-
Любительская теология с христианским уклоном. Обратная связь: @eto_b_bot Филиал для заметок и мелочей: @eto_bb
Готовлюсь к ролику про Никейский собор. Есть ощущение чего-то очень древнего, пыльного и тяжелого. "Омоусиос". Единосущный. Звучит как заклинание. Как что-то, что вытеснило простое Евангелие.
Это самообман. Отцы собора были не кабинетными философами, они были хирургами на поле боя. Врагом был Арий, а его учение просто и соблазнительно. Христос - не совсем Бог. Творение. Пусть высшее, но творение. Образец для подражания.
И в этом вся суть. Арианство - это не древняя ересь. Это вечный соблазн веры. Соблазн превратить Христа в пример. В коуча. В терапевта. В новую, улучшенную версию Закона. Церкви и сегодня полны этим мягким, терапевтическим арианством.
Зачем же нужно это странное слово, "омоусиос"? Оно как огненная стена. Оно защищает нас от нас самих. Если Христос - не Бог, его прощение - совет психолога. Его смерть - трагедия. Его жизнь - просто невыполнимый пример.
А если Христос - Бог, единосущный Отцу, все меняется. Его прощение - это вердикт Судьи вселенной. Его смерть - уплата долга. Его жизнь - не пример для нас, а наша праведность перед Отцом.
Наше спасение - это не совместный проект. Это Его односторонняя спасательная операция. И это древнее, пыльное слово - отличное напоминание об этой вечной истине.
#легенды_и_архивы
Вчера поговорил с отцом Филиппом на тему того, может ли христианин грешить. Получилась не дискуссия, а столкновение с предельно ясной, последовательной и честной богословской системой. Той, где все разложено по полочкам, где есть четкие определения и понятные схемы.
В какой-то момент, под моими вопросами о том, как всё работает на практике, отец Филипп произнес: на практике все бывает по-разному. Теория-теорией, но я уверен, что когда перед ним, как пастором, оказывается не пункт из катехизиса, а живой человек, Дух Святой действует поверх любых схем. Он помогает находить слова, которые нужны не системе, а душе.
Это, пожалуй, самый важный и самый сложный момент в любом богословии. Пропасть между учебником и жизнью. Учебники пишутся для идеального сферического христианина в вакууме, а потом в кабинет заходит живой, измученный, реальный человек, и все стройные схемы начинают трещать по швам.
Я подумал: а может, нужны другие учебники? Не учебники догматов, а учебники парадоксов. Такие, которые начинаются не с того, «как должно быть», а с того, «как оно есть на самом деле». Которые признают, что христианин — это тот, кто постоянно терпит поражение в своей борьбе, но почему-то не теряет спасение. Которые описывают не технику безопасности для тех, кто боится упасть, а чудо воскрешения для тех, кто уже лежит на дне.
Может быть, сам отец Филипп однажды напишет такой учебник. Кто знает.
Запись разговора на YouTube
#практика_бытия
Небольшой анонс: примерно через месяц буду читать лекцию в рамках семинара «Список Бродского» в Маяковской библиотеке Санкт-Петербурга. Говорить буду о Жане Кальвине. Человеке, которого принято либо ненавидеть, либо просто не читать.
Какие ассоциации вызывает само имя Кальвина? В основном, это что-то про суровую диктатуру и тотальное предопределение. Так почему Бродский, который ценил свободу, включил его в свой список? Зачем нам сегодня, в XXI веке, вообще разбираться в богословских спорах XVI века?
На лекции поговорим не столько о богословии, сколько о том, как идеи одного человека сформировали современного западного человека — трудовую этику, невротическое стремление к успеху и его экзистенциальную тревогу. Попробуем провести анализ нашей культуры через одного из ее главных, хотя и невидимых, отцов-основателей. Понять, как учение о суверенной благодати породило мир, одержимый самооценкой и достижениями.
Лекция пройдет через месяц, но регистрация уже открыта. Вход бесплатный, количество мест ограничено. Приходите.
#легенды_и_архивы
Узнал из комментария, что я, оказывается, проповедую дистеизм. Пришлось гуглить: это учение о том, что Бог в лучшем случае морально амбивалентен, а в худшем — зол. Задумался: по человеческим меркам Он часто выглядит именно таким. Бог, который говорит Иеремии: «Я поставил тебя, чтобы искоренять и разоряться, губить и разрушать». Бог, который посылает потоп и требует от Авраама принести в жертву сына. Все это не укладывается в уютные представления о добре.
Только именно здесь и проходит фундаментальный разрыв. Дистеизм — это утверждение, что Бог объективно зол, а Писание говорит, что Господь всегда благ. Только Его благость — это не потакание нашим прихотям. Это воля хирурга, который причиняет боль, чтобы спасти жизнь. Это любовь отца, который наказывает, чтобы исправить. И когда мы, стоя на своей крошечной точке обзора, пытаемся судить о Его действиях, мы неизбежно впадаем в ужас.
Мы видим Его «зло», не понимая, что это лишь обратная сторона Его святости, которую мы не в силах вынести. Не в силах, без Его помощи.
#сквозь_призму
Вчера в комментариях случилось сезонное обострение на тему «во что неправильно верят лютеране». Потом оказалось, что вчера же был день Аугсбургского исповедания. Иронично.
Если в двух словах, это день, когда лютеране в 1530 году представили императору документ о том, во что они там верят. Ну, типа. Потому что окончательно они договорились лишь 50 лет спустя, собрав все свои догматические тексты в одну «Книгу Согласия». И хотя там нет ничего, что противоречило бы первому документу, факт остается фактом: пояснять, уточнять и спорить пришлось еще полвека.
Когда я пришел в лютеранскую церковь, я прочитал эту самую «Книгу Согласия». И согласился с ней. Не потому, что был сражен ее логикой или подавлен авторитетом составителей, а потому что обнаружил, что уже был согласен с тем, что там написано. Все эти тексты просто дали язык и форму тому, во что я уже верил, читая Писание. Дальше должен быть какой-то пафосный тост в духе «Так давайте же все будем согласны друг с другом!». Но нет, мой тост будет другим: изучайте свои «конституции веры».
Неважно, католик вы, православный или баптист. Откройте и честно прочитайте то, во что официально верит ваша церковь. Проверьте, согласны ли вы с этим на самом деле. И если нет — делайте с этим что-то. Уходите, спорьте, разбирайтесь. Потому что жить в самообмане, делая вид, что ты согласен с тем, с чем на самом деле не согласен, — это печальная история. И это точно не про христианство. Потому что Христос — это Истина, а не удобный компромисс.
#лабиринты_веры
На днях прочитал у одного лютеранского служителя: истинные верующие, святые, не грешат сознательно. Дальше шла целая схема, почти духовная «Лествица», про то, как ловить себя на помыслах, чтобы блюсти ум в чистоте. Всё логично, благочестиво, в лучших традициях ментальной гимнастики.
Меня такие посты очень триггерят. Потому что лично я знаю, что я грешу, в том числе и сознательно. И каюсь, и снова грешу. А это учение ставит невыполнимую планку и тут же подсовывает «инструментарий» для ее взятия. Оно объявляет мою борьбу признаком ненастоящей веры, одновременно предлагая вести другую борьбу, из которой я, оказывается, должен выйти победителем, у которого нет нужды в покаянии, ведь он не грешит. А я не верю в свою победу, мне не нужна жизнь без покаяния. Я верю только в победу Христа.
Когда я спросил у опытного пастора, как к этому относиться, то услышал осторожное: «Да, перфекционизм — это ересь, но...». И вот это «но» страшнее самой ереси. Потому что я не понимаю, какие здесь могут быть «но». Как я могу называть своим единоверцем того, кто проповедует Евангелие не для грешников, нуждающихся в благодати, а для выдуманных, стерильных праведников?
И это не потому, что он не читает Писание. Он его читает. В этом-то и весь ужас. Он читает те же самые истории о Давиде, Моисее и Петре, но видит в них не диагноз нашей общей болезни, а инструкцию по сборке стерильного праведника. И это возвращает к недавнему вопросу о том, как Сам Господь открывает смысл Своего Слова. И почему одному Он показывает его грех и Свою благодать, а другому — лестницу, по которой тот должен взобраться сам.
#лабиринты_веры
Сегодня в 19:00 начну цикл "Споры о главном".
Поговорим о первом кризисе идентичности. О моменте, когда молодое движение должно было решить, кем ему быть: реформированной иудейской общиной со строгими правилами или чем-то принципиально новым, открытым для всего мира.
Это была не просто дискуссия об обрядах. Это была борьба за то, кто имеет право стоять у ворот и проверять билеты на вход. Именно там, в Иерусалиме, была заложена суть всех будущих церковных конфликтов и компромиссов.
Под этим постом можно и нужно оставлять вопросы — как по теме сегодняшней встречи, так и по всему циклу. Постараюсь ответить на них во время разговора или после.
До встречи. Будем учиться отличать спор о вере от спора о власти. Запись эфира будет доступна позже.
Перечитываю Евангелия и вновь с почти юношеским восторгом заново узнаю, за что я люблю Христа. Не в благостного учителя из проповедей, не в харизматичного лидера нравственного движения, а в того самого Бога, который говорит со страниц Ветхого Завета. Потому что за кротостью и милосердием проступает та же самая абсолютная, почти пугающая власть, та же железная воля, которая не считается с человеческим комфортом, и та же самая, порой жесткая по человеческим меркам любовь, которая заботится не о сиюминутном счастье, а о нашем вечном благе.
Этот эффект особенно силен, когда читаешь Евангелия сразу после книг пророков или Царств. Ты видишь не разрыв, а преемственность. Ты видишь, как тот же самый Господь, что говорил через Исайю, теперь говорит напрямую, без посредников. И это, пожалуй, лучший ответ на вечный спор о том, как читать Библию. Необходимость читать ее целиком — не академическая прихоть, а условие для встречи с настоящим, а не выдуманным Богом.
Потому что только так, видя картину в целом, получаешь прививку от комфортного, ручного Иисуса. Только так перестаешь удивляться Его «неудобным» словам и поступкам. Это единственный способ полюбить не проекцию своих ожиданий, а живого Бога во всей Его пугающей и спасающей полноте.
#сквозь_призму
Сегодня должна быть рубрика с разбором книги апокрифов, но вместо этого расскажу, как дела с Путеводителем. Дела с ним отлично: пара технических экземпляров недавно вышли из типографии, а сегодня я получил книгу с правками от редактора.
Что это значит? Значит, что окончательный тираж сдвигается с начала сентября на середину августа, либо раньше. Так что, если вы хотите заказать книгу по цене предзаказа — не упустите шанс, скорее всего, через месяц предзаказ будет закрыт и книга отправится в печать.
#это_путеводитель_парадоксы
Продолжаю экспресс-ревизию околорелигиозного телеграма. Продираться сквозь ленту становится все утомительнее, сегодня вторая порция каналов, которые, по мнению алгоритма, чем-то на меня похожи.
Записки миссионера. / не читаю / православие // Православный миссионер из Томска, которого я нежно люблю. Когда-то поддерживал их уличную миссию. Особенно ценю за попытки создать «стоп-лист консерватора» — проект по отмене западных корпораций.
Птенцы гнезда Ястребова / не читаю / православная библеистика // Православная библеистика для тех, кто любит православную библеистику. Наверное, очень интересно. Никогда не читал.
Анонимный католик / не читаю / политическое католичество // Когда-то брал у автора интервью. Заряженный человек, ставший католиком, кажется, по политическим соображениям. Очень интересно, но не мне.
Китеж Клуб / не читаю / региональная наука // Лекции нижегородских ученых. Подписался из поддержки локального производителя. Отписался через минуту, увидев, что последний пост был в январе.
Под лед / не читаю / политическая публицистика // Что-то на политическом. Не моя повестка, не мой язык.
Православным о Христе / не читаю / баптизм? // Были в отдельном разборе. Много обид, мало смысла.
Записки из подклета / не читаю / интеллектуальное православие // Канал православного историка, симпатизирующего англиканам. Если бы мне было интересно, чем живут интеллектуалы, обязательно бы читал. Рекомендую.
После Иконы / не читаю / волчья теология // Канал пост-художника, который меня почему-то обиделся после разбора его взглядов. Не понимаю современное искусство, но кому-то это точно нужно.
Zаписки традиционалиста / не читаю / недо-Дугин на минималках // Проповеди, политика, экумениzм. Название говорит само за себя. Скучно.
под солнцем востока / не читаю / личный блог // Личный блог молодой девушки из Крыма, которая ищет свой путь в православии. Трогательно, но не моя тема.
#это_ревизия
Сегодня День Святой Троицы. День величайшей тайны христианства, день, когда в храмах раз в году зачитывают громоздкий и прекрасный Афанасьевский символ веры. По-хорошему, сегодня стоило бы выложить главу из моего «Путеводителя» о Троице, разобрать все эти «неслитно, нераздельно, не смешивая лиц и не разделяя естества».
Вместо этого я во время богослужения разглядывал вентиляционную решетку под потолком нашей часовни. Рассматривал и думал о том, что это, возможно, лучшая и самая честная икона Троицы для современного христианства.
Она занимает примерно то же место, что и догмат о Триедином Боге в жизни верующего. Она абсолютно необходима — без нее все здание веры просто задохнется от недостатка свежего воздуха. Она встроена в саму конструкцию, наверху, как и положено. Только вот на нее почти никто никогда не смотрит. Ее не замечают. Ее существование принимают как данность, как необходимую, но скучную часть инфраструктуры. Она просто есть, и слава Богу, что она работает.
И вот так же с Троицей. Мы исповедуем Ее в Символе веры, мы знаем, что это фундамент. А живет ли эта тайна в наших сердцах? Или она стала для нас такой же утилитарной и незаметной вентиляционной решеткой? Мы знаем, что Отец, Сын и Святой Дух как-то там соотносятся, обеспечивая циркуляцию благодати, но внимание наше приковано к вещам более понятным и близким. К домостроительству нашего спасения, к нашим делам, делишкам, спорам и мнениям.
#сквозь_призму
Сегодня 14 июня. Одна из дат, когда, возможно, император Константин прибыл на Первый Вселенский собор в Никее. Возможно, потому что другие источники называют 20 мая, 13 июня. Сама эта неразбериха с датами — идеальная метафора всего Никейского собора. Это не было сошествием Духа на благообразных старцев. Это был хаотичный, политизированный, по-человечески грязный и отчаянный саммит, созванный императором-язычником, который больше всего на свете хотел не догматической истины, а мира и единства в своей империи.
Этот собор — настоящий богословский триллер. Ортодоксальные епископы пытались сформулировать свою веру в простых библейских терминах, но натыкались на поразительную изворотливость ариан. Отцы говорят: «Сын от Бога». Ариане соглашаются: «Конечно, ведь и мы, и даже гусеницы — все от Бога». Отцы говорят: «Сын есть образ Божий». Ариане кивают: «И мы тоже образ и слава Божия». Выяснилось страшное: простого цитирования Писания недостаточно. На библейском языке можно было с легкостью защитить любую ересь. И тогда, в момент отчаяния, в спор вмешивается политика. Император, которому нужно было решение здесь и сейчас, по совету своего западного советника Осия Кордовского предлагает внести в символ веры одно-единственное, небиблейское, философское, почти юридическое слово — «единосущный» (омоусиос). Ради того, чтобы обезоружить ариан.
Был ли этот собор важен? Он был судьбоносен. Фарш истории уже не провернуть вспять, и именно здесь было заложено то, чем Церковь стала на последующие столетия. Мы привыкли считать днем рождения Церкви Пятидесятницу, которую праздновали совсем недавно, и это это рождение Церкви как мистического Тела Христова, как духовного организма. А вот Никея — это рождение Церкви как земной, исторической, борющейся и ошибающейся институции. Рождение не от огня Духа, а в огне человеческих споров, политических интриг и отчаянного поиска слов, способных защитить Истину, которая больше любых слов.
#легенды_и_архивы
Продолжаю перечитывать с ручкой в руках свою «Позолоченную легенду» и делиться мыслями в рубрике #это_легенда.
Сегодня на очереди одна из самых диких и увлекательных глав — «Деяния Фомы». Читаю свой краткий пересказ сюжета и понимаю, что он — дитя компромисса. С одной стороны, хотелось передать весь этот сюрреалистический экшен: говорящих ослов, допросы змей, воскрешения. С другой, краткость не позволила углубиться в самое важное. Вот я пишу: «Фома проповедует». И тут же возникает вопрос: а о чем именно? Каково содержание этой проповеди, которая обращает целые города?
Конечно, чтобы ответить на эти вопросы, пришлось бы каждую главу увеличивать в полтора-два раза. Книга получилась бы совершенно другого объема и, возможно, стала бы неподъемной.
С другой стороны, может, в этом и есть потенциал для будущего? Возможно, «Позолоченная легенда» в ее нынешнем виде — это такой «Краткий катехизис» по апокрифам. А когда-нибудь, если хватит сил и времени, появится и «Большой», с подробным разбором богословия, стоящего за этими безумными сюжетами.
Не знаю. Просто мысль на полях, которая примиряет меня с лаконичностью нынешнего текста и дает надежду на будущее.
Если хотите присоединиться к чтению или обогнать меня, всегда можно сделать заказ, написав уже не в бота, а в личные сообщения канала.
#это_легенда
В последнее время накатывает усталость от околорелигиозного телеграма. Писать разборы все скучнее. Поэтому рубрика #это_ревизия временно переходит в экспресс-формат. Сегодня — первая десятка каналов, которые сам телеграм считает похожими на «Быть», видимо, по пересечению аудитории. Посмотрим, на что я похож, по мнению алгоритма.
Токсик-ортодоксик / не читаю / современное православие / Самым грубым и невыносимым блогером могу быть только я сам. Здесь нет места двоим.
Тёмная теология / не читаю / таро-буддизм-философия / Принудительное чтение по наводке друзей с комментариями «посмотри, что творится». Смотреть на это добровольно выше моих сил.
Теоэстетика / не читаю, но подписан на ютуб / современное православие / Иногда любопытно послушать, о чем говорят люди, кроме Христа.
революция детства / не читаю / лютеранство / Искренняя и горящая по Господу молодая пара, занятая своим делом. Тут нечего анализировать, можно только пожелать удачи.
Батюшка Лютер / не читаю / современное православие? / Канал, который православный священник-англиканин отдал автору «Токсик-ортодоксик». Название осталось как памятник эпохе.
Несмешно / не читаю / православие / Никогда не читал. Пробежал посты перед публикацией, кажется, что название очень честное.
Невечерний футуролог / не читаю / православие / Тот самый батя, если твой батя — православный священник, интересующийся мемами и исламом.
Религия, культура и Оксана сбоку / не читаю / религиоведение / Канал-дополнение к предыдущему. Если там батя, то здесь — маман.
Уранополитика / не читаю / тру-православие / Чистейшее православие от пророка и духовидца. Подробный разбор уже был, повторяться нет смысла.
ЯПротестант / не читаю / неопротестантизм / Вдохновляющие цитаты Стэтхэма, Джокера и Паисия Святогорца, смешанные с новостями. Классика.
#это_ревизия
Наткнулся на хлесткую фразу отца Силуана: «Если Евангелие не зажигает сердце само по себе, без тусни, значит, собрались не христиане». Афоризм бьет точно в цель — в нашу эпоху религиозного потребления, где ищут не Истину, а приятную атмосферу, хорошую музыку и правильную компанию. Он обличает подмену, когда община становится самоцелью, а не следствием встречи с Христом. Все так. С этим трудно спорить.
Только за этой безупречной логикой скрывается коварная ловушка — ложный выбор между личным огнем веры и общим теплом костра. Будто Евангелие — это нечто для стерильных одиночек, а любая «тусня» — непременный компромисс с миром. Это удобная позиция для тех, кто превратил веру в личный интеллектуальный проект и боится живых, неудобных, а порой и ранящих отношений с другими грешниками, названными святыми. Ведь именно Евангелие создает Церковь, собрание, ту самую «тусню», а не наоборот.
Поэтому верную по сути мысль хочется перевернуть и направить в другую сторону. Вопрос не в том, мешает ли «тусня» Евангелию. Вопрос в другом: если ваше сердце действительно зажглось от Благой Вести, если вы познали прощение и благодать, то где ваша община? Где ваша «тусня»? Где те, с кем вы преломляете хлеб, спорите, молитесь и просто живете? Потому что Евангелие, не рождающее общности, — это огонь, который не греет.
#практика_бытия
Наше великое лютеранское искусство, различение Закона и Евангелия - оно же и наша главная опасность. Тончайший инструмент, который в руках самонадеянного хирурга мгновенно превращается в орудие расчленения.
Это тот же импульс к ясности, что породил несторианство. Та же отчаянная попытка разложить все по полочкам, которая в итоге оставляет нас с двумя мертвыми сущностями, удобными для каталогизации. Ересь родилась из стремления к порядку.
Так и у нас. Закон без Евангелия - инструкция по самоспасению для тех, кто никогда не спасется. Евангелие без Закона - дешевая терапия для тех, кто и не подозревал, что смертельно болен.
И вот, пытаясь этого избежать, мы создаем еще более мертвую вещь - красивую схему. Сначала первое применение Закона, потом второе, а вот теперь - третье. Разделение происходит в самих учебниках догматики, в их стерильной логике. Мы ищем единство в своих головах, а оно находится на кресте.
Там, в теле Христа, Закон и Евангелие обретают свое нераздельное и неслиянное единство. Там Закон исполняет свой приговор. И там же, в том же самом акте, Евангелие провозглашает нашу свободу.
Это не лестница, по которой поднимаются один раз. Это одновременный ритм сердца веры, где сокрушение Законом и прощение Евангелием звучат в унисон.
#закон_не_против_евангелия
На днях разговаривал с философом Максимом Велецким о раннем средневековье, монашеском пленении Церкви и святом Августине. После разговора долго думал о последнем. Про то, как он сражался на два фронта - против ереси Пелагия, искажавшей истину, и против раскола, разрушавшего единство.
После подумал: куда бы пошел Августин сегодня? Пришел бы он в ту церковь, что сохранила единство для сотен миллионов? Ту, что по факту отказалась от учения о благодати, чтобы это самое видимое единство удержать. Они сберегли огромную структуру, но заплатили за это сердцем богословия, подменив истину о спасении через Христа на человеческое учение.
Или бы Августин поше к наследникам тех, кто эту истину о благодати вернул? К нам. К тем, кто, вернув ее, тут же рассыпался на тысячи осколков. Мы, сохранившие учение, потеряли даже видимость единства, не сумев договориться даже друг с другом.
Получается, такая драма без правильного ответа. Одни принесли в жертву Евангелие ради единства. Другие принесли в жертву Тело Христово ради доктринальной правоты.
Апостол Павел был готов отлучить себя от Христа ради братьев, но не сделал этого. Он остался во Христе, в котором Истина и Единство - одно целое. А мы остались здесь, в истории. Разглядываем два осколка и спорим, какой из них более настоящий.
#лабиринты_веры
Вторая беседа из цикла "Вселенских споров" уже здесь
Это разговор о времени, когда у Церкви не было ничего, кроме веры и врагов. Никакого имперского блеска, никакой государственной поддержки, никакого меча для принуждения к единству.
Только катакомбы, гонения и самый мучительный внутренний вопрос: что делать с теми, кто сломался под пытками и отрекся? Изгнать навсегда, сохранив стерильную чистоту рядов? Или простить, признав, что Церковь — это не клуб для совершенных, а госпиталь для таких же сломленных людей?
Разбираемся, как споры о прощении падших, о дате Пасхи и о праве говорить от имени Духа ковали характер Церкви. Бонусом: разговор про гностиков и первые споры вокруг Троицы
Смотреть на YouTube
Дальше — Никея. Арий против Афанасия
Если пропустили, первый выпуск, про иерусалимский собор
#это_споры
Вчера отвечал на вопросы отца Александра о том, спасутся ли синергисты. Это вернуло меня к одной мысли: мы, христиане, с одержимостью пытаемся превратить Церковь в богословскую сортировочную станцию. Делим людей на монергистов и синергистов, на «правильных» и «неправильных», пытаясь заранее определить, кто попадет в рай. Эта логика неизбежно приводит к абсурду. Жил себе какой-нибудь пастух в Ирландии XI века, верил во Христа как умел, но после 1054 года он, оказывается, раскольник. И что, Христос разводит руками и говорит: «Извини, парень, ты без общения с константинопольским патриархом, ничего не поделаешь»?
Сам Господь дал нам притчу о поле, где пшеница и плевелы растут вместе до жатвы. Наше поле, видимая Церковь, по определению смешанное. И наша задача — не заниматься прополкой, не выносить окончательный вердикт о душе другого человека. Это работа ангелов в последний день.
Дальше возникает самый сложный вопрос. Если я не могу судить человека, как мне реагировать, когда я вижу, как христианин читает мантры Шиве или пытается спастись аскезой? Молчать, чтобы не осудить? Нет. Отказ от суда над душой не означает отказа от различения духов. Я должен сказать прямо: «Не знаю, что у тебя в сердце, это между тобой и Богом. Но то, что ты делаешь, — это идолопоклонство. Христос — это Христос, а твоя страсть заслужить спасение делами — идол».
Мы не призваны быть судьями душ, но мы призваны быть свидетелями Истины. И да, порой это свидетельство звучит как приговор, но за каждым приговором Закона всегда стоит свет Евангелия и возможность для покаяния.
#лабиринты_веры
Раньше я думал, что христианство начинается с момента, когда человек говорит Господу: «Да будет воля Твоя», повторяя эти слова за Христом в Гефсиманском саду. Это полная капитуляция своего «я», своего эго, своих планов. Это антитеза любой языческому самостроительству. Это идеальное начало.
Только вот, если быть до конца честным, то это невозможное начало. Потому что кто из нас, кроме Христа, совершенного человека, не знавшего греха, в здравом уме и твердой памяти, по-настоящему этого хочет? Вся наша природа, наш ветхий Адам, кричит об обратном: «Да будет воля моя!».
Сделать «Да будет воля Твоя» входным билетом в христианство значит установить такое требование, которое не может выполнить ни один человек. Это всё тот же совершенный и убийственный Закон. Если христианство начинается с этого, то оно ни для кого никогда не начнется.
Дальше происходит евангельский переворот, очередной парадокс, основанный на действии Господа. Христианство начинается не с того, что мы говорим Богу: «Да будет воля Твоя». Оно начинается с того, что Христос сказал это Отцу за нас и вместо нас. Его совершенное послушание вменяется нам. Его капитуляция становится нашей победой.
Наша собственная, слабая, постоянно колеблющаяся попытка произнести эти слова — это уже не начало веры, а ее плод. Это не корень, из которого растет наше христианство, а цветок, который распускается на дереве, посаженном не нами. Поэтому да, христианство — это про «Да будет воля Твоя». Только не про наше, а про Его.
#лабиринты_веры
Запись первой беседы из цикла "Вселенские споры" — на канале.
Разобрал первый, самый "семейный" скандал. Тот самый момент, когда к безусловному дару Евангелия впервые попытались прикрутить спасительное "и еще вам нужно...", превратив веру в устав закрытого клуба.
Это история о том, как Павел, Петр и Иаков спорили о будущем христианства. О гениальном компромиссе, который спас Церковь от немедленного раскола, но и заложил бомбу замедленного действия на века вперед.
Если удобней YouTube
В следующий раз — катакомбные споры.
Апд: звук при просмотре с телефона появился
Почему Писание такое сложное, полное притч и кажущихся противоречий? Ответ на это дал сам Христос: «Вам дано знать тайны Царствия, а им не дано». То есть, сложность Писания — это не баг, а гениальный механизм, который сохраняет нас в вечной, живой зависимости от Него. Даже само понимание — не наше достижение, а Его дар.
И вот тут возникает самый неудобный вопрос: а как же быть с тем, что мы, христиане, постоянно ошибаемся и спорим друг с другом? Если понимание — это дар, почему мы все такие разные? Апостол Павел отвечает и на это: мы теперь видим «как бы сквозь тусклое стекло». Все мы смотрим в одно мутное зеркало, но каждый уверен, что именно его отражение — самое четкое.
Важно понимать: это касается только споров внутри Церкви. Это не призыв к экуменизму, где все религии равны. Идолы — это идолы. Христос — это Христос. Точка. Но именно то, что даже мы, смотрящие на одного и того же Христа, не можем договориться, и есть самая мучительная часть Божьего плана. Это доказывает, что разобраться без Него невозможно. Это смиряет и заставляет взывать не к своей правоте, а к Его милости.
Возвать словами молитвы, которую Он Сам обращал к Отцу: да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня.
#сквозь_призму
Почти с самого моего обращения в христианство у меня есть одна неизменная практика — ежедневное чтение Библии. Не по планам с надерганными цитатами, а книга за книгой, круг за кругом, от Нового Завета к Ветхому. Обычно это цикл: Синодальный перевод, затем один из современных, и снова Синодальный. В начале 2022 года я решил, что преисполнился достаточно, и пора бросить себе вызов. Выбор пал на King James Version — классический, базовый перевод для всего англоязычного протестантизма.
Десятого июня этого года я закончил. На чтение ушло почти три с половиной года — втрое больше, чем обычно. И знаете, какой главный инсайт я вынес из этого духовного марафона? В общем-то, никакой. Я не могу сказать, что потерял время, но и не скажу, что получил какое-то особое знание. Да, было сложно, порой приходилось подглядывать в русские переводы. Но это не открыло мне никаких сокровенных глубин.
Если и делать какой-то вывод, то он окажется до смешного простым. Если тебе что-то по-настоящему важно, ты будешь это делать в любых обстоятельствах. Если бы у меня был только Новый Завет на китайском, я бы, стиснув зубы, читал его со словарем. А если тебе нет до этого дела, то тебе не поможет и самый легкий и понятный перевод в мире. Все дело не в инструменте, а в цели, в интересе.
И еще. Мое яркое чувство в прошедшие с десятого числа дни, это невероятное облегчение. Вернуться к родному Синодальному переводу — это как после года ходьбы в армейских берцах с металлическими вставками наконец-то переобуться в легкие кроссовки. Вдруг снова начинаешь бежать, а не тащить на себе пудовые гири духовного подвига.
#практика_бытия
Голосующим за вариант с объединением.
Помните ли вы, как проходили все прочие вселенские соборы? Да, каждый из них объединял всех христиан. Путем выписывания из христиан всех, кто не принял решение этого самого собора
Думаю, что вы имеете ввиду что-то другое? Но тогда собор как механизм должен действовать каким-то иным образом, каким не действовал никогда. Стать анти-собором, не выяснять истину, а утвердить равенство всех идей. При этом, за необходимость отмены догматов голосов сильно меньше. Удивительно, конечно
Вчерашний разговор о Никее подтолкнул меня к мысли, что пора запустить новый большой цикл бесед — "Вселенские Споры".
Начну разговор не с имперского блеска Никеи. На первой встрече поговорим о том, что было до союзов с властью и философских терминов. С первого, самого "семейного" и, возможно, самого главного скандала в истории Церкви.
Со спора, в котором к Евангелию впервые попытались прикрутить спасительное "и": "вера — это прекрасно, И еще вам нужно..."
Поговорим об "Иерусалимском прецеденте". Про решение, которое открыло Церковь миру, но одновременно породило первых "чужих".
В следующее воскресенье, 22 июня, 19:00.
Следующий вопрос: куда в итоге привел Церковь этот путь, начатый в Никее? К чему привела эта отчаянная попытка защитить Истину небиблейскими, философскими терминами?
С одной стороны, слово «единосущный» стало тем догматическим хребтом, который не позволил христианству раствориться в арианстве и превратиться в еще одну моралистическую секту с пророком-полубогом во главе, точнее, отсрочив появление такой секты на несколько столетий.
С другой стороны, цена этого спасения оказалась чудовищной. Во-первых, это был момент, когда Церковь окончательно вступила в союз с кесарем. Император не просто созвал собор, он стал его гарантом и арбитром. Отныне чистота веры будет защищаться не только силой убеждения, но и силой государственного принуждения. Во-вторых, фокус веры начал смещаться. Из живого доверия и следования за личностью Христа она все больше стала превращаться в интеллектуальное согласие с правильной формулой. Ортодоксия из состояния сердца рисковала превратиться в пароль для входа в систему.
И в-третьих, это породило новый тип веры — веру экспертов. Богословие стало невероятно сложной, специализированной наукой, доступной лишь узкому кругу философски образованных клириков. Обычный верующий больше не мог полноценно участвовать в этих спорах, ему оставалось лишь повторять утвержденные формулы. Так зародился новый, интеллектуальный клерикализм.
В этом раздрае мы живем до сих пор. Спасенные Никеей, мы одновременно несем на себе ее проклятие. С безупречно верным Символом веры и с постоянным соблазном использовать его как дубинку, а не как исповедание. С великой Истиной, за которую мы, вроде как, готовы умереть; с подспудным страхом, что без поддержки государства, без правильных формул и без экспертов, которые все объяснят, эта самая вера просто рассыплется и будет никому не нужна; с искушением той самой моралистической религии, которая такая простая и лишена этих самых богословских сложностей и терминов.
#сквозь_призму
Наткнулся на мысль, которая на первый взгляд кажется глубокой и позитивной:
«Бог дарит людям тело для совершенствования души. Никакая это не темница — это инструмент».
Сегодняшний вопрос это классический кошмар для любого богослова-систематика. Для человека, который верит, что Писание — это безупречно собранный юридический кодекс, где каждый пункт согласован. С одной стороны, евангелист Иоанн прямо пишет, как воскресший Христос вдохнул Духа в апостолов. С другой, евангелист Лука в Деяниях описывает сошествие Духа на Пятидесятницу как стартовое событие для Церкви. Что это? Неужели авторы Нового Завета не смогли договориться?
Попытка гармонизировать эти два отрывка, придумать сложную схему, где одно «принятие Духа» было для одного, а второе для другого — это путь в никуда. Это попытка исправить то, что не является ошибкой. У Иоанна и Луки были разные богословские задачи. У Иоанна Христос совершает акт нового творения: как Бог однажды вдохнул жизнь в первого Адама, так и здесь Сын вдыхает Духа в учеников, рождая новое человечество — Церковь. Это экзистенциальный акт рождения. Лука описывает наделение Церкви силой для всемирной миссии. Это исторический акт выхода в мир.
Писание не предлагает нам гладкую, непротиворечивую систему. Оно дает серию свидетельств, порой напряженных, порой как будто спорящих друг с другом. И это не слабость, а сила. Эти парадоксы — защитный механизм от нашей гордыни, от нашего желания загнать живого Бога в мертвую схему. Они заставляют нас отказаться от роли всезнающего систематика и стать смиренными слушателями, которые понимают, что реальность всегда больше, чем самые стройные теории о ней.
#сквозь_призму
Вчера написал и поставил в отложку пост-скальпель. Пост о том, что человеку, ушедшему из церкви, необходимо безжалостно сказать: «Ты никогда и не был христианином». Это была бы честная проповедь Закона, холодная, как сталь, отрезвляющая, как пощечина. Я был уверен в ее правоте.
Сегодня я удалил этот пост, потому что вижу в этой фразе другое. Вижу, что фраза «ты никогда не знал Христа» — это не только диагноз, но и надежда. Надежда на то, что вся боль, все лицемерие, все разочарование, которое ты принял за христианство, им не было. Это значит, что ты боролся не с Ним, а с его уродливой пародией. Это значит, что настоящая встреча еще возможна. В этом звучит Евангелие, Благая Весть.
Дальше я упираюсь в стену. Потому что я не могу показать человеку Христа. Я могу показать только себя — еще одного грешника, который своими словами и делами, скорее всего, снова отпугнет и заслонит Его. И тогда обещание надежды превращается в очередной обман. Всё равно что говорить жертве страшного насилия, что однажды она встретит настоящую любовь. Возможно, это правда, но произнесенная не вовремя, эта правда становится изощренным издевательством.
Я не знаю, как с этим быть. Знать, что за каждым Законом стоит Евангелие, и не иметь права или мудрости его произнести. Видеть надежду для другого и понимать, что твое слово может ее убить. Иногда молчание — единственная форма сострадания, которая нам доступна. А иногда, молчанием предаётся Христос. Очередной парадокс христианства, из которого нет выхода своими силами.
#закон_не_против_евангелия
За годы наблюдений за людьми, которые приходят в веру и уходят из нее, я, кажется, свел все многообразие причин отступничества всего к двум, которые, что парадоксально, звучат как зеркальное отражение заповеди Христа любить Бога и ближних. Первая причина: "Вы, христиане, – сволочи (меня обидели верующие)". Вторая: "И Бог ваш – сволочь (я не получил от Него того, чего хотел)". Знаю сотни историй, и все они, если убрать шелуху, сводятся либо к одной из этих претензий, либо к обеим сразу.
Почему так происходит? На мой взгляд, корень проблемы в том, что вера этих людей не имела и не имеет твердого основания в Слове Божьем, не была верой в подлинном, реформатском смысле этого слова. Недавно я прочитал у отца Алексея прекрасную мысль, которая точно описывает суть:
"[Для Лютера] вера означает уверенное принятие истинности Божьего Слова... даже если весь мир, сердце верующего человека и даже сам Бог противоречат истине, открытой в слове, в особенности в слове обетования". … То есть, вера держится за обещанное Богом Слово даже тогда, когда весь твой жизненный опыт, все твои чувства и даже, как тебе кажется, действия Самого Бога кричат об обратном. Когда кажется, что "все пропало", и Бог от тебя отвернулся”