^ Можно ли говорить о целях 250-300? В теории да. Solana по сравнению с #Ton -
Ну как минимум не мертвая параша. Кто-то там плещется своей ликвидностью.
Судя по тому как сокращается численность поголовья хохлов -
Москва у нас надежно термоядерно защищена.
И это хорошо.
Дубайцы тупые. Ультратупые.
Пабло будет сидеть - пока полностью не адаптирует платформу -
Под нужды ЦРУ и моссада.
И еще там какой-то референдум. О евроинтеграции.
Моссад шлепает бывшие земли Империи и СССР -
Как орешки.
В команде Дурова считают что Андрей Малахов -
Большой профессионал своего дела.
Это хорошо -
Ведь вся передача была посвящена обливанию Ирины помоями.
Жалкое дубайское зрелище.
Извините, был занят.
Хотел написать что вас обманут на трейде в пробой.
В комментариях можете прислать фото формы из зала.
2-3 лучших получат билеты в Vol 3.0.
Женщины в конкурсе не участвуют.
Не забывайте стикер на лица.
^ Как можно быть такой виноватой по всем - и ни в чем? Женщины.
Худшее что можно было придумать.
Для крипты, телеграмма - и для мира в целом. Надо переходить к размножению почкованием.
И придумать вам веселых неорганических самок -
С любыми промтами поведения. И автоматическим внутренним санитайзером.
Считаю что #BONK можно воспринимать как индекс мемов на Solana.
Если курс выше 0 -
Значит мемес еще живы.
^ #Ton Андрей не потянул. Во-первых потому что тупой.
Во-вторых - потому что слабо технически подготовленный. Потому что тупой.
Ну потому что Ton надо писать с 0. А он хотел на все готовенькое, да?
Хитренький.
#SOL 170.
Забрал 5 долларов с шорта - не забрал 35 долларов с лонга.
Щито поделать.
Наблюдаю.
Кибернетика в СССР — это как капля цифрового кода, попавшая в спираль бесконечного бумажного лабиринта. Страна, где каждый шаг пропитан планированием, пыталась заглянуть в будущее, но всё упиралось в одно: информация. Управлять данными было всё равно что пытаться удержать песок в руках — слишком много, слишком быстро, и система рушилась под собственным весом.
Кибернетика — наука, обещавшая изменить правила игры, родилась в тени идеологической изоляции. Изначально, в 1950-х, её называли буржуазной псевдонаукой, как нечто, привезённое из мира холодных вычислительных машин, где человек — просто механизм. Но реальность была другой: Виктор Глушков, который увидел кибернетику как ключ к спасению плановой экономики, стал тем, кто попытался связать эту хаотичную сеть.
Глушков понял, что если СССР не внедрит систему автоматизации управления — всё, это конец. Проект ОГАС — мечта о единой государственной сети, способной управлять экономикой, словно нервная система контролирует тело. Но в системе, построенной на бумаге, его идея выглядела как фантазия из другого измерения. Идеальный алгоритм, который мог бы заменить тысячи бумажных отчетов, столкнулся с бюрократией, цепляющейся за устаревшие процессы, как за последнюю соломинку.
Кибернетика предложила решение, но её забили в угол. Страх перед тем, что машина начнёт управлять людьми, стал стеной, за которую так и не пустили прогресс. Глушков предсказал будущее, в котором все будут служить бюрократической машине, если ничего не изменится. И он был прав: в 1980-х плановая экономика трещала по швам, как старая сеть, которую больше не могло удержать ни одно вычисление.
СССР упустил момент. Кибернетика, которая могла бы стать тем самым спасением, осталась в тени.