Брейкинг: трейлер фильма-концерта Ника Кейва One More Time With Feeling. Первые отзывы придут из Венеции, а 8 сентября — накануне выхода альбома — фильм на один день появится в прокате.
https://www.youtube.com/watch?v=svru1jNLIK8
Анна Наринская о Фазиле Искандере: "Современный человек чувствует неустойчивость всего, что делается вокруг него. У него такое ощущение, что все должно рухнуть, и все почему-то держится. Окружающая жизнь гнетет его двойным гнетом, то есть и тем, что все должно рухнуть, и тем, что все еще держится». Трудно найти фразу, описывающую теперешнего современного человека лучше, чем эта — более полувековой давности. Трудно найти лучшую формулировку современности вообще. Фазиль Искандер обладал мудростью в ее самом простом и в то же время самом истинном значении: он понимал про людей и про жизнь и про то, что происходит, когда люди соприкасаются с жизнью, с ее течением, которое несоразмерно сильнее их и которое невозможно постичь — ему можно только интуитивно отдаться. Сейчас, когда Фазиля Абдуловича не стало, все банальности, все штампы, которые невозможно было без стеснения или хотя бы некоторой закавыченности употреблять во время его жизни, приобретают новое глубокое значение" http://www.kommersant.ru/doc/3052701
Читать полностью…
Понимаю, что все устали от текстов про московское благоустройство ещё больше, чем от самого благоустройства, но вот, написал для Медузы ещё один https://meduza.io/feature/2016/08/01/diktatura-trotuara
Читать полностью…
Игорь Гулин пишет на "Кольте" о фильме "Через тернии к звёздам" - одном из самых сильных впечатлений моего детства (не кинематографических, а любых), автора статьи оно догнало уже во взрослом возрасте. Гулин говорит о том, как позднесоветская фантастика создавала пространство возвышенного - в то время, как коммунистический идеал скукоживался до механического речевого ритуала, лишенного эмоций и смысла ("авторитетного языка", по прежнему Алексея Юрчака), научно-техническая интеллигенция переносила воспринятые ею ценности в почти религиозную плоскость, и полем, где разыгрывается эта заново проживаемая мистерия, в атеистической культуре становилась фантастика. Девушка-репликант Нийя из "ЧТКЗ" спасает умирающую планету, прикладывая руки к жуткой клокочущей биомассе, Гулин видит в этом едва ли не чудо христианского преображения, его собеседники вспоминают, как во время просмотра "Терний" в 80-е переживали нечто близкое к религиозному опыту. Честно говоря, не помню, чтобы в младшем школьном возрасте я хотя бы приблизительно считывал смыслы, которые видит в фильме автор; это был скорее фильм про weirdness, про небывалые завораживающие диковины - Нийя, Туранчокс, биомасса; откровением (в том числе и в почти религиозном смысле) становилась, и со временем все более становится, только музыка Рыбникова. И тем не менее - что то в этой интерпретации есть. И ещё пара замёток на полях. Гулин не упоминает ещё один детско-фантастический фильм - "Большое космическое путешествие", где вот эта сфера космически-возвышенного, инициация, которую проходит ребёнок, погружаясь в мистерию космоса, представлена как обманка, придуманная взрослыми. "БКП" очень точно схватил ощущение, что весь позднесоветский мир, с его пантеоном героев, идеалами самопожертвования и поэтикой полётов в неведомое - это декорация, тренажёр, симулятор, который при всей своей искусственности способен нешуточно прокачать духовную мышцу, эта тема потом будет подробно отрефлексирована у Пелевина, весь "Омон Ра" - отсюда. И второе: в новом (и очень хорошем, немедленно смотрите) сериале Stranger Things, который весь построен на аллюзиях к поп-культуре 80-х, одна из главных героинь - коротко стриженная девочка с испуганными глазами, которая почти не говорит на человеческом языке, обладает скрытыми сверхспосоностями и в известном смысле, приходит в финале к подвигу жертвенной любви; точь в точь Нийя из "Через тернии к звездам". Совпадение? Не думаю. http://m.colta.ru/articles/raznoglasiya/11869
Читать полностью…
В Третьяковке меж тем открывается Айвазовский, буквально вот через полчаса начинает открываться. Если на Серова люди стояли, как за югославскими сапогами, то на новую выставку приходится записываться, как на чешский гарнитур: Третьяковка сделала ставку на онлайн-продажи, и по состоянию на вчера билетов продано аж 17 тысяч. Анна Толстова опубликовала в "Уикенде" привычно образцовый текст о выставке, где перечисляются возможности показать Айвазовского, которыми галерея не воспользовалась — мы видим его как великого мариниста (что ожидаемо), но не как крымского патриота, придворного дипломата или сокровище армянской нации, а ведь было в нем и это. Вообще, больше всего поражает, сколько всего в Айвазовском было, даже сугубо арифметически: 6000 картин, десятки дальних путешествий, видел Синопское сражение, дружил с турецким султаном, был на открытии Суэцкого канала, водил знакомство с Пушкиным И Чеховым (последний писал о художнике — "бодрый старик, женат на молодой и очень красивой женщине, которую держит В ЕЖАХ"). В одной Феодосии он сделал столько, сколько не снилось братьям Ротенбергам: построил художественную школу, библиотеку и концертный зал, основал музей древностей, проводил раскопки, занимался устройством водопровода и железной дороги, собственноручно расписал фресками армянскую церковь. И как эти люди все успевали, тут за комментом в фейсбук полезешь, и день потерян. http://kommersant.ru/doc/3037363
Читать полностью…
На "Открытой России" интересный разговор про книжку Себастьяна Хафнера "История одного немца". Хафнер — молодой юрист и поклонник Рильке, который в конце 30-х уехал из Берлина в Англию, там стал признанным колумнистом The Observer, а попутно писал в стол воспоминания о том, как Германия вползала в нацизм. Уже после смерти Хафнера рукопись обнаружил и издал ее сын, в 2002-м книжку купил петербургский филолог Никита Елисеев, и точно так же, для себя, начал ее переводить, потом 10 лет искал издателя, в итоге сейчас ее выпускает "Издательство Ивана Лимбаха". По ссылке — блистательный монолог самого Елисеева с редкими репликами психолога Людмилы Петрановской: "История", судя по описанию Елисеева — отлично написанный, стилистически отточенный мемуар с неизбежными историческими параллелями, которые в процессе перевода становились все более навязчивыми. "Опять же об актуальности. Очень интересные рассуждения у него о 1923 годе, об инфляции — о жуткой галопирующей инфляции, когда в конце года марка стала стоить триллион долларов и просто исчезла. Ее просто не стало, потому что — ну где триллион долларов? И он очень интересно рассуждает, что в немалой степени питательная почва нацизма особенно сильно появилась тогда, в 1923 году. Потому что тогда появился слой тех людей, которые были абсолютно незнакомы Германии. Это были молодые лихие богачи, вчерашние гимназисты, которые умели ловко перекидывать деньги, занимались спекуляциями. Это были люди, у которых деньги не задерживались, которые умели тратить. «Потому что прежде, — пишет Хафнер, — что такое в Германии был богач? Это солидный человек с житейским опытом, с бородой, с бакенбардами. И вдруг появляется лихой парень, — я все ждал, когда он напишет: «В малиновом пиджаке», но он этого не написал, — который только с гимназической скамьи. И вот он уже здесь. Вот он! Сам черт ему не брат». https://openrussia.org/post/view/16572/
Читать полностью…
В свете сказанного вопрос об allegiance (ШП) переводчика мне представляется безосновательным. Никакой единой лояльности, общей для всех переводчиков, быть не может. Более того, никакого идеального, единственного и правильного перевода быть не может, эта идея — вредная ересь, навязанная нам советской школой. Как минимум со времен программной речи Фридриха Шлейермахера (1813), а на самом деле — и со времен Цицерона и Блаженного Иеронима известно, что перевод, будучи занятием объяснительным, может выполнять разные задачи и обращаться к разным аудиториям. Хорошо, когда в культуре есть яркие примеры удачных переводов, авторы которых сознательно придерживались радикально несхожих, даже противоположных стратегий. В русской культуре, слава богу, таких примеров множество: скажем, переводы “Гамлета” Лозинского и Пастернака или переводы “Алисы в стране чудес” Демуровой и Заходера. Все это прекрасные тексты, созданные очень талантливыми людьми. Это переводы, а не фантазии на тему (как тоже иногда бывает). При этом понятно, что перевод Заходера показывает нам только часть авторского замысла, раз с другой стороны к нему можно подойти с таким несхожим инструментарием Демуровой. Это ситуация здоровая, правильная и для культуры благотворная.
Но так дело обстоит почти исключительно с поэтическими текстами и детской литературой. Никого не смущают десятки немецких “Анн Карениных” или английских “Братьев Карамазовых”, а вот если какое-то классическое произведение европейской прозы вдруг кто-нибудь решает перевести заново, начинает стон на реках вавилонских. А я, например, из-за этой ситуации не могу толком прочесть “Дон Кихота”: испанского мне не хватит, а зная по французским текстам творческий метод Любимова, читать Сервантеса в его версии я не готов.
Подчеркну еще раз, что даже если переводчик считает себя в ответе перед великой русской литературой или русским читателем, он эту ответственность может воплощать самыми разными способами. Ну как кто-то дает ребенку беситься и резать ножичком комод Людовика Пятнадцатого, а другой запирает в комнате, где только скрипочка и хорошо темперированный клавир, изволь играть. Каждый считает, что поступает как хороший родитель. Переводчик (если слегка перефразировать Шлейермахера) тоже может пнями перетаскивать автора в родные осины и одевать в косоворотку, чтобы тот меньше пугал читателя, а может такими же пнями перетаскивать читателя в исландский ландшафт и сажать голой задницей прямо на Эйяфьядлекюдль. Первая стратегия безопасна: автор, как известно, мертв, и ничего не скажет. Читатель, с другой стороны, может и бритвой полоснуть (что мы и наблюдаем) — но этот подход по-своему благороднее и, что еще важнее, соответствует духу времени.
Виктор Сонькин расставляет точки над вопросом, легитимны ли переводы М.Немцова, и бывает ли вообще "правильный" перевод (хотя такой разновидности перевода, как преднамеренное издевательство над русским языком, никто ещё не отменял!)
Читать полностью…
Только хотел пожаловаться, что никто не пишет про нового Вуди, как высказался Стас, и правильно высказался: "Светская жизнь" в каком-то смысле — встреча с ДАВНО ПОЛЮБИВШИМИСЯ ГЕРОЯМИ, решенная с легкостью и необязательностью карандашного наброска, но это ли не то, что нам надо. Вообще, с годами Вуди окончательно превратился в мудреца, который смотрит на человеческие страсти откуда-то с надмирной высоты, с печалью и нежностью, и весь его новый фильм — не про то, что кто-то умер, а кто-то нет, не о том, что кто-то жив, а кто-то скудеет, а про то, что всех заливает небесный свет, никого особенно не жалеет. https://daily.afisha.ru/cinema/2377-svetskaya-zhizn-vudi-allena-komediynaya-melodrama-v-interere-1930-h/
Читать полностью…
Пятиминутка хвастовства: хотел показать, над чем с коллегами мы работали последние месяцы, и из-за чего отчасти этот канал так редко обновляется. Это новый сайт The Moscow Times — старейшей и лучшей англоязычной газеты России https://themoscowtimes.com/, а вот одна из статей, ради которых все это делалось: Оливер Кэррол разговаривает в Стамбуле с чеченской девушкой, которая уехала воевать в ИГИЛ, потом передумала, а поздно https://themoscowtimes.com/articles/no-way-back-the-russians-caught-between-jail-and-the-islamic-state-54667
Читать полностью…
20 лет назад умер Курехин; человек, пожалуй, наиболее близкий к гениальности (наряду с Башлачевым) из всех, с кем мы жили в одной стране и в одно время. От него остались несколько пластинок импровизационной музыки, удивительная "Воробьиная оратория" и издевательский "Детский альбом", видео "Поп-механики" разной степени дикости, записи дурацких телепередач, куда он приходил с неизменно вежливой улыбкой, партии на альбомах "Табу" и "Энергия", звуковая дорожка к "Господину оформителю". Есть две хороших книжки о нем - Александра Кушнира и Александра Кана. Все это крайне занимательно, но в этом нет уже курехинского Присутствия, которое очень чувствовалось при жизни: Курехин демонстрировал, что такое Свобода в самом практическом её воплощении - создавал миры, в которых все возможно, все весело, все страшно и все легко. Другого такого нет и вряд ли будет. https://youtu.be/YMJwjYgxAnc
Читать полностью…
Написал для Медузы про "Салам Маскву" Павла Бардина
https://meduza.io/feature/2016/07/06/salam-maskva-u-kazhdogo-est-natsionalnost
Из интервью с питерским философом Куртовым на Кольте: "Сегодня, смею предположить, Курехин в своей двусмысленной манере объявил бы, что русские должны взять на себя коллективную вину за изобретение телевизора"
Читать полностью…
В субботу, помимо отмененного Аутлайна, был еще Курентзис в Консерватории. Оркестр Пермской оперы в расширенном составе — так, что едва умещался на сцене — играл Шестую симфонию Малера. Курентзис повелевал стихиями, метал молнии, обрушивал лавины, казалось, что скопившаяся под потолком духота — прямое следствие происходящих на сцене катаклизмов. После нежнейшей третьей части Теодор уселся на свою дирижерскую приступочку и долго пил воду, а музыканты обмахивались нотами. Главным героем, впрочем, стал музыкант группы ударных, который ближе к финалу достал огромную кувалду — да что там кувалду, выглядело это как скворечник, привязанный к легкоатлетическому шесту — и со всей дури жахнул по своей тумбе, и так несколько раз. Возможно, Курентзис чересчур бодр для всепоглощающей малеровской тотальности, зато всех трясло, как на американских горках; прыг под землю, скок на облако, или, как сказал коллега Соболев по окончании концерта — все-таки рок-н-ролл жив. Меж тем пермский оркестр засел записывать шестую симфонию в пятую студию ГДРЗ на Малой Никитской, диск вскоре выйдет на лейбле Sony Classical (на фото запись, происходящая прямо сейчас)
Читать полностью…
Брейкинг: трейлер фильма-концерта Ника Кейва One More Time With Feeling. Первые отзывы придут из Венеции, а 8 сентября — накануне выхода альбома — фильм на один день появится в прокате.
https://www.youtube.com/watch?v=svru1jNLIK8
Параллельно с этим The Village сделал то, до чего не доходят руки у нас, колумнистов-урбанистов: поговорил с рабочими о том, как вся эта реконструкция руками делается. Ничего сенсационного, но много занятных подробностей - вроде того, что все работы проходят под неусыпным контролем ФСО http://www.the-village.ru/village/business/how/242209-kak-remontiruyut-tsentr
Читать полностью…
Умер Фазиль Искандер, один из немногих доживших до наших дней великих советских литераторов, автор “Сандро из Чегема” и десятков блистательных рассказов, мудрый человек с открытой улыбкой, который всегда казался каким-то вечным — и в своих текстах, без сомнения, таким и останется. Светлая память. https://esquire.ru/wil/fazil-iskander
Читать полностью…
Марк Фрост в преддверии третьего сезона выпускает роман "Тайная история Твин Пикс", а издательство Flatiron в преддверии выхода книжки выпускает трейлер к ней. Присутствуют вишневый пирог и полено. https://www.youtube.com/watch?v=kinf5ApBjmg
Читать полностью…
Мы с коллегами как-то придумали стартап — сайт или приложение, на котором должен сидеть философ Борис Гройс и комментировать все. Если бы я был Эрнстом, я бы также запустил для Гройса программу на Первом канале, как у Солженицына была, или хотя бы отдал бы ему рубрику в программе "Утро" (поэтому я и не Эрнст). В общем, Гройс вчера дал очередное все-объясняющее-интервью на Кольте.ру, и в сегодняшнем выпуске нашей программы: 1) "Черный квадрат" — это первое произведение российского искусства, последовательно выразившее христианские принципы, 2) в христианском или коммунистическом сознании история понимается как движение к концу (он же — окончательное торжество идеала), нынешнее секулярно-внеидеологическое сознание видит историю как процесс развития технологий, то есть очень бодрое движение непонятно куда, 3) последовательный атеизм, среди прочего, отменяет возможность жалобы, потому что исчезает инстанция, которой можно пожаловаться. И только в сегодняшней России все жалуются — или Путину, или на Путина, 4) современный человек не верит в бога — как минимум потому, что понимает свое тело сугубо физиологично, "если что-то болит, надо выпить лекарство" — но верит в дьявола, потому что инстинктивно чувствует, что за всеми переживаемыми бедствиями стоит чей-то злой умысел и на них кто-то наживается. Подробнее здесь: http://www.colta.ru/articles/raznoglasiya/11644
Читать полностью…
"Теории и практики" выложили спецпроект про Тарковского — отрывки из докладов, прочитанных год назад на кинофестивале "Зеркало"; в частности, англичанин Натан Данн рассказывает о скуке у Тарковского, нам кажется, это важная тема. "Состояние скуки, — говорит Данн, — возникает от совпадения нескольких факторов: чувства неудовлетворенности и желания, ощущения пустоты и искаженного восприятия времени, которое кажется застывшим. Хотя существуют разные мнения насчет того, что представляет собой скука, многие теоретики соглашаются, что она враждебна современному понятию трудолюбия и предприимчивости, от которых зависит прогресс. Она создает беспокойство, которое смещает фокус внимания с мира на себя самого". То, что фильмы Тарковского скучные — это безусловное достоинство: скука позволяет перенастроить сознание, поставить его в ситуацию, когда оно способно оказаться независимым от давления идеологии или движения прогресса; грубо говоря, у советского зрителя, вынужденного глядеть на то, как на экране три минуты крупным планом показывают ухо, поневоле выветривался из сознания весь марксизм-ленинизм, у зрителя современного должны вываливаться из головы покемоны. Видимо, в этом секрет скромного, но все более устойчивого культа "сверхдлинного" кино — например, восьми- или двенадцатичасовых фильмов филиппинца Лав Диаса: глядя на медленно движущиеся фрагменты незнакомых ландшафтов и непонятных жизней, ты парадоксальным образом возвращаешься к самому себе. Еще одна цитата: "Пример того, как Тарковский испытывает зрителя, можно найти в сцене с шоссе (из "Соляриса" — прим.ред.). В этой долгой сцене мы видим машины, которые движутся по шоссе: меняют ряды, въезжают в тоннели, выезжают из тоннелей, растворяются в массе городских огней. Поначалу автомобили воспринимаются как обычные повседневные предметы, привычное транспортное средство. Однако когда зритель начинает скучать от повторяемости этой сцены, машины превращаются в то, чем они в сущности и являются, — совокупность лампочек, какофонию звука, чуждую человеческой жизни. В этом контексте скука оказывается враждебной современному деятельному образу жизни, на котором базируется прогресс" http://special.theoryandpractice.ru/tarkovsky
Читать полностью…
Немного вбок от нашей основной темы, но не совсем от нее отрываясь (чуть позже поясню, почему). В прессе и соцсетях бурно обсуждают только что вышедший по-русски роман американца Томаса Пинчона “Bleeding Edge”. Чего не отнять у переводчика Макса Немцова — так это способности возбуждать дискуссию о переводе. Прошлый всплеск переводобесия был вызван им же — тогда публику возбудил новый перевод всего корпуса Сэлинджера, включая роман “The Catcher in the Rye” (в версии Немцова “Ловец на хлебном поле”). И да, почти любой абзац из этих переводов — Сэлинджера ли, Пинчона ли — дает много оснований для споров.
Перевод я обсуждать не буду, тем более что Пинчон — автор мне совершенно не интересный, и я ничего осмысленного про его идеологию и стилистику сказать не могу. Но в ходе обсуждения поломалось много копий и, в частности, литературный критик Галина Юзефович задала вопрос (призывая, inter alia, и меня в свидетели) — а какова, собственно, целевая аудитория переводного произведения? Кому оно адресовано? Кому принадлежит лояльность перводчика?
Мой ответ на этот вопрос прост. Все главное и важное, что нужно было сказать про художественный перевод по-русски, было сказано Михаилом Леоновичем Гаспаровым в двух статьях. Одна из них (написанная в соавторстве с Н. Автономовой) называется “Сонеты Шекспира — переводы Маршака”, и она объясняет, почему нам так приятно читать маршаковские сонеты, несмотря на то, что к стилю и идеологии Шекспира они имеют довольно отдаленное отношение. (Статья, безусловно, сверхкомплиментарна по отношению к Маршаку, он — по праву — описывается как непревзойденный гений тонкой настройки; но советским критикам так не показалось, и оргвыводы по отношению к обоим соавторам были сделаны самые неутешительные.)
Вторая статья называется “Брюсов и буквализм”. На примере эволюции переводческого стиля Брюсова применительно к одному из главных его переводческих трудов, “Энеиде” Вергилия (вот она, связь с нашей темой), Гаспаров показывает, что “буквализм — не бранное слово, а научное понятие”. Из этого примера вырастает целая концепция развития русской культуры/литературы в целом, где перевод — лишь самое очевидное и яркое проявление общих тенденций. Тенденций, если упростить, всего две: развитие вширь и развитие вглубь. Вширь — это когда культура охватывает новые слои населения; это время упрощения, одомашнивания, стилизации, подстраивания под уже сформировавшиеся вкусы публики, как правило, не очень образованной. Вглубь — это когда культура слегка закукливается в себе, становится менее массовой и более элитарной; это время усложнения, остранения, разработки доселе невиданных на местной почве стилей, принуждения (не слишком широкой) публики к новым словам, оборотам, образу мыслей. Периоды эти, по Гаспарову, чередуются, как полосы на зебре; в частности, после элитарности Серебряного века и авангарда 1920-х наступил долгий период советского развития “вширь”, и на этом материал статьи заканчивался. Прошедшее с начала 1970-х (когда была написана статья) время подтвердило правоту Гаспарова: постсоветская эпоха — это эпоха некоторой глобальной массовой культуры, но реальная работа совершается, конечно, в очень узком слое элитарной культуры. Переводы Немцова — как к ним ни относись — суть проявления этой же тенденции.
(Я очень рекомендую всем интересующимся гуманитарными вопросами любой степени сложности прочесть обе статьи, они доступны в сети. Ничего более внятного о предмете вы не найдете; плюс это еще и большое эстетическое удовольствие.)
Галина Юзефович набрасывается с ледорубом на переводы Пинчона работы Максима Немцова,. Вообще, c немцовскими переводами до последнего мог сравняться только Алекс Керви да русское переложение последнего Тома Вулфа ("Back to Blood"), но кажется, маэстро стремительно вырывается вперед. Далее цитата: "Первое, что нужно понимать про русское издание «Края навылет», это то, что в отрыве от оригинала читать его нельзя, а в комплекте с оригиналом, в общем, бессмысленно. Переводчик Максим Немцов поставил перед собой довольно причудливую задачу — сделать русский текст Пинчона таким же сложным для отечественного читателя, каким оригинальный текст является для читателя американского, и задачу эту с блеском перевыполнил. В этом непростом деле ему помогли немотивированные буквализмы, грубое насилие над русским синтаксисом, изобилие неуместных сленговых словечек и языковых калек, а главное, роковое нежелание хоть что-то растолковывать и объяснять. Приготовьтесь: на третьей странице вас ждет пассаж «Вырва Макэлмо, скользя по крыльцу сквозь толпу, дольше, чем надо, с Западного Побережья фифа, видится Максин. Вырва — ляля, но и близко не одержима временем. Известно, что других лишают удостоверений Мамаш Верхнего Уэст-Сайда гораздо быстрее, чем сходит с рук ей». Если даже в этот момент вы не откажетесь от идеи продолжить знакомство с романом, немедленно переходите на английский текст — он сложный, но там в отличие от русского перевода хотя бы понятно, что гуглить" https://meduza.io/feature/2016/07/22/saroyan-doktorou-pinchon
Читать полностью…
на бумаге это тоже есть, лежит во всех хороших заведениях Москвы, последний номер выглядит вот так
Читать полностью…
=== В паблике "Страдающее средневековье" обсуждают "мутного чувака", которого Петров-Водкин изобразил на красном коне (то самое "Купание"). Так вот, это не мутный чувак, а художник Сергей Калмыков. Почитайте о нём в Википедии: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D0%BC%D1%8B%D0%BA%D0%BE%D0%B2,_%D0%A1%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%B9_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Мне он представляется кем-то вроде Олега Каравайчука
На Медузе - отличный текст Даниила Туровского про приложение FindFace и стоящую за ним технологию распознавания лиц. Краткое содержание: молодые программерские таланты из Москвы создали нейросеть, узнающую человека по фотографии (и вроде как работающую лучше, чем гугловские аналоги), дальше на её базе сделали приложение FindFace, способное по фото человека найти его страницу ВКонтакте, приложение делали те же люди, что когда то выпускали эротический календарь со студентками журфака за Путина, в этой затее они видят не базу для универсальной системы слежки, а "прикольную штуку" (впрочем, и первый вариант их не пугает), тем временем технологию уже продают и устанавливают куда угодно - от московской системы видеонаблюдения (чтобы искать террористов, разумеется) до музыкальных фестивалей до крупных магазинов. Повертел ты, допустим, в руках кофеварку, а на следующий день тебе показывают рекламу кофеварки по всему интернету. Надо сказать, к идее, что мы все под колпаком у спецслужб, уже можно было привыкнуть, но мысль о том, что теперь за тобой по сети сможет гоняться любая случайно встреченная кофеварка, несколько удручает
https://meduza.io/feature/2016/07/07/konets-chastnoy-zhizni
На ИнЛиберти - интереснейшая статья Остапа Кармоди про Брекзит, где главной интригой референдума оказывается история Бориса Джонсона, лидера компании Leave и бывшего мэра Лондона: как Джонсона предали все соратники, хотел ли он на самом деле выходить из ЕС, почему его победа в момент обернулась поражением, а оно обещает будущую победу, при чем тут Руперт Мёрдок и т д. Среди прочего, выясняется, что параллельно с кампанией за выход из ЕС Джонсон писал биографию Шекспира, а в речи, где он отказывается выдвигаться в лидеры Консервативной партии, он намекнул на истинные причины своего решения аллюзией на монолог Брута из трагедии Шекспира "Юлий Цезарь" http://www.inliberty.ru/blog/2340-Brexit-Igra-prestolov
Читать полностью…
Есть все таки вещи, которые совершенно не укладываются в голове: например, то, что Сильвестру сегодня 70 https://youtu.be/eMhDQFLwrAA
Читать полностью…
Про улицы Огарева и Грановского теперь надо отдельно объяснять, а вот строчка "лепестковыми минами взорван асфальт" ничуть не потеряла силы
Читать полностью…
