижер, много работал с Бернстайном, оттого помимо анекдотов о знаменитых маэстро и рабочих инсайтов (как читают партитуру, репетируют, устанавливают отношения с композиторами и музыкантами) в книге много личного — например, глава о критиках и рецензиях выглядит особенно наболевшей.
Мосери также пишет, что дирижировать балетом может далеко не каждый дирижер: нужно смотреть одновременно в ноты, на оркестрантов и на ноги. Недавно на очередных балетах Стравинского как раз сидела прямо напротив оркестровой ямы и наблюдала за Арсением Шупляковым. Совершенно недооцененный невероятный труд. Например, в «Петрушке» с двух сторон на сцену выходят два артиста-барабанщика, и дирижер быстро смотрит на одного, на второго, на музыкантов в оркестре, сидящих по разным углам, чтобы все они вступили вовремя. В «Жар-птице» взгляд дирижера вообще не замирает ни на секунду, такой же птицей мечется по оркестру.
Небольшой плейлист к книжке:
▪️Фильм ВВС «Искусство дирижирования» (часть 1, часть 2)
▪️Стравинский дирижирует «Жар-птицей» (отрывок)
▪️Бернстайн дирижирует «Весной» (в книге шутят, что он «как будто хочет застегнуть ширинку без рук»)
▪️Тосканини орет на контрабасов (corpo di Dio santissimo!!!)
▪️Алек Болдуин говорит с Джоном Мосери о его новой книге и попутно выясняет, как произносится его фамилия
Сегодня провернула невиданный в своей театральной биографии трюк: умудрилась побывать в один день на двух спектаклях, оба из которых начинались в 19:00.
Наверное, такое чудо возможно только на «Звездах белых ночей»: я никак не могла выбрать, слушать «Саломею» в М-2 или смотреть «Рубины» в М-1, а потом «Рубины» из середины вечера переехали в конец, я подсчитала, что даже с учетом опоздания маэстро успеваю после окончания оперы дойти до старой сцены и сесть на свое место в антракте — и вуаля, почувствовала себя Гермионой с ее маховиком времени.
На «Саломее» ожидаемо был аншлаг, Стихина была столь же ожидаемо хороша, постановка, хоть и всего лишь 2017 года, но уже устарела (о, этот видеоряд!). С другой стороны, спасибо, что не костюмная периодическая драма. «Рубины», тизер «Драгоценностей», заставили вспомнить репертуар 15-летней давности, яркую молодую Вишневу в дуэте с Фадеевым, творческий вечер Кондауровой, где она станцевала ведущие партии во всех трех частях, было же время.
Вот что я называю красота линий.
Ульяна Лопаткина и Евгений Иванченко в «Шотландской симфонии» Баланчина, фото и видео вдохновлено размышлениями Виты о предстоящем сезоне Датского королевского балета.
#красивое
Страничка из «Горе от ума» и запятая, которая меня взбесила
Читать полностью…
А вот для сравнения Андреа Марколонго про греческий
Читать полностью…
Начала в ночи новый роман Ю Несбе о Харри Холе, в английском переводе называется Killing Moon.
Автора и героя можно угадать уже по первому абзацу: в захудалом баре за стойкой мрачно бухает худой мускулистый блондин, потрепанный жизнью. Он уже пьян, но, разумеется, все равно начеку — и почти сразу спасает от каких-то головорезов одну прекрасную (когда-то) женщину. Тем временем в самом опасном городе Европы (Осло) ужасный маньяк планирует очередное убийство.
Все это мы читали уже 12 раз, но и слава богу, я считаю: должны же быть какие-то неизменные, unputdownable ценности.
Дмитрий Сергеевич Лихачев, «Мысли о жизни»
Думаю, этот сборник воспоминаний должен прочесть каждый. Это воспоминания светлого человека о темном времени, и благодаря им можно верить, что свет внутри людей побеждает тьму снаружи. Eventually.
Я уже цитировала про детство в Репино и Мариинский театр, вот еще несколько отрывков — про Соловки, Ленинград 30-ых годов и одно примечательное заседание кафедры.
***
Сколько «специальностей» я переменил в 13-й роте! Редко удавалось попасть на одну и ту же работу. Больше всего мне запомнились – пильщиком дров на электростанции, грузчиком в порту, вридлом («временно исполняющим должность лошади») по Муксаломской дороге в упряжке тяжело нагруженных саней, электромонтером в мехзаводе (по-старому – в «монастырской кузне»), рабочим в лисьем питомнике (у О. В. Волкова и Н. Э. Серебрякова) и, наконец, коровником в сельхозе.
Об этой последней работе стоит рассказать особо. Прикрепили меня к ветеринару Комчебек-Возняцкому. Это был настоящий авантюрист, чудовищный враль. Уверял, что он командовал эскадрильей самолетов, профессорствовал (читал где-то лекции по международным делам). Мне он объявил, что в коровнике «эпизоотия», что ему некогда заниматься коровами, так как он пишет докладную записку в Москву о каком-то заговоре и его должны туда вызвать (его потом и в самом деле вызвали), что коровам надо ставить градусники, записывать температуру и усиленно кормить болтушкой, которую следует варить у озера в бывшей монастырской портомойне. Затем показал мне, где мука, и ушел, бросив на меня несколько десятков коров, истошно мычавших от голода. Я не знал, что делать, пытался его искать (он уверял, что живет в первой роте и у него отдельная комната с роялем), ставил коровам градусники, втыкая их под хвост, и приходил в ужас от температуры (около 40°, что для коров, как потом узнал, нормально). В конце концов решил, что важнее всего коров накормить, и пытался варить болтушку, которая у меня пригорела, коровы ее не ели. Мне в помощь дали какого-то флегматичного эстонца. Он возмутился Комчебеком, и мы с ним как-то накормили вполне здоровых коров хорошей (как уверял меня эстонец) особой монастырской породы.
***
Однажды (вероятно, это была зима 1933–1934 гг.) я возвращался из Филармонии. Стоял сильный мороз. Я с площадки трамвая на Большом проспекте Петроградской стороны увидел дом (№ 44), имевший глубокий подъезд. Дверь, запиравшаяся на ночь, была в глубине (да она и сейчас существует – теперь там вывеска «Детский сад»). С внешней стороны подъезда, ближе к улице, стояли крестьянки и держали на поднятых руках какие-то скатерти или одеяла, создавая нечто вроде закутка для детей, лежавших в глубине, защищая их от морозного ветра… Этой сцены я не могу забыть до сих пор. Проезжая сейчас мимо этого дома, каждый раз упрекаю себя: почему не вернулся, принес бы хоть немного еды!
Комикс «Бестужевки» (изд. Самокат) про первый женский университет, рецензия в вопросах от пытливой будущей студентки (4 года):
Мама, а почему эта тетя в воздухе?
(Она на земле, просто земля не нарисована)
А почему у нее нет туфлев?
(Они есть, просто платье слишком длинное)
А эта тетя сердится?
(Нет, она думает)
А я тоже так умею!
(демонстрирует жестикуляцию; похоже!)
А что она делает? Опыты? Хочет изменить прическу?
(Прическа у тети действительно очень эффектна)
А почему у нее такие бровы?
(Нет ответа на этот вопрос)
А где этот дом?
(На Васильевском острове)
Это в Америке?
(Нет, это совсем рядом)
Поедем туда сейчас? Скоро? И тоже будем там учиться?
В общем, на четыре года книжка вполне подходящая.
«Бровы» и женщина с опытами — на фото.
#чточитатьсдетьми
Деньрожденческие подарки от издательства «Самокат» (внимание на домик на фото) и ура, наконец-то и я — счастливый обладатель этой книжки!
#книганавыходные
Сегодня у меня день рождения.
Вообще очень люблю этот день — life; St Petersburg; this moment of July — но этом году пожелайте, пожалуйста, здоровья моим близким, а меня можете и поругать, если хотите.
В подарок я заранее накупила, разумеется, книг, и вот еще одна славная цитата из Лихачева: оказывается, у нас с ним гораздо больше общего, чем я думала)
Жили мы так. Ежегодно осенью мы снимали квартиру где-нибудь около Мариинского театра. Там родители всегда имели два балетных абонемента. Достать абонементы было трудно, но нам помогали наши друзья – Гуляевы. Глава семьи Гуляевых играл на контрабасе в оркестре театра и поэтому мог доставать ложи на оба балетных абонемента. В балет я стал ходить с четырехлетнего возраста. Первое представление, на котором я был, – «Щелкунчик», и больше всего меня поразил снег, падавший на сцене, понравилась и елка. Потом я уже бывал вечерами и на взрослых спектаклях. Было у меня в театре и свое место: наша ложа, которую мы абонировали вместе с Гуляевыми, помещалась в третьем ярусе рядом с балконом. Тогда балкон имел места с железными, обтянутыми голубым плюшем поручнями. Между нашей ложей и первым местом балкона оставалось маленькое клиновидное местечко, где сидеть мог только ребенок, – это место и было моим. Балеты я помню прекрасно. Ряды дам с веерами, которыми обмахивались больше для того, чтобы заставлять играть бриллианты на глубоких декольте. Во время парадных балетных спектаклей свет только притушивался, и зал и сцена сливались в одно целое. Помню, как «вылетала» на сцену «коротконожка» Кшесинская в бриллиантах, сверкавших в такт танцу. Какое это было великолепное и парадное зрелище! Но больше всего мои родители любили Спесивцеву и были снисходительны к Люком.
С тех пор балетная музыка Пуни и Минкуса, Чайковского и Глазунова неизменно поднимает мое настроение. «Дон Кихот», «Спящая» и «Лебединое», «Баядерка» и «Корсар» неразрывны в моем сознании с голубым залом Мариинского, входя в который я и до сих пор ощущаю душевный подъем и бодрость.
Всегда рада помогать «Ночлежке», а уж книгами — сам бог велел
/channel/bookninja/5828
Дебют Марии Хоревой в Лебедином озере
#коллекционерпрограммок #многабукф
Долго вчера размышляла, каким останется наш век информационного шума в истории искусств. Очень непростая задача предстоит потомкам — восстановить события по фактам и [уже отцензурированным] субъективным отзывам.
Пример Марии особенно показателен. Сухие факты впечатляют. Через месяц после окончания училища получает должность первой солистки (одна ступень до балерины, высшей точки театральной иерархии), к которой многие идут годами. В первые несколько сезонов исполняет почти все ведущие балеринские партии — сложнейшие Раймонда и Аврора, Медора, Никия, Китри, Жизель, Маша в Щелкунчике, сольные партии в балетах Баланчина — причем танцует все, без разбора, без амплуа, как делала бы какая-нибудь высокотехничная и высокоталантливая балерина вроде Сильви Гиллем.
Безусловно, надо обладать выносливостью и упорством, чтобы потянуть все эти длинные классические спектакли хотя бы технически. Надо обладать упрямством и силой убеждения, чтобы твои опытные педагоги (Людмила Ковалева в АРБ, Эльвира Тарасова в МТ) и худрук театра увидели твой потенциал и позволили тебе попробовать его раскрыть. Как показывает практика, можно быть в театре всю жизнь и никогда не станцевать ни «Баядерки», ни «Жизели». Олеся Новикова получила Никию и Одетту-Одиллию всего лишь несколько сезонов назад.
Случаи «авансов» руководства не столь редки. Я помню, какой гвалт поднялся, когда Терешкиной (выпуск 2001 года) дали приму в 2006-ом, а заслуженную артистку — в 2008. Это сейчас все видят, что эти назначения оправдали себя целиком и полностью: с каждым сезоном Виктория становилась все техничнее и артистичнее и, перетанцевав практически весь репертуар Мариинского, могла бы при иных обстоятельствах станцевать вдвое больше.
Захарова пришла в театр в 1996, в своем первом сезоне станцевала Жизель и получила приму, в 1998 станцевала ЛО (ей было 19 лет).
6 августа 1994 года в петербургском Мариинском театре молодая балерина Ульяна Лопаткина впервые станцевала «Лебединое озеро», балет Мариуса Петипа и Льва Иванова, ей было 21, стала примой через год.
Короче, дело не в возрасте и не в авансах. Дело в образе, который, как слишком человекоподобный андроид, вызывает тревогу и опасение. Например, у каждой артистки есть наиболее выигрышные, по мнению зрителей, партии. Легендарная Одетта-Одиллия Лопаткиной, Китри Дианы Вишневой, Жизель Олеси Новиковой, Анна Каренина Екатерины Кондауровой, Steptext Дарьи Павленко, Шехеразада Ирмы Ниорадзе. А что у Марии?
Я пыталась вчера вычислить ее амплуа — и не смогла. И в лирических, и в «героических» партиях она всегда одинаково сосредоточена и «проявляет спортивный характер»; пожалуй, лучшее, наиболее подходящее ей из того, что я видела, — это девушка в зеленом из Concerto DSCH Ратманского и принцесса Аврора.
Важно учитывать и дуэтную составляющую. В «Лебедином» Мария дебютировала с Филиппом Степиным, лучшим Зигфридом МТ на сегодняшний момент, единственным артистом, который больше думает о своей лебединой принцессе, чем о себе. Филипп был внимателен, надежен и трепетен, следил за ней взглядом всегда и максимально старался рассказать «историю любви», со всеми взлетами и падениями.
История же заколдованной девушки рассказывалась будто под метроном. Особенно пострадала первая белая картина, где Одетта честно делала все положенные ей движения — водила руками-крыльями, трясла головой, изображала испуг, — но все это именно «изображала», как прилежный ученик копирует работу мастера и не задумывается, какие душевные переживания могут скрываться за благостным фасадом. Вот это стул, на нем сидят, вот это стол, на нем едят. Третий акт вышел лучше.
В черном акте так же прилежно была добавлена «драма» — чрезвычайно резкие взмахи руками на сильную долю, это было настолько поперек текста, что я на миг почувствовала себя тем человеком, который заорал от неожиданности на «Жар-птице». ⬇️
Балет в «Идиоте»
Под конец она даже так разгорячилась и раздражилась, излагая всё это (что, впрочем, было так естественно), что генерал Епанчин был очень доволен и считал дело оконченным; но раз напуганный Тоцкий и теперь не совсем поверил, и долго боялся, нет ли и тут змеи под цветами.
Это же «Баядерка»! — воскликнет балетоман, но увы: «Идиот» впервые опубликован в 1868, а премьера Баядерки состоялась в 1877. Выражение «змея под цветами» отпочковалось от пословицы «льстец под словами — змей под цветами», зафиксированной у Даля.
А такой славный референс был бы, особенно учитывая вот эту цитату из того же «Идиота»:
Тут он мне и внушил, что сегодня же можешь Настасью Филипповну в Большом театре видеть, в балете, в ложе своей, в бенуаре, будет сидеть. У нас, у родителя, попробуй-ка в балет сходить, — одна расправа, убьет! Я однако же на час втихомолку сбегал и Настасью Филипповну опять видел; всю ту ночь не спал.
На фото — недавний дебют Надежды Батоевой в партии Никии, «вариация с корзинкой», автор Михаил Вильчук
Сегодня день рождения «великой и ужасной» Агриппины Вагановой. Высокотехничная балерина, гениальный педагог, воспитавшая, по словам Л. Блок, «танцующее войско», она на уроках наводила страх и ужас на учениц. Потом, конечно, они с улыбкой вспоминали, как боялись «Грушу» (так за глаза называли все ее ученицы), как метко, а порой жестоко она их припечатывала. Но это всё ничто перед тем, что пережила сама Ваганова, и каждый раз, когда я думаю об этом эпизоде из ее жизни, у меня волосы на голове шевелятся…
1917 год. Отставная балерина императорских театров в один момент потеряла пенсию и средства к существованию. Маленькая семья – сама Ваганова, ее гражданский муж офицер Андрей Померанцев, их 13-летний сын и две племянницы (дочери умершей сестры), как и все, жила в страшном бушующем мире. На Рождество 1918 где-то раздобыли елку для детей, украсили, приготовили скромный ужин. А ночью, надев парадный мундир, муж застрелился. Под наряженной елочкой. Дома. Где жена и трое детей. Поздравил с Рождеством…
Знаете, во всей этой истории меня больше всего потрясает так называемая «честь офицера». Ах, я не в силах пережит предательство Родины. Ах, я русский офицер! Ах, я не могу смириться с поражением! Я надену свой красивый мундир и красиво застрелюсь у красивой елки на глазах жены и детей. В знак того, что я был и останусь русским офицером. А ты, дорогая супруга, «все сама-сама-сама…» (с).
Мог бы сначала подумать: каково будет детям обнаружить под рождественской елкой труп родного человека, и как будет дальше жить жена с тремя детьми на руках?.. Но зато да, «честь русского офицера» явил в полной красе…
Ваганова никогда не говорила, как она пережила эти годы, как обменивала на еду крохи оставшихся подарков. Ей делались предложения поехать на гастроли за границу с последующей эмиграцией. Об этом она коротко написала в воспоминаниях: «Меня решительно не устраивало бегство из России»… Ей было 38 лет, и у нее начиналась новая жизнь...
В поездке по скучным бытовым делам прослушали вчера курс Андрея Аствацатурова про английскую литературу, и даже муж, не имеющий опыта восторженного ошивания рядом с Андреем Алексеевичем во дворике филфака, сразу заметил: «Такое чувство, что сейчас материться начнет». Класс, как понимаете, чувствуется сразу.
Поэтому в рубрике #книганавыходные мне хочется внезапно посоветовать — читайте классику. Вот этот самый сборник сказок Уайлда, «Сердце тьмы» Конрада («где-то течет кошмарная река», ОМГ, да эту лекцию могла записать я), «Повелителя мух» и «Шпиль» Голдинга, «Шагреневую кожу» и «Бесов», все эти ужасные и прекрасные романы, которые и формируют пресловутую начитанность. Они действительно помогут разобраться в шквале современной литературы по поводу и без. Думала, что прошло для меня время больших и важных романов — а вот и нет, так соскучилась, что собираюсь в магазин за «Лордом Джимом» (possibly).
Если же тьмы у вас и так достаточно, рекомендую залезть под одеяло (that's a bit of a stretch, учитывая петербургскую погоду) с сериалом Schitt's Creek, первая парочка серий meh, дальше будет хорошо — смешно и сентиментально, как в Modern Family. Очень богатая семья из-за налоговых махинаций своего финансового директора теряет все состояние и переезжает в богом забытый (но находящийся в их собственности) городок Дерьмовая бухта. Бывший бизнесмен Джонни всегда ходит в костюме и изысканно вежлив даже с Дерьмовым мэром (это фамилия), бывшая звезда дневного телевидения Мойра всегда в черно-белом, в парике и с шикарным ожерельем (моя ролевая модель лет через двадцать), Алексис и Дэвид, как принято у сиблингов, постоянно ругаются, но помогают друг другу. Очень духоподъемный сериал.
Вот мой любимый диалог:
— Джонни, представляешь, в журнале пишут, одна женщина не могла позволить себе дорогой персидский ковер и потому нарисовала его у себя на полу! Хвалят ее находчивость.
— Что ж, это очень креативное решение.
— Креативным решением было бы сделать лоботомию и забыть, что тебе когда-то нравились красивые вещи.
Я не смотрю никаких ютуб-передач или подкастов, поэтому не пропустила только благодаря книжному чату — интервью владельца «Подписных изданий» Михаила Иванова. После лекции Богдана это внезапно еще один монолог близкого по духу человека, который заставил меня немного этим же самым духом воспрянуть. Говорит почти все, что я чувствую: о жизни, об эмиграции, о Петербурге и петербургскости, об ответственности и, конечно, о книжках — очень своевременно, спасибо, теперь в некоторых разговорах буду просто отправлять на него ссылку.
Читать полностью…