26826
#психоанализ #клиника #психотерапия #зависимость #психология #психиатрия #медицина #исследование #лекарства Обратная связь: clinic@keemail.me Проект просветительский. Рекламы на канале нет.
Важность инстинкта смерти неоднократно подчеркивалась Фрейдом и отстаивалась Кляйн как оппозиция современным тенденциям.
Работа Сигал (Segal, 1993) «О клинической полезности концепции инстинкта смерти» выявляет его клиническое значение и показывает, что его выражения регулярно наблюдаются в кабинете психоаналитика.
Иногда инстинкт смерти принимает форму соблазна смерти, представляющейся безболезненным решением, но он также может быть признан важнейшим фактором ненависти пациента к реальности.
Ханна Сигал проясняет эту ненависть к реальности и ее замену всемогущественной фантазией в своем рассуждении о двух видах возможных реакций на ощущение нужды.
Одна из этих реакций – поиски жизни и цели в ней, приводящие к попытке удовлетворить потребности в реальном мире, даже при необходимости через агрессивное стремление.
Другая реакция пытается уничтожить переживание необходимости и сопутствующую ему душевную боль.
Здесь происходит атака на человеческое Я или на ту его часть, которая способна испытывать боль, как на объект, который приводит к распознаванию нуждаемости.
Вместо того чтобы полагаться на реальность, пациент обращается к всемогущим фантазиям, видя в них решение своих проблем.
Первая пациентка, описанная в этой работе, воспринимала жизнь как бесконечное мучение и реагировала на душевную боль желанием избавиться от нее.
В связи с угрозой ядерной войны она выражала свои опасения относительно тех, «чей палец находится на кнопке», и когда интерпретировались ее ощущения фрагментированности и преследования, которые возникали в связи с приближающимся перерывом, она отвечала: «Я ненавижу последние сеансы – я просто их не выношу. Если бы у меня была кнопка, я бы просто уничтожила их, и всё».
Это привело к пониманию ее нетерпимости к боли и того, что это ее собственный палец находится на кнопке постоянно грозящего уничтожения в качестве бредового способа обретения облегчения.
John Steiner. Reflections on the work of Hanna Segal (1918–2011). Int J Psychoanal (2015) 96:165-175. Перевод Марины Брагиной
#психоанализ
#влечение_к_смерти
#всемогущество
#рпбота_негатива
По определению Фенихела, агирование - это такое поведение, которое подсознательно уменьшает внутреннее напряжение и приносит хотя бы частичное освобождение подавляемых импульсов...
И важно, чтобы клиент постепенно учился ментализировать свои переживания. А значит, понимать, что с ним происходит, называть свои чувства, в том числе озвучивать недовольство.
И делать это прямо на консультациях. Вместо того, чтобы снимать напряжение действиями: ходить по кабинету, опаздывать, передавать психологу предметы (показывать картинки в телефоне), не выключать телефон во время сессии и т.д. Потому что показать что-то гораздо проще, чем сказать, чем анализировать свое состояние.
Ментализация — это эмоциональная восприимчивость и когнитивная способность представлять психическое состояние самого себя и других людей.
Процесс этот не быстрый, постепенный. В моем обучение была рекомендация не обсуждать с клиентами их действия, пока сам человек не начнет о них говорить.
Например, о том, что он сегодня опоздал. Только после этого разбирать произошедшее. Или ограничиваться фразой: "Похоже вам проще показать что-то мне, чем сказать о том, что с вами происходит".
Вспомнился забавный случай на тему.
Недавно летела в отпуск, расстояния между креслами в самолете небольшие. Во время перелета откинула кресло, пытаясь вздремнуть. В какой-то момент почувствовала, что меня без остановки ощутимо пинают в спину. Подумала, что это ребенок лет 5, повернулась, чтобы проверить свое предположение.
Но нет, это был симпатичный мужчина лет 30-35.
Поинтересовавшись, что происходит, выяснила, что мужчине мешает уже долго мое кресло и своими действиями он хотел меня вынудить его поднять. Т.е. Другой должен как мать, понять чувства, отзеркалить, позаботиться, потому что сам человек пока этого не умеет делать. Такая детская непосредственность, как "мило", не правда ли?).
Иногда достаточно просто озвучить свою просьбу, не выбирая терпеть. И это проявление заботы о себе в том числе. Но тогда есть риск столкнуться с чувствами Другого, вступив с ним в контакт.
Текст со страницы Назаренко Ирины
#психоанализ
80% людей в течение жизни переносят психическое расстройство!
В журнале Jama Psychiatry вышла статья с оценкой распространенности психических расстройств в течение жизни и экономических последствий, вызванных возникающими расстройствами. Для оценки были изучены данные национального регистра Дании с 1995 по 2018 год, в случайную репрезентативную выборку попали 1,5 млн человек.
Распространенность расстройств оценивалась по нескольким признакам: установленный диагноз в стационаре, при обращении за амбулаторной помощью, как в государственные, так и частные организации. Кроме того, учитывались случаи назначения психотропных препаратов, таких как антидепрессанты, антипсихотики и др.
Оказалось, что если рассматривать только установленные диагнозы, то в течение жизни они были у 29% людей, но если учитывать назначение препаратов, то количество возрастает до 82,6%. Авторы попытались отсеять назначения, которые потенциально могли быть не связаны с психическими расстройствами, так они убрали из выборки людей, которым назначались только анксиолитики и кветиапин (т.к. он часто применяется off-label), но даже в этом случае получилось, что минимум 74,8% людей в течение жизни перенесли какое-либо психическое расстройство.
Социоэкономические последствия расстройств включали в себя риск более низкой зарплаты (hazzard ratio [HR] 1,55), риск безработицы или инвалидности (HR 2,5), повышение вероятности одиночества (HR 1,78) и неженатости (HR 2,02).
Авторы приходят к выводу, что подавляющее большинство людей в течение жизни переносят то или иное психическое расстройство, при этом они часто сопряжены с последующими социальными или экономическими сложностями. Эти находки могут быть важны для нашего переосмысления нормальности появления психических расстройств, посодействовать снижению стигмы, а также направлению большего количества усилий на предупреждение и лечение расстройств психики.
Источник:
https://jamanetwork.com/journals/jamapsychiatry/fullarticle/2806888
Реалия запрета на инцест, только что упомянутые нами реалии русского «отчества» как обязательного у нас для полного именования человека и нашего «мата» выразительнее всякого теоретизирования кладут непереходимую границу между либидо, сладкой привязанностью к партнеру, и ужасающей привязанностью к Отцу.
Богословам, привыкшим запросто упоминать рядом с «любовью к Богу» «любовь к человеку», следовало бы задуматься о непереходимой пропасти между двумя любовями.
Праотец и запрет — две вещи нераздельные настолько, что бессмысленно говорить, праотцом ли создан запрет или запретом — праотец.
«Не видна причина запрета», говорит Фрейд, и заставляет задуматься о том, что она и в принципе не может и не должна быть видна; что тут мы прикасаемся к беспричинному.
Мы не знаем почему — мы не видим этого в животном мире, — но любовь к Отцу и всему, что идет от Отца, к матери, сестре, брату должна быть другой, чем та, которая некогда связала отца с матерью.
Я, родившийся, во всяком случае не первый. Есть первее меня.
Я тех прав не имею, и вздумать иметь их не могу иначе, как только сам дерзко замахнувшись на роль отца — т.е., иными словами, упрочивая тот самый институт, против которого восстал, т.е. воплощая в самом себе стихию ужаса, благоговения, страха.
Так или иначе я оказываюсь не один. Другой, Отец, или, в случае моей дерзкой заносчивости, само Отцовство, до которого я рискнул дотянуться, опередили меня. Я с самого начала привязан к отношению, которого не избирал, в котором впервые увидел себя собой.
В.В. Бибихин. Примечание к переводу работы З. Фрейда «Человек Моисей и монотеистическая религия».
#эдип
#религия
#философия
В «Элементах психоанализа» Бион пишет, что психоаналитические объекты простираются в область чувства, мифа и страсти.
Имеется в виду, что такой «объект», как, например, тревога должен быть ощутим на сенсорном уровне, привязан к ситуациям, которые в широком смысле могут быть названы мифами (в том смысле, в котором мы можем говорить о личном или семейном мифе) и существовать в контексте базовых интерсубъективных отношений, которые в этой работе именуются Бионом «страстями», а раньше был названы «связями».
Таких базовых связей или страстей Бион насчитывает три: любовь (L), ненависть (H) и знание (K).
Каждая из них может быть выражена предложением, содержащим отношение субъекта и объекта: «X любит Y», «X ненавидит Y» и «X знает Y».
Думаю, можно утверждать, что основные усилия Биона были направлены на исследование и концептуализацию последнего типа связи: знания. Способность познавать и открываться познанию представлялась ему необходимой (и все еще малоизученной) составляющей любого человеческого взаимодействия, в частности, базового взаимодействия матери и младенца, и конечно же основополагающим измерением психоаналитического опыта.
По известному выражению Биона, истина необходима для души, как пища для тела.
Источник: Романов И.Ю. Расширение в область мысли: идеи Биона и современный психоанализ.
#психоанализ
#бион
Есть такой малоизученный феномен как страх перед счастьем [радостью / положительными эмоциями в широком смысле слова].
Для объяснения этого феномена разработана т.н. теория «девальвации вознаграждения», согласно которой, люди с депрессией аномально реагируют на позитивный опыт (стимул).
Избегание позитива, тесно связано с симптомами депрессии и включает негативные представления о себе.
Человек в депрессии, может даже рассматривать положительный опыт как неприятный.
Ко всему прочему, некоторые люди, уменьшают интенсивность или продолжительность положительных эмоций после их переживания (ретроспективно оценивая их как незначительные).
Более того, позитив может рассматриваться им как сигнал об опасности, что может дать старт процессу активного избегания любых позитивных эмоций.
В свое время, Зигмунд Фрейд (1923) так описывал состояние одного депрессивного художника: «…он был в меланхолии, которая не позволяла ему наслаждаться и вынуждала отвергать самые привлекательные предложения».
То есть он не просто не получал удовольствие (ангедония), но и активно оказывается от ситуаций, действий, которые могли бы дать ему положительные эмоции (см. работу Фрейд З. «Невроз Дьявола в семнадцатом веке»).
Некоторые люди имеют устойчивые убеждения о том, что за положительными, радостными событиями, автоматически следуют чрезвычайно негативные состояния и проблемы. Так человек с такими убеждением, может искусственно «ослаблять» свой опыт позитива, например, выставляя его в своих или чужих глазах как временный и быстро проходящий эффект, чтобы избежать воображаемого негативного последействия (это как будто бы в его вселенной присутствует некая могущественная и враждебная к нему сила, которая ведет бухгалтерский учёт «плюсов», дабы затем щедро, от души, насыпать ему «минусов»).
Действительно, люди с бо́льшим страхом счастья также демонстрируют и тенденцию ослаблять или преуменьшать положительные эмоции после их переживания. А в идеале, вообще профилактически не допускать ощущений радости, счастья, благополучия и душевного спокойствия.
По мотивам:
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S000579162300037X?via%3Dihub
#депрессия
#работа_негатива
#эмоции
Ещё есть у канадского психоаналитика Д. Карвета, интересные, на мой взгляд, рассуждения на тему конфликта, противоречия [и даже противопоставления] между совестью, которая генерирует депрессивную или репаративную вину и Супер-Эго с его преследующей виной – стыдом (Фрейд включил совесть в «состав» Супер-Эго, а Карвет, предлагает исключить).
Хотя Фрейд, в поздний период своего творчества, прекрасно осознавал роль преследующего, садистского, карающего и чрезвычайно жёсткого Супер-Эго в психопатологии, описывая, например, его решающую, подрывную роль в развитии меланхолии (депрессии) [У. Бион предложил не менее впечатляющий термин - «Эго-разрушающее Супер-Эго»].
Так, Супер-Эго меланхолика – это враждебная к нему самому, разрушительная внутренняя сила, которая временами является буквально, цитата: «чистой культурой инстинкта смерти» [тут Фрейд использует микробиологические метафоры], толкающая человека в депрессии к суициду (З. Фрейд. «Я и Оно», 1923 г.).
Тем не менее, в своих, условно называемых, социологических трудах (например в «Недовольстве культурой» (НК)), Фрейд представлял Супер-Эго крайне противоречиво (как будто Супер-Эго из «Я и Оно» отличается от Супер-Эго из НК).
В «Недовольстве культурой» Супер-Эго – это просоциальная сила, спасающая цивилизацию и культуру от антиобщественного, разрушительного и звероподобного Ид («Оно», или более точно «ЭТО») [надеюсь, среди читающих этот текст есть люди, которые помнят телепередачу «Про Это» (все прекрасно понимали, о чем будет идти речь на этом шоу, которое по ночам выходило на НТВ)].
Обычно психоаналитики рассуждают о конфликте, как о противоречии между моральным Супер-Эго и аморальным (или если быть точнее, внеморальным) Ид, при этом упуская из виду, как возможную безнравственность и антисоциальность самого Супер-Эго (выступающего под эгидой долга или подчинения авторитету), так и нравственность Ид (просоциальность, основанную на либидинозных связях).
Супер-Эго может быть не только патологическим или архаичным, но и например, гомофобным, сексистским и расистским.
Люди ответственные за создание и эксплуатацию лагерей смерти, как те, которые были ответственны за сброс атомной бомбы на Хиросиму и на Нагасаки, по большей части, были не демонами-психопатами, а движимыми Супер-Эго «благодетелями».
Сюда же относятся и понятие так называемой «моральной травмы», как особого подтипа посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), у возвратившихся с войны военнослужащих (и не только у них).
Моральный ущерб возникает тогда, когда солдат повинуясь своему Супер-Эго, сформированному родительской и военной властью (долг, приказ начальства), совершает поступки, за которые он потом не может себя простить.
По мотивам: Donald L. Carveth. The Immoral Superego: Conscience as the Fourth Element in the Structural Theory of the Mind
#психоанализ
#вина
#размышления
⬆️ Мне кажется, что одна интересных идей, высказанная канадским психоаналитиком Дональдом Карветом – это то, что самые изощрённые самонаказания, поиски [и нахождения] страдания [на ровном месте] и хитрые самосаботажи – являются попытками уклонения от переживания сознательного чувства вины.
Люди часто предпочитают оргию самонаказания признанию своего проступка, так как такое признание (из-за избытка нарциссизма), делает их, в их же глазах, полностью, абсолютно испорченными и недостойными.
Самонаказание как уклонение от вины – тема, с которой D. Carveth разбирается почти два десятилетия, причем в как её теоретических так и практических аспектах.
В этом аспекте он любит цитировать Фрейда, хотя и активно полемизирует с ним: «In the end we come to see that we are dealing with what may be called a "moral" factor... which is finding its satisfaction in the illness and refuses to give up the punishment of suffering... But as far as the patient is concerned this sense of guilt is dumb; it does not tell him he is guilty; he does not feel guilty, he feels ill» (1923).
Вообще, Карвет это психоаналитик, который вновь привнес мораль и моральную проблему в психологию и психоанализ.
Источник:
https://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/14608950020026827
#вина
#самонаказание
#размышления
⬆️ «Функция цинизма» – если так можно сказать, в этом фрагменте заключается в создании и поддержании дистанции между тем, что человек делает и тем, что он считает «достойным» себя.
Именно благодаря этой умственной операции, возможны как сделки с совестью (вплоть до ее полной отмены / заморозки) так и разрешения себе творить бог знает что, оставаясь при этом «технически нейтральным».
#размышления
#цинизм
#этика
Исследование одной строкой.
Умеренный прием алкоголя взрослыми, не меняет восприятие, а скорее повышает уверенность во взаимоотношениях, придавая мужчинам большую смелость и решимость, например, познакомиться с теми, кого они находят наиболее для себя привлекательными.
На всякий случай дисклеймер - это информация не предназначена для оправдания собственного пьянства.
Источник: https://www.jsad.com/doi/10.15288/jsad.22-00355
#алкоголь
⬆️ Это на мой взгляд, крайне примечательный диалог о проблеме совести или даже нравственного закона в целом. Это стало вновь актуально, с тех пор как Фрейд спустил небо на землю, показав, что Кант, в свое время, вознёсший его выше небес, ошибался, принимая голос других (да, и общества в целом) за божественное установление.
Голос совести (а Супер-Эго имеет преимущественно аудиоальные репрезентации) - это не голос самого человека, а голос/голоса Другого/Других.
Трагедия в том, что голос Геббельса может стать (и становится) "голосом совести" индивида.
#размышления
Наиболее эффективные фармакологические средства для лечения хронического гепатита С (HCV) – это противовирусные препараты прямого действия (ПППД, direct-acting antiviral, DAA) лекарства такие как омбитасвир, паритапревир, дасабувир, ритонавир, софосбувир и пр., которые приводят к элиминации вируса.
Целью терапии является снижение вирусной нагрузки на 2 порядка в первые 4-12 недели лечения и не обнаружение ее после окончания курса лечения.
В качестве условия к началу лечения присутствует требование к пациенту, чтобы он прекратил употребление алкоголя перед терапией и не употреблял спиртное во все время лечения.
В частности американская ассоциация по изучению заболеваний печени (AASLD) указывает, что кандидаты на лечение должны воздерживаться от употребления алкоголя в течение как минимум 6 месяцев перед началом терапии хронического гепатита С.
Однако проблема заключается в том, что значительная часть пациентов с HCV являются зависимыми от алкоголя и не могут / не хотят отказываться от выпивки, даже несмотря на вредные последствия и угрозы отказа от жизненно важной терапии.
Отсутствие лечения хронического вирусного гепатита С, особенно на фоне хронической алкогольной интоксикации, приводит к ускоренному формированию фатального цирроза печени - единственный способ лечения, которого дорогостоящая трансплантация - не доступная большинству пациентов.
Так вот, в новом исследовании было показано, что использование противовирусных препаратов прямого действия у лиц, которые продолжают употреблять алкоголь или страдают от алкогольной зависимости НЕ СВЯЗАНО со снижением вероятности получения устойчивого вирусологического ответа.
Таким образом, ограничение доступа к терапии на основании употребления алкоголя создает ненужный барьер для пациентов и ставит под угрозу достижение целей элиминации HCV.
Дисклеймер. Данная публикация не является призывом употреблять алкоголь во время лечения. Скорее эта информация для:
1) врачей, которые создают искусственные барьеры для доступа пациентов к лечению ("сначала бросай пить, потом приходи лечить печень");
2) людей живущих с алкогольной зависимостью / лиц не могущих / не хотящих бросать пить и которые на этом основании, сами отказываются от прохождения терапии хронического вирусного гепатита С.
Источник:
https://jamanetwork.com/journals/jamanetworkopen/fullarticle/2809930
#лекарства
#гепатит
#алкоголь
Как расстройства пищевого поведения связаны с пограничным уровнем функционирования?
В отношениях человека с едой много уровней, и один из них связан с образом тела.
Человек существует в пространстве напряжения между восприятием себя субъектом и восприятием себя объектом.
Я - субъект, когда я говорю, думаю, чувствую, действую.
Я - объект, когда я смотрю на себя со стороны, вижу себя глазами других, воспринимаю себя среди других таких же людей, как я.
У людей пограничного уровня функционирования есть проблемы и с субъектностью, и с объектностью я, особенно при нарциссичесском расстройстве.
Им сложно осознавать свои чувства, контролировать своё поведение и ясно мыслить. Или сложно учитывать других людей вокруг себя и воспринимать себя частью мира людей.
Все эти сложности создают внутри пограничной личности множество заряженных конфликтов, которые не выходят на уровень осознавания. И тогда аффекты, связанные с этими конфликтами, смещаются на образ тела. Который состоит как из внутреннего содержания (мысли, чувства, ощущения, ценности и тд), так и из внешнего отражения.
У пограничников, как мы помним, могут хромать обе эти части, образ тела будет нечётким, фрагментированным, заряженным полярностью восприятия.
Когда на него смещаются аффекты (злость и ярость, депрессия, ненависть, компульсивная тревога, зависть и голод и т.п.), человек начинает считать себя жирным и уродливым, неповоротливым, неправильным, несовершенным.
Еда даёт ощущение контроля над телом, позволяя взаимодействовать с аффектами, так и не осознавая их.
Текст А. Кондаурова
#психоанализ
#пограничное_расстройство_личности
#рпп
Исследование одной строкой.
Анализ печатных СМИ освещавших использование кетамина при лечении психических расстройств показал, что для населения в целом доводились преимущества использования последнего, с акцентом на скорость наступления благоприятного эффекта; упоминая о долгосрочной безопасности и устойчивости достигнутых результатов встречались значительно реже.
Источник:
https://www.cambridge.org/core/journals/bjpsych-open/article/systematic-review-of-the-print-media-representation-of-ketamine-treatments-for-psychiatric-disorders/019A789621CDC13BFCF3577D97598D8D
#кетамин
#исследование
Чувство вины, как неотъемлемая часть душевной жизни человека, в той или иной форме всегда являлось материалом любого психоаналитического исследования, и его понимание развивалось по мере расширения и углубления психоаналитического понимания в целом...
Лечение души на протяжении многих веков являлось моральным действием. В психоанализе проблема виновности фигурирует как некий фоновый вопрос уже в историческом докладе 1896 года, где Фрейд собственно впервые и употребляет сам термин «психоанализ».
В этом докладе выдвигается теория инфантильного совращения, согласно которой, истоки истерических симптомов лежат в преждевременной инициализации в сексуальную практику, и главными преступниками являются няньки, учителя, а также «очень часто близкие родственники».
Переход к теории инфантильной сексуальности и Эдипова комплекса существенно снижает значение реальной травмы.
Тем не менее, вопрос о виновности остается детерминирующим фоном: теперь сам невротик представляет собой источник запретных или «преступных» желаний, а в структуре личности выделяется Супер-Эго как отдельная инстанция, в которой локализуется совесть и бессознательное чувство вины.
В работе «Человек Моисей и монотеистическая религия», одной из самых поздних работ Фрейда, его описание истоков иудео-христианской религии (З. Фрейд, 1938) выглядит очень похожим на то, что впоследствии У. Бион сформирует как базовое допущение образования групп.
Сила, с которой тема вины, подобно вытесненному бессознательному, возвращается в психоаналитическое понимание в этой работе, производит впечатление ошеломляющей пронзительности.
Как пишет Фрейд, религия Павла (христианство) признает убийство Бога-отца в «бредово-маниакальном одеянии радостной вести: мы избавлены от всякой вины с тех пор, как один из нас пожертвовал своей жизнью для нашего искупления».
Моисеева религия не дает прямого выражения ненависти к отцу (Богу), но этот отказ «принять к сведению, что они убили Бога», оборачивается тем, что евреи возлагают на себя тем самым эту трагическую вину.
Источник: Пантелеева Ирина. Шестое базовое допущение.
#психоанализ
#религия
#вина
Некрасивость убьет, — прошептал Тихон, опуская глаза.
— Что-с? некрасивость? чего некрасивость?
— Преступления. Есть преступления поистине некрасивые. В преступлениях, каковы бы они ни были, чем более крови, чем более ужаса, тем они внушительнее, так сказать, картиннее; но есть преступления стыдные, позорные, мимо всякого ужаса, так сказать, даже слишком уж не изящные...
Достоевский Ф.М. Бесы (1872).
#эстетика
#этика
Способность взаимодействия с самим собой с помощью символов, является, по моему мнению, основой вербального мышления и означает возможность коммуникации с самим собой посредством слов.
Не все внутренние коммуникации являются речевым мышлением, но вербальное мышление – это всегда внутренняя коммуникация с помощью символов-слов.
Важным аспектом внутренней коммуникации является интеграция ранних желаний, тревог и фантазий на более поздних этапах развития символизации...
Отличным примером является сказка. В ее основе ведьма и фея-крестная, Прекрасный принц, людоед и т. д., и в этом есть много шизофренического содержания. Однако это хорошо интегрированная продукция, художественное творчество, которое очень полно символизирует ранние тревоги и желания ребенка.
Я хотела бы проиллюстрировать функции сказки материалом из анализа шизофреника - подростка. Эта девушка галлюцинировала и болела открытой формой шизофрении с четырехлетнего возраста.
Тем не менее, она обладала многочисленными депрессивными чертами, и в ее жизни случались периоды относительно хорошей интеграции. В такие фазы, когда ослабевало чувство преследования, и она, по ее словам, могла испытывать некоторую тоску по родителям, она писала сказки.
В плохие фазы герои ее сказок оживали и преследовали ее. Однажды после многих недель молчания, и, очевидно, галлюцинаций о преследовании, она вдруг повернулась ко мне и спросила с большим страхом в голосе: «А что ланкаширские ведьмы?».
Я никогда не слышала о ланкаширских ведьмах, она никогда не упоминала о них раньше, но я знала, что она сама приехала из Ланкашира. После нескольких интерпретаций она рассказала мне о том, что когда ей было около 11 лет (в то время она почти целый год была свободна от галлюцинаций), она написала сказку о ведьмах в Ланкашире.
После этой сессии в ее анализе наступил очень показательный период. Оказалось, что ланкаширские ведьмы представляли собой ее саму и ее мать. Тревожная ситуация вернула ее в раннее детство, и она увидела себя и ее мать пожирающими друг друга или отца.
Когда был достигнут более высокий уровень интеграции, и установилось более реалистичное отношение к родителям, произошло взаимодействие с ранней ситуацией путем образования символа – написания сказки о ланкаширских ведьмах.
В последствии, когда ее здоровье ухудшилось, ранняя ситуация преследования повторилась с конкретной интенсивностью, но в новой форме. Сказка ожила: ланкаширские ведьмы – сказочные фигуры, созданные ей самой, стали внешней реальностью.
В кабинете было совершенно понятным то, как эта конкретизация сказки зависит от проективной идентификации. Она повернулась ко мне и спросила меня о ланкаширских ведьмах. Она ожидала, что я знаю, кто они такие. На самом деле, она думала, ланкаширская ведьма – это я.
Бессознательно она фантазировала, что поместила в меня ту часть себя, которая придумала ланкаширских ведьм, и она потеряла контакт с этой частью. Она потеряла чувство реальности в этой проекции и всю память о том, что она создала этот символ – ланкаширских ведьм. Ее символ смешался с реальным
внешним объектом – мной, и поэтому стал для нее конкретной внешней реальностью – я превратилась в ланкаширскую ведьму.
Ханна Сигал. Заметки о формировании символа.
#психоанализ
Харольд Стерн (о технике присоединения). Мужчина немного за тридцать, которого госпитализировали с диагнозом «шизофрения» и который прошел примерно 36 сеансов шоковой терапии, обратился ко мне, чтобы я помог ему сохранить работу в городской администрации.
Он смертельно боялся потерять эту работу. Он был аудитором и адвокатом и легко находил работу, но быстро терял ее, как только проявлялось его психотическое поведение. Я согласился лечить его и помочь ему сохранить работу.
С самого начала терапии он принялся звонить мне по три-четыре раза в день. Я сказал ему, что полон решимости обеспечить, чтобы должность осталась за ним, поэтому он должен звонить мне не меньше десяти раз в день, и днем, и ночью, в том числе и по выходным – я должен быть уверен, что он ведет себя правильно.
Спустя некоторое время он, почувствовав себя на работе увереннее, стал жаловаться, что обязанность звонить мне настолько часто его обременяет и он не знает, о чем говорить.
Я объяснил ему, что говорить надо о том, какие именно шаги он предпринимает, чтобы остаться на этой должности. Он начал убеждать меня в том, что на работе его достаточно ценят и не уволят.
За пять лет терапии его несколько раз повышали в должности, он стал начальником небольшого программистского отдела, встретил славную женщину, женился и решил прекратить терапию.
Текст со страницы Екатерины Белокосковой-Михайловой
#психотерапия
«Царь Эдип» потрясает современного человека не менее, чем античного грека, то причина этого значения греческой трагедии не в изображении противоречия между роком и человеческой волей, а в особенностях самой темы, на почве которой изображается это противоречие.
Есть, очевидно, голос в нашей душе, который готов признать неотразимую волю рока в «Эдипе»…
Судьба его захватывает нас потому, что она могла бы стать нашей собственной судьбой…
Всем нам, быть может, суждено направить свое первое сексуальное чувство на мать и первую ненависть … на отца…
Царь Эдип, убивший своего отца Лайя и женившийся на своей матери Иокасте, представляет собой лишь осуществление желания нашего детства. Но более счастливые, нежели он, мы сумели отторгнуть наше сексуальное чувство от матери и забыть свою ревность по отношению к отцу…
Освещая преступление Эдипа, поэт приводит нас к познанию нашего «я», в котором все еще шевелятся те же импульсы, хотя и в подавленном виде…»
З. Фрейд. Толкование сновидений
...Клиническое улучшение [хронического болезненного эмоционального состояния], часто ведет к негативной терапевтической реакции [резкое ухудшение состояния, сопротивление и саботаж психотерапии, и даже преждевременное завершение лечения сразу после терапевтического успеха, инсайта, эмоционального прорыва или серьезного облегчения], в которой доминирует зависть и страх быть объектом зависти...
Критическая трудность при анализе зависти заключается в том, что этот опыт настолько невыносим, что в итоге он расщепляется и проецируется на других – а поэтому часто проявляется как страх стать объектом зависти.
...Зависть повсеместна и ее нельзя избежать, но можно, полагала она, постичь и проработать, так что пациент уже не будет вынужден обязательно прибегать к эвакуативной проекции ["они мне завидуют", "люди вокруг меня завистливы"].
John Steiner. Reflections on the work of Hanna Segal (1918–2011). Int J Psychoanal (2015) 96:165–175. Перевод Марины Брагиной
#психоанализ
#работа_негатива
#эмоции
#зависть
Часто приходится слышать, со ссылкой на Энгельса, что труд создал человека. Но тут старина Фред, как это часто с ним бывало, отчасти поспешил с выводами, а отчасти недопонял своего гениального друга. Как сейчас уже твердо установлено, человека создала стайная охота.
Однако с точки зрения раннего (т.е. наиболее аутентичного) марксизма, охота была не трудом, а свободной неотчужденной деятельностью, т.е. противоположностью труда. Труд появляется тогда, когда человек уже полностью сформировался как вид, с возникновением земледелия. Земледелие создало излишки сельхозпродукции, которые поедали грызуны. Но в новый вид эволюционировали не сами грызуны, а охотники на них - коты.
Таким образом, труд действительно способствовал повышению видового разнообразия, но не за счет человека, который как был Homo sapiens, так и остался, а за счет кота, который из Felis silvestris развился в Felis catus. Редуцирую рассуждение до основного тезиса: труд создал не человека, а кота.
Текст со страницы Г. Голосова (с небольшим сокращением)
ИТАК, САМЫЕ ПОПУЛЯРНЫЕ ПОСТЫ ПРОШЕДШЕЙ НЕДЕЛИ
1. Психоанализ чувства вины /channel/clinicalpsychoanalysis/9498
2. Травма и сексуальность /channel/clinicalpsychoanalysis/9499
3. Что общего у святого и ведьмы? /channel/clinicalpsychoanalysis/9501
4. Пограничное функционирование и РПП /channel/clinicalpsychoanalysis/9502
5. Почему преступники выполняют свои обязанности с чистой совестью /channel/clinicalpsychoanalysis/9505
6. Как табачные компании выпускали на рынок наиболее "аддиктивную" пищу /channel/clinicalpsychoanalysis/9507
7. Алкоголь и решимость. Исследование /channel/clinicalpsychoanalysis/9508
8. Самонаказание как уклонение от чувства вины /channel/clinicalpsychoanalysis/9512
Как Вы могли убедиться, на канале нет рекламы, «партнёрских постов», «интеграции» и прочего дерьма в виде популярной психологии (мотивации, денег, отношений, секса, как стать успешным успехом и пр.).
Я не продаю и не покупаю рекламу и к рекламе от Дурова я, понятное дело, не имею никакого отношения; расценить её как мои персональные рекомендации нецелесообразно.
«Клинический психоанализ» – это просветительский проект, который опирается на Вашу поддержку и реализуется благодаря моему интересу (в свободное от основной работы время).
Если Вам нравится канал, то порекомендуете его пожалуйста всем тем хорошим людям, которые Вас окружают. Например, Вы можете поделиться этим постом (но это совсем не обязательно конечно).
Развивая психоаналитическое понимание чувства вины с кляйнианских позиций, Л. Гринберг (L. Grinberg, 1964) указывает на противоречие, имеющее место в психоаналитических теориях вины:
• С одной стороны, часть аналитиков строит свои интерпретации исходя из необходимости освобождения пациента от вины, которая с их точки зрения носит негативный или патогенный характер.
• Другие аналитики, со своей стороны, видят ядро невротического конфликта в отрицании индивидуумом вины, связанной с его агрессивными импульсами, направленными на объекты.
Гринберг считает, что это противоречие возникает в силу того, что мы обращаемся с двумя различными видами вины так, как если бы они были одним и тем же феноменом.
Он предлагает различать преследующую вину, основными элементами которой являются обида, отчаяние, боль, самообвинения и т.п., и депрессивную вину, доминирующими элементами которой являются сожаление, забота об объекте и собственной личности, ностальгия и ответственность.
Такое различение помогает увидеть, что преследующая вина скорее всего будет объединять людей стремлением отомстить, взять реванш или подчинить себе объект посредством обсессивно-компульсивной или всемогущественной репарации, тогда как депрессивная вина будет усиливать либидные связи, основанные на любви и заботе.
В чувстве вины любовь и ненависть переплетаются и взаимодействуют самым сложным образом. Например, в анализе бесконечный поток обвинений и самообвинений часто является защитой от переживаний позитивного Эдипова комплекса (D.Badal, 1964).
С другой стороны, препятствие для осознания бессознательного чувства вины заключается не только в трудности осознания своей деструктивности, но и любви.
Как показывает Сафан-Герард, в анализе интерпретации, указывающие на связь вины с любовью к объекту, помогают избежать затяжных циклов садомазохистического разыгрывания в переносе (D. Safan-Gerard, 1998).
Самонаказание, свойственное преследующему типу вины, часто служит защитой от угрызений совести и является скорее формой избегания зрелого чувства вины, чем собственно проявлением вины и, следовательно, неудовлетворенность культурой лишь уменьшится, если индивидуумы смогут расширить свою способность выдерживать свою вину, а не избегать ее через самонаказание (D.Carveth, 2001, 2006).
Источник: Пантелеева Ирина. Шестое базовое допущение.
#психоанализ
#вина
#самонаказание
Рассуждение Ф. Дика (устами одного из персонажей книги) о цинизме:
"— Увы, я циничен недостаточно. Будь я циничен в должной мере, я бы покончил с этим бизнесом.
Но моего цинизма хватает лишь на то, чтобы не любить то, чем приходится заниматься."
Источник: Филип Дик «Шалтай-Болтай в Окленде».
Любопытное исследование опубликованное в журнале Addiction (официальное издание Общества изучения зависимости).
Оказывается, что пара-тройка десятилетий назад, табачные компании, такие как например, Philip Morris активно инвестировали в пищевую промышленность. Причем преимущественно в ту, что выпускает наиболее "аддиктивную" пищу, рецептура которой была специально подобрана так чтобы стимулировать ее устойчивое потребление.
Так табачные компании были вовлечены в разработку и активный маркетинг сладких напитков для детей и распространения их среди американских потребителей.
Исследование показывает, что продукты питания табачных брендов более «аппетитны», чем продукты конкурентов. Это достигается посредством особой комбинации жиров, сахаров и других углеводов, а также натрия, которые не встречаются в природе.
Таким продуктам трудно сопротивляться, так как они могут чрезмерно активировать систему вознаграждения и нарушить сигналы идущие от желудка к мозгу, свидетельствующие о сытости, что в конце концов может привести к ожирению и расстройствам пищевого поведения.
Еще одно доказательство того, что табачные компании - это зло в чистом виде, а их бизнес аморален.
Источник: https://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1111/add.16332
#рпп
#зависимость
Беседа Чеслава Милоша (Ч.М.) с Иосифом Бродским (И.Б.).
Ч.М.: Вы ведь знаете идею Достоевского о Христе, принесенном на штыках, русских штыках… Конечно, существует и польская разновидность такого мессианства, и я считаю, что это опасные вещи как в русском, так и в польском вариантах.
И.Б.: Как то, говоря о "Преступлении и наказании", Ахматова заметила, что Достоевский не знал всей правды о зле. Он думал, что вот, убил человек старуху, а потом приходит домой и разрывается на части от нравственных мук.
Тогда как в наше время, сказала она, мы узнали, что можно убить за день десятки человек, просто исполняя служебные обязанности, а дома устроить выговор жене из-за ее прически.
Что вы думаете об этом? То есть что бы вы сказали о столь часто упоминаемой глубине русской литературы, сопоставив ее с опытом ХХ века?
Ч.М.: Во первых, давайте не будем забывать, что Раскольников "разрывается" не из-за мук совести, но из за социального давления. Он раскаивается лишь потому, что смотрит на себя глазами общества, и, конечно, только гений мог увидеть преступника, который сдается именно по этой причине, а не из нравственных побуждений.
Потом, в Сибири, Раскольников преображается, но это уже совсем другая история. Поэтому я бы не согласился с Анной Ахматовой в том, что Достоевский изобразил преступника, терзаемого в первую очередь нравственными сомнениями.
И.Б.: Но, говоря о тех людях, которых она имела в виду, людях, работавших на органы безопасности, которые приходили домой, и там не было ни нечистой совести, ни этического давления со стороны общества.
Ч.М.: Я рад, что затронут этот аспект "Преступления и наказания", поскольку если общество санкционирует хладнокровные убийства, как это было в сталинской или нацистской системах, то именно преступники выполняют свои обязанности с чистой совестью.
И.Б.: Да, разумеется. Потому что действуют во имя общественного блага. А это чудовищная ловушка.
Ч.М.: Конечно.
Источник: ПОСЛЕДНИЙ ПОЭТ ХХ ВЕКА
#вина
#этика
Она, ясное дело, сумасшедшая, но в недостаточной степени... Наличие у человека денег – официальное доказательство его душевного здоровья.
Филип Дик. Нечаянные воспоминания о смерти (Strange Memories of Death 1984).
#дик
В человеческих культурах истерики всегда носили и носят маску, в которой запечатлены и явная мораль и скрытые сексуальные устремления этики данного времени.
Поэтому, если истеричных людей временами идентифицировали как ведьм и сжигали, то их же и объявляли святыми и прославляли.
Только к концу XIX в. Шарко установил статус затруднительного положения истерика как специфический клинический синдром, достойный внимания. Но даже и при Шарко понимание истерической проблематики мало продвинулось дальше помещения на престижную психиатрическую выставку.
Определить природу и характер истерического недуга досталось на долю гения Фрейда. И Фрейд пришел к своим озарениям через уважение к «сопротивлению» истерика быть узнанным и к его отказу и нежеланию сотрудничать при собственном лечении.
Фрейд (Freud, 1895) утверждал, что незнание истерического пациента, это, фактически, нежелание знать, и заключал, что это «нежелание может быть в большей или меньшей степени сознательным».
Хорошо известно, что Фрейд сперва приписал это незнание эпизодам настоящего сексуального совращения в детстве, а позднее исправил его на фантазии о совращении, которые были вытеснены, и которые пациент теперь выражает на соматическом языке, но отказывается от их психического осознания.
На протяжении истории причудливая сексуальность истериков подвергалась осуждению как характерная черта их личности. Подход Фрейда к истерикам отличался тем, что при определении этиологии истерических симптомов он выделял выдающуюся и почти исключительную роль детской сексуальности. Это меняло весь подход к истерической проблематике.
Истерик больше не заслуживал плохого отношения как психопатический лжец или развращенно чувственная особа, но представал как человек, пытающийся справиться с переживаниями раннего детства, которые далеко выходили за пределы возможностей формирующейся личности и мало встречали понимания среди тех, кто заботился о ребенке.
И более чем через семьдесят лет после первых работ Фрейда по истерии психоаналитические исследования мало добавили к нашему дальнейшему пониманию истерика.
Вместо этого, клиническое состояние истерика стали путать с более тяжёлыми расстройствами личности.
Масуд Хан Чувство обделенности и истерия.
#психоанализ
#истерия
Во время первых психоаналитических сеансов, Фрейд обращает внимание на то, что в рассказах его пациентов почти всегда выявляется повышенная фиксация на темах и психотравмирующих переживаниях, так или иначе связанных с попытками или результатами совращения их в детстве, преимущественно — со стороны близких родственников, и наиболее часто — дочерей отцами...
Позднее признание роли психотравмирующих ситуаций раннего детства, и особенно — детской сексуальной травмы в качестве пускового механизма психопатологии, вошло в число основных постулатов психоанализа (и фактически общепризнанно).
Но первые сообщения Фрейда об этом, представленные венскому врачебному сообществу, вызвали бурю негодования и, в конечном счете, привели к разрыву с Брейером, который (впрочем, как и множество других) не принял идею сексуальной травмы.
Самое странное, что и Фрейд постепенно как бы отошёл от нее — не столько от идеи сексуальности, сколько от собственно психической травмы, в последующем уделяя все больше внимания теории влечений, которая в современном психоанализе почти вытеснила теорию травмы. Это еще более удивительно в связи с тем, что обе теории — непротиворечивы, и одна не исключает другую...
Как известно, через какое-то время и, как отмечают некоторые историографы психоанализа — в известной степени в угоду общественному мнению, Фрейд качественно трансформирует свою гипотезу и делает неожиданное заключение, что было бы неверно обвинять всех отцов в извращенности, так как в рассказах невротических пациентов об обстоятельствах возникновения аффективных переживаний очень трудно, а нередко — невозможно отличить истину от вымысла (и с этим, я думаю, согласится любой специалист-практик независимо от его отношения к психоанализу).
Сущность же трансформации гипотезы Фрейда состояла в следующем: сексуально окрашенные рассказы пациентов могут быть лишь продуктом их болезненных фантазий, но эти фантазии, хотя и в искаженном виде, отражают их действительные желания и влечения. Таким образом, в новой интерпретации гипотезы Фрейда речь шла уже не об извращенности отцов, а о бессознательном желании дочерей быть соблазненными отцами.
Но не это было главным: в этом новом построении теория травмы уступила место теории влечений, «пациент-жертва» трансформировался в «виновника» собственных бед, а жестокая «реальность» была приравнена к «фантазии» (с точки зрения психической реальности, которая может быть не менее жестокой, — последнее, безусловно, верно, но кроме нее существует и просто реальность).
Михаил Решетников. Психическая травма
#сексуальность
#травма
#история_психиатрии
Моменты настоящего
Долгое время статья Дэниела Стерна и соавторов занимала первую строчку в индексе цитирования в PEP-web архиве. И вполне заслуженно. Хотя, конечно, нельзя исключить и тот фактор популярности, что большинство начинающих и не только аналитиков испытывают большое облегчение от указания, что совсем не обязательно что-то понимать и интерпретировать – можно просто реагировать. Но стоит задуматься, о чем пишут авторы.
Характеристики «момента настоящего» в терапии:
«1. Он отмечен ощущением отхода от привычного способа работы в терапии. Это новый феномен, который существующие рамки не могут ни объяснить, ни охватить. Это противоположность «обычным делам».
2. Его невозможно выдержать или осуществить, если аналитик прибегает к отклику, который пациент ощущает сугубо техническим. Аналитик должен реагировать чем-то, переживаемым как специфическое для отношений с пациентом и выражающим его собственное переживание и личность, а также несущим его сигнатуру.
3. «Момент встречи» невозможно реализовать переносной интерпретацией. Следует обратиться к другим аспектом взаимоотношений.
4. Это работа с «Что здесь и сейчас происходит между нами?» Самый сильный акцент на «сейчас» из-за аффективной непосредственности. «Момент встречи» требует спонтанных откликов и актуализируется в том смысле, что аналитик и пациент становятся одновременными объектами друг для друга.
5. «Момент встречи», посвященный тому, «что здесь и сейчас происходит между нами», не нуждается в том, чтобы его когда-нибудь вербально пояснили, но постфактум может быть пояснен».
Каждый профессионал может вспомнить такие моменты из своего анализа или из своей практики. И как бы по-разному мы с ними ни обращались, часто именно о них пациенты и аналитики помнят дольше всего.
«Моменты «сейчас» могут возникать, когда есть угроза, что традиционные рамки обрушатся, обрушиваются или должны обрушиться.
Например:
— Если пациент в анализе прекращает обмен репликами и спрашивает «Вы меня любите?»;
— Когда пациенту удалось добиться, чтобы терапевт сделал что-то необычное (для терапии), скажем, когда пациент говорит нечто очень смешное и они оба долго хохочут;
— Когда волею случая пациент с терапевтом неожиданно встречаются в другом контексте, к примеру, в очереди в театр, и формируется новый интерсубъективный ход взаимодействия — или не формируется;
— Когда в реальной жизни пациента случается нечто судьбоносное, что элементарная порядочность требует признать и как-то на это отреагировать».
Цитаты из статьи: Stern, D. N., Sander, L. W., Nahum, J. P., Harrison, A. M., Lyons-Ruth, K., Morgan, A. C., Bruschweiler-Stern, N. & Tronick, E. Z. (1998) Non-Interpretive Mechanisms in Psychoanalytic Therapy: The ‘Something More’ Than Interpretation. International Journal of Psychoanalysis 79:903-921.
https://bit.ly/2QchmtI Чуть больше об интерсубъективности от Дэниела Стерна
https://bit.ly/3pkIg3h Дискуссия по теме и – фантазии
https://bit.ly/3Pulunx Об аутентичности
https://bit.ly/2OGBDqm О диалоге психоаналитическом и не только
Источник: Психоанализ и мир
#психоанализ