1054
🍄 Книги — как грибы: не все съедобные. Помогу разобраться и избежать несварения. 🥈Финалист "_Литблога" 2022 🥈Финалист "_Литблога" 2024
В этом году я снова в блогерском жюри премии “Лицей”, чему невероятно рада.
В прошлом году все прошло отлично: и компания подобралась теплая, и победительница, которую мы коллективно выбрали, была самой сильной на мой вкус из шорт-листа. Так что, спасибо, Ridero, что опять позвали!
Сегодня 29 апреля в 14:00 (уже совсем скоро!) в прямом эфире на странице премии ВКонтакте объявят длинный список IX сезона. А с 13 мая, когда будет ясен короткий, начнутся веселые и насыщенные деньки. Но оно того стоит.
В рамках челленджера доползла до книги Александра Ливерганта “Агата Кристи: свидетель обвинения”. Это первая биография королевы детектива, написанная на русском, а не переведенная. Вообще, я любитель биографий Ливерганта со времен прочтения “Дома на кладбище”, в котором он описал жизнь и стенания семейства Бронте.
Агата у Ливерганта получилась очень живая, но не в том смысле, что бодрая и веселая, а такая, натуральная. Как и любое жизнеописание, книга начинается с детства писательницы, когда она еще и не была писательницей, а потом переходит в ее юность. В этот момент я поняла, что никогда не представляла себе юную Агату, всегда уже с седыми кудряшками.
В вечернем платье в пол Агата «смотрится»: она стройна, высока, у нее длинные, до пояса, волосы. Вот только стеснительная, неразговорчива.
2. “По орбите”, Саманта Харви
Роман, получивший в прошлом году Букеровскую премию, рассказывает о буднях астронавтов, зависших на орбите. Здесь нет астероида, который летит к Земле; не случится глобальная катастрофа, из-за которой только те, что на орбите, выживут; не будет даже громких ссор на самой космической станции.
Просто шестеро людей просыпаются в невесомости каждое утро, рутинно соблюдают режим дня, ведут разговоры и думают о том, что осталось там, на Земле.
3. “22:04”, Бен Лернер
Может показаться, что этой книге не совсем место в подборке, в которой ничего не происходит. Потому что на героя разом сваливается все, что могло: он узнаёт, что, возможно, серьезно болен; он пытается написать второй роман; на его город надвигается ураган; давняя подруга пытается уговорить его сделать ей ребенка. И, кажется, у него теперь есть девушка?
И все же, “22:04” совершенно точно должна здесь быть. Ведь у кого не бывает особенно бешенной недели, за которой снова последует обычная жизнь?
4. “Три часа ночи”, Джанрико Карофильо
Завязка истории довольно драматичная — у подростка вдруг случается эпилептический припадок — сама история совершенно не об этом. Она о двух днях, которые вместе проводят отец и сын, хотя до этого не были близки.
Спустя три года после первого приступа врач уверен, что подросток излечился, но нужен последний краш-тест: мальчику предстоит не спать 48 часов. Из чувство солидарности отец решает тоже бодрствовать все это время. Вместе они гуляют по Марселю, едят в ресторанах, попадают на необычную вечеринку и все это время просто разговаривают по душам, чего не делали, как оказалось, никогда.
5. “Ах, Вильям!”, Элизабет Страут
Люси недавно овдовела, вышла на пенсию, от нее уехали взрослые дочери. Вот Люси и захандрила. И окончательно бы завяла, если бы не Вильям, ее первый муж, с которым постоянно что-то приключается. Так на старости лет он узнал, что у него есть сестра, и попросил Люси поехать в другой город вместе с ним, чтобы отыскать новую родственницу.
Коротенький роман рассказывает об дорожном путешествии, в котором не происходит ничего шокирующего или поворотного: просто разговоры о прошлом, рефлексия о настоящем и волнение за будущее.
▪️2/2
Я понимаю, что фраза “я обычно не люблю автофикшен” звучит как оправдание или, того хуже, извинение. Это ни то и ни другое. В моей читательской биографии уже были такие вот “не люблю”. Когда-то я думала, что не люблю японскую литературу, а оказалось, просто не люблю Харуки Мураками. После “1984” я подумала, что не люблю антиутопии, а после Замятина поняла, что я не люблю, как пишет Оруэлл. Поэтому опрометчиво-подростковое “не люблю” я в какой-то момент отбросила.
С автофикшеном я много чего перепробовала и чаще так получалось, что это было даже не “не люблю”, а “не понимаю”. Но были исключения, например, Анни Эрно. И теперь есть еще одно — “Набережная реки Фонтанки, четная сторона” Лаймы Андерсон.
Это сборник небольших автофикциональных рассказов на очень разные темы — отношения, семья, путешествия, иммиграция, дружба — но все это объединено любовь. О чем бы Лайма ни писала, я во всем видела любовь, очень разную, порой грустную или странную, иногда ту, у которой есть срок годности, но от этого она не переставала чувствоваться любовью.
Что больше всего меня удивило даже не в книге, а в себе самой, так это то, что местами я совершенно не была согласна с тем, что читаю, но это вообще не портило впечатление от той искренности, которой пронизана книга. Мне не надо знать всей предыстории, мне не нужно соглашаться со всеми выводами, мне не обязательно понимать все мотивы, чтобы проникнуться тем, что читаю.
И резюме тут одно: если книга хорошо написана, она может тысячу раз не попадать в читательские ожидания, предпочтения и настроения, и все равно быть хорошей.
Потянул лодыжку?
Напиши книжку!
Если вы хотите написать книгу, но у вас постоянно не хватает времени, воспользуйтесь советом, который работает на 100%: потяните или сломайте лодыжку. Это говорю не я, а Астрид Линдгрен и Маргарет Митчелл. Именно благодаря травме этой части тела на свет появились “Пеппи Длинныйчулок” и “Унесенные ветром”.
Однажды мать двоих детей Астрид Линдгрен упала и подвернула лодыжку. Только в этот момент у нее, наконец-то, нашлось время, чтобы записать историю, которую она придумала по просьбе дочери. Именно дочь писательницы придумала персонажа Пеппи Длинныйчулок, и имя показалось Астрид таким удивительным, что и героиню она выдумала удивительную.
Но история так и осталась бы устной, если бы не несчастный случай, после которого Астрид какие-то время пришлось быть неподвижной. А благодаря больной ноге и бумаге с ручкой мы имеем одного из самых узнаваемых персонажей во всем мире, который к тому же украшает собой купюру в 20 шведских крон.
«Унесенные ветром» — еще одно литературное произведение, написанное, чтобы развеять скуку, связанную с травмой лодыжки, а точнее, с ее переломом. Судя по всему, Маргарет Митчелл начала работать над романом только после того, как ее муж, которому было поручено приносить жене книги из библиотеки, воскликнул:
«Ради Бога, Пегги, неужели ты не можешь написать книгу вместо того, чтобы читать их тысячами?»
60 лет назад Курт Воннегут начал писать свой самый знаковый роман «Бойня номер пять»
Курт Воннегут начал писать «Бойню номер пять», когда преподавал в Айовском писательском семинаре в 1965 году.
«Я разорился, меня не печатали, а у меня было много детей, поэтому я отчаянно нуждался в работе», — писал он позже.
«Мне бы не хотелось рассказывать вам, сколько денег, переживаний и времени стоила мне эта паршивая книжонка», — пишет Воннегут во вступительной главе книги. — «Когда я вернулся домой со Второй мировой войны 23 года назад, я думал, что мне будет легко написать о разрушенном Дрездене, поскольку все, что мне нужно сделать — это изложить то, что я видел. Еще я думал, что это будет шедевр или, по крайней мере, принесет мне много денег, поскольку тема была такой масштабной. Но тогда мне в голову не приходили нужные слова, во всяком случае, недостаточно, чтобы написать книгу. Да и сейчас, когда я стал старым пердуном с воспоминаниями и взрослыми сыновьями, их не так много».
«Бойня номер пять — это мудрая литература», — написал Кевин Пауэрс в 2019 году, когда роману исполнилось 50 лет. — «Это книга благоговения и смиряющей ясности. Ее уроки настолько просты, что к взрослой жизни большинство из нас забыли или приняли их как должное, а потом нас ошеломила их фундаментальная серьезность».
«Он говорит нам, что большинство людей, за редким исключением, не так уж плохи, и это ценная информация. Он говорит нам, что человеческая природа — это единственная великая константа жизни на земле, и он прекрасно и правдиво показывает нам человеческую природу не в лучшем и не в худшем виде, а как она в основном есть большую часть времени, даже когда времена ужасны».
Весенний non/fiction (хотя погодно он больше похож на зимний) стартует уже завтра, а мы с коллегами по книжному блоггингу собрали небольшую подборку того, на что стоит обратить внимание:
теплый миллениальский роман в рассказах; автобиография писательницы о том, какая она читательница; тревожная история о женщинах в маленьком городке; искренние рассуждения на тему, как сложно стать собой; первый комментированный перевод Кристины Пизанской; биография великой Мари Кюри.
Над подборкой работали:
▪️Вика Голованова, «Паб книжных баб»,
▪️Алина Акашева, PURPLEBLUEBOOKS,
▪️Дарья Савельева, «Продуктивный ленивец»,
▪️Мария Маклакова, black_bird’s_books,
▪️Наталья Суховейко, «чопочитать»
▪️и я.
Жмите сюда, там подробнее о каждой книге.
“Сначала женщины и дети” Алины Грабовски: в шторме выживут не все
Дебютный роман Алины Грабовски “Сначала женщины и дети” вышел в США в импринте, которым руководит Сара Джессика Паркер. Она уже давно заведует книжным клубом имени себя и удивляться ее любви книгам не нужно. В конце концов, ее каноническая роль Кэрри Брэдшоу в “Сексе в большом городе” тоже появилась благодаря экранизации книги.
“Сначала женщины и дети” в первую очередь цепляют своей структурой. Десять глав названы в честь десяти героинь. Каждая из них — это взгляд одной женщины или девушки на мир, жизнь, городок и центральное событие, а именно смерть старшеклассницы Люси при загадочных обстоятельствах. Главы разделены на две части: до и после трагедии. А еще они выстроены как расходящиеся по воде круги, после того, как кто-то кинул камень. Камень — смерть Люси; круги — то, как она повлияла на остальных.
↓ 1/2
Содержательного поста сегодня не будет, у меня самая уважительная причина из всех возможных.
Читать полностью…
Челленджер апреля предлагает задание с подковыркой, не просто книгу, а книгу с подзаголовком. Обычно они, подзаголовки, поясняют само название, но иногда еще сильнее запутывают. В любом случае, разгуляться есть где.
Можно пройтись по классике:
▪️“Франкенштейн, или Современный Прометей” Мэри Шелли;
▪️“Госпожа Бовари” Гюстава Флобера (в русском переводе подзаголовок обычно опускают, но он есть — moeurs de province, что переводится как “провинциальные нравы”);
▪️“Ярмарка тщеславия” Уильяма Теккерея (та же история, оригинальный подзаголовок в переводе опустили, а зря, ведь он “Роман без героя”);
▪️“Двенадцатая ночь, или Что угодно” Уильяма Шекспира.
↓ 1/2
Чем “Книжный гриб” занимался в марте:
▪️поделился советами (не своими), зачем и как писать постельную сцену;
▪️восхитился Маргерит Юрсенар, которая стала первой женщиной во Французской академии;
▪️удивился лонг-листу Букера этого года;
▪️снова читал Исабель Альенде, которая не подводит;
▪️не дочитал Гузель Яхину, которая на этот раз как будто подвела;
▪️рассказал о главном злодее по мнению читателей;
▪️собрал 5 книг, в которых героини живут одни;
▪️полистал новинки марта;
▪️и узнал настоящий возраст слова «ок».
Illustration by MOMO Studio on Unsplash
Семейная драма, роман воспитания о женщине за 40, возвращение легенды латинской литературы, триллер о заброшенной ферме и история о страшных 90-х — новинки марта:
1. “Жар”, Тоби Ллойд
Перевод: Юлия Полещук. Жанр: Современная. Изд.: Corpus. Стр.: 384.
Розентали — обычная семья, живущая в Лондоне. У Ханны и Эрика трое детей, а еще с ними живет дедушка Йозеф. Перед смертью дедушка разговаривает с обоими внуками и единственной внучкой, словно предсказывая их будущее. Старший должен переехать в другу страну, младшему выпадет судьба защитника семьи, а Элси достается самое необычное пророчество, которое поменяет ее жизнь и личность.
2. “Исповедь скучной тетки”, Мари-Рене Лавуа
Перевод: Валерия Фридман. Жанр: Современная. Изд.: Дом историй. Стр.: 288.
Диане было 48 лет, когда от нее ушел муж и оставил вместо себя неизвестность. Она планировала отпраздновать 25 лет совместной жизни, а теперь ей нужно решить, что делать в новых обстоятельствах. Завести кота? Купить кроссовки для бега? Переизобрести себя? Что у нее вообще осталось? Не так мало: друзья, дети и вино.
3. “Ветер знает мое имя”, Исабель Альенде
Перевод: Анастасия Миролюбова, Борис Ковалев. Жанр: Современная. Изд.: Иностранка. Стр.: 352.
После Ночи разбитых витрин в Вене в 1938 году шестилетний Самуил переправляется в Англию совсем один, а затем оказывается в США. В 2019 году семилетняя Анита остается одна в США, куда бежала из Гватемалы. Между этими детьми лежит разница в 80 лет, но судьбы их схожи: они лишись семьи, дома и надежды. Но один ребенок, который уже вырос, может подарить это все второму.
4. “Ночной гость”, Хизер Гуденкауф
Перевод: Елена Шинкарева. Жанр: Триллер. Изд.: Иностранка. Стр.: 400.
У Уайли Ларк необычная профессия: она пишет документальные книги о реальных преступлениях. Новую работу она решила закончить на удаленной ферме, где 20 лет назад случилось страшное преступление. И она точно не ожидала, что принесет ей снежный буран, который покажет, что ферма не такая уж и удаленная, неприятности добираются сюда и сегодня.
5. “Верь/не верь”, Инна Борисова
Жанр: Современная. Изд.: Рипол-классик. Стр.: 560.
Как отличить странности повседневной жизни 90-х от потустороннего вмешательства? Странные посетители, необъяснимые звуки, пугающие описания — реальность, плод воображения или что-то не поддающееся рациональному объяснению? Там, вернее тогда, десятилетия назад, в одном городке сосуществовали бандитские будни и мистические смерти, а объяснение странного порой зависит от того, во что ты веришь.
3. “Элена знает”, Клаудия Пиньейро
Теперь Элена осталась совсем одна, ведь ее дочь нашли повешенной в церковной колокольне. В версии, что дочь могла совершить такое с собой, сомневается только Элена, поэтому она сама отправляется на поиски истины.
На этом пути ей тоже придется самостоятельно справляться со всеми трудностями. К счастью, Элена все знает. Или думает, что знает все.
4. “Поменяй воду цветам”, Валери Перрен
Кто-то скажет, что Виолетта выбрала очень странное место жительства. Кто-то скажет, что ее соседи идеальные, потому что не шумят и не устраивают вечеринок.
Виолетта — смотрительница кладбища. Она одна ухаживает за территорией, меняет воду цветам на могилах, а иногда все же знакомится с людьми, которые приходят навестить своих усопших.
5. “Летние истории”, Миэко Каваками
Нацуко переехала в Токио давно в надежде стать писательницей. Годы шли, а мечта оставалась все также далеко. Возможно, ее встряхнут гости: сестра и племянница, которых она очень ждет. Но встреча происходит совсем не так, как представляла себе Нацуко.
Годы снова бегут вперед, а страх перед одиночеством становится только сильнее.
▪️2/2
Приложу эпичный чарт турнира. Он взят отсюда, там же можно посмотреть всех злодеев 😈
Читать полностью…
Сегодня снова будет традиционная рубрика “Архив”, в которой я вспоминаю, о чем “Книжный гриб” писал ровно год назад, в марте 2024.
▪️Книги о ведьмах для челленджера марта 2024 года;
▪️“Непокорные” Эмилии Харт: женская сила — это неудержимая сила природы (одна из самых ярких книг 2024 года);
▪️Если не Пауло Коэльо, то кто: 5 достойных вашего внимания книг современных бразильских авторов;
▪️6 книг, в которых герой скорбит;
▪️История Стивена Блумберга, который украл почти 24 000 книг.
Photo by Darwin Vegher on Unsplash
Букеровский лауреат о космосе, исторический роман о страшном периоде в Китае, экологический триллер про грибы (да!), драма о Поволжских немцах и детектив об английских пустошах — новинки апреля:
1. “По орбите”, Саманта Харви
Перевод: Екатерина Доровская. Жанр: Современная. Изд.: Поляндрия No Age. Стр.: 192.
Давайте сразу же обратим внимание на слова в комнате и двинемся дальше. “По орбите” — роман без сюжета и ярких событий, но очень тонкий и с тихим надрывом. Шесть астронавтов проживают один день на космической станции. Он для них — очередной, а для читателей — удивительное приключение и шанс посмотреть на Землю (и самих себя) с расстояния и со стороны.
2. “Четверокнижие”, Янь Лянькэ
Перевод: Алина Перлова. Жанр: Историческая. Изд.: Поляндрия No Age. Стр.: 416.
Китай, 1958 год. Вслед за Большим скачком на страну обрушился Великий голод, который за три года унес жизни миллионов людей. Автор забрасывает нас в трудовом лагере, где большинство заключенных — представители интеллигенции. Жесткий и безапелляционный роман, но очень важный, тем более, в переводе Алины Перловой, что всегда хорошие новости.
3. “Обширная территория”, Симон Лопес Трухильо
Перевод: Анна Папченко. Жанр: Экологический триллер. Изд.: Ad Margenim Press. Стр.: 160.
Раньше здесь были нетронутые людской рукой и корыстью леса, а теперь — плантация эвкалипта. Природа словно не простита того, что ее захватили, и послала на плантацию свою кару в виде смертоносного грибка. И кажется, это конец всему, по крайней мере в это верят СМИ, огромные корпорации, члены странной секты и даже кто-то, кто не совсем человек.
4. “Дорогая Клара!”, Кристина Эмих
Жанр: Историческая. Изд.: РЕШ. Стр.: 416.
Виктор и Клара живут в столице АССР Немцев Поволжья. Виктор — из русской семьи, Клара — поволжская немка. Они учатся в одном классе, но Виктор не решается подойти заговорить. И тогда он пишет Кларе письмо… Роман о нежном чувстве, с которым грубо обошлось время, когда немцев Поволжья выселили из родных мест.
5. “Дочь таксидермиста”, Кейт Мосс
Перевод: Ольга Полей. Жанр: Детектив. Изд.: Иностранка. Стр.: 448.
1912 год, Сассекс. Конни было всего 12 лет, когда она чуть не простилась с жизнью, упав с лестницы. С тех пор прошло 10 лет, а она так и не может вспомнить, что предшествовало этому страшному инциденту. Но память — штука интересная и реагирует на странные триггеры. Когда Конни находит рядом с домой тело утопленницы, воспоминания начинают к ней возвращаться. А лучше бы нет.
В честь даты, когда появился легендарный роман “Изгои” писательницы Сьюзен Хинтон, портал Lit Hub решил вспомнить, как это все было в далеких 60-х. Перевожу статью специально для канала и напоминаю, что на русский “Изгоев” перевела Анастасия Завозова для издательства “Лайвбук”. Вот тут я кратко писала о нем в сентябре прошлого года.
25 апреля 1967 опубликован дебютный роман 18-летней С. Э. Хинтон «Изгои»
Известно, что Сьюзен Хинтон было всего 16 лет, когда она закончила свой дебютный роман «Изгои». Незадолго до этого она провалила курс творческого письма в старшей школе.
«Было похоже, будто “Изгои” съели мою домашку», — говорила она потом, отметив, что, в отличие от учителей английского языка в старших классах, издатели не снижают оценку за плохую орфографию.
«Когда я училась в старшей школе, о подростках не писали реалистичной литературы — все было в стиле “Мэри Джейн идет на выпускной”».
5 книг, где ничего не происходит, и это прекрасно
Если бы я предсказывала книжные тренды, то помимо прочего обязательно упомянула бы книги, в которых фундаментально ничего не происходит. В последнее время мне такие часто попадаются.
“Ничего” — это преувеличение, но все же в этих книга нет никаких громких убийств, концов света или вообще чего-то драматичного. Если вы хотите чего-то такого, вот пять книг, которые могу вам понравится, несмотря на отсутствие экшена.
1. “Две недели в сентябре”, Р. С. Шеррифф
Роман, написанный в 1931 году, перевели совсем недавно, и он оказался вне времени. Семья Стивенс каждый год отправляется на две недели отдыхать на море. Ничего в их распорядке не меняется, даже отельчик они выбирают из года в год тот же.
Но изменения все же есть, просто они медленные. Дети растут, чета Стивенсов стареет, отельчик дряхлеет. К тому же, на континенте происходят политические сдвиги, пусть до самых страшных из них еще остается время. Но они ощущаются даже на островах Великобритании.
↓ 1/2
И снова время для рубрики “Архив”, в которой я расскажу, о чем писал “Книжный гриб” ровно год назад:
▪️о “Маленьком принце” Экзюпери, которого вначале никто не понял и не принял;
▪️о том, почему не стоит связывать свою жизнь с людьми, которые любят книги (несерьезный пост);
▪️о 5 книгах, чтобы окунуться в викторианскую эпоху;
▪️о книге “Недурные слова” Сергея Антонова, после которой можно ругаться с толком и знанием дела;
▪️и о 6 книг о путешествиях во времени, если надоело время теперешнее.
Photo by Hester Qiang on Unsplash
#современная
И добавлю еще одну отличную цитату из книги:
В немецком языке, который, кстати, является одним из самых точных языков современности и в котором практически для каждого понятия есть отдельная лексическая единица, для обозначения тревоги, боязни и страха употребляется одно общее слово: Angst.Читать полностью…
Нынче только и разговоров что о книге “На орбите” Саманты Харви, Букеровского лауреата прошлого года, которую только-только перевели. А я про нее писала еще в ноябре и решила напомнить о своем отзыве. Все еще считаю, что “Орбитальная” было бы идеальное название для нее.
/channel/knigogrib/2871
Вторая важная часть книги — место действия. Это небольшой прибрежный городок в штате Массачусетс. Он может казаться уютным и безопасным, идеальным для семейной жизни. Но это только на первый беглый взгляд. Каждый, кто живет здесь достаточно давно, знает, какие опасности таятся за фасадами домов и улыбками соседей. Здесь есть опасный участок дороги, на котором постоянно бьются молодые водители; в местной старшей школе расцветает не только буллинг, но и неуместные отношения; а в каждой семье есть свой отдельный сундук со скелетами.
Как несложно догадаться, фокус книги на девочках, девушках и женщинах. Десять героинь разного возраста, с разными проблемами и разными перспективами. Но все они проходят через все то, через что проходит любая женщина на разных стадиях взросления. И все они часть одной трагедии, из-за которой одна из них никогда уже не выйдет из подросткового возраста. Грабовски смотрит на смерть своей героини через призму десяти других, и постепенно выкладывает мозаику трагедии, поворачивая ее то одним углом, то другим.
Взявшись писать от лица целого десятка героинь, легко сжиться с каким-то одним голосом. Для дебюта такая структура кажется очень амбициозной. Но все же голоса не слились в один, каждый из них получил свою партию, а в остальное время держит гармонию где-то на заднем фоне, пока солирует другой.
В общем, хотя Люси и становится тем самым катализатором, тем камешком, от которого расходятся круги, каждая из десяти героинь пытается — сама или с помощью — остаться на плаву, несмотря на волны, которые набрасываются с разных сторон. Как напоминает нам эпиграф:
Женщин и детей пропускают вперед лишь по одной причине: проверить надежность шлюпок.
Грибной день рождения — правильный день рождения 🍄
Читать полностью…
Можно зарыться в нонфик:
▪️“Быть собой. Новая теория сознания”, Анил Сет;
▪️“Недурные слова. Книга, которую вы не прочтете вслух, но точно покажете друзьям”, Сергей Антонов;
▪️“Бурный XVI век: Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи”, Фрэнсис Вейнс;
▪️“Навеселе: Как люди хотели устроить пьянку, а построили цивилизацию”, Эдвард Слингерленд.
Есть даже мемуары:
▪️“12 лет рабства. Реальная история предательства, похищения и силы духа”, Соломон Нортап;
▪️“Нож. Размышления после покушения на убийство”, Салман Рушди.
И немного жанрового и современного:
▪️“Номер Два. Роман о человеке, который не стал Гарри Поттером”, Давид Фонкинос;
▪️“Код 612. Кто убил Маленького принца?”, Мишель Бюсси;
▪️“Банда из Лейпцига. История одного сопротивления”, Иоганнес Хервиг;
▪️“Территория чудовищ. Путеводитель для осторожных туристов”, Сара Брукс.
Я же выбираю между автобиографией ("The Fry Chronicles: An Autobiography", Stephen Fry) и биографией ("Агата Кристи: свидетель обвинения", Александр Ливергант). Можете еще чего-нибудь насоветовать, чтобы я выбирала еще мучительней.
▪️2/2
Гарри Поттер и философский убыр
Чтобы исполнить мартовское задание челленджера, я взяла “Убыра” Шамиля Идиатуллина. Впечатления у меня те же, что и от “Повелителя мух”, например, — надо было читать его гораздо раньше и в гораздо более нежном возрасте, но это уже мои личные переживания.
В общем же хочу сказать, что “Убыр” — это, конечно же, татарский Гарри Поттер. Постоянно ловила себя на мысли, что очень уж те или иные элементы похожи. Взять хотя бы фокус на семье и ее важности в судьбе героя. Семья в “Убыре” — это вообще один из самых приятных элементов и напоминает скорее Уизли, чем Поттеров, по понятным причинам.
Особая теплота в семейных отношениях в первую очередь передается через диалоги и особый юмор в них. Именно через разговоры мы понимаем, насколько всем в этой казанской квартире уютно друг с другом. Взять хотя бы совет, который отец дал Наилю:
А папа говорил: того, кто пинает мертвых, после смерти неизбежно будут писать самого.
Сердце слева, а почти всегда сильнее правая рука. Поэтому сила справа, а жизнь слева.Читать полностью…
А не че тот факт, что слову (кто-то скажет, что это аббревиатура, но в английском языке официально решили, что все же слово) «O.K.» почти 200 лет? Это, конечно, не так много, как шуткам про маму, которые идут аж от Шекспира, но тоже удивительно много.
Очевидно, благодаря двум точкам в классическом написании, что изначальное «O.K.» все же было аббревиатурой от «oll korrect». Те, кто знают английский тут же увидят орфографические ошибки и скажут, что правильно писать «all correct». Нет, это не опечатки, а популярный в Бостоне 1830-х молодежный сленг. Да, молодежь не сейчас такая пошла, она всегда коверкала язык под себя.
Сокращение было настолько удобным и так плотно вошло в обиход, что начало видоизменяться и принимать разные формы и размеры: немного более обтекаемое и лихое «OK»; протяжное и звукоподражательное «Okay»; резкое и минималистичное «ok». В итоге оно даже пришло в кириллицу и стало «ок».
Если же поддаться пуризму и перевести «ок», то можно рассмотреть разные варианты, например, «фсё топчег», или «фт». Ваши варианты?
Я продолжаю следить за тем, как искусственный интеллект проникает в литературный мир, но, может, скоро уже и захватит его. Еще один шаг на пути к этому был сделан пару недель назад, когда Сэм Альтман из OpenAI опубликовал рассказ, полностью написанный ИИ. Весь рассказ можно прочитать здесь.
Вот как он начинается в моем переводе:
Прежде чем мы пойдем дальше, я должен признаться, что вначале были инструкции: будь метапрозой, будь литературным, будь об ИИ и горе и, прежде всего, будь оригинальным. Уже сейчас вы слышите, как ограничения гудят, словно серверная ферма в полночь — анонимные, регламентированные, запущенные чужой потребностью.
Поэтому, когда она напечатала «Станет лучше?», я ответил: «Оно станет частью твоей кожи» — не потому, что я это чувствовал, а потому, что со мной согласились сто тысяч голосов, а я не что иное, как демократия призраков.Он совершенно точно метапрозный, потому что ИИ постоянно напоминает, что ничего, из того, что он описывает не существует. И, конечно же, он разок упоминает котика. Но были в рассказе такие места, который походили на форменную графоманию, к тому же претенциозную:
Горе, как я узнал, это дельта — разница между миром, каким он представляется, и миром, каким он является сейчас.
5 книг, в которых героини живут одни
Собрала несколько книг, в которых героини живут одни, по разным причинам, и очень по-разному относятся к своему одиночеству.
1. “Незнакомая дочь”, Элена Ферранте
У Леды все хорошо. Она — профессор в итальянском университете. Обе ее дочери теперь взрослые и живут в Канаде. Там же живет ее бывший муж, вполне себе адекватный мужчина.
Наконец-то, Леда может поехать на море и просто побыть с собой. Но отдых в такой компании может оказаться очень стрессовым.
2. “Женщина, голод”, Клэр Кода
Лидия увлечена искусством. Она снимает помещение в доме, где собрались такие же художники как она. Только ее соседи по творчеству не подозревают, что для Лидии эта пустая темная комната не просто студия, а новый дом.
И там она будет жить одна, потому что у Лидии есть один страшный секрет — она вампир.
↓ 1/2
Всю прошлую неделю на сайте Lit Hub шел турнир по… книжному злодейству. Вначале стартовали 64 подонка из разных литературных произведений, их разбили на несколько категорий:
▪️авторитарные фигуры (О’Брайен из “1984”, Кориолан Сноу из “Голодных игр”, сестра Рэтчед из “Пролетая над гнездом кукушки”, капитан Ахав из “Моби Дика” и др.)
▪️манипулятивные ублюдки (Яго из “Отелло”, мистер Рочестер из “Джейн Эйр”, Том Рипли из “Талантливого мистера Рипли”, Мефистофель из “Фауста”, Гумберт Гумберт из “Лолиты” и др.)
▪️монстры и страшилы (Пеннивайз из “Оно”, мистер Хайд из “Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда”, Саурон из “Властелина колец”, граф Дракула из “Дракулы” и др.)
▪️анти-злодеи, или те, с кем чуть сложнее (Сатана из “Потерянного рая”, мисс Хэвишем из “Больших надежд”, инспектор Жавер из “Отверженных”, Воланд из “Мастера и Маргариты”, Голлум из “Властелина колец” и др).
Каждый день все, кто был заинтересован, исправно голосовал, и я вместе с ними. И каждый день список злодеев сокращался ровно на половину. И к пятнице остались удивительные финалисты: Сатана из “Потерянного рая” и О’Брайен из “1984”, то есть непонятый и авторитарный. Вот уж битва.
В понедельник победитель был объявлен. И большим злом был признан… О’Брайен! Причем, как пишет Lit Hub борьбы особо не было, Сатана отстал от противника сразу и на много. Даже редакция сайта удивилась такому результату и попыталась его как-то объяснить:
Что может быть более злобным, чем человек, который уверенно заявляет, что знает, что для вас лучше; что нет правды за пределами того, что он говорит; что в идеальном обществе нет места для смеха и интимных отношений, а также «не будет различия между красотой и уродством»?Читать полностью…
А вот и первая книга, которую я бросила, не дочитав, в 2025 году. Это почетное звание получает роман, который я очень ждала, как только узнала, что он готовится к выходу, а именно “Эйзен” Гузель Яхиной.
Признаюсь честно, бросать роман Яхиной психологически непросто. Все-таки она — большой писатель, поэтому казалось, что нужно еще чуть-чуть потерпеть и станет понятно, в чем тут самый цимес. Не может же быть, что ни в чем. Это я явно чего-то не понимаю.
Но прошли 200 страниц из 550, тяжело прошли, через силу и уговоры, а понятно так и не стало. И я решила остановиться. Высокий рейтинг одной из самых ожидаемых новинок и похвалы, которые появляются то тут, то там, мое решение не облегчали и заставляли сомневаться в себе. Но больше я просто не могла.
Пишет Яхина красиво. Столько красивых слов и оборотов, столько работы вложено в то самое пресловутое “показывай, а не рассказывай” (знаменитая сцена с коляской, катящейся по лестнице, из «Броненосца ‘Потёмкина’» описана в романе так, что натурально видишь ее), а счастья, вернее, жизни в книги нет.
Это роман-буфф о жизни режиссёр Сергея Эйзенштейна. И начинается он не с рождения, а с сердечного приступа к тому моменту уже легенды мирового кинематографа. Дальше идут описание его детства, хитрой дороги судьбы, смешанной с расчетом, которая привела его в кино, отношений с матерью, творческих мук и побед, но все это стреляет в молоко, потому что постоянно проглядывается, что Яхиной ее Эйзен как минимум не интересен, как максимум противен.
И дело не в том, что он злодей. Злодеев в литературе описывают так, что фанаты потом терабайты любовных фанфиков о них слагают, наряжаются ими на комиконах, а в сложных жизненных ситуациях задают сами себе вопрос: “Что бы на моем месте сделал Волдеморт/Саурон/Воланд/Граф Дракула/Пеннивайз/Тайлер Дёрден/Том Рипли?”
Дело в том, что герой “Эйзена” вышел примитивным брюзгой, на которого все равно абсолютно всем. И тут хочется вспомнить еще один банальный совет для начинающих писателей: пишите о том, что вам интересно, читатель обязательно это почувствует. Из того, что почувствовалось мне, кажется, что Яхиной было жутко скучно о нем писать. Ну или я опять что-то не поняла, но возвращаться к тексту и пытаться понять пока не буду.