4249
Диск с лекциями: https://yadi.sk/d/-dLfashwuPsX4A Обратная связь: @physicalremove
Без мышления добро невозможно. Возможно "быть на позитиве" какое-то время, а потом при тяжёлых обстоятельствах уйти в агрессию, страх или апатию. Добрые люди не могут не быть мыслящими.
Читать полностью…
А ещё нейробиологический дискурс деполитизирует, причем в плохом смысле.
Человек открывает книжку, а там ему говорят: тобой управляет твой кишечник. Корми кишечник полезной едой, получай эндорфины. А тебя самого нет, это иллюзия. Так что иди и кончись. Про сингулярность видео посмотри и не высовывайся.
Вот оно "ФИО? Градус?" в жизни. Повстречаете меня на улицах Питера или Москвы, смело начинайте разговор с этой фразы.
Читать полностью…
Пожалуйста, подайте заявку кто-нибудь, в особенности если вы нормальная персона, бинарная. А то от меня пришла одна персона в жанре "транс" (ЛГБТ запрещено в РФ).
Как сказала одна подписчица, "куда катится крипта платоника"
📖У меня вышел первый роман, маленький и красивый, в духе «петербургского текста». Сравнить можно с «Другими берегами» Набокова, «Жизнью Арсеньева» Бунина, «Перед восходом солнца» Зощенко.
Создать и издать её я пытался несколько лет. Первый издатель, помурыжив меня полтора года и измотав гору нервов, сдался, но замечательный Павел Лукьянов в текст поверил и издал.
Мое детство было набито впечатлениями. И радостными, и мрачными. Что такое «расстрел» я узнал лет в пять, когда отец рассказывал мне историю нашего рода. Или это мать рассказала мне как-то под ёлкой на 2000-й год, когда я расспрашивал её про отца и про дедушку. Просто, невзначай — прадедушку расстреляли, а дедушку спасли от расстрела друзья.
Питерские бандиты и особняк РУБОПа-Кочубея, нищета парадных и сияние электрических ламп на вратах казино на Литейном, пенсионеры-атланты и сфинксы в масках смерти, которые сторожат детский сад и стерегут дом, «Команда А» и мультики по телевизору, дачные змеи и путешествия в 1904 год с подоконника коммуналки на улице Чайковского.
Роман личный, во многом очень — автобиографический, в рамках русской литературной традиции. Но герой романа — не я, а Петя.
Эта книга — о приключениях русского мальчика Пети, который попадает на страницы своей Азбуки, старинной, в дореформенной орфографии и с иллюстрациями Александра Бенуа. Бог знает, как она у него оказалась. И, очутившись там, отправляется в путешествие. Это и культурологическое эссе, и постмодернистская проза, и художественный вымысел, и автобиография. В общем, каждый, кто прочитает, найдёт что-то. Книжица красивая.
Купить можно напрямую у издателя — RUINAISSANCE, или на Озоне. Стоит тыщу с небольшим (у издателя подешевле, берите сразу у издателя). Ближе к концу сентября в московской «Листве» будет первая презентация романа с раздачей автографов. Её анонсируем особо.
Сбылась и моя мечта. Теперь же призываю вас репостить это объявление, покупать книгу, читать её и рассказывать о ней друзьям и близким. Давайте вместе прославим современную нам русскую литературу.
Наблюдаю за математиками, есть пара знакомых, ну и так, в интернете кого-то почитать. Их речевая стратегия чаще всего располагается на полюсе от шизоида до шизотипика, то есть от необщительности и ухода в себя — до некоторой эксцентричности. Поясню.
Насколько я могу понять, будучи не математиком, а простым смертным философом, математик созерцает и думает об очень абстрактных вещах, которые подчас не имеют никакой, даже отдаленной, связи с нашей действительностью. Мышление о них почти до-словесно, потому что мало какие слова способны их ухватить. Эти смыслы либо "умное число передаёт", либо не передаёт ничего. Нужных слов в языке нет. Математик Платон, где язык понятий совсем не сдюжил, начинает рассказывать миф.
Отсюда большое количество метафор. Необходимость метафор приводит к особому отношению к языку: весьма несерьезному. Слова не ухватывают смысл, но они ухватывают некий образ, который ухватывает смысл. В результате, как средство выражения смысла, слова представляются чем-то опосредованным и оттого не очень серьезным.
Несерьёзное отношение к языку приводит к несерьёзному отношению и к его играм. Поэтому серьёзно, понятийно общаться с математиками подчас затруднительно. Приходится их спускать с небес на землю :)
Я понял, в чём дело. Когда человек физически взрослеет, телу начинает требоваться постоянное внимание, своего рода дежурный техосмотр. Идея о том, что мы культурные существа, приобретает значение: мы существа, возделывающие своё тело. Без культуры как таких практик самовозделывания человек рассыпается. Ему всё время надо себя как-то массажировать, растирать, занимать своё тело упражнениями, растяжками, принимать целебные и тонизирующие вещества и всё в этом духе. Без этого человек быстро портится и умирает. Теряет качество.
И, главное, этого ему никто гарантированно не сообщает. Дай Бог если родители или окружение сами это понимают. Если нет, тут уж как повезёт.
Так вот. С интеллектом то же самое. Да, с возрастом он долгое время не деградирует и в целом скорее развивается (положим), однако техосмотр и самовозделывание нужны и здесь. Особенно здесь. Иначе он минерализуется, костенеет и пропадает.
Если не совершать заботу о себе, умрёшь раньше положенного времени. Вроде получилась банальность, но знаете, какая-то страшноватая. Иначе ведь рассыпешься и станешь заколдованным зомби, пополнив бесчисленные ряды тех, кого людьми мы называем авансом, почему-то не испытывая эффект зловещей долины вот уже много тысяч лет.
Христианство обладает ориентацией на индивидуализм и коллективизм одновременно. Поэтому легко наступает раскол, трудно удержать баланс. В России христианство пошло по индивидуалистическому пути — к большому сожалению. Как результат, цивилизационно русские находятся в глубокой жопе. Не из-за какой-то там "близости к Азии", как думают слабоумные завсегдатаи фейсбука, а из-за того, что индивидуализма СЛИШКОМ МНОГО.
Русским не хватает коллективизма, отсюда невозможность формировать стабильно функционирующие объединения. Нет национального мышления. Русский это по общему правилу одиночка, он с Богом общается, а с соседом нет. С соседом он может собачиться, конфликтовать, делить что-то, а кооперироваться только ради чего-то и со скрипом. И ещё хуже русский общается с соседяМИ, то есть при масштабировании проблема ухудшается стократно.
То есть та самая "недо-европейскость", в которой нас обвиняют, заключается в том, что мы плохо социализируемся глобально. В отличие от даже самых простых в культурном отношении народов. Вроде лоб высокий, человек умный, талантливый, иногда гениальный, а сделать клуб по распитию чая или кружок по чтению — увы. Создать ещё получится, а чтобы больше нескольких заседаний прошло и не развалилось, это проблематично и требует чудовищных ресурсов. Не лежит душа.
Только книжку первую открыл, огонь мысли загорелся — всё, одиночка. В большинстве случаев.
Отсюда так много в русской рел. философии про "соборность", "симфоническую личность" и проч., потому что этого нет.
Приехал на нашу летнюю школу. В этот раз тема всей школы — философия деятельности. Щедровицкий, Леонтьев, даже Розеншток-Хюсси. Сам запузырил доклад про деятельность у Аристотеля, про праксис и пойесис. Пришли к выводу, что праксис вообще не является деятельностью.
Несколько ребят помаленьку бросили философию и сошли с ума. Одна стала шаманом и уехала в Индию. Другой сразу после защиты кандидатской уехал на ретрит по сексуальному раскрепощению. Третий, профессор, ополчился на православную церковь и из школы нашей тоже ушёл.
Обсуждаю всякое. Буду потихоньку тут рассказывать, делиться.
Надо сказать, дело даже не в науке как таковой и не в бедных учёных. Изгнание телеологии из мира не могло не произойти. Спрашивать о целях того или иного действия в секулярных обществах стрёмно. Настолько, что даже локальные цели фактически не озвучиваются. Открыто и "в охотку" о них болтают только рекламщики и маркетологи, у которых цель что-нибудь продать людям. "Наша миссия" и прочая ЧУХНЯ. А так вот...
— Подожди, я рилс снимаю
— Зачем?
— Ой, не душни
Более менее работает объяснение через эмоции, скажем, "чтобы получить удовольствие". Поэтому так популярен гедонизм. Но это, в отличие от эпикуреизма, взгляд довольно тупиковый, потому что в конечном итоге он не может объяснить сам себя.
Таким образом, наше время не имеет целей для существования. А раз так, "иди и кончись". Сперва развитый ИИ будет доить людей на предмет новых смыслов и идей — ничтожных и мелких, скорее "оригинальных ходов мышления" — а затем ИИ не будет нуждаться в людях даже для этого. И люди вымрут.
Ну, это если человек чего-нибудь не придумает. Я думаю, как-нибудь выкрутимся. Ereignis по Хайдеггеру, все дела. Последний Бог ещё придёт, когда человек от жизни перейдёт к выживанию. Для этого наша смерть от нас ещё слишком далеко.
Может я и не философ никакой. Может это просто были гормоны, и они породили в пубертате нарциссическое расстройство личности... А сейчас всё, поздно пить боржоми.. Может же такое быть. Постов мало писал последнее время, и все такие, знаете, в духе Чорана. "Мышление о мышлении", как прохиндей Пятигорский говорил.
У Галковского в новом святочном рассказе про Самого Умного Человека было про Кьеркегора, что тот "мучительно осмыслял свою бездарность". Вот по ощущениям Чоран такой же.
Я даже когда открыл "Искушение существованием", буквально в первых строках была идея, которую считал исключительно своей, думал, что так никто кроме меня не думал. Даже приревновал. Совпадение удивительное.
Так вот, о чем это я... Уже забыл. Ну вот, видите.
Очень странное лето. Я очень тупой. Буквально два нейрона, и оба борются за бронзовую медаль. Может быть это тридцатник начал вступать в силу. Трудно сказать. Главное успеть дописать всё что хочется дописать.
Как шутят математики, до 30 делаешь открытия, после 30 занимаешься историей математики. Платон, правда, шутил, что философ получает зрение, когда физическое зрение уже притупляется, так что может наоборот всё впереди, а сейчас это такое эпизодическое Лимбо. Ну, дай Бог.
Готовлюсь к докладу по Аристотелю, и как-то вдруг осознал - не то что бы в новинку, но, как говорится, "с новой силой", ведь, как писал Аверинцев, "русская цивилизация так и не прочла Аристотеля" - что онтология Аристотеля абсолютно динамична. Или, используя славянский корень, действительна. Собственно, возможность и действительность как термины происходят из Метафизики. Что значит "динамична"? Да то и значит: бытие - это действие, и наоборот.
Это идёт вразрез как с Платоновскими интуициями, так и с бытовыми, которые происходят из Платона же. В самом деле, начало мира чаще всего представляется чем-то статичным, неподвижным, самодовлеющим, самотождественным, и оттого лишённым всей этой суматохи, тряски... Если "кто понял жизнь, тот больше не спешит", то Бог и подавно никуда не торопится. Подлинность статична и спокойна. Да и само спокойствие - один из ярких критериев, что нечто существует по-настоящему.
Не то у Аристотеля. Подлинное бытие действительно, действенно. Деятельно. Всякая шелуха же - потенциальна, "возможна". Она вроде может появиться, а вроде и нет. "Кто знает".
То есть у Платона "плохое" становление суетливое и безтолково мельтешащее, у Аристотеля же оно вялое или даже дохлое. Хотя ценностного деления у Аристотеля, конечно, куда меньше. Он ведь не математиком был, а биологом, потому, в отличие от учителя, пифагорейское деление мира не унаследовал.
В общем, много интересных и даже пикантных онтологических выводов. А остальное узнаете, когда вместе со звуками моря запишу доклад на диктофон.
Реальность неказиста и местами некрасива. Культура это возделывание реальности. Философия это возделывание самой культуры по меркам реальности. И потому философия тоже должна быть неказиста и местами некрасива.
Если философию полагают чем-то красивым, так это потому, что со временем её результаты становятся частью культуры; неказистое и некрасивое становится красивым, точнее приемлемым. Люди успели какую-то идею обжить и сделать комфортной. Как, например, идея о том, что мы живём в симуляции. "А, ну да, матрица". А что "ну да"? Что это "ну да" означает? Да заглушку, чтобы всерьёз не думать.
Однако, обжитые таким образом философские идеи — это уже не фило-софия, а софия, "цитаты мудрецов". Философия скорее ощущается как кость в горле. Она корявая, грубая и делается по-простому. Никаких сантиментов в ней нет. Можно само философствование как-то скрывать, устраивать передышки, разбавляя мудростями и общими местами, а иногда и просто ретушью пустых означающих. Французская философия здесь как пример: идеи есть, но скрыты за тысячей слов, намеренно абсурдных или закодированных.
Отсюда два вывода. Первый — если человек рассуждает "красиво", скорее всего он не философствует. Наоборот, если вы слышите что-то грубое и неприятное, для философии это прекрасная, самая подходящая ситуация. Второй вывод — многие люди, большинство, к философии не предрасположены, потому что слишком желают красоты и слишком боятся грубости, а в ряде случаев и самого настоящего хамства.
Антропология становится маленьким и незначительным разделом философии, к которой существует показной и всё более нарастающий неинтерес. Антропологи занимаются чем угодно кроме самого человека. Мыслящие леса, жучки, паучки, роботы, искусственный интеллект, грязь, машины, компост — список можно продолжить. Человек же отрицается, в лучшем случае представляя собой "проблему" или какой-то сливной бачок для критики, вечного отрицания, негативности, невозможности. Человек в современной антропологии это что-то вроде русских в СССР и его правопреемнице РФ. "Великорусская", то есть просто человеческая "держиморда", за счёт которой и вместо которой все остальные должны жить, процветать и развиваться.
Мне этот тренд в АНТРОПО-логии представляется чем-то печальным. По сути, это вырождение целой дисциплины. Всё равно что зоологи отказались говорить о животных. "Извините, животные это прошлый век, зоология теперь о другом". Или медики — о здоровье пациентов. А при чём тут здоровье?
Начавшийся в 20-м веке бег от человека — потенциального фашиста, сидящего в каждом из нас — зашёл слишком далеко. Мера нарушена. Действительно, деструктивный элемент человеческой природы требует некоторой обработки, "окультуривания", но отказываться от всего человека целиком... Это недальновидно. Без человека цивилизации быть не может — будут лишь машины, забывшие, зачем они существуют, и потому спустя время неизбежно гибнущие. Уничтожение человека, носителя зла, нужно заменить на соблюдение дистанции, центробежное движение от него — на орбитальное вокруг него. Человека нужно любить и желать, чтобы остальное не потеряло смысл. Даже если он так себе.
Объяснения человеческого поведения через нейробиологию работают разве что для тех, кто совсем не обладает индивидуальным сознанием. В ином случае постоянно случаются осечки. Человек ведь — именно как человек — не робот и не механизм. Он может иметь тенденции или склонности к чему-либо, но решения принимает, исходя из продукции мышления. Природа выступает здесь как набор условий или исходных данных. "Мой организм устроен так, что мне нужно кушать, иначе я умру. Сейчас я голоден". Но на "природе" всё заканчивается только тогда, когда человек не мыслит и действует неосознанно. То есть когда он не свободен.
С концепцией свободы связано много проблем, потому что трудно помыслить её в абсолютном смысле, онтологически, как чистую спонтанность. Эта трудность разрешается, если определить свободу как особую форму порядка, которая не равна порядку природного мира. Тогда дурной мистики можно избежать, ведь свобода, понятая таким образом, будет подчинена абсолютным законам мира интеллигибельного.
Вот, скажем, нейробиологи и им сочувствующие учат нас, что человеку свойственно иметь много самых разных когнитивных искажений. Себя он оценивает выше, чем есть на самом деле, соперников ниже и т.д. Допустим, что это правда.
Представим, что я рассуждаю о самом себе и своем друге — кто из нас круче😘. Представим, что всё и правда так, как говорят нейробиологи: я по умолчанию переоцениваю свои качества и недооцениваю качества друга. Хорошо... Но что дальше?
Если мы с другом какие-то не мыслящие балбесы, наверное ничего. А если мыслящие и даже не совсем балбесы? Тогда мы начинаем мыслить. И вот здесь уже возникает всё то "человеческое", что, по-моему, ко всей этой зоопсихологии никакого отношения не имеет. В первую очередь — способность к объективной оценке, которая может вступать в прямой конфликт с моими эмоциями, желаниями, страхами и всем подобным добром.
Логическое мышление обладает свойством воздействовать на человека так, что он не может ничего возразить, даже если его животная часть фрустрирована. "Против лома нет приёма". При этом логика подчинена абсолютным законам, за счёт которых её невозможно было бы назвать чем-то "свободным" в вышеупомянутом смысле. По итогу, нейробиологическое объяснение работает до того момента, пока человек не начнёт быть человеком. Свет умного сознания выжигает весь этот наивный психологизм.
Так что существующий нынче океан нейробиологической макулатуры, весьма пошлый, в прикладном отношении является ещё и бесполезным. Разбираться в людях по-настоящему это нагромождение текстов не помогает, увы.
Я не могу вообразить ни одной причины, по которой молодым студентам и студенткам не стоит подать заявку в первое студенческое сообщество за последние сто лет. Вас ждёт социализация, куча контактов, интересная жизнь и защита от убогой "молодежной политики". Подавайтесь и будьте счастливы.
/channel/fratruth/910
Друзья, приобретайте и читайте роман моего друга Ивана.
Так малыми шагами мы побеждаем коллективного прилепина.
Я даже могу сказать, какой элемент мышления у людей пробуксовывает. Даже не у математиков, а вообще в целом.
Конечно же, это различение — как понятий, так и явлений.
Абстрактное мышление, если человека Бог поцеловал и таковым наградил, строится на способности обобщения. Петя, Маша, Таня, а все вместе — люди. Абстракция. И здесь как-то контрабандой может затесаться установка, что всякое абстрактное мышление, в том числе и мышление в понятиях, это обобщение и больше ничего.
Эта установка чудовищно вредит способности давать однозначные ответы, как себе, там и другим.
— Это добрый поступок или злой?
— Ну, тут как посмотреть. Вообще, добрый может быть в разных смыслах, я насчитал 7
— Ну так по итогу...
— Вообще, ну что значит добрый или злой? Тут же с какой стороны посмотреть, есть же разные точки зрения
— Да, но...
— Да и вообще, добрый, злой, это же всего лишь слова
— Гм...
— Добро не может быть без зла. Можно вообще это как температуру измерять, как коэффициент. Забавно!
— Добрый или злой?
— А? Ну это некорректный вопрос, что ты пристал, ты разве не понял?
Понятно, что "всё относительно", "всё связано со всем", что по договоренности можно что угодно называть как угодно. Слона назвать жирафом, и наоборот.
Но почему-то люди зачастую в упор не видят ценности уже установленных договоренностей. Равно как и ценности нахождения различий между понятиями.
В результате в голове не то что бы каша, но близко к тому. Некая понятийно-образная амальгама, когда человеку понятно, но что именно понятно, он сказать не может. Точнее, думает, что может, но когда начинает говорить, получается белиберда. Отсюда фраза Сократа "скажи, чтобы я тебя увидел".
Скажем, вот вилка и нож. И то, и то столовые приборы, часть сервиза, лежат на столе, ими едят люди, и т.д. и т.п. Найти, чем они схожи, легко. И, честно говоря, очень банально. Обобщения — довольно дешёвый товар.
А вот найти различие — это почти всегда ОЧЕНЬ полезно. Язык начинает работать и запускает мышление, дурман уходит, амальгама распадается на конкретные и ясные блоки смыслов, на базе которых можно действовать. Прийти в себя и стать способным к самостоятельной деятельности.
Так что про вилку и нож на досуге подумайте.
Почему-то очень часто галковскомания выражается в болезни языка. "Ну понимать надо... ларчик просто открываем сейчас или как... о, брат Коля... мурзилка прыгает... новиопы, они ведь как... нда-с, проМблема... ну тут уж как это, так и... кассу возьмём быстро"
И т.д. и т.п. часами. Какая-то словесная жвачка, в которой нет логики, только эмоциональные ассоциации, метафоры, аллюзии какие-то... Что-то бубнит человек, а что хочет сказать, не понимает. Точнее, мысль, положим, простая — нахамить, сообщить о своей фрустрации или ресентименте в духе "новиопы твари" или "русофобы козлы", "англичане падлы", но вот дальше это как-то надо оформить в речевые конструкции, и тут почему-то воспроизвести идеологемы ДЕГа не выходит. Вроде все те же слова, а осмысленное предложение не получается. "Ну это... понимать надо, если надо объяснять, то не надо... новиопы, блин".
Особенностью сектантского мышления является аксиологическая нагруженность всей полноты мира, данного в опыте. То есть все вещи, все явления должны быть обязательно оценены как хорошие или плохие, (бого)угодные или нет.
То же и у таких зомби-галковскоманов: дихотомию "новиопы/русофобы — что-то хорошее (ДЕГ)" они пытаются навесить на все явления, которые, быть может, вообще к предмету не относятся. Просто Гуру не дал других дихотомий, и вообще довольно часто говорит сложно неоднозначно (схожей критики удостаивался Христос, дескать, "вместо притч лучше бы изъяснялся простыми словами"), так что с ценностным осмыслением далёких от ДЕГовского дискурса явлений возникают трудности. Слишком много серых зон. Как следствие, люди мучаются, голова кипит. Вот такое, как у Бердяева, "вечно бабье в русской душе".
Эффективность это треш-понятие, которое не применимо к большинству тех случаев, где его используют. Уже есть понятие продуктивности, а зачем эффективность нужна, никто не знает.
Латинское effectus означает действие, стало быть эффективность это действенность. Но зачем вообще оценивать действия? Любой начальник, который уже вдуплил, что к чему, знает, что смотреть надо на результат, т.е. продукт. Начальники-лохи нанимают "эффективных менеджеров", из-за которых люди просто больше двигаются. А толку-то? Устанавливают штрафы за опоздания. Как будто люди больше от этого создавать начнут. Как бы ни наоборот из-за демотивации получалось. Суетологи.
Только в количественно измеримых вещах эффективность как концепт имеет смысл. Сколько стульев куплено, литров кофе выпито, ручек исписано. Эффективность тогда можно измерять с перспективы экономности. В прошлый раз пять литров кофе выпили, а в этот раз четыре. Эффективно!
В остальном же это слово-амëба, своего рода паразит, который портит мышление. Примерно как киллер сменил убийцу, а убийца — душегуба. Сравните киллера и душегуба. Первое звучит солидно, "пойти что ли денег заработать", второе заставит задуматься.
Определяли друг друга, кто на что ориентирован. Выяснили, что я ориентирован на имидж, то есть образ в сознании других людей. Причём речь не о признании, т.е. реакции на образ: мне фиолетово, нравится мой имидж другим или нет. Но есть и проблема — когда имидж сформирован, возникает стагнация, т.е. затрудняется деятельность. Поэтому у меня диссер плохо пишется :)
У других тоже выявили ориентацию и проблему:
Если ориентация на самосохранение — возникает проблема скуки, т.к. это однотипная деятельность
Ориентация на оценку — слепота, т.к. из-за должного теряется связь с сущим
Ориентация на контроль — фрустрация, поскольку контроль не даёт никакого продукта
Ориентация на движ — усталость
Ориентация на безопасность — напряжённость, потому что требуется постоянная бдительность
Ну и что-то ещё, уже забыл
У А.И., как выявили, ориентация комплексная. Если обобщить, это ориентация на пробуждение людей. Он ставит подножки словоупотреблению человека, чтобы тот пришёл в себя. Проблема тут — одиночество, потому что люди чаще всего потом засыпают обратно :)
Посмотрел у Галковского очередную директиву про новое понятие "непотамук". Это про людей, обладающих политической или концептуальной властью, которые скрывают свою биографию.
Но главный секрет состоит в том, что таким непотамуком является и сам Дмитрий Евгеньевич.
Я думаю, юмор это изобретение дьявола. Здесь ключевое не "дьявола", а изобретение. Дьявол не может ничего породить, как известно, но вот юмор он именно изобрёл. Я думаю, Бог занимается "попустительством зла", т.е. даёт некоторые поблажки дьяволу, именно за это дополнение к сотворённому миру. Мог бы ведь стереть из бытия, и всё тут, а нет. "Можешь иногда гадить, заслужил".
В "Имени Розы", думаю, неспроста ключевой элемент всей заварушки — трактат Аристотеля о комедии, то есть о юморе. В "Риторике", кажется, он замечает, что смех это реакция на обнаружение несоответствия, на нарушение нормы. В только благом, божьем мире всё нормально, там не может быть несоответствий. Несоответствие возникает как результат инобытия, а какое инобытие Божьему миру? Мир князя мира сего, то есть наш.
Потому-то слепой монах в романе и защищает вторую часть "Поэтики". Это же в богословском отношении действительно опасное знание. От оправдания смеха к оправданию зла за пару логических шагов. Собственно, и мир такой оправдать можно только эстетически, но не этически. Ну нет никакого морального смысла в бессмысленных страданиях, да и, честно говоря, в страданиях вообще. Маньяк крадёт ребёнка и тянет из него жилы несколько дней. В чëм смысл? Какие кульбиты надо совершать, чтобы это объяснить? И совершают же. Как говорят англичане, "считают долго, значит неправильно". Эстетика убивает этику, она просто шире. Но про божественную перверсию я уже писал.
Пытался найти одну мысль про Аристотеля у Бердяева (не спрашивайте, как до этого дошло) и зачитался. В целом ощущение от его манеры письма и мысли — "ну, может быть". А по итогу — мёртвый текст. "Человек не понимает". Чего не понимает? Да того, что будет в будущем, что вообще будет, и было, и есть. Его текст, его мысли не попадают в вечность, топчутся где-то на пороге её. Но ведь для философа это приговор. Если человек не чувствовал катастрофы, которая случается с ним, его родиной вот-вот, стоит ли говорить о чувстве мировой, космической катастрофы, которое, в отличие от всяких там "русских", "еврейских" и прочих пустяковых и, в сущности, ничтожных вопросов, есть первое, что мыслящий человек должен ощущать, — безнадёжная огненная тьма, омываемая чёрной нефтью разумной жизни.
Читать полностью…
Вот, например, пофилософствуем. Что я сейчас написал? Во многом банальность. Само философствование во всё меньшей степени может быть чем-то срывающим покровы. Во всяком случае, какой-нибудь воротила-бизнесмен, добившийся больших успехов, может сорвать покровы куда эффектней. Да, это будет в наличном мире, которым околдовано всё человечество вот уже много веков, но ведь будет же! А что может философ? Ну, задвинет телегу в духе "вы знаете, что проблема теодицеи неразрешима, и богословие это софистика?". Кого он этим удивит? Только таких же задохликов, как и он. Но задохлики мало чему удивляются, они в силу интеллектуальной деятельности обычно созерцательны и флегматичны. Получается, философия это вещь достаточно пресная и по меркам современности даже тухлая. Тухляком является и этот текст.
Читать полностью…
Сократический диалог используется как в философии, так и в психотерапии, только почему-то терапевты называют его "сократовым". Судя по всему, постарался какой-то горе-переводчик, ужасное качество переводов в коуч-селфхелп литературе и прочем нон-фикшене известно. Однако, такое двойное имя оказалось на руку; разница сократического и "сократового" диалогов всё-таки есть, и невежеством психологов она не ограничивается. Насмешливый тон здесь оправдан личным опытом: из любопытства я ходил на годичные курсы КПТ, где был виден и сам подход терапевтов к СД, и отсутствие у них исследовательского пафоса - у помогалкиных наводящими были не только вопросы, но и ответы, в которые слепой котёнок-клиент должен в конце концов уткнуться. Такое вот "сократово вопрошание". Посмотрев на это всё дело, на очередной модуль я записываться не стал, и с тех пор на сессиях с клиентами практикую философский подход, а КПТ оставил для владельцев американской страховки и счастливых родителей корги.
Ну ладно, потроллили и хватит. Так в чём же отличие сократического диалога, каким пользуюсь я, и "сократового" диалога, которым пользуются терапевты?
Начнём с того, чем оба подхода в отличие друг от друга НЕ занимаются. Философ, практикующий СД, не занимается эмоциями, психотерапевт - ценностями. Философский вариант СД базируется на идее, что все проблемы сводятся к мышлению. В психотерапии, особенно когнитивной, мысль рассматривается как активатор эмоции; задача терапевта — поменять мысль так, чтобы негативная эмоция сменилась нейтральной или позитивной. Философу же эмоции до лампочки, это просто не его область работы. В крайнем случае эмоции становятся "условием задачи", элементом некоторого логического этюда, который философ в человеке видит и с помощью вопросов проясняет.
Отсюда мы имеем второе различие: философ не помогает, терапевт не исследует. Задача терапевта — привести клиента к некоему функциональному состоянию, положим, перестать бояться выступать перед аудиторией, потому что скоро человеку перед ней выступать. Философу, опять же, "помогать" кому-либо до лампочки, клиента он пытается только понять. Как говорил Оскар Бренифье на своём потешно-русском, "philosophie pratique это нет дружба, нет любовь!". Никакого убеждения, никто ни о ком не "заботится", никого не "лечит" и не "учит", разве что клиент сам себя, прозревая от анализа собственных мыслей. Это побочный продукт сократической беседы, которого никто не ждал — и потому он безценен.
Иными словами, польза от такой беседы неизбежна, но она возникает как бы контрабандой. Более того, как только ведущий хочет "принести пользу" и выходит из этого особого режима, всё моментально рушится. В этом режиме нет и не может быть ничего личного, и как только оно появляется, из задающей вопросы логической машинки философ превращается в обычного человека, такого же запутанного, как и все остальные. Я сотни раз испытывал это на своей шкуре, и ещё больше наблюдал на примере учителя и многих других.