Telegram-канал egoryakovleff - ЦИФРОВАЯ ИСТОРИЯ – Егор Яковлев: Неотсортированное

ЦИФРОВАЯ ИСТОРИЯ – Егор Яковлев

10 декабря 2024 19:01

«Пишите резче!»: Некрасов как журналист и редактор

10 декабря (28 ноября) 1821 года родился Николай Алексеевич Некрасов – поэт, писатель, журналист и общественный деятель.

В своих стихах он отразил жизнь простого русского народа: его боль и переживания. Автор бессмертной поэмы «Кому на Руси жить хорошо», которая и по сей день не теряет своей актуальности. Особое внимание он уделял теме крепостничества, образ русского крестьянина стал полноценной частью литературы во многом благодаря Николаю Алексеевичу.

Однако при жизни Некрасов был даже более известен как журналист и редактор литературных и общественно-политических журналов. Сначала он возродил «Современник», основанный Пушкиным, и сделал его одним из самых популярных журналов своего времени. А после запрета «Современника» в 1866 году Некрасов возглавил «Отечественные записки», где его также ждал успех.

Сегодня мы собрали цитаты из писем Николая Некрасова, в которых он высказался о своем отношении к работе и трудностях (в основном цензурных) в «журнальном деле» той эпохи.

«Противно раскрывать журналы — все доносы на квартальных да на исправников,— однообразно и бездарно!»

«Ум хорошо, а два лучше, да притом такая уж судьба покуда русской журналистики, что журналисты в ней имеют все, кроме самого нужного для журналистов,— дельного и многостороннего образования»

«Пишите резче — всякая брань проходит хорошо; гонение на политические статьи и социалистические тенденции»

«Вообще вы должны иметь в виду, что журналистика при теперешних своих размерах, не исключая и «Современника», в сущности, даже и таких денег платить не может, какие я вам теперь предлагаю».

«Мы ведем свои дела журнальные по мере нашего разумения и как позволяют обстоятельства, а они не очень благоприятны».

«Подписка на «Современник» идет очень тихо. Видно, что боятся подписываться; каждое почти требование выражает опасение, что журнал будет запрещен»

«Журнальное дело у нас всегда было трудно, а теперь оно жестоко; Салтыков нес его не только мужественно, но и доблестно, и мы тянулись за ним, как могли»

«Гнусный донос Арсеньева меня мало смутил. Всего этого я ожидал, потому-то и неохотно решался возвратиться на журнальное поприще, но, раз преодолев отвращение, могу сказать, что всем этим гадам, со включением и крупных, не сбить меня с толку. За меня, как и за вас, в этом деле публика. Этого достаточно»

«Я слишком устал, слишком часто приходит ко мне желание удалиться как можно подалее от журналистики,— в этих условиях входить в новое дело было бы нелепо: чувствую, что играть в нем роль сколько-нибудь деятельную я не мог бы... А если так, то для чего же мне идти в него? Для денег?.. Но я уже давно не гонюсь за литературными барышами»