267172
Для сотрудничества: @izotika
В старинном городе Уинчестер, где когда–то собирались рыцари Круглого стола, стоит один из самых старых и больших соборов Англии.
В нем проходила коронация Ричарда Львиное Сердце.
Воды почти тысячу лет подмывали фундамент собора
и к началу XX века появилась опасность разрушения: в стенах образовались большие трещины, и все это готическое чудо грозило обрушиться. Технические средства эпохи и состояние уже обвалившихся стен не позволяли подобрать подходящие материалы для укрепления опор, и перед инженерами встала совершенно неразрешимая проблема. И тогда главный инженер решил попробовать обратится к водолазу Уильяму Уокеру.
Он вызвался спуститься через небольшое отверстие и перенести на своих руках один за другим мешки с цементом, необходимым для укрепления находящихся в воде конструкций. Объем цемента, который, по инженерным расчетам, был необходим для укрепления огромного здания, превышал возможности одного человека. Но водолаз не отступил от задачи. В своем тяжелом скафандре, куда воздух подавали вручную его товарищи, он снова и снова погружался в холодные воды подвалов собора.
Все сомневались, что возможно осуществить даже малую часть этой задачи — человек не может выдержать ежедневную работу в таких условиях! Но водолаз справился.
В течение почти шести лет (1906–1911) он работал по шесть часов в день, удаляя сгнившие бревна и торф, укрепляя основу собора мешками с цементом. Работать приходилось практически вслепую, на ощупь продвигаясь в кромешной темноте, в черной, как смоль, болотистой воде.
Подсчитано, что за этот период он опустил 25 800 мешков с цементом, 114 900 блоков, 900 000 кирпичей. За шесть лет его руки подняли свыше 500 тонн.
В каждом храме есть статуи святых.
В Уинчестерском соборе вместе с ними стоит статуя водолаза, а на табличке — посвящение: "тому, кто собственными руками спас Храм".
ПРИТЧА
Однажды отец наказал свою трёхлетнюю дочь за то, что она потратила всю упаковку позолоченной обёрточной бумаги.
С деньгами было туго, и отец был взбешён, что ребёнок пытался украсить какую-то коробочку без видимой на то причины.
Несмотря на это, на следующее утро маленькая девочка принесла своему отцу подарок. Она сказала:
- Это для тебя, папочка.
Он был обескуражен: ведь за день до этого он накричал на дочку.
Но его раздражение снова вырвалось наружу, когда он обнаружил, что коробка абсолютно пуста...
Он попытался взять себя в руки, и обратился к дочке:
- Разве ты не знаешь, что когда дарят подарок, то предполагается, что в коробке будет что-то лежать? Зачем дарить кому-то пустую коробку?
Маленькая девочка взглянула на него со слезами на глазах:
- Папочка, но она не пустая. Я наполнила её своими поцелуями. Они все твои, папочка…
Отец был поражён.
Он нежно обнял дочку и попросил прощения. Более того — хранил это бесценный подарок рядом со своей кроватью.
Если у него что-то не клеилось в жизни, он всегда вспоминал поцелуи и любовь, которую подарила ему дочка. Которые всегда «его», на всю жизнь!
«Гена Шпаликов закончил суворовское училище, но более недисциплинированного человека я не встречал.
Очевидно, училище навсегда отбило у него охоту к любому порядку.
Когда мы с ним работали над сценарием в Доме творчества в Болшево, он мог выйти из номера в тапочках на минутку — и пропасть на два дня.
Потом появлялся и объяснял:
— Ребята ехали в Москву, ну, и я с ними. Думал — позвоню. И забыл.
Над сценарием мы работали так: две машинки, придумываем и обговариваем эпизод, он садится писать, я иду за ним.
Моя задача была — сократить, выудить действие, поправить диалоги и расставить запятые: Гена печатал без заглавных букв и знаков препинания.
Гена был поэтом.
И мне нравилось, как он пишет: «По тому, как внезапно среди летнего дня потемнело в городе, по ветру, подувшему неизвестно откуда, по гонимой речной воде, по вскинутым мгновенно юбкам девочек, по шляпам — придержи, а то улетит, по скрипу и скрежету раскрытых окон и по тому, как все бегут, спасаясь по подъездам, — быть дождю. И он хлынул». Я бы написал просто: «Идет дождь». Но сокращать рука не поднималась.»
Георгий Данелия о работе над сценарием фильма «Я шагаю по Москве»
Есть в Волгограде очень необычный памятник.
Это маленькая девочка, играющая на аккордеоне.
И это реальная девочка, которая весной 1943 года ездила в госпиталь к бойцам, раненным во время Сталинградской битвы, и часами играла им.
Девочке было тогда 13 лет, но выглядела она и вовсе лет на 9. Аккордеон был большой и тяжелый. Но бойцы очень любили ее концерты, и каждый день ждали их. Поэтому девочка снова и снова шла пешком в госпиталь с тяжелым аккордеоном, чтобы скрасить бойцам госпитальные дни.
Пациенты ежедневно встречали и провожали её аплодисментам.
Звали ту девочку – Александра Пахмутова.
Однажды в Нью-Йоркской подземке ввели запрет на перевозку собак, которые… не помещаются в сумку.
Изобретательные «собачники» не стали возражать, они просто — нашли оригинальный выход из положения.
Запрет ни в чем не нарушен 😉
Счастье живет только в обмене, в передаче от одного другому.
Им нельзя владеть, как домом или поместьем, обособившись от других.
Только давая, не спрашивая взамен, можно вызвать его к жизни.
Только рискуя потерять счастье, можно умножить его. Схваченное в руки, зажатое в кулак, спрятанное от других, оно исчезает…
Григорий Померанц
https://youtu.be/p3mOwMoKygI?si=XBevYqdmqJ4ATk-f
Читать полностью…
Доброе субботнее утро!
У меня для вас хорошие новости
👇👇👇
«Возвращаясь домой с работы, он первым делом шёл мыть руки и к ребёнку.
Игнорируя накрытый стол и свежую газету. Тогда я во второй раз влюбилась в своего мужа.
«Маме надо отдохнуть» – улыбался он, брал на руки Филиппа и не отпускал, мурлыча колыбельную, пока сын не уснёт.
«Маме надо отдохнуть» – сонно бормотал он, вставая ночью, меняя пелёнку и подкладывая мне наше сокровище. Он терпеливо ждал, пока сын насытится, и бережно перекладывал Филиппа в кроватку.
«Маме надо отдохнуть» – закатывал он рукава и кормил маленького привереду с ложечки.
«Маме надо отдохнуть» – собирал он годовалого Филиппа на вечернюю прогулку, давая мне возможность провести время в тишине.
«Маме надо отдохнуть» – шептал он лукаво улыбающемуся сыну, требующему книжку, и шёл рассказывать придуманные им сказки.
«Маме надо отдохнуть» – он проверял уроки, на пальцах объясняя непонятные Филиппу вещи.
«Маме надо отдохнуть» – шикнул он на Филиппа, вернувшегося с выпускного.
Стоило прозвучать этим словам, как душу наполняла необъяснимая нежность, волнами согревая и укутывая от бытовых неурядиц и усталости. На глаза наворачивались слёзы счастья, которым хотелось поделиться со всем миром.
Был и третий раз, когда любовь к мужу накрыла меня с новой силой. Когда слово мама было заменено на бабушку.
«Бабушке надо отдохнуть!» – он погрозил пальцем нашему внуку, раскапризничавшемуся во время первой разлуки с мамой и папой, и стал тихонько напевать ему колыбельную.
«Бабушке надо отдохнуть» – он подмигнул внуку и стал собирать удочки, собираясь на пруд с первенцем Филиппа.
«Бабушке надо отдохнуть» – с лёгкой укоризной в голосе, он протянул внуку наушники, чтобы его планшет не кричал на весь дом.
До рождения внучки он не дожил совсем чуть-чуть. Дети забрали меня к себе, отказались оставлять одну в опустевшем доме. Впервые взяв на руки внучку, я расплакалась. Мне показалось, что вот-вот – и я услышу такой родной голос: «Бабушке надо отдохнуть!». Даже оглянулась, с какой-то глупой надеждой на разыгравшееся воображение.
Вечером, уже на грани сна, я уловила шёпот Филиппа из гостиной: «Спи, хорошая, спи. Маме надо отдохнуть!». Я встала и тихонько отворила дверь – Филипп качал дочку на руках, тихонько напевая колыбельную. Ту самую. Папину.
Его с нами уже нет, но его слова «маме надо отдохнуть» – живы.»
С сайта "Подслушано"
«На кассе в детском магазине продаётся всякая мелочевка. Мужчина в очереди передо мной с грустно съехавшими на нос очками разговаривает с кассиршей.
— А это что у вас?
— Ёжик.
— А почему он на колёсах?
— Он заводной. Он ездит.
— А как ездит, можете показать?
Кассирша завела ежика за рычажок, торчащий из дырочки в правом боку, поставила на прилавок, и ёжик поехал.
Проехал сантиметров десять и остановился.
— А почему дальше не едет? — спросил мужчина, и уголки его рта опустились.
— Завод кончился, — ответила кассирша.
— Здравствуй, брат! — неожиданно сказал мужчина»
Олег Батлук
Думаю, что воспоминания, какими бы незначительными они ни казались, как раз и высвечивают внутреннюю человеческую суть.
Агата Кристи
«Откровенно говоря, я не собирался быть юмористом. Я хотел стать врачом. Окончил медицинский институт, четыре года работал врачом «Скорой помощи». И вот тогда, изучая медицинскую литературу, я обратил внимание на то, что многие врачи указывают на смех как на лекарство удивительной силы. В справедливости этого я убедился на собственной практике. Был такой случай: меня вызвали к одной старушке, которая случайно вывихнула себе нижнюю челюсть. Зевнула сладко, челюсть отвисла. Бывает. Одним словом, ее дело — вывихнуть, мое — вставить. Приезжаю к ней домой, вижу: вся комната забита родственниками, соседями, сочувствующими. Посредине сидит моя бабушка, рот у нее открыт, в глазах — печаль. Я, естественно, волнуюсь. Вправление вывиха — операция сложная. А тут еще на меня глядят десятки глаз. Но я виду не подаю, что волнуюсь, а наоборот, очень так солидно и спокойно говорю: «Не волнуйтесь, бабушка, сейчас мы вас мигом вылечим». После этого сажаю бабушку к столу, пододвигаю себе стул…Вот тут происходит нечто непредвиденное. Я сажусь мимо стула и со всей силой шлепаюсь на пол. По пути инстинктивно хватаюсь за скатерть, со стола на меня падают графин с водой и ваза с цветами.
Наступила зловещая тишина. Я лежу на полу, облитый водой, засыпанный цветами. И с ужасом понимаю, что моему врачебному авторитету пришел конец. И тут в тишине я слышу какой-то странный звук: хи-хи-хи!
Поднимаю глаза и вижу — это смеется моя старушка. Челюсть у нее сама вправилась и теперь лишь чуть подрагивает от смеха. Тогда я встаю, спокойно отряхиваюсь и небрежно говорю собравшимся: «Ну вот и все!» А потом во врачебном журнале, в графе «проведенное лечение», я записал только одно слово — «рассмешил».
Григорий Горин
Как продлить свежесть цветов👇🏻
1.Тюльпаны
- прямой срез
- мало воды (2-3 см)
2. Диантус (гвоздика)
- косой срез между узлами
- воды меньше половины
3. Эустома
- срез под углом
- воды больше половины
4. Розы
- срез под углом
- воды много
5. Гортензия
- срез рассекается
-воды очень много добавляем в вазу и сверху стараемся брызгать пульверизатором
#хозяйкеназаметку
Для разнообразия вместо мемов — юмористические комиксы про животных от художника Джеймса Крейга
Читать полностью…
Первый признак действительно талантливого человека: он радуется чужому успеху.
Евгений Шварц
«Это потом Миронов стал легендарным, великим, а тогда мы просто дружили. Он — Дрюсик, я — Маска. Такие прозвища…
Я знал Андрюшку с детства, с его шестилетнего возраста, наши родители близко общались. Долгое время он был для меня мелюзгой, шелупонью.
Неудивительно: когда я, будучи уже человеком выпивающим, оканчивал школу, он учился в четвертом классе.
Когда студентом-четверокурсником я выступал в шоу в Театре эстрады, Андрюшины родители — Александр Семенович Менакер и Мария Владимировна Миронова, — сидя в зрительном зале, говорили своему сыну-восьмикласснику: «Видишь, Шура уже артистом работает».
А когда Андрей поступил в наше Театральное училище имени Щукина при Театре имени Вахтангова, я уже начал там преподавать и в качестве педагога делал ему дипломный водевиль «Спичка меж двух огней».
Вели мы себя, безусловно, не как солидные люди, отцы семейств. Вваливались к кому-нибудь домой гурьбой среди ночи, расходились под утро. Вместе нам всегда было очень хорошо и весело. Дурачились, пели, пили, часто не в меру.
Изрядно выпив, включали наш гимн — музыку Нино Роты из фильма Феллини «8 1/2», брались за руки и вели по кругу хоровод — сначала в одну сторону, потом, по сигналу, в другую.
Однажды ночью у Андрюши возникло свежее предложение — дернуть в Шереметьево нашей большой компанией и устроить там пикник. Дернули. Даже сына моего маленького, Мишку, взяли — помогать разжигать костры.
Практически на взлетной полосе пирушку организовали.
Когда над головами пролетали самолеты, Марк Захаров, всегдашний участник всех наших затей, вскакивал и гнал их криком: «Кыш отсюда!»
А Миронов носился по полю и руками делал знаки, приглашая приземлиться у наших костров. Жены нас за все эти выходки ненавидели…
В другой раз решили «пугануть» Дрюсика в Ленинграде, где он снимался. Денег на дорогу не было, взяли у Татьяны Ивановны Пельтцер — у нее всегда водились. Более того, она вместе с нами поехала в Шереметьево. Компания собралась внушительная: Марк Захаров с женой Ниной, мы с Татой и Пельтцер.
Прилетев в пункт назначения, мы направились в гостиницу, где жил Андрей. Но за время нашего перелета ему позвонила мама, Мария Владимировна, и лаконичным сообщением «Жди!» предупредила о нашей безумной затее. Видимо, ей кто-то донес.
Когда мы подъехали к «Астории», при входе нас встречал Андрей — в красной ливрее, с салфеткой на согнутой руке. На полном серьезе бесстрастно сказал: «Ваш столик — номер два». Дальше был ужин, потом ночная прогулка по Ленинграду с танцами и хоровым исполнением нашего «гимна», затем, по предложению Марка, — попытка взять Зимний дворец, к которому мы добирались в кузове грузовика, развозившего почту. Почему мы его в результате не взяли, уже не помню.
Под утро пили кофе на Московском вокзале — из громадного бака с краниками и прикованной цепью кружкой. Андрюша нас провожал, и какой-то человек, проходя мимо, пропел: «Весь покрытый зеленью, абсолютно весь…»»
Александр Ширвиндт
«К старости вообще половые и национальные признаки как-то рассасываются…
Я глубоко пьющий и активно матерящийся русский интеллигент с еврейским паспортом и полунемецкими корнями.
Матерюсь профессионально и обаятельно, пью профессионально и этнически точно, с женщинами умозрительно возбужден, с коллегами вяло соревновательно тщеславен.
Но умиротворения нет…
Времени, отпущенного на жизнь, оказалось мало..
Смерти я не боюсь… Боюсь выглядеть старым.
Боюсь умирания постепенного, когда придется хвататься за что-то и за кого-то…
Я красивый старик, боящийся стать беспомощным..
В общем, диагноз – «старость средней тяжести».
В нашем возрасте (от 75-ти и выше) ничего нельзя менять и ничего нельзя бросать.
Я столько раз бросал курить, но ни к чему хорошему это не привело.
Возвращался обратно к этому пороку, пока сын, которого я очень слушаюсь и боюсь, не сказал: «Всё, хватит».
А потом меня навели на замечательного академика, предупредив, что он никого не принимает, но меня откуда-то знает и готов побеседовать.
Я собрал полное собрание сочинений анализов мочи и поехал куда-то в конец шоссе Энтузиастов.
Особняк, тишина, ходят милые кривоногие дамы в пластмассовых халатах.
Ковры, огромный кабинет.
По стенам благодарственные грамоты от Наполеона, от Петра I, от Навуходоносора…
И сидит академик в золотых очках.
– Сколько вам лет? – говорит.
– Да вот, – говорю, – четыреста будет.
– Мы, значит, ровесники, я младше вас на год.
Когда он увидел мою папку анализов, взмахнул руками: «Умоляю, уберите».
Мне это уже понравилось. Заглядывать в досье не стал.
«А что у вас?»
Я говорю:
– Во-первых, коленки болят утром.
– А у меня, наоборот, вечером. Что еще?
– Одышка.
– Ну это нормально.
– Я стал быстро уставать.
– Правильно. Я тоже. В нашем возрасте так и должно быть.
И я успокоился. Раз уж академик медицины чувствует себя так же, как и я, то о чем тогда говорить?
На прощание я сказал, что бросил курить.
Он посмотрел на меня через золотые очки:
– Дорогой мой, зачем? В нашем возрасте ничего нельзя менять и ничего нельзя бросать. Доживаем как есть..
Я поцеловал его в грамоты и ушел. Гений!»
Александр Ширвиндт
Вы даже не представляете, как я ждала героиню этого выпуска, как долго мы искали возможность встретиться с ней.
И наконец, всё сошлось и сбылось, и я была совершенно покорена ее простотой и нежностью, но одновременно и какой-то поразительной внутренней силой.
Оксана Домнина — заслуженный мастер спорта, чемпионка мира, двукратная чемпионка Европы, бронзовый призёр Олимпийских игр.
Но кажется, сегодня все эти потрясающие титулы меркнут, если упомянуть еще один статус Оксаны — жена Романа Костомарова.
Все мы тысячу раз слышали поговорку: за каждым великим мужчиной стоит великая женщина, но не так часто имеем возможность убедиться в этом настолько буквально: Оксана всегда рядом, она фиксирует каждое новое достижение своего мужа: её восхищенные, поддерживающие комментарии за кадром коротких видео в мгновение ока разлетаются по всем соцсетям.
Всего лишь год назад по этим же пабликам с той же скоростью разлетались новости, вызывающие абсолютный шок: пневмония, гангрена, инсульт, ампутация…
Конечно, медицина способна творить чудеса, но в этом случае веру и надежду на положительный исход постепенно теряли все.
Все, кроме самых близких, и в первую очередь — жены.
Невероятное мужество и сила воли и духа Романа Костомарова, преданность и бесконечная поддержка Оксаны — превратили на наших глазах историю этой семьи в метафору настоящей любви. И как же мало она похожа на идеальные постановочные картинки или рилсы в соцсетях.
Видимо, как раз потому, что — настоящая ❤️
Как не «потерять лицо» на первых тренировках сезона весна-лето 2024 года
))))
#хозяйкеназаметку
Лингвистические «кнышутки» от Андрея Кнышева.
«В доме всё было краденое, и даже воздух какой-то спёртый».
«Радует, что выжила... Огорчает, что из ума».
«Не стой где попало. А то ещё раз попадёт».
«Многие хотят хорошо провести время... но время не проведёшь».
«Господи, сколько ещё не сделано! А сколько ещё предстоит не сделать!..»
«Завтра сегодня станет вчера».
«Ещё не всё потеряно! Ещё терять и терять...»
«Командовать в доме должен кто-то одна».
«Диалог двух героев фильма:
— How do you do?
— All right!
Голос переводчика за кадром:
— Как ты это делаешь?
— Всегда правой!»
«И оптимистичное: сорвавшаяся с крыши сосулька убила дворника Никодима. Дежурный в морге задумался над графой о причине смерти и, улыбнувшись, написал: «Весна пришла...»
«На фильм «Путь к причалу» музыкальный редактор Раиса Александровна Лукина (она работала со мной почти на всех фильмах) порекомендовала пригласить молодого ленинградского композитора Андрея Петрова.
Он приехал — молодой, застенчивый. Я сказал ему, что срочно нужна мелодия песни.
Поскольку матрос Чапин поет ее в кадре, к съемкам должна быть готова фонограмма.
Андрей спросил, есть ли слова.
Я объяснил, что для меня важнее мелодия: она будет лейтмотивом фильма. А слова напишем потом.
Петров уехал в Ленинград и через неделю привез мелодию.
Сыграл.
Я сказал, что хорошо, но можно еще поискать.
Он опять уехал и через неделю привез другую мелодию.
Сыграл.
Я опять сказал, что можно еще поискать. И так двенадцать раз. Остановились на тринадцатом варианте — мое любимое число.
Так мы потом и работали с Андрюшей сорок лет.
Между прочим.
Те двенадцать вариантов тоже не пропали — они прозвучали в других фильмах, к которым Петров писал музыку.
Теперь мелодию нужно было утвердить в музыкальной редакции.
Но главный музыкальный редактор ее забраковал: музыка с западным душком — не советская музыка. Не русская.
Я сказал, что не русская, но и не западная.
Что, поскольку события происходят в Арктике, мы использовали мелодии народных песен чукчей. (Эту версию нам подсказала Раиса Александровна.)
И музыка была утверждена.
Написать слова я попросил поэта Григория Поженяна. Он написал: «Если радость на всех одна, на всех и беда одна…» И так далее.
В слове «если» два такта, а в мелодии —три.
Поженян потребовал, чтобы Петров выкинул лишний такт.
Я сообщил об этом Петрову.
Тут уж деликатный Петров не выдержал.
Телеграмма: «Москва. Мосфильм. Данелия. Я написал тринадцать вариантов мелодии, пусть этот Жеженян заменит одно слово!»
Поженян — задира, боксер, бывший десантник, — увидев, что его назвали Жеженяном, пришел в ярость и рвался в Ленинград, чтобы набить Петрову морду.
Конфликт уладили так: сказали Поженяну, что фамилию перепутало телеграфное агентство, а переделывать ничего не надо — ни слова, ни музыку.
Споем безграмотно:
«е-е-сли» — в три такта.
(Так и поет ее в фильме актер Валентин Никулин.)
Песню записали, она нам нравилась, но мелодию никто не мог запомнить — ни члены съемочной группы, ни я сам.
«Не будут петь, — понял я. — Ну и не надо. Главное — есть настроение».
Когда фильм был готов, мы повезли его в Мурманск и показали морякам. Ночью меня разбудило пение.
За окном пьяные голоса нестройно выводили нашу песню: «Е-е-сли радость на всех одна, на всех и беда одна…»
Ну, если пьяные запели, то это будет шлягер.
(Так оно и было.)»
Георгий Данелия
«Безбилетный пассажир»