11354
Привет. Меня зовут Илья Клишин, @vorewig. Тут я пишу о книгах, которые читаю, о литературных курьезах и об истории русской словесности. Рекламу не размещаю.
Редко делюсь в этом канале собственно новыми книгами на моей книжной полке, но тут вполне тот случай
Читать полностью…
🍯 Майонез для Шарикова. Какой майонез едят у Толстого, Тургенева и Чехова? (совсем не тот)
Тот майонез, который мы знаем, Анастас Микоян попробовал впервые в Чикаго на выставке. Советская делегация заключила контракт — и в 1936 году в Шелепихе начали делать советский майонез. Правда, вместо яичных желтков использовали яичный порошок, а вместо оливкового масла — подсолнечное. Плюс добавляли уксус.
Всенародная любовь к майонезу пришла еще позже. Примерно в конце 1960-х в СССР становятся популярны ныне «классические» рубленные салаты, которые начинают безбожно заливать промышленным майонезом.
При этом в корпусе русской классической и даже современной литературы слово «майонез» принципиально другое значение. Это холодная закуска из мяса (дичи) или рыбы, залитая густым желе из бульона (ланспиком). Если говорить просто, та самая «ваша заливная рыба» из «Иронии судьбы», которая «гадость», ближе к майонезу Льва Толстого, чем белый соус для «оливье».
В книге Елены Молоховец глава 12 называется «Заливное, майонез и прочие холодные кушанья к обеду и завтраку».
Там предлагается такое определение: Майонез — это мясное или рыбное кушанье, в которое входит ланспик, из которого приготовляется заливное и мусс, т.е. клейкий мясной или рыбный отвар, сбитый в густую белую пену, которою покрывают рыбу, птицу или дичь, украшая блюдо вышепоименованным ланспиком.
🚽 Уборная в коммуналке в Питере, где у семьи Бродского были «полторы комнаты». Та самая, которая «только в уборную и сразу же возвращайся».
Фото я сделал в 2019 году, когда там еще только делали музей и все было старое. На выходе из этой уборной я столкнулся с пожилой дамой — соседкой, которая еще помнила юного Бродского (она на 10 лет его старше) — было немного неловко!
😊 Дешево и мило — это как «дешево и сердито». Только наоборот!
Расхожая и в наши дни фраза «дешево и сердито» фиксируется в корпусе русского языка с тридцатых-сороковых годов XIX века. Часто в варианте «и дешево, и сердито».
Из классиков часто это выражение использует Салтыков-Щедрин. Например, у него про питейный дом: «…мы шли мимо заведения, над дверьми которого нахально красуется вывеска: «И дешево и сердито».
Также у Фета, у Чайковского («Ужинал близ Оперы. Дешево и сердито»). У Льва Толстого, у Чехова, у Леонида Андреева, у Шолохова в «Поднятой целине».
Некоторые исследователи пытаются навешивать слову сердито тут в старинном контексте «менее сердитое» значение. Слово «сердитый» действительно происходит от слова сердце (еще в XI веке). Но сказать, что «дешево и сердито» означало «дешево и сердечно» — как делают некоторые популярные филологи — было бы натяжкой. А проще говоря неправдой.
Аргумент 1. Легко проверить по контекстам XVIII-XIX вв., как использовали слово «сердитый»:
• У Пушкина в «Руслане и Людмиле: усталый, сонный и сердитый
• У Крылова смотрим на антонимы: …она, бывало, или сердита, или весела (1786).
• У него же: …я вспыльчив и сердит (1788).
• У Боратынского: не забудьте обо мне <…> Сердитом, грустном и голодном.
В общем, ничего «сердечного» не просматривается.
Аргумент 2. До хрущевской оттепели использовали выражения-антонимы
Два основных:
• Дешево и мило (от того же Салтыкова-Щедрина до, вы не поверите, Иосифа Сталина, который использовал это выражение в докладе на XVIII съезде партии про политику невмешательства). Подвид этой фразочки находим у Достоевского в «Идиоте»: и дешево, и бонтонно, и музыкально!
• Дешево и хорошо (у Короленко, Горького, Булгакова, Гиляровского и Шварца)
• Были и альтернативные варианты: дешево и красиво (Фазиль Искандер), дешево и сладко (Евтушенко), дешево и просто (Гоголь).
Примерно с 1960-х годов выражение «дешево и сердито» теряет все свои антиподы и остается одно в языке.
👵 Кто придумал божий одуванчик?
В редакцию нашего телеграм-канала из одного человека поступил запрос от многоуважаемой Екатерины Михайловны Шульман — разобраться, откуда взялось выражение «божий одуванчик». Так как руки до всего не доходят, я про него никогда толком не думал. Ну, есть и есть. Народное будто бы выражение. И, если его бегло гуглить, так и пишут — выражение народное, старинное, еще священники и земские врачи в XIX веке так якобы говорили.
Все хорошо, но я полез в (вы угадали) корпус русского языка и увидел, что ни одного примера употребления выражения «божий одуванчик» в XIX веке. А ведь если бы так говорили земские деятели, нет-нет бы и да сохранилось где-то — не в повести, так в газете. Но не было ничего.
А что было?
Был авторский неофразеологизм (так же можно сказать про изобретенную фразу, да?) В 1926 году вышел рассказ Михаила Зощенко «Пассажир». Там читаем:
Тут же рядом и старушечку бог послал. И какая это вредная, ядовитая старушечка попалась — всё локтём пихается.
— Расселся,— говорит,— дьявол. Ни охнуть, ни вздохнуть.
Я говорю:
— Вы, старушечка, божий одуванчик, не пихайтесь.
1922 по 1926 год вышло 25 сборников рассказов Зощенко, принесших ему всесоюзную славу юмористического писателя. Тысячи людей были увлечены его рассказами. Их передавали по радио, рассказывали с эстрады, сообщали как случаи из собственной жизни, читали в трамваях и поездах. Отдельные выражения из этих рассказов входили в быт как поговорки и обиходные остроты: «собачонка — системы пудель», «старушка — божий одуванчик» и т. п. Зощенко воспринимали только как писателя комического, развлекательного, как юмориста: «До революции — Аверченко, после революции — Зощенко!»
– Идиот! Ну, ближе к делу. Прежде всего вам нужно нейтрализовать сторожа... В ночь операции будет дежурить сторожиха, бабушка — божий одуванчик…
— Никогда бы не подумала, что вы способны помнить про ваших божьих одуванчиков... [Юрий Герман. Дорогой мой человек (1961)]
😰 Жизнь до стресса
Читаю сейчас неплохой нон-фикшн Ирины Якутенко «Воля и самоконтроль» и задумался про концепцию стресса (там много про влияние стресса на нашу силу воли). И про само слово «стресс» в русском языке.
Для нас оно кажется привычным, будто бы и существовало всегда. И я, конечно, полез проверять в корпус русского языка.
Первое упоминание в корпусе фиксируется в 1963 году — тогда вышел философский роман Ивана Ефремова «Лезвие бритвы»: — Прежде всего у нас гораздо больше нервного напряжения, стрессов, чем в первобытной жизни.
😮 Как симвóл стал си́мволом
Я уже разбирал, что Гамлета в XIX веке произносили по-русски двояко: и Гáмлет как сейчас, и Гамлéт с ударением на последний слог на французский манер (и к началу XX века эта форма умерла — график здесь). Читая вчера Пушкина (ямб «любви симвóл призывный»), я обнаружил, что нечто подобное произошло и со словом «символ».
Поэтический раздел корпуса русского языка в отличие от прозы позволяет с высокой точностью отслеживать ударения. Спасибо ритму.
С конца XVIII века и до 1840-х существовала исключительно форма симвóл с ударением на последний слог. Вы не найдете стихов Державина, Жуковского, Пушкина, Лермонтова или Баратынского, где произносится иначе. Вероятно, это французское влияние.
В сороковых у некоторых поэтов второго-третьего дивизиона начинает проскакивать привычная нам форма си́мвол — зачастую в религиозном контексте.
Далее любопытное — в течение десятилетий оба произношения сосуществуют. Причем зачастую даже один и тот же поэт в разных своих стихах мог писать по-разному. Например, у молодого Фета еще «вечности симвóл», а у Фета постарше — «си́мвол», причем, что характерно, как раз символ веры. А у гей-поэта Апухтина наоборот: в юности — «и си́мвол, и дар», а в 43 года в стихотворении про игумена и монастырь — уже «симвóл забвенья».
Про игумена это стихотворение 1883 года. В 1880-х происходит локальный пик (уже последний) формы симвóл. Далее она встречается еще до 1920-х, но явно затухает.
Зато очень хорошо видно появление символистов с 1890-х. Слово «си́мвол» с современным нам ударением просто очень часто используют в стихах — Мережковский, Брюсов, Бальмонт, Блок, Волошин, А.Белый, Анненский, Клюев, Северянин, Гумилев и другие.
Последним в русской поэзии форму «симвóл» использовал в 1928 году — вполне ожидаемо, кстати, — Владимир Набоков. У него миртовый венок — «симвóл бесплодья». При этом чуть позже в том же 1928 году Набоков пишет другие стихи:
Там для распутства си́мвол есть единый —Читать полностью…
бокал вина, а добродетель — шьет.
🔑 Квартирный вопрос Михаила Булгакова. Почему без Надежды Крупской не было бы «Мастера и Маргариты»
Как я уже писал, для книжного клуба прочитал я недавно «Ханский огонь» — рассказ Булгакова 1924 года. После чего залез в библиографию Булгакова и посмотрел по хронологии, что он написал непосредственно до. Это оказалось «Воспоминание» — на смерть Ленина в январе 1924 года.
Булгаков в конце 1921 года приехал в Москву. Устроился на службу в Лито (литературный отдел). Место службы «не было особенно блестящим, но и не хуже других мест: так же давали крупу и так же жалованье платили в декабре за август».
Далее перед тридцатилетним писателем «в безобразнейшей наготе … встал вопрос о комнате». Комнату ему пообещали только через два месяца. Но жить-то надо было где-то. Несколько ночей он вписывался, как сказали бы сегодня, к знакомым. Одну ночь, несмотря на ноябрьский холод, даже ночевал на Пречистенском бульваре, рассматривая звезды на Храмом Христа Спасителя.
После этого он был готов сдаться и уехать обратно в Киев. Пошел на Брянский (сейчас Киевский) вокзал — и там случайно встретил приятеля со свободной комнатой. Приятель сказал: «Ночуй. Но только тебя не пропишут».
Булгаков стал обивать пороги домоуправления. Председатель управления, «толстый, окрашенный в самоварную краску человек в барашковой шапке и с барашковым же воротником, сидел, растопырив локти, и медными глазами смотрел на дыры моего полушубка».
В общем, писателю сказали «вылетать как пробка». Он написал в отчаяньи письмо на имя Ленина — прописать его в квартире товарища — и пошел в приемную Крупской. Крупская прочитала прошение и ответила: «Нет, такую штуку подавать Председателю Совета Народных Комиссаров нельзя». И подписала прошение сама.
Фамилия «Ульянова» подействовала магически. Булгакова тут же поселили в квартире по адресу Большая Садовая улица д.10 кв. 50. То есть по сути благодаря Крупской Булгаков поселился в «нехорошей квартире» в доме 302-бис из «Мастера и Маргариты».
Помните, Воланд говорит про председателя домоуправления: «Мне этот Никанор Иванович не понравился. Он выжига и плут. Нельзя ли сделать так, чтобы он больше не приходил?» Это тот самый председатель, который не хотел прописывать Булгакова. Реальное имя — Караим Сказичи. Аннушка, которая пролила масло, это соседка Булгакова там же — Анна Горячева.
Так что если бы не ручное управление в советском государстве, возможно, не было бы у нас «Мастера и Маргариты».
🔫 Три факта про Дантеса, которые я не знал
1) На самом деле он д’Антес. По-французски — d'Anthès.
2) Его дочь Леони-Шарлотта выучила сама во Франции русский язык, обожала Пушкина и ненавидела отца за убийство великого поэта. В лицо крикнула ему: «Убийца!». Через некоторое время он (в то время уже сенатор) объявил ее безумной и отправил в лечебницу, где она прожила 20 лет, пока не умерла.
3) Дантес даже в старости не отпускал российскую жизнь — например, вот стучал русской охранке. Известна секретная телеграмма русского посла в Париже от 1 марта 1880 г. о том, что, по сообщению Дантеса, русские «нигилисты» в Женеве ожидают «на днях» покушения на русского царя. Александра II убили ровно через год.
♦️Партизанский, молдаванский … «забубённый»?
В 1974 году в советский прокат вышел фильм «В бой идут одни старики». Помимо прочего, он моментально перевел в разряд классики о войне песню «Смуглянка».
— Как-то летом на рассвете заглянул в соседний сад. Там смуглянка-молдаванка собирает виноград…
💨 Продувная бестия. Кокетка, шельма, голь, офеня.
Кроме буквального своего значения слово «продувной» в словарях трактуется так: хитрый, плутоватый. Почему так, не до конца ясно. То ли оттого, что пустопорожний такой человек, и воздух гуляет свободно. То ли, по другой версии, как проженный мошенник: то есть тот, кто прошел огонь, воду и медные трубы.
Если кратко рассказывать историю употребления слова «продувной», то она скорее печальна. После взлета XIX века (особенно после мема от Гоголя, о котором поговорим ниже), в XX веке тренд заметно нисходящий. И к нашему времени слово почти устарело. А жаль, красивое.
Что бывает продувным в русской литературе: народ, шельма, морда, рожа, малый, слуга, трактирщик, парень, кокетка, монах, мошенник, плут, баба, голь, девушка, дочь, офеня, промышленница, ребята, дети, физиономия.
Но главный мем — «продувная бестия» — ввел, конечно, Гоголь в «Мертвых душах»:
Самосвистов, эпикуреец, собой лихач, отличный товарищ, кутила и продувная бестия, как выражались о нем сами товарищи
Любопытный диалог из «Бригадира» ФонвизинаСын. N'importe! Всякий, кто был в Париже, имеет уже право, говоря про русских, не включать себя в число тех, затем что он уже стал больше француз, нежели русский. Советница. Скажи мне, жизнь моя: можно ль тем из наших, кто был в Париже, забыть совершенно то, что они русские?Сын. Totalement нельзя. Это не такое несчастье, которое бы скоро в мыслях могло быть заглажено. Однако нельзя и того сказать, чтоб оно живо было в нашей памяти. Оно представляется нам, как сон, как illusion.
🦢 Гайд по Гвидону. Постмодернистская сказка Пушкина о противостоянии Запада и Востока
Гайд или гид — как правильнее писать по-русски? А, может, лучше Гвидон? Это все однокоренные слова. От протоиндоевропейского PIE *weid- (видеть) — древненемецкое *witanan. От него такие западные имена, как Гвидо в Италии, Ги во Франции (как Мопассан, да) и Гай в Англии (как Фокс или Ричи).
Это имя — должность. Буквально означает «руководитель» (как «гайд» — это руководство). Но и его папа-антагонист в сказке Пушкина тоже зовется по титулу. В русских летописях «царь-салтан» это традиционный способ называть османских лидеров.
Получается, у нас западный лидер против восточного лидера (его же отца). В тексте сказки, если вы помните, прямо указывается, что к Салтану мимо острова Буяна надо было плыть на восток. Но мы только начали.
Оба этих имени взяты из сказки о Бове-королевиче. Пушкин пишет своего рода постмодернистский приквел к ней, где есть флот и подзорные трубы, которые изобрели только в XVII веке).
Бова — это сын Гвидона. В реальности это Буова д’Антона и его отец Гвидо — итальянский герцог. Есть еще, кстати, злой отчим Бовы — Додон. В западном оригинале — это Дуодо ди Маганца. У Пушкина он появится в «Сказке о золотом петушке» как Дадон.
В сказке о Бове есть и Салтан — его воинам и сыновьям противостоит Бова-королевич. В интерпретации Пушкина выходит, что Бова Гвидонович еще и внук Салтана, отца Гвидона.
Теперь проследим, как наш Гвидо добрался до Александра Сергеевича.
• В начале XVI века существовала венецианская версия расхожего рыцарского сюжета (замечу, что остров Гвидона в сказке Пушкина довольно похож на укрепленную Венецию — великий торговый град на острове);
• Ее перевели сербы — уже с небольшими изменениями: например, Друсиниана стала Дружевной, а жена Гвидона Брандория — Милитрисой;
• В 1540-х годах повесть в сербском переводе появилась в Вильне, в канцелярии Великого княжества Литовского, ее перевели на старобеларуский (западнорусский) язык. Перевод предназначался для чтения при дворах литовских магнатов, в первую очередь — в окружении Барбары Радзивилл;
• Сказка распространилась в устном предании далее и по всем русским землям. В устном варианте ее знала и Арина Родионовна;
• Через 280 лет в печати появляется сказка Пушкина.
💡До фонаря как до лампочки
В 1965 году вышел фильм «Операция Ы и другие приключения Шурика». Там есть сценка (видео), где хулиган Федя под шум ремонта беззвучно ругается, а когда становится тихо, слышны лишь последние его слова: «… до лампочки!»
Леонид Гайдай в своем сборнике новелл использовал актуальный новый модный сленг.
Я выписал из Корпуса русского языка все зафиксированные случаи употребления «до лампочки», «до фонаря» и заодно «до фени» (в значении «мне глубоко все равно»). Во всех трех случаях раньше 1960 года — ноль употреблений.
Рядом с ними и слово «офонареть». Редкая удача — «напился и офонарел» встречается в 1909 году у Сергеева-Ценского. Дальше ничего, до Хрущева.
Если вы станете искать этимологию этих фраз, то вас ждет разочарование. Сайты попроще уверенно рассказывают одну из версий. Другие честно признают, что филологи билисьи не пришли к единому мнению. Вот основные версии, что я нашел:
1) От шахтеров: у них были фонари и лампы.
2) От дореволюционных фонарщиков: они напивались, часто до полусмерти (фонарели), и им было все равно
3) Из польского: от фразы gadać do lampy (ср. говорить со стеной)
4) Из ГУЛАГа: лампочка (фонарь) висит высоко в камере или бараке.
5) Из песни «Лили Марлен»: в этой экзотической версии выводится все из того, что немец, герой песни спрашивает wer wird bei der Laterne stehen Mit dir Lili Marleen?
Учитывая данные КРЯ, мое предположение такое:
— наиболее логичной, учитывая тайминг резкого распространения в оттепельной и раннебрежневской литературе (Кассиль, Галич, Твардовский, Нагибин, Стругацкие, Евтушенко, Вампилов и даже юный Лимонов), представляется версия про ГУЛАГ — лагерный жаргон вернулся в столицы и стаk модным; прочие версии не объясняют резкого всплеска именно в шестидесятые
— при этом появление слова «офонареть» в начале XX века в контексте алкоголя подтверждает косвенно версию про пьяниц-фонарщиков; возможно, слово ушло в пассив и реинкарнировалось «за компанию» вместе с «до лампочки»/«до фонаря»
🎻 Была ли у Тургенева героиня с шеей «похожей на ручку контрабаса»?
В самом начале «Скучной истории» Чехова есть такое место: «Голова и руки у меня трясутся от слабости; шея, как у одной тургеневской героини, похожа на ручку контрабаса, грудь впалая, спина узкая».
Это наполовину выдуманная цитата. Очевидно, Чехов имеет в виду здесь следующий фрагмент из «Первой любви» Тургенева: «Я вспомнил картину, висевшую у нас в гостиной: Малек-Аделя, уносящего Матильду, — и тут же занялся появлением большого пестрого дятла, который хлопотливо поднимался по тонкому стволу березы и с беспокойством выглядывал из-за нее, то направо, то налево, точно музыкант из-за шейки контрабаса».
Здесь ствол березы сравнивается с шейкой контрабаса (так называется верхняя часть, которая и правда похожа на дерево). У Чехова же это трансформируется в шею уже человеческую, которая похожа на «ручку» контрабаса.
Кстати, беглый обзор по Корпусу русского языка показывает вообще интерес Антона Павловича к контрабасу:
• У него были сценка «Контрабас и флейта» и рассказ «Роман с контрабасом» (про него позже Бунин напишет, что, если бы Чехов написал только этот рассказ, он уже бы уже остался в русской литературе)
• В одном из ранних рассказов Чехов так описывает темперамент: «в оркестре он — контрабас, фагот, тромбон».
• В другом рассказе у него «шельма» на контрабасе выводит такие экивоки, «каких Рубинштейн или Бетховен, положим, и на скрипке не выведет».
💩 Говно vs. кал в XIX веке. Что было можно
В письмах и дневниках слово «говно» в XIX и начале XX вв. используется повсеместно, интересно, ярко и творчески.
• Вот Пушкин пишет Н. Алексееву: …или у тебя, мой милый, в светлой, чистой избушке, смазанной из молдавскаго говна.
• Или он же Дельвигу: Люди — сиречь дрянь, говно. Плюнь на них да и квит.
• Павел Анненков пишет Ивану Тургеневу: Чернышевский походит на старика, который надел детскую рубашонку и нагишом бегает по улицам, то у него послышится хриплый голос Симеона Столпника, целую неделю питавшегося собственным говном.
• В переписке братьев Чеховых — много говна. Александр Чехов сообщает о решении венчаться, например, так — «по говну черепки». Также сообщает, что «по части физического труда и мускулатуры стал таким говном, что двух ударов заступа достаточно для того, чтобы [он] устал».
• Издатель, кстати, Чехова Суворин в дневнике в 1898 году пишет: «Я всегда думал: “Не тронь говно, оно не воняет”».
• Художник Бенуа в дневнике так описывает начатый роман — «претенициозное говно».
• Михаил Кузмин записывает себе: Был мил и бестолков, читал свое сочинение; говно, конечно.
• В 1919 году во время гражданской войны Михаил Пришвин делает пометку: Всякая власть, уходя, оставляет за собою говно.
В печати слово «говно» при этом появляется только после 1917 года (но уже в 1930-е году возвращается обратно в дневники и письма).
Единственное исключение — «Севастопольские рассказы» Льва Толстого, где, видно, это словечко было нужно для передачи окопной правды. — Двадцать четвертого числа так палили по крайности; а то что ж дурно-то на говне убьет, и начальство за это нашему брату спасибо не говорит.
Ну и наверно самый мощный пример у Достоевского в «Карамазовых»: Они били, секли, пинали ее ногами, не зная сами за что, обратили все тело ее в синяки; наконец дошли и до высшей утонченности: в холод, в мороз запирали ее на всю ночь в отхожее место, и за то, что она не просилась ночью (как будто пятилетний ребенок, спящий своим ангельским крепким сном, еще может в эти лета научиться проситься), — за это обмазывали ей все лицо ее калом и заставляли ее есть этот кал, и это мать, мать заставляла!Читать полностью…
👡 Босоножки. Почему Достоевский призывал их не бояться, а Толстой и вовсе хватал?
К недавнему посту про «дешево и мило» vs. «дешево и сердито» я приложил газетную вырезку из эмигрантской газеты столетней давности, где «известная танцовщица Ольга Десмонд» разгуливает, как следует из подписи, «босиком по улицам Берлина».
(Мужа Ольги Десмонд нацисты отправят как еврея в концлагерь. Она попробует покончить с собой. Он сбежит. Его поймают, снова отправят в лагерь. Он снова сбежит. Уедет в Штаты, вернется и умрет в доме престарелых. Ольга после 1945 года будет жить в Восточном Берлине в нищете, работать уборщицей и продавать карточки себя юной и обнаженной).
Но меня резонно спросили: отчего написано «босиком», если она не босиком. На ногах Ольги на фото отчетливо видны сандалии — мы бы назвали их босоножками. Так я отправился изучать историю слова «босоножки».
Начнем с любопытного — кроме еще беларуского (басаножкі) и украинского (босоніжки) ни в каких других языках отдельного слова для босоножек нет. Если вы попробуете из русской википедии перейти на английскую в слове «босоножки», вас бросит на статью Mule (shoe). Это ошибка: мюлы — это обувь с носком, но без задника (фото, например). Наиболее правильный перевод это sandals. В современном русском сандалии могут быть мужскими и женскими, а босоножки практически всегда женскими.
Но откуда они вообще взялись?
В литературе XIX века слово «босоножка» встречается. Но не как обувь, а как девушка. При этом мне показалось, что можно выделить два подзначения:
• Бедная девушка, замарашка. Например, у Д. Н. Мамина-Сибиряка в романе «Хлеб» (1895): «Я-то женился сам на босоножке, только что на себе было, а ты вон капиталов требуешь.»
• Девушка с голыми ногами, но причина этой наготы менее приличная, чем бедность (или одно не исключает другое. Например, у Достоевского в «Карамазовых»: «Я тебе там одну девчоночку укажу, я ее там давно насмотрел. Пока она еще босоножка. Не пугайся босоножек, не презирай — перлы!.. И он чмокнул себя в ручку». Или у Толстого в дневнике за 1854 год: «Провел день весело. Вечером хватил босоножку и выпил бокала два шампанского».
Значение «бедной девушки» к началу XX века постепенно сходит на нет. Эмансипая, модернизм и городская культура усиливают будоражащий эротический контекст «босоножки» — танцовщицы или просто смелой девушки без чулок.
• «Божественной босоножкой» газеты называют Айседору Дункан
• Можно найти несколько упоминаний, где без чулка приравнивается к босиком. Например, у Чехова «снимая башмак и показывая босую ногу без чулка». Или у Замятина в «Апреле»: «сиди без чулок, позорно … без чулок, босиком».
• Вот характерная выдержка из газеты 1913 года: «В Париже недавно объявлена была новая мода: ходить без чулок... Ботинки надеваются на босую ногу: тесемка от башмаков идет затем крестообразно вокруг ноги до колен и там прикрепляется, как теперь прикрепляются чулки». А в другой газете пишут: «Появились мужчины-босоножки. Некоторые молодые люди из общества позавидовали лаврам Айседоры Дункан и, недолго думая, сняли... панталоны!»
В общем, это что-то смелое, передовое, своего рода пощечина общественному вкусу. Неслучайно в декларации имажинистов пишут: «Знаете ли вы, что такое футуризм? Это босоножка от искусства, это ницшеанство формы, это замаскированная современностью надсоновщина».
На нулевые-десятые годы XX века приходится пик употребления слова «босоножка» в этом значении. Дальше оно встречается до пятидесятых, но все реже. Корпус русского языка фиксирует употребление слово «босоножки» в значении женская обувь с 1940-х, но все они довольно будничные — в дневниках и второразрядной прозе — так что можно предположить, что слово активно стало менять значение на легкие сандалии примерно в 1930-х годах.
Как и почему это произошло в СССР (появилось отдельное слово для этого) пока загадка.
📖 В сборнике стихов литовской поэтессы Саломеи Нерис «Следы на песке» было стихотворение — перевод ранних стихов Ахматовой про смерть.
Через 20 лет опальная Анна Ахматова перевела с литовского стихотворение Нерис, которое идет в том же сборнике буквально через страницу — и тоже про смерть.
Написал об этом подробнее тут.
🍾Искрометное наблюдение
Если бы современник Пушкина воспользовался машиной времени и оказался бы в нашем времени, среди прочих вещей его бы удивило то, как мы обычно используем слово «искрометный».
Что называют «искрометным» в современном русском? Верно, юмор и шутки. Более того, это уже давно подзатасканный штамп, готовая фразочка. Для нашего воображаемого путешественника во времени, напротив, такое определение прозвучало бы как смелая и неожиданная метафора. Что-то вроде «игристой» шутки и «игристого» юмора.
Дело в том, что в конце XVIII - начале XIX вв. слово «искрометный» использовали исключительно как буквальное определение для пузырящихся напитков.
‣ Лил в кубки мед златой, древ искрометный сок (Державин, 1791)
‣ Сок кипучий, искрометный виноградников твоих» (Пушкин, 1827)
‣ Полный влагой искрометной, зашипел ты мой бокал (Баратынский, 1835)
‣ У Жуковского в «Илиаде» — «…и вином оросил искрометным» и в «Одиссее» — «…к вам, ежедневно вино искрометное пьющим со мною»
Корпус русского языка фиксирует, что первым в переносном значении слово «искрометный» употребил молодой Достоевский. Правда, мы не знаем, авторский ли это неологизм (как, например, слово стушеваться, авторстом которого Федор Михайлович не совсем оправданно гордился) или отражение лексикона молодежи сороковых.
Но так или иначе у Достоевского в 1848 году мы видим в «Белых ночах» — сверкающий, искрометный смех. И через девять лет у него же в «Маленьком герое» — «искрометные глаза красавицы».
Любопыто, что троп про юмор не сразу приживется, а вот определение глаз как искрометное тут же стало популярным: встречается постоянно до конца XIX века. Применение же буквальное, про напитки, сохраняется до начала и даже середины XX века, но по затухающей траектории. В конце XIX века начинают использовать слово «игристое», а ко временам хрущевской оттепели так (искрометный — про напиток) пишут в дневниках только глубокие старики.
При этом закрепиться сугубо в нише юмора удалось слову «искрометный» только к семидесятым-восьмидесятым года, к брежневскому застою. После «эры» глаз в течение XX века была разноголосица. До первой мировой например часть так определяли ум, характер или талант. Были и авторские варианты — например, у Набокова-Сирина в 1935 году в «Наборе» — искрометное счастье.
В конечном же счете слово прошло за сто с небольшим лет полный цикл. Сейчас оно потеряло, кажется, полностью буквальное значение и замылилось в переносном, некогда оригинальном. Сказать «искрометное вино» сегодня вновь будет весьма свежо.
Друзья, привет! Я включил реакции-звездочки. Это способ поддержать автора канала делать больше контента, который, надеюсь, вам нравится
Читать полностью…
💋 Сексуальная лексика в заведомо нецензурных поэмах Пушкина
На примере двух фривольных поэм Пушкина — «Гавриилиада» и «Царь Никита и сорок его дочерей» разбираем, как сказали бы в школьном сочинении, галерею эротических образов у классика.
«Гавриилиада» — сюжет космически смелый даже для наших дней. Дева Мария в один день занимается сексом с дьяволом, архангелом Гавриилом и Богом в образе голубя.
‣ Грудь Марии Пушкин описывает так:
…двух девственных холмов // Под полотном упругое движенье;
‣ Старый плотник Иосиф не занимается с Марией сексом и живет с молодой женой «как отец». Для половой жизни Пушкин выбирает метафору выращивания сада — «стебелек» Марии «не смел процвесть», а пенис Иосифа становится «старой лейкой»:
…на прелести, которыми владел,
И тайный цвет, которому судьбою
Назначена была иная честь,
На стебельке не смел еще процвесть.
Ленивый муж своею старой лейкой
В час утренний не орошал его.
‣ Пушкин продолжает метафору про сад. Бог решает благословить вагину Марии — «сей вертоград, забытый, одинокой» (вертоград это сад)
‣ К Марии является бес в образе змеи. Он рассказывает альтернативную историю Адама и Ева. Вкусив райских яблок, первые люди уходят в лес заниматься сексом:
… в глухой лесок ушла чета моя…
Там быстро их блуждали взгляды, руки…
Меж милых ног супруги молодой
‣ Бес превращается в юношу, который пальцем трогает клитор Марии:
… И легкий перст касается игриво
До милых тайн…
‣ В этот момент прилетает архангел Гавриил, который начинает драться буквально с сатаной и побеждает, укусив того за пенис — «в надменный член, которым бес грешил».
‣ Усталая Мария // Подумала: «Вот шалости какие! // Один, два, три! — как это им не лень? // Могу сказать, перенесла тревогу: // Досталась я в один и тот же день // Лукавому, архангелу и богу».
«Царь Никита и сорок его дочерей» — у царя Никиты от разных женщин родились сорок дочерей, но у них всех нет вагин (аплазия матки и влагалища — синдром Майера-Рокитанского-Кюстера-Хаузера). Когда они подрастают, царь отправляет гонца к ведьме, которая дарит тому запертый ларец. По дороге назад гонец открывает ларец, и вагины разлетаются. Приманить их обратно и спасти ситуацию гонцу удается, только оголив свой пенис.
‣ Вот как Пушкин описывает отсутствие вагин у царевен:
Всё равно — не доставало.
Как бы это изъяснить,
Чтоб совсем не рассердить
Богомольной важной дуры,
Слишком чопорной цензуры?
Как быть?… Помоги мне, бог!
У царевен между ног…
Нет, уж это слишком ясно
И для скромности опасно, —
Так иначе как-нибудь:
Я люблю в Венере грудь,
Губки, ножку особливо,
Но любовное огниво,
Цель желанья моего…
Что такое?.. Ничего!..
Ничего, иль очень мало…
И того-то не бывало
👮 Как пытали Заболоцкого. И случилось с тем, кто отправил его в ГУЛАГ (а ничего, все с ним было ок)
«Слово о полку Игореве» школьники читают, конечно, не в оригинале, а в переводе. Переводе Николая Заболоцкого.
Заболоцкий начал перекладывать древний эпос в тридцать седьмом, но вскоре был арестован.
В мемуарах он вспоминал: «Первые дни меня не били, стараясь разложить морально и физически. Мне не давали пищи. Не разрешали спать… За стеной, в соседнем кабинете, по временам слышались чьи-то неистовые вопли».
👍 «Вагон был классный, но ободранный». Краткая история слова «классный»
У меня давно в пометках для этого канала стоял пункт «разобраться со словом классный», но все было не до того. А вчера я для нашего книжного клуба стал читать рассказ Михаила Булгакова «Ханский огонь» (1924), и там есть такое место, где молодежь, новая и советская, называет старорежимного временного экскурсовода в усадьбе — «классным стариком». Ну и я решил, что это знак; пора разобраться.
Что удалось выяснить?
1) Есть абсолютно понятный трек, связанный со школой. Корпус русского языка показывает такие употребления (классная дама, классная комната, классные занятия, классная доска и так далее) с 1810-х годов. Оно живо и сегодня (классный руководитель, классная работа и проч.)
2) Начиная с XVIII века, классный также было производным от класса как разряда, категории. И относилось к чиновникам — и позже к художникам (например, «окончил курс в 1878 году со званием классного художника»)
3) Перенос, а точнее расширение значения по схеме «высший класс», «первый класс» — «класс» — «классный» — «классно» начал происходить, как можно судить по данным КРЯ, в начале XX века. В этом смысле у Булгакова в рассказе 1924 года из уст молодых людей это вполне себе новомодный сленг. И закрепилось значение «очень хороший» уже примерно к хрущевским временам.
— например, в спортивных газетах 1910-х годов появляются фразочки вроде «классный гонщик», «классный бегун» и даже «тренируетесь с товарищем, который класснее вас» (то есть выше классом)
— во время революций 1917 года и последующие лет десять активно используется понятие «классный вагон» (то есть тот, что прежде относился к первому, второму или третьему классу): судя по контексту это разделение стало важным, потому что из-за общего хаоса использование «классного вагона» стало привилегией, многим предлагали ехать в вагонах товарных (в этом смысле пишет Шкловский в 1923 году: «Вагон был классный, но ободранный»)
— чисто сленговое значение начинают употреблять в двадцатые-тридцатые годы и далее по нарастающей после войны (часто пишут в кавычках, чтобы, видимо, подчеркнуть сленговость):
• у Ильфа и Петрова в «12 стульях» на вопрос «какой сюжет?» Ляпис отвечает «классный»
• у Набокова в «Подвиге» у блондина «классный драйв»
• у Фадеева в «Молодой гвардии» — «классно работаешь»
• у Гроссмана в «Жизни и судьбе» — классный парикмахер
• у Высоцкого — классное кино
Вот такая классная история.
«Тяжелые времена. Бросишь вокруг себя мысленный взор: взяточничество процветает, крепостное право стоит, как скала, казармы на первом плане, суда нет, носятся слухи о закрытии университета... Поездка за границу становится невозможной, путной книги выписать нельзя. Какая-то темная туча висит над всем, а тут еще шипят и расползаются доносы, между молодежью ни общей связи, ни общих интересов, страх и приниженность во всех, хоть рукой махни».Читать полностью…
Иван Тургенев, 1852 год
Однажды барона Дельвига, друга Пушкина и первого издателя «Литературной газеты» вызвал к себе начальник III отделения граф Бенкендорф. Не стесняясь в выражениях, он принялся выговаривать Дельвигу за помещение в газете одной либеральной статьи. Дельвиг, со свойственной ему невозмутимостью, спокойно ответил, что статья эта цензурой пропущена, и посему на основании закона отвечать должен цензор, а не издатель.
На это замечание Бенкендорф пришел в ярость: «Законы у нас пишутся для подчиненных, а не для начальства, и вы не имеете права в объяснениях со мною ими оправдываться и на них ссылаться».
👔 (не) просрали все штафирки
В легендарном для раннего рунета аудиомеме 2005 года «Просрали все полимеры» было такое место: «Ещё раз вы мне хихикнете, блядь, — я хихикну. Я ебальники скоро бить начну на комплексе! У меня, блядь, сто двадцать мужиков в бригаде было, я их не боялся. Вы чё думаете, блядь, штафирки, я вас бояться буду? Не доводите до греха, не доводите! А то поздно будет».
Штафирка (от немецкого staffiren, украшать) — это вообще подкладка под обшлаг рукава. В XIX веке в Российской империи такие подкладки носили чиновники, и потому, метонимически, слово обозначать всех штатских (ну как в современном мире, например, «белые воротнички»). В противовес военным, которые, разумеется, стали использовать слово «штафирки» презрительно.
Удивительно здесь другое. В отличие от многих других это слово пережило и революции 1917 года, и 1991 год. Ну то есть оно есть и в классике:
• В «Войне и мир», например: …мы штафиркой ругали адъютантов
• Или в «Записках из подполья» Достоевского: …с нашим братом, с штафиркой, считали бы дуэль во всяком случае неприличною
И, скажем, в «12 стульях» Ильфа и Петрова: кутежей, неизбежно кончавшихся избиением штафирок. Или даже в перестроечных мемуарах о второй мировой, где про Жукова рассказывают, что он-де называл Сталина «штафиркой».
Живо оно и сейчас. Его вполне используют кремлевские пропагандистские СМИ:
• Российская газета от мая этого года: Штафирки-поэты всплескивали руками…
• Комсомольская правда от июля прошлого года: …заявляют об украинском наступлении американские штафирки.
В чем секрет живучести ругательства, которое давно потеряло связь с обшлагами? Я предположу, что дело в закрытости и консервативности армейской корпорации, которая сохраняла свой жаргон и свою идентичность (мы—они) несмотря на все изменения в стране
📰 «Пожары бушуют» и другие газетные штампы
Несколько недель назад мне попалась на глаза новость «Дождя»: «В Бурятии бушуют лесные пожары». А как давно так говорят по-русски? Спросил себя я — про глагол «бушевать» о пожаре.
И полез в НКРЯ и стал изучать все варианты применения слова «бушевать».
Получилось любопытно. В XVIII-XIX вв. бушевать говорили про три категории:
- природа (ветер, пучина, буря, метель, море, гром, погода)
- люди (ярмарка, казаки, янычары, инсургенты, московские сочинители, революция)
- эмоции (страсти, злоба, самодурство, чувство, ненависть).
Но вот «пожар» или «пожары» рядом с этим глаголом появляются впервые лишь в 1885 году в исторической повести украинского писателя Даниила Мордовцева (Данило Мордовець) «Москва слезам не верит». К будущему советскому фильму она отношения не имеет, в ней речь про московскую колонизацию Вятки — поговорка «слезам не верит» про то, что ехать со слезливой челобитной в Москву — мол, нет денег на дань — довольно бессмысленно.
Но это было только разовое появление. Следующий раз бушующие пожары появляются только через 20 лет у Федора Соллогуба. Затем в «Мы» Замятина и «Тихом Доне» Шолохова.
Как газетный штамп «пожары бушуют» утверждается еще в дореволюционной журналистике. Вот, например, «Русское слово» за 1911 год: «Пожар бушевал вокруг военного министерства».
Бонусом я посмотрел и некоторые другие штампы:
⦿ Озвучить. В значении высказать мнение — абсолютно новейший речевой оборот, еще в первой половине XX века значения только два: или добавить звук (в контексте кино), или обогатить звуком (озвучить книгу диалогом, озвучить журчанием ручьев, озвучить тайгу)
⦿ Огнеборцы и автоледи. Вообще не фиксируются раньше новейшей журналистики (до 1997 и 1996 гг., соответственно), даже в советских источниках.
⦿ Черное золото (про нефть). Впервые вижу у Гиляровского в 1899 году — у него это свежее яркое сравнение, правда, про железо («Кривой Рог — это Калифорния в первые годы открытия золота. Только здешнее золото — черное золото»). Про нефть появляется еще через пару десятилетий.
🤔 Каверзный Салтыков-Щедрин
Что, кажется, каверзного может быть в самом это слове — «каверзный». Все его знают. Что бывает каверзным? Ну, наверно, первым на ум придет «вопрос».
Окей, открываем повесть Салтыкова-Щедрина «Жених» и читаем:
— …этот скверный хлап меня уверял, что она каверзная, — подумал он про себя, — напротив того, она скорее кубышечка!
— Вся фигура его была каверзна и безобразна и до такой степени представляла собой образец ломаной линии…
— …не по своей воле он так жесток, а потому, что комплекция у него каверзная: ничего он, кроме мясного, есть не может.
😇 Непонятный паинька «чухонского» происхождения
Интересно, но никто точно не знает, почему по-русски говорят «пай-мальчик», «пай-девочка» и «паинька». Если вы станете гуглить, то все, что вы найдете, будет не очень высокого качества. И ссылаться будет на Фасмера. В 1950 году в Гейдельберге вышел его этимологический словарь. В нем написано так: «Обычно объясняют из фин., эст. раi «хороший, милый», откуда и эст.-шв., прибалт.-нем. раi».
Ну то есть Фасмер тоже не был уверен («обычно объясняют»). Полагаю, он опирался на словарь Даля, который вышел за век до. Там читаем: «Пай, паинька, петерб. чухонск. умник, послушный, говор. дитяти. Ты пай дитя. Паить дитя по головке, гладить и баловать».
По корпусу русского языка ответить точно, как и почему появилось это слово (и правда ли оно «чухонское»), нельзя. Но можно отследить несколько интересных моментов:
1) Сама концепция в письменных источниках фиксируется примерно с двадцатых-тридцатых годов XIX века. Это или просто слово «пай» или «пай дитя». Вот, к примеру, Пушкин пишет жене: «Слава Богу, ты здорова, дети здоровы, ты пай дитя; с бала уезжаешь прежде мазурки, по приходам не таскаешься».
2) К середине XIX века популярность набирает уменьшительная форма паинька. Она еще какое-то время обживается в русской грамматике. Например, Лев Толстой жене пишет в именительном падеже: «И я паинька, и ты будь паинька, и Сережа будет паинька». Аналогично пишет и Тургенев в «Дыме» (тоже в шестидесятые): «Так смотри же, вперед будь паинька…» Но параллельно и начинают это слово склонять и у Чехова через двадцать лет появляются уже более привычные для нашего слуха конструкции, например: «Мессалина совратила с пути истины не одного паиньку».
3) Впрочем, «будь паинька» продержится еще пару десятилетий. Одно из канонических употреблений знакомое буквально каждому в России — у Корнея Чуковского в 1924 году:
Только заинька
Был паинька
Не мяукал
И не хрюкал
4) К 1880-м годам ответвляются еще две популярные и сегодня формы: пай-мальчик и пай-девочка. Причем интересно, что стилистический регистр был отличен от сегодняшнего. Например, это модное словечно использует Ленин в публичистическом тексте «Что делать» в 1902 году: «Французы ссорятся, потому что они нетерпимы, немцы едины, потому что они пай-мальчики».
5) Примерно на рубеже XIX и XX веков слово пай намертво прилепляется к этим мальчикам и девочкам через дефис. Либо продолжает жить как паинька. Просто пай теперь означает только «долю». В капиталистической царской России как раз акционерный бум. Форма пай-дитя тоже по какой-то причине пропадает. Далее до наших дней — без перемен.
Погиб поэт! — невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один, как прежде… и убит!
Убит!.. К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
Что ж? веселитесь… Он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.
Его убийца хладнокровно
Навел удар… спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно,
В руке не дрогнул пистолет.
И что за диво?.. издалека,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..
И он убит — и взят могилой,
Как тот певец, неведомый, но милый,
Добыча ревности глухой,
Воспетый им с такою чудной силой,
Сраженный, как и он, безжалостной рукой.
Зачем от мирных нег и дружбы простодушной
Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,
Зачем поверил он словам и ласкам ложным,
Он, с юных лет постигнувший людей?..
И прежний сняв венок — они венец терновый,
Увитый лаврами, надели на него:
Но иглы тайные сурово
Язвили славное чело;
Отравлены его последние мгновенья
Коварным шепотом насмешливых невежд,
И умер он — с напрасной жаждой мщенья,
С досадой тайною обманутых надежд.
Замолкли звуки чудных песен,
Не раздаваться им опять:
Приют певца угрюм и тесен,
И на устах его печать.
А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
Игрою счастия обиженных родов!
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи!..
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждет;
Он не доступен звону злата,
И мысли, и дела он знает наперед.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!
