Впервые оказавшись в Москве в начале 2015 года, Рашид Джонсон стал свидетелем реконструкции нового здания «Гаража», павильона «Времена года» в Парке Горького, и побывал в Московском ботаническом саду. Образ модернистской руины, напоминавшей, по словам художника, «невероятную деформированную мечту», соединился в его сознании с сюрреалистичностью тропических оранжерей — так, первые, «полевые» впечатления художника предопределили облик инсталляции, возведенной им в Атриуме Музея.
Читать полностью…
Для проекта Рашида Джонсона в «Гараж» было доставлено более двухсот блоков масла ши, из которых художник высек скульптуры, по форме напоминающие африканские тотемы. Масло, в течение веков добывавшееся на африканском континенте из мякоти косточек плодов дерева ши, использовали в погребальных обрядах и при строительстве, а теперь применяют в фармакологии. Материал отсылает к детству художника: его мать, преподававшая историю Африки, часто привозила масло из командировок. В Нью-Йорке Джонсон заново открыл его для себя уже в качестве сырья для создания художественных объектов.
Читать полностью…
В 1995 году афроамериканская журналистка Дебра Дикерсон опубликовала книгу-манифест «The End of Blackness», в которой призвала черное население оставить в прошлом расовые предрассудки. По ее мнению, миф о превосходстве «белых» поддерживается, прежде всего, афроамериканским средним классом, маргинализованным посредством собственных же стереотипов.
С выходом книги Дикерсон критики связывают знаковую групповую выставку «Фристайл» в Музее «Студия» в Гарлеме, внедрившую понятие «post-black art». Новое поколение афроамериканских художников, в числе которых был и Рашид Джонсон, отказалось от расовых ярлыков, настаивая на том, что опыт отдельного человека не сводим к анекдотам, из которых складывается коллективный «черный» миф.
Третьим весенним проектом в «Гараже» стала инсталляция Рашида Джонсона «В нашем дворе», расположенная в Атриуме Музея. На этой неделе мы попробуем «деконструировать» работу художника, рассказывая о книгах и фильмах, включенных в инсталляцию, и художественных явлениях, повлиявших на ее автора.
Название инсталляции позаимствовано Джонсоном у немого фильма Оскара Мишо — первой в истории ленты, снятой афроамериканским режиссером. Фильм 1920 года стал своего рода ответом киноэпопее Дэвида Гриффита «Рождение нации» и представил портрет эпохи Великой миграции, возрождения ку-клукс-клана и «законов Джима Кроу» с позиций, резко критикующих расизм. Прослеживая судьбу молодой афроамериканки, отправившейся на Север в поисках средств на содержание сельской школы, Мишо выводит новый тип героини афроамериканского происхождения, образованной и политически активной.
«В нашем дворе» Оскара Мишо смотрите здесь: https://www.youtube.com/watch?v=h1E0NrcnwAE
Как и полагается древнему сакральному тексту, «Сутра страхов и сомнений» сохранилась не полностью, отчего кажется еще загадочней. Сутра каталогизирует человеческие сомнения и страхи (тропинок в дремучем лесу, вечерних теней, ленточек, заклеенных белых конвертов). Обыгрывая форму вобравшего в себя мудрость мира свитка, подобного Торе, Виктор Пивоваров создает грандиозный визуально-поэтический текст — свод афоризмов, рассказов, рисунков, стихов и таинственных заговоров:
Босой великий кролик
Полощет ноги в трех блаженствах
В четвертом плещется сова.
Для выставки в «Гараже» Виктор Пивоваров впервые создал инсталляцию — «Комната старушек» воспроизводит иллюстрацию художника к повести «Чёрная курица, или Подземные жители».
Сказка Погорельского, написанная в XIX веке, несколько раз переиздавалась в Советском Союзе, где в условиях цензуры детская литература была едва ли не единственной сферой, предоставлявшей относительную творческую свободу: неслучайно с книжными издательствами сотрудничали многие известные художники — от обэриутов до концептуалистов. У Погорельского комната старушек-голландок открывает вход в подземное королевство — тайный, подпольный мир, сосуществующий с миром видимым, привычным. Инсталляция Пивоварова — своего рода портал, позволяющий романтическому герою сбежать в иную реальность — более прекрасную, чем рутинная повседневность.
Один из самых больших циклов Виктора Пивоварова — «Сады Монаха Рабиновича» — включает более 30 картин: масштабный триптих, живописующий основные элементы мироустройства, и сады поменьше — «белые» и «черные», ночные. Художник опирается на богатую историю садов в литературе, поэзии, живописи и книжной миниатюре: от Кранаха до Метерлинка. Еще в студенчестве Пивоваров открыл один из самых важных для себя садов — «Сад наслаждений» Иеронима Босха.
Но, в отличие от подробной нарративности «земного» сада Босха, сады Пивоварова — аскетичны, строги, собраны из геометрических фигур. Это надмирное, умозрительное пространство как нельзя лучше подходит Монаху Рабиновичу — alter ego художника, осуществившему программу сознательного одиночества.
Контракт на восстановление ливанской почтовой службы Бейрут (Ливан), 22 июля 1998.
Читать полностью…
Над проектом «Живой человек, объявленный мертвым, и другие главы I–XVIII» Тарин Саймон работала на протяжении четырех лет. Каждая из 18 глав посвящена родословной одной семьи: путешествуя по всему миру, художница запечатлела враждующие династии в Бразилии, жертв геноцида в Боснии и австралийских подопытных кроликов. Среди ее героев — женщина, впервые угнавшая самолет, объявленный мертвым живой человек и личный советник Гитлера Ханс Франк.
Саймон ведет эпическое повествование, с помощью фотографий и текстов встраивая частные случаи в контексты большой истории. Собранный и строго организованный документальный материал позволяет различать в потоке описанных курьезов, трагедий и случайностей архетипические сюжеты о насилии и выживании.
В 2010 году Тарин Саймон провела пять дней в отделе таможенного контроля аэропорта Кеннеди в Нью-Йорке, снимая конфискованные на границе вещи. Итогом стал проект «Контрабанда» — реестр «запрещенных объектов», среди которых оказались лекарства, контрафактные товары, пиратские DVD, кубинские сигары, мертвые птицы и африканские маски. Художница отобрала более тысячи снимков, фиксирующих нескончаемый поток артефактов, отражающих фантазии современного человека.
Читать полностью…
«Американский перечень скрытого и неизвестного» — еще одно фотоисследование Тарин Саймон, на этот раз посвященное местам, недоступным широкой публике.
Саймон проникает на закрытые объекты: в Институт Крионики, государственный архив, военный полигон, лабораторию экспериментальной генетики. Безупречные интерьеры, снятые широкоформатной камерой, — не главный итог проекта. Саймон интересует проблема доступа к информации: за каждым снимком тянутся утомительные переписки и многократные телефонные звонки. Фотографии, удерживающие ощущение тревоги и недосказанности, указывают на то, что стоящие за ними истории слишком сложны, чтобы рассказывать их с помощью изображений.
Один из самых известных своих проектов Тарин Саймон осуществила в 2002 году, выиграв на его реализацию грант фонда Гуггенхайма. «Невиновные» — серия портретов людей, осужденных за жестокие преступления, которых они в действительности не совершали.
Художница ставит под сомнение способность фотографии свидетельствовать: каждый приговор был основан на ложной идентификации преступника по фотоснимку. Таким образом Саймон указывает на амбивалентность фотографии, легко и безжалостно смешивающей правду и вымысел. Она помещает своих героев в места, переменившие их судьбы: это может быть место преступления, где обвиненный прежде никогда не бывал, место ареста или место ложного опознания, другими словами — точка, «отмечающая начало реальности, основанной на вымысле». В 2010 году серия «Невиновные» была частично показана в Москве на групповой выставке «Когда Наступает Сейчас» в «Гараже».
«Мир искусства лишь воспроизводит большой мир, в котором женщины и мужчины соревнуются между собой» | Луиз Буржуа
Читать полностью…
В 1974 году Нам Джун Пайк, один из лидеров неодадаистского движения «Флюксус», впервые представил инсталляцию TV Garden: несколько десятков телеэкранов, расположенных художником среди растений, стали своего рода цветами, вызывающими восхищение в эпоху новых медиа. Концептуальный энвайронмент Пайка явился не столько метафорой симбиоза природы и технологии, сколько знаком непредсказуемости, свойственной любой машине. Инсталляция Рашида Джонсона, обращаясь к языку Пайка, примиряет естественное и искусственное и погружает зрителя в поток сознания художника, вбирающий в себя визуальные образы и обращенный к интуитивному познанию.
Читать полностью…
Фильм Вуди Аллена «Манхэттен» критики называют «симфонией большого города». Богатый любовными перипетиями сюжет развивается на фоне Нью-Йорка конца 70-х годов и, помимо прочего, рисует ироничный портрет арт-сообщества: герои рассуждают о классическом искусстве и минимализме на вернисажах в Музее Гуггенхайма и MoMA. «Манхэттен», ставший одним из источников мифа о Нью-Йорке с его бурной богемной жизнью и открыточной романтикой, посвящен городу, в котором Рашид Джонсон начинал художественную карьеру: лента, включенная художником в инсталляцию, явилась знаком одновременно ностальгии и творческого подъема.
Читать полностью…
Решетчатая конструкция, ставшая основой инсталляции «В нашем дворе», отсылает к эстетике минимализма — трехмерным «модульным решеткам» Сола Левитта и флуоресцентным скульптурам Дэна Флавина. Мотив «решетки», возведенный минималистами в принцип, стал своего рода эмблемой модернизма и знаком «кризиса репрезентации»: отвергнув природу, мимесис и речь, минимализм провозгласил автономию искусства, теперь замкнувшегося на самом себе. Вступая в диалог с минималистской традицией, Рашид Джонсон, напротив, впускает в свою работу и природу, и нарратив: его инсталляция заговаривает со зрителем сразу на нескольких языках — прежде всего, с помощью книг и фильмов.
Читать полностью…
«След улитки» тянется в Пушкинский музей, где одноименная картина Виктора Пивоварова экспонируется в числе работ серии «Потерянные ключи» в рамках параллельного проекта выставки художника в «Гараже». Восемь полотен, объединенные стилистической игрой с искусством мастеров Северного Возрождения — Босха, Брейгеля, Кранаха, Беллини, — отсылают зрителя к золотому веку мирового искусства.
«След улитки» написан по мотивам картины Брейгеля «Безумная Грета». Пивоваров перерабатывает сюжет, заимствованный Брейгелем из нидерландской легенды о сумасшедшей старухе, отправившейся в ад в поисках своей украденной сковородки. Обезумевшая женщина, нагруженная всевозможным скарбом, мчится прямиком в пропасть, тогда как художника куда больше занимает, казалось бы, несущественная деталь: ползущая в обратном направлении улитка становится метафорой сосредоточенности самого автора на внутренней жизни и эскапизма его романтического героя, путь которого прослеживает экспозиция в «Гараже».
«8 июня 1978 года на кухне у Штейнбергов я увидел Милену. Влюбился сразу, с первого взгляда». Цикл картин «Июнь¬-Июнь» — дневник встречи Виктора Пивоварова и его будущей жены Милены Славицкой, приехавшей в Москву, чтобы написать статью о художниках-нонконформистах для чешского самиздатского журнала. На каждой «странице» — дата и всего два слова: лето-небо, трава-облака, глаза-рука, смешно-смешно, ветер-вечер, молчание-мерцание. Картины серии берегут тайну встречи: в это время художник ищет новый язык — «язык, который бы не говорил, язык, который бы молчал».
Читать полностью…
«Эйдосы» Виктора Пивоварова отсылают к платоновской теории о существовании абсолютных и совершенных идей всех возможных вещей, предшествующих их реальным воплощениям. По Пивоварову, эйдосом обладает любой предмет — от космоса и человека до утюга и катушки ниток. На картинах цикла художник изображает фигуры, напоминающие одновременно о шарнирных куклах и персонажах поздней живописи Малевича. Эйдосы Пивоварова бестелесны и бесполы, но окружены узнаваемым бытом и даже помещены в интерьеры московских квартир. Художник поясняет: «В шутку я говорю, что папа моих эйдосов Малевич, а мама – де Кирико».
Читать полностью…
В прошлый четверг в Музее «Гараж» открылась выставка классика московского концептуализма Виктора Пивоварова «След улитки» — на протяжении этой недели мы будем рассказывать о вошедших в экспозицию живописных циклах, альбомах и инсталляциях художника.
В 1975 году Пивоваров впервые впустил в пространство картины текст — результатом стала серия «Проектов для одинокого человека». Всего таких проектов шесть, каждый — своего рода инструкция — форма, хорошо знакомая советскому человеку, чья жизнь была предельно регламентирована множеством предписаний. Несвободный и зависимый в быту, одинокий человек обращается к созерцанию и внутренней работе. Пивоваров предлагает программу добровольной аскезы или, пользуясь формулой самого художника, «монашества в миру» — руководство к действию и, одновременно, художественную мечту, направляющую одинокого человека от трагического одиночества к одиночеству абсолютному или радостному.
Смотрите сегодня безмятежные сны!
Для «Бумажной работы и воли к капиталу» Тарин Саймон реконструирует букеты, обрамлявшие ключевые политические события послевоенного времени. Отобрав архивные фотографии, связанные с историей 44 стран — участниц Валютно-финансовой конференции объединенных наций 1944 года, художница вместе с ботаниками идентифицировала цветы, после чего организовала доставку около 4000 видов из крупнейшего цветочного аукциона в Алсмере в свою в нью-йоркскую мастерскую. Составленные цветочные композиции становятся «сценографией» различных форм существования власти, способов ее действия и представления, и, по мысли художницы, отсылают к жанру голландской живописи XVII века — «невозможному букету».
В прошлом году проект был показан на 56-й Венецианской биеннале, сейчас работы серии экспонированы в Музее «Гараж» на выставке «Исследование в действии / сценография власти».
Для проекта «Черный квадрат» Тарин Саймон снимает объекты, документы и людей на черном фоне, размеры которого в точности соответствуют знаменитому произведению Казимира Малевича. Каждому снимку предшествует исследование: его предметом становятся разнообразные культурные артефакты — от антиутопии Джорджа Оруэлла «Скотный двор» до синего ведерка, отсылающего к московским акциям против использования высокопоставленными чиновниками «мигалок» в служебных автомобилях.
«Черный квадрат XVII» — результат сотрудничества художницы с Государственной корпорацией по атомной энергии «Росатом». Созданный из радиоактивных отходов «квадрат» сейчас находится в хранилище завода «Радон» около Сергиева Посада, и лишь через тысячу лет работа займет место в экспозиции Музея «Гараж».
Работы серии «Черный квадрат» вы можете увидеть на выставке Тарин Саймон «Исследование в действии / сценография власти» в «Гараже». Сегодня в 19:30 в Образовательном центре Музея художница расскажет о своих проектах. В беседе примут участие главный куратор Музея «Гараж» Кейт Фаул и представитель «Росатома» Сергей Новиков.
Проект «Птицы Вест-Индии» заимствует свое название у книги американского орнитолога Джеймса Бонда, имя которого Ян Флеминг присвоил главному персонажу знаменитой эпопеи.
Для «Птиц Вест-Индии» Тарин Саймон снимает женщин, машины и оружие, принадлежавшие герою киносаги, деконструируя миф о Бонде и делая видимой зрительскую потребность в узнавании образа за счет его вариативной повторяемости.
Во второй части проекта художница затевает изощренную игру: идентифицирует, фотографирует и классифицирует каждую из птиц, появившихся в 24 фильмах бондианы. Саймон интересуют формы существования на границе между реальностью и сконструированным вымыслом: птицы попадали в пространство кадра вне зависимости от сценарного плана. Художница сравнивает их с пылью на негативе — несовершенством, утратившим свое значение в «эпоху фотошопа».
Труп птицы, Индонезия (предмет декора, запрещен)
Читать полностью…
Calvin Washington
C&E Motel, Room No. 24, Waco, Texas
Осужден пожизненно за убийство, провел в заключении 13 лет
17 марта Музей современного искусства «Гараж» открывает весенний выставочный сезон! Мы готовим сразу три больших проекта: ретроспективу классика московского концептуализма Виктора Пивоварова «След улитки», масштабную инсталляцию Рашида Джонсона «В нашем дворе» в Атриуме Музея и выставку Тарин Саймон «Исследование в действии / сценография власти».
В преддверии открытия мы начинаем рассказывать об американской художнице Тарин Саймон, чьи работы, исследующие взаимосвязи между текстом и образом, находятся в собраниях крупнейших музеев мира: Музея американского искусства Уитни и Метрополитен-музея в Нью-Йорке, парижского Центра Жоржа Помпиду и лондонской Тейт Модерн.
«Я хотела начать революцию и с помощью искусства построить такой мир, каким я вижу его в своем воображении» | Яёй Кусама
Читать полностью…
