7961
Современная академическая музыка: интервью с композиторами, цитаты, выписки, анонсы концертов. Для связи — @mustt23.
Ну и, чтобы начать, расскажу вам про (на мой взгляд) самую лучшую музыку прошлого года. Записана она была, правда, в 1974, конкретно — в среду 6 ноября 1974 года, в городе Олбани, штат Нью-Йорк. Именно там и тогда состоялась премьера — и до прошлого года единственное в истории исполнение — сочинения «Femenine» американского композитора Джулиуса Истмана.
Истман — нью-йоркский эксцентрик, работавший с Артуром Расселлом, Мередит Монк и Робертом Уилсоном, в середине 80-х впавший в осложненную наркозависимостями бедность и умерший на скамейке в Центральном парке. Сочинял он музыку в набившем по нынешним временам оскомину жанре «минимализм» — но не имеющую ничего общего ни с Райхом, ни с ранним Глассом, ни с Райли, ни с Янгом, ни с кем, кого вы еще можете вспомнить. Единственные сохранившиеся записи его вещей — сделанные на любительскую аппаратуру, неидеально уловившие звучание, не отделенные от посторонних шумов, — кажутся куда менее академичными, придуманными, сделанными от головы, чем любой другой минимализм того времени.
«Femenine» — идеальный пример истмановского желания быть проще. Семьдесят две минуты звенит вибрафон, фортепиано методично проигрывает одни и те же аккорды, где-то вдалеке шумят струнные, флейта и саксофон без конца повторяют один и тот же мотив. Ровно так же — по паттернам — можно описать и какую-нибудь «Музыку для 18 музыкантов», но вот в отличие от нее «Femenine» не давит вычурностью и продуманностью. Истмановская музыка будто додумывается на ходу, ошеломляет своей непосредственностью, оказывается непредсказуемой и обаятельной. За эти семьдесят две минуты легко закрыть глаза и представить, что ее играют прямо тут, рядом — в гостиной, в проходе офиса, в троллейбусе, где угодно.
Тот факт, что мы не знаем ни программы произведения, ни его формального описания, лишь помогает воображению. «Femenine» открыта для интерпретации. Она дает слушателю шанс представить себе ее значение. Мне кажется, что ее тихая радость — о тех маленьких, невидимых триумфах, которые происходят вокруг каждый день. О секундных моментах благости и торжества. О восторгах и еле заметных волнениях. О том, что чувствуешь, когда получаешь сообщение от близкого человека, по которому уже начал волноваться. О том, как наконец-то заканчиваешь долгий рабочий день. О том, как просыпаешься полным сил и полным желания жить. О том, как случайно заставляешь себя улыбнуться.
Ниже — всего лишь две минуты этой музыки. Найдите запись целиком, вы об этом не пожалеете.
https://soundcloud.com/frozenreeds/eastman-femenine
Ну и ещё он временами вот такое что-то делает
https://www.youtube.com/watch?v=-T7tF0T_ikA
У него там в репертуаре ещё БГ на гармони и "Сплин" на колёсной лире. В общем, непонятно, как его следует воспринимать. Знаю только, что я, оказывается, когда-то добавил его в друзья, а он вот взял и вдруг ответил.
Я тут почти не рекламирую другие каналы, но наткнулся вот на этот и не могу молчать.
/channel/bezbra
Это абсолютно восхитительный канал, посвященный фольклору — в диапазоне от иорданских черкесов до пигмеев вака. Автор явно неровно дышит ко всему, что связано с Дагестаном, большой фанат лейбла Ored Recordings (как и ваш покорный слуга), но страшно любопытен ко всему на свете, и от канала этого совершенно не оторваться. Прочитал его целиком и очень жду продолжения. Рекомендую, в общем.
Побеседовал с Массимо Боттурой, шефом трехзвездочного мишленовского ресторана Osteria Francescana в Модене. Поскольку мы там выруливаем на разговоры про Монка, Скрябина и Римского-Корсакова, позволю себе запостить его здесь. А на самом деле, это о том, что мир современной гастрономии и, допустим, мир современной музыки ближе друг к другу, чем кажется.
«—Вы наверняка знаете, что некоторые композиторы — Скрябин, Мессиан, Римский-Корсаков — обладали цветным слухом, для них каждая тональность имела свой цвет. Можно ли сказать, что вы слышите свои рецепты?
— Мне вообще нравится наш разговор, но этот вопрос особенно. Каждое блюдо как аккорд, в нем есть правильные и неправильные ноты, и я почти сразу чувствую — вижу, слышу, все сразу, — что в нем будет к месту и что с чем правильно срезонирует. И где нужна гармония, а где диссонанс, как у Телониуса Монка. Музыкой которого, кстати, вдохновлено как минимум одно мое блюдо — я как-то слушал его в темноте и потом пытался передать на тарелке вот это ощущение искры, которое высекали в темноте его диссонансы. Это ментальное чувство вкуса, оно очень многомерное».
https://daily.afisha.ru/eating/4765-parmezan-i-uksus-dlya-menya-kak-voylok-i-zhir-dlya-boysa/
И отличный современный балет, очень его люблю, тоже все наглядно
https://www.youtube.com/watch?v=HBWWF3ArW-w
А следующим шагом, естественно, поставить ему на телефон приложение, обучающее исполнению Clapping Music
http://clappingmusicapp.com/
Между прочим, в далеком 2008-м году Десятников вел на Openspace рубрику обзоров Youtube-роликов (а параллельно был худруком Большого театра). Думаю, многие ее не видели, а кто видел, прочно забыли — сижу перечитываю и вам того же желаю.
http://os.colta.ru/music_classic/projects/148/
Стравинский. Человек с яйцом.
«Роберт Крафт: Вы часто говорите о весе интервала. Что вы имеете в виду?
Игорь Стравинский: У меня не хватает слов и способности разъяснять подобные вещи. Могу лишь сказать, что сочиняя интервал, я осознаю его как предмет (если я вообще думаю о нем), как нечто находящееся вне меня, отличное от впечатления.
Позвольте рассказать об одном сне, который посетил меня, когда я сочинял Threni. Однажды, заработавшись до позднего вечера, я лег в постель, мучимый одним интервалом. Этот интервал мне приснился. Он превратился в эластичное вещество, растянутое между двумя записанными мною нотами, причем на каждом конце, под нотами, было по яйцу, большому яйцу. Они были студенистыми на ощупь (я потрогал их) и теплыми, в защитных оболочках. Я проснулся с уверенностью, что мой интервал был правильным. (Для тех, кто интересуется подробностями, скажу, что сон был в розовых тонах — я часто вижу цветные сны. Увидев яйца, я был так удивлен, что сразу счел их символами. Во сне, же я пошел в свою библиотеку словарей и под словом «интервал» нашел лишь запутанное толкование; наутро я проверил его, и смысл оказался тем же)».
А ваш покорный слуга, между тем, находится на гастрономическом фестивале в Сочи, куда съехались крутые повара со всего мира. И удивительное дело — начинаешь прислушиваться, и оказывается, что говорят они все ровно о том же, о чем говорят современные композиторы: что такое традиция и где твое в ней место, что такое национальность и национальное в 21 веке, отменяет ли модернизм корни и можно ли (нужно ли?) писать современную музыку (придумывать рецепты) так, чтобы было слышно, откуда ты, в чем задачи искусства, как на все это влияет глобализация, что такое фестивальная мода, про новую сложность и новую простоту — и так далее. Поговорил с Массимо Боттурой (шеф-повар ресторана #1 в главном ресторанном рейтинге мира) про Стравинского, Берио и синестезию, он аж подпрыгнул от удовольствия. В общем, хорошие люди везде думают про одно и то же.
Читать полностью…
Или вот классный Дон Жуан в тренировочном костюме поет свою хрестоматийную серенаду в телефонную трубку.
https://www.facebook.com/operashorts/videos/224036134712185/
И комментарий Фаджоли:
«Что же, это очень интересный документ, с которым, безусловно, следует быть знакомым. Но надо принимать во внимание, что Морески был одним из сотен тысяч кастратов и далеко не самым выдающимся. Даже в XIX веке кастрации подвергались многие мальчики, но из сотни кастрированных хоть сколько-нибудь прилично пели от силы человек десять-двадцать, а карьеру могли сделать единицы. В случае с Морески мы не можем делать выводы об уровне пения в целом. Мы лишь знаем, что он был одним из кастратов — певчих Сикстинской капеллы. Но о том, что Морески выступал в опере, нет никаких сведений.
Записи Морески интересны и тем, что они рассказывают многое о технике бельканто XIX века. Сегодняшний слушатель может сказать, что звук ему не нравится, что его вокальная манера очень странная. Но надо принять во внимание, что в наши дни представления об идеальном звуке, прекрасном пении сильно удалены от стандартов XIX века. Когда мы знакомимся с записями 1900-х годов, нетрудно заметить, что вокалисты поют совершенно иначе, в другой эстетике, нежели это принято сейчас. Это вопрос изменяющихся вкусов, которым пение старается соответствовать в разные эпохи. Поэтому, когда мы сегодня слушаем кастрата, нам это совершенно не по нраву, потому что в нашем воображении жив иной звуковой идеал.
Мы можем услышать, что в пении Морески задействован как головной, так и грудной регистр. И это нам говорит уже о многом! Ведь было распространено мнение, что кастраты все пели грудью. Нет, в вокальной технике кастратов использовались все возможности голоса. Так, например, в знаменитой арии из «Полифема» Порпоры «Senti il Fato» первая же фраза проводится в двух крайних регистрах. Или же возьмем вокальные партии опер Вивальди. Он писал заглавные роли для женщин, но ведь они сочинены в той же манере оперного письма, характерной для эпохи. К примеру, популярная «Agitata»: па-дим, та-ра, па-дим, та-ра (напевает секвенцию из арии «Agitata da Due Venti» («Гризельда», Вивальди)). Это та самая вокальная работа, в которой участвуют все голосовые регистры.
Запись Морески — документ, который нужно уметь правильно прочесть; ее следует воспринимать просвещенным слухом. Ее нельзя оценивать исходя из наших нынешних представлений о прекрасном или уродливом. Эта запись чуть-чуть рассказывает о том, как тогда пели».
Прекрасная беседа Гриши Кротенко с контртенором Франко Фаджоли, который через пару дней выступает в Москве. В частности, подробно отвечает на вопрос о разнице в вокальных практиках современных контртеноров и кастратов, репертуар которых они, по большей части, осваивают.
http://www.colta.ru/articles/music_classic/14032
Лучше всего Шенбергу удавались ответы вот на такие письма
Читать полностью…
Новая версия моей любимой перселловской арии, практически безупречная, много чудесного Генделя — в общем, отличный альбом.
Читать полностью…
Голландский Макдональдс трудоустраивает академических музыкантов. Что называется, не дай мне Бог сойти с ума.
https://www.youtube.com/watch?v=59nYtRqBWiY
24 марта в МАММ сыграют произведение Feminine (1974) Джулиуса Истмэна. Это первое исполнение в России, и не буду врать, что я про него что-то слышал до того, как его воспел Олег Соболев. Но если ему верить, пропустить это никак нельзя.
Читать полностью…
https://www.youtube.com/watch?v=xpBySop-nP8
Да, без Муна про фольклор сегодня вообще говорить неприлично. Это запись чеченского зикра, сделанная фактически изнутри. Говорят, что на артдокфесте показывали "Приходи свободным" (это чеченское приветствие) и там снято ещё круче, но на данный момент запись Муна - это, вероятно, самое лютое видео в своём жанре, о которого волосы встают дыбом, сердце заходится, нервная диарея полдня и ладошки потеют как и семинаристки на свидании
Евгений Ваганович Ростропович. Он, конечно, идеальный был баянист-тамада, чего уж там (что не умаляет его роли, а даже наоборот).
https://www.youtube.com/watch?v=ijpyLYb5TZo
Ну, и оригинал, один из множества.
https://www.youtube.com/watch?v=hH1j06bMHDQ
Есть и другие способы. Вот, например, прекрасный ролик
https://www.youtube.com/watch?v=BY4bL_bO8sA
Обаятельный сайт-шутка, при помощи которого можно в два счета объяснить любознательному школьнику, как устроены сочинения Стива Райха, что такое фазовый сдвиг и так далее.
http://stevereichiscalling.com/
И снова прекрасный разговор с Десятниковым, на этот раз с ним беседует Саша Баунов, как бы с позиции ненастоящего сварщика.
«Баунов: Правда ли, что академический композитор не может написать шлягер, рок-н-ролл, эстрадный хит?
Десятников: Да, правда. Неакадемические люди просто по-другому устроены. Это как в приватной жизни: вы просто не делаете чего-то. Конечно, в музыке есть так называемый кроссовер, или третий путь, третье направление, но большей частью это такая шняга! Нам можно опроститься до последней степени, можно даже поставить тонику после доминантсептаккорда, но тогда обязательно нужно окружить их некоторым количеством кавычек и таким образом показать, что все это не вполне всерьез. Вот в этом главное различие: поп-люди — они же дико искренние. А мы совершенно неискренние.
Баунов: Да, вся эта многоуровневая рефлексия, это всегда слышно… Нет бы сочинить что-нибудь простое, написать красивые аккорды. Нет, нужно обязательно сдвинуть, разрушить звучание.
Десятников: У Сорокина в третьей, кажется, части романа «Норма» все идет очень хорошо, сплошной Тургенев-Бунин на ста страницах, и вдруг внутри плотного как бы исповедального текста появляется «ой, ***, не могу» — и понятно, что без этого невозможно обойтись, хотя пропорция примерно 1 к 10 000. Это условное «ой, ***, не могу» может находиться даже за пределами текста, но его надо учитывать, его не может не быть»
https://snob.ru/selected/entry/121199
Написал про хороший сборник «Шостакович: pro и contra» — ну, и вообще про проблему Шостаковича.
https://gorky.media/reviews/tam-gde-zhivut-chudovishha/
Вот уже третий год на свете существует премия «Резонанс», которой награждают тексты об академической музыке, написанные людьми не старше 36 лет. В прошлом году я сидел в жюри этой премии, прочел тонну статей со всей страны, и 95 процентов были просто кошмар и ужас. Не хочется верить, что молодые критики все разом повывелись, хочется верить, что просто про премию еще не все знают, хотя призы там вполне приличные — за первое место дают 150 тысяч плюс приглашают на Дягилевский фестиваль (а там классно). Это я к тому, что если вы умеете складывать слова в предложения, не валяйте дурака, напишите что-нибудь, срочно опубликуйте где угодно (хоть на syg.ma) и подавайтесь — велик шанс, что вы окажетесь лучше прочих. Дедлайн 1 апреля. http://diaghilevfest.ru/media/news/news/show/188
Читать полностью…
Прекрасная фейсбучная страничка: фрагменты оперных постановок с короткими комментариями. Ведет ее Варя Турова, и это очень нескучное место, буду оттуда что-нибудь тырить вам на радость. Вот, например, отрывок из «Соловья» Стравинского в постановке Лепажа: театр теней, куклы, акробаты, в общем, красота.
https://www.facebook.com/operashorts/videos/255446231571175/
В разговоре с Фаджоли обсуждается запись Алессандро Морески, «последнего кастрата» — как я понимаю, единственная запись настоящего кастрата, дошедшая до нас. Вот и она, это 1904-й год. Звучит, действительно, очень странно (на youtube, кстати, выложен целый CD с его музыкой).
https://www.youtube.com/watch?v=KLjvfqnD0ws
Свой телеграм появился у питерского Музея Звука (бывший ГЭЗ-21), рекомендую его всем, кто интересуется новой академической музыкой, импровизационной музыкой и саунд-артом. У них громадный видеоархив, очень много чего происходило, и все эти записи они собираются понемногу выкладывать — как концерты, так и, например, лекции композиторов (Широкова, Горлинского, Раннева, Сысоева и др). Ну, а тем, кто живет в Петербурге, сам Бог велел следить за афишей — 28-го февраля, например, некий Импровизационный хор будет исполнять сочинение по «Лестнице существ» Рубинштейна. Был бы рядом, сходил бы.
/channel/soundmuseumspb
Сегодня, кстати, день рождения Генделя, так что продолжим.
https://www.youtube.com/watch?v=CctJSXUrdwk
Идея «двух Игорей Федоровичей» получила ожидаемое продолжение — читатели «Ферматы» из Казахстана замечают, что куда больше на Летова похожа хрестоматийная цитата из «Хроники моей жизни» Стравинского. Это действительно очень известный отрывок, нередко его трактуют во фрейдистском ключе, но под «Ходит дурачок по лесу» мне его перечитывать еще не приходилось.
«Это было в деревне, куда мои родители, подобно большинству людей их круга, обычно уезжали с семьей на лето. Огромный мужик сидит на конце бревна. Острый запах смолы и свежесрубленного леса щекочет ноздри. На мужике надета только короткая красная рубаха. Его голые ноги покрыты рыжими волосами: обут он в лапти. На голове — копна густых рыжих волос; никакой седины, — а это был старик. Он был немой, но зато умел очень громко щелкать языком, и дети его боялись. Я тоже. Однако любопытство все же брало верх. Мы подходили ближе, и тогда, чтобы позабавить детей, он принимался петь. Это пение состояло всего из двух слогов, единственных, которые он вообще мог произнести. Они были лишены всякого смысла, но он их скандировал с невероятной ловкостью и в очень быстром темпе. Кудахтанье это сопровождалось своеобразным аккомпанементом: он засовывал правую ладонь под мышку левой руки и затем очень быстрым движением хлопал левой рукой по правой. Он ухитрялся издавать при этом целый ряд довольно подозрительных, но очень ритмичных звуков, которые, пожалуй, можно было назвать "причмокиванием". Меня это до безумия забавляло, дома я принялся старательно подражать ему и очень увлекся этим занятием. Получалось все так похоже, что мне запретили пользоваться столь неприличным аккомпанементом» Таким образом, на мою долю оставались только два нудных слога, которые, уж конечно, потеряли для меня всякую прелесть.
И еще я часто вспоминаю пение баб из соседней деревни. Их было много, и они пели в унисон каждый вечер, возвращаясь с работы. И сейчас еще я помню точно этот напев и их манеру петь. Когда дома, подражая им, я напевал эту песню, взрослые хвалили мой слух. Помнится, эти похвалы доставляли мне большое удовольствие.
И — любопытное дело — этот простой эпизод, сам по себе довольно незначительный, имеет для меня особенный смысл, потому что именно с этого момента я почувствовал себя музыкантом».