49034
Привет! На связи Книжный Лис 🙌🏻 Здесь вы всегда найдёте, что почитать: 📗Нон-фикшн 📘Художественная литература 📙Подборки книг По вопросам рекламы: @know_smth По вопросам сотрудничества: @DinaraIsmailova
Книга-досье под грифом на три уровня выше, чем «совершенно секретно», написана в жанре датафикшн, объединяющим литературные и графические элементы. Папка найдена на месте преступления в 2016 году.
Читать полностью…
Марсель Пруст «Заметки об искусстве и литературной критике»
«Жизнь слишком коротка. Пруст слишком долог», — писал Анатоль Франс к публикации первого тома одного из величайших романов XX века «В поисках утраченного времени». И спорить с ним не имеет смысла. Книги Пруста не назовёшь лёгким чтением и в подобной ипостаси он не одинок, потому я часто советую обращаться к публицистике писателей до знакомства с их творчеством. В обратную сторону это тоже работает и что уж далеко ходить: сборник эссе Генри Миллера «Мудрость сердца» полностью перевернул мое представление об авторе, победив многолетний скептицизм /channel/booksfox/765
С Прустом вышло также.
«Заметки...» можно разделить на две части. В первой, Пруст подвергает сомнению действенность метода литературного критика Сент-Бёва, который он использует при анализе произведений. Данный метод заключается в познании автора, как человека: его интересов, вкусов, положения, детства, религии. Сент-Бёв был уверен, что только ответы на эти вопросы помогут сложить точную картину творчества писателя. Пруст же рьяно противится, утверждая, что «Я» творца часто оказывается заслонено внешним «Я» человека. Что на публику выносится доподлинно личное, утонченное, написанное в одиночестве и для незнакомцев — вовсе не подходящее для праздной беседы в кругу друзей.
Вторая часть посвящена, непосредственно, критике. Читается с карандашом в руках и последующим конспектированием. Настолько музыкален и гармоничен в ней гений Пруста, дающего советы по писательству. Не забывать про талант — критерий своеобразия и искренности; творить в тишине и уединении; стиль и фабула книги вырабатываются из лучших мгновений в которых мы пребываем; а восхищающие нас писатели не могут служить проводниками, но оказываются незаменимыми ориентирами на пути творчества. Пруст разбирает не только произведения Бальзака, Стендаля, Толстого, Достоевского, но и затрагивает саму суть поэзии, власти романиста и вдохновения. В сборнике, помимо прочего, представлен небольшой рассказ Пруста «Солнечный луч».
Остин Райт «Под покровом ночи»
Если у тебя разбито сердце, значит, у тебя есть история. Спустя двадцать лет после развода, Эдвард присылает Сьюзен свою книгу — свою историю их брака и расставания. Она подобна разорвавшейся бомбе. В размеренную жизнь Сьюзен с каждой страницей все настойчивее стучится прошлое. Воспоминания пробуждаются как древний вулкан и, нет сомнений, она дочитает книгу другим человеком, отыскав за горой метафор предназначенный ей яд.
Роман в романе. «Ночные животные». Сьюзен следует за главным героем Тони, чью жену и дочь похитили на дороге, а его оставили умирать посреди пустыни. Как он это допустил, как позволил незнакомцам забрать самое дорогое? Сьюзен тут же узнает Эдварда. Его неукоснительную цивилизованность, как проявление наивысшей слабости. Изменился ли он? Половина позади. У Тони только назревают мысли о возможной мести убийцам его семьи, а Сьюзен все сложнее выбираться из плена тайных знаков Эдварда. Она чувствует и видит то, что он хочет ей показать, выставляя в ином свете не только их прошлое, но и ее теперешнюю жизнь. Эдвард не мог без писательства, она не понимала как на этом заработать. «Не писать — все равно что не видеть» — твердил он и продолжал, но, что за ирония, оставался слеп к ее перемене в браке, изменам, эмоциональному истощению. Развод. Сьюзен уходит к красавцу-хирургу, а Эдвард остаётся наедине с книгой — насущной необходимостью ощущать, что прошлое ещё является частью настоящего.
Чем сильнее Сьюзен сопротивляется воскрешению Эдварда, тем навязчивее становятся мысли о несчастье в новом браке. Он поколебал ее веру в жизнь и теперь отправляет готового к правосудию Тони навстречу с убийцей.
Остин Райт написал два прекрасных, изысканных романа о мести. Кровавая история Тони становится невероятно точной метафорой к пережитому Эдвардом после развода: его злости, беспомощности, растерянности, вынужденной перемене в характере, чтобы победить хищных животных и саму жизнь. Я крайне советую посмотреть экранизацию романа, она дополнит ваше восприятие книги и ещё сильнее обострит чувства сопричастности и сопереживания героям.
Сюсаку Эндо «Молчание»
Эндо переносит нас в Японию 16 века, в самую гущу периода Эдо, ознаменовавшего гонения на японских христиан, вероотступников. На протяжении двадцати лет японская инквизиция разрушает храмы и подвергает крестьян и миссионеров жестоким пыткам с одной лишь целью — услышать заветное «отрекаюсь».
На фоне этих событий Римская курия получает сообщение, что их старейший иезуит Феррейра предал веру после испытания ямой и даже взял японскую жену. Трое священников, бывшие ученики Феррейры, решают тайно отправиться в Японию, чтобы отыскать своего учителя, полагая, что его оболгали. Опасное путешествие оборачивается кошмаром не только для миссионеров, но и тайных христиан: их деревни безжалостно сжигают, а самих привязывают к водным крестам. Падре, вынужденные скрываться в лесах вместе со своей новой паствой, вскоре оказываются пойманы.
Читать «Молчание» нелегко. Боль и страдания заставляют священников сомневаться в силе их веры, в тоже время, они становятся свидетелями насилия над крестьянами, что порождает неразрешимый конфликт догм и милосердия. Откажись и их мучения закончатся. Для японской инквизиции обряд фумиэ (наступить на лик Христа) лишь формальность, компромисс во имя выживания, а для христиан предательство, которое невозможно искупить. Роман неоднозначен. И занимать чью-либо сторону навряд ли имеет смысл. Для японцев, миссионеры предстают чужаками, слепо отстаивающими свою веру и не желающими признавать несовместимость христианства и японского уклада. Ведь не зря Япония долгое время оставалась закрыта для просвещённой Европы. Не менее важен лейтмотив мученичества. Падре вожделеют посмертной славы святого, олицетворяя свой путь с пройденным Христом. Но не смотря на пытки и убийства, Господь молчит, оставляя иезуитов наедине с тайной веры.
Брук Маньянти «Секс-мифы»
Брук Маньянти доктор медицинских наук, нейротоксиколог, антрополог и та самая Бель де Жур — автор «Тайного дневника девушки по вызову». Во время написания диссертации ей не хватало денег на исследования и работа в эскорт-услугах заметно улучшила материальное положение, а ведение блога о встречах с клиентами принесло неожиданную славу.
«Секс-мифы» первая книга, опубликованная Маньянти под своим именем, что настраивает на вполне серьёзный разговор о роли СМИ, новостей и сериалов в нашем восприятии секса и отношений полов.
Пожалуй, ни одна сфера жизни не обросла таким немыслимым количеством стереотипов, как секс. Для многих в этом вопросе главенствует мнение социальной группы, и вот мы уже пристыжено выкидываем наручники из прикроватной тумбочки и записываемся на встречи анонимных сексоголиков (миф, раздутый врачами и их же обогативший, бум!). Да, можно ссылаться на исследования и научные статьи, но и здесь не все так гладко. Последние тестирования показали, что изучением женской сексуальности пренебрегают куда чаще, чем мужской, и новые данные полностью разрушают представления об истинном отношении женщин к порно и их реакции на эротическую образность. Следом тянется другая ниточка, доказывающая, что эмоциональная привязанность хоть и является существенным фактором для влечения у женщин, но не превалирует.
А в случае с секс-зависимостью имеет место переопределение терминологии, когда привычное «неверный муж» превращается в повсеместную зависимость. Чему, кстати, поспособствовали известные актеры и музыканты, стыдливо рассказывая насколько тяжело быть сексуальным человеком.
Развенчивая мифы, Маньянти делает упор на неверно интерпретированные сведения, которые используют источники информации, что часто приводит к карго-культу — игре с цифрами без контекста. Подобные исследования ставят палки в колёса при выявлении истинных причин насилия, преступлений и траффикинга. Ярким примером выступает надуманная взаимосвязь между открытием стриптиз-баров и возросшим уровнем изнасилований в одном штате и оставшееся незамеченным снижение, при тех же условиях, в другом. Если результаты исследований соответствуют нашим ожиданиям и опасениям, мы принимаем их без пристального рассмотрения и должного скептицизма.
Победитель тематической недели в марте ещё не определён, зато третью позицию твёрдо занимает психология эмоций и ей посвящена моя подборка:
1. Пол Экман «Психология эмоций. Я знаю, что ты чувствуешь»;
2. Сайен Бейлок «Мозг и тело. Как ощущения влияют на наши чувства и эмоции»;
3. Дэниел Гоулман «Эмоциональный интеллект»;
4. Стив Питерс «Парадокс Шимпанзе»;
5. Эрих Фромм «Искусство любить»;
6. Евгений Ильин «Эмоции и чувства»;
7. Фёдор Василюк «Психология переживания»;
8. Кэррол Изард «Психология эмоций»;
9. Алексей Редозубов «Логика эмоций»;
10. Сьюзен Форвард «Эмоциональный шантаж».
Я выбираю день влюблённых в книги :) https://po-drugomu.co/14-fevralya-eshhe-odin-prazdnik/
Читать полностью…
Невероятной красоты сборник японской классической поэзии, а именно хайку и танка, посвящённый временам года, единению с природой и поиску гармонии в обыденных вещах.
Читать полностью…
Благодаря карманному формату, не расставалась с комиксом «Герои у психолога» ни на минуту. Более 70 персонажей кино, книг и сериалов делятся своими секретами и страхами в крайне ироничной форме.
Читать полностью…
Привычка готовиться к чему-либо заранее неискоренимо живет во мне со школьной доски и потому уже сейчас предлагаю вам выбрать книги для тематической недели в марте:
Космос – 527
👍👍👍👍👍👍👍 29%
Путешествия во времени – 514
👍👍👍👍👍👍👍 28%
Психология эмоций – 455
👍👍👍👍👍👍 25%
Точные науки – 184
👍👍 10%
Любовь – 131
👍👍 7%
👥 1811 people voted so far.
Брайан Вон, Пиа Гуэрра «Y: последний мужчина»
В один день и час по совершенно непонятным причинам все мужчины и млекопитающие с Y-хромосомой умирают, а разрозненная цивилизация остаётся на хрупких женских плечах. Спустя два месяца, отсутствие электричества, транспортного сообщения, еды и правительственного аппарата приводит к образованию нескольких групп: одни стремятся любыми способами вернуть прежний образ жизни, другие под шумок захватывают новые территории, а третьи ударяются в философию амазонок, вырезают себе левую грудь и празднуют падение патриархата.
В этой атмосфере растерянности, страха и безысходности о себе даёт знать единственный выживший мужчина — Йорик Браун со своей обезьянкой Амперсандом.
За Йориком тут же начинается охота. Одновременно в нем видят ключ к разгадке произошедшего и угрозу, вопрос лишь в том, кто первым до него доберётся. Геройство в планы Йорика никак не входило, ибо его цель добраться до любимой девушки за 10 тысяч километров от него. Пожалуй, спасение мира впервые является побочным квестом на пути главного героя и это сразу подкупает. В довольно ироничной манере комикс преподносит острые социальные темы и рушит шаблоны, попутно переворачивая с ног на голову и мужские фантазии (за 245 страниц ни одного намёка на сексуальное рабство найдено не было). Например, на фоне хаоса, насилия и грабежей, творящихся в крупных городах, оказавшиеся на свободе преступницы из женской тюрьмы ведут тихую, почти райскую жизнь в посёлке и поднимают сельское хозяйство. И подобные финты разбросаны по всему сюжету, рисуя самую непредсказуемую картину развития событий в контексте: «Что, если бы..».
#читаюсейчас Хорхе Луис Борхес «Новые расследования»
Как-то раз я прочёл, что человек, распорядившийся возвести чуть ли не бесконечную китайскую стену, был тот самый Первый Император Шихуанди, который приказал сжечь все книги прежних времён. То, что оба эти грандиозные деяния — пятьсот или шестьсот лиг камня, защищающего от варваров, и жестокое уничтожение истории, то есть прошлого, — исходят от одного человека и каким-то образом являются его символами, неожиданно обрадовало и взволновало меня.
С точки зрения истории в этих мерах нет ничего таинственного. Современник войн Ганнибала, Шихуанди, император династии Цинь, завоевал шесть царств и уничтожил феодальную систему; возвёл стену, потому что стены служат защитой; сжёг книги, потому что к ним обращались его противники, чтобы восхвалять правителей древности. Сжигать книги и воздвигать укрепления — общий удел правителей, необычен лишь размах Шихуанди. Ряд синологов именно так и считают, но мне чудится в событиях, о которых идёт речь, нечто большее, чем гиперболизация заурядных распоряжений. Привычно оградить сад или цветник, но не империю. И глупо было бы утверждать, что самое обычное для народа — отречься от памяти о прошлом, мифическом или истинном. К тому времени как Шихуанди повелел начать историю с него, история китайцев насчитывала три тысячи лет.
Шихуанди, по описаниям историков, запретил упоминать о смерти, он искал эликсир бессмертия и уединился во дворце, где было столько комнат, сколько дней в году. Эти сообщения наводят на мысль, что стена в пространстве, а костёр во времени были магическими барьерами, чтобы задержать смерть. Все вещи хотят продлить свое существование, писал Барух Спиноза, возможно, Император и его маги полагали, что бессмертие изначально и что в замкнутый мир тлению не проникнуть.
Мой любимый подкаст о поп-культуре Blitz and Chips в этом месяце запустил книжный клуб и первой книгой для обсуждения стала «Краткая история семи убийств» Марлона Джеймса https://vk.com/blitzandchips?w=wall-111640042_1326
Рекомендую присоединиться и уверена, что дальше будет ещё больше крутых книг, ведь на этом романе ребята не зря остановили свой выбор. Выход книги прошёл тихо и до неприличия незаметно широкому кругу читателей, хотя произведение достойно внимания более чем.
Сергей Довлатов «Блеск и нищета русской литературы»
Филологическая проза Довлатова увлекательна, тонка и язвительна. Каждая рецензия на русского классика — мгновенный шарж, где Тургенев предстаёт ботаником и натуралистом, Достоевский занудным публицистом, а Толстой, наплодившим надломленных выходцев из яснополянской школы. Лишь Чехова, Бродского, Лимонова и Ерофеева обходит стороной афористический укол, резко сменившись на писательское обаяние.
Будучи ярким представителем русской литературы в эмиграции, Довлатов рассуждает о ее судьбе в форме самиздата по одну сторону занавеса и газеты «Новый американец» по другую. Третья эмиграция венчала собой реализацию права писателей на творчество, собственное мнение, достаток и даже право быть неправыми. Изнутри литературный процесс виделся Довлатову путаницей бесспорного величия и несомненного убожества, отсюда прямолинейная отсылка к «Блеску и нищете куртизанок» Бальзака.
***
Мой рассказ был опубликован в журнале «Ньюйоркер». Мне объяснили, что это большой успех. В Союзе о «Ньюйоркере» пишут: «Флагман буржуазной журналистики..». Здесь его тоже ругают. Знакомые американцы говорят:
— Ты печатаешься в самом ужасном журнале. В нем печатается Джон Апдайк...
Я не могу в этом разобраться. Я все ещё не читаю по-английски. Джон Апдайк в переводах мне очень нравится. Курт Воннегут тоже ругал «Ньюйоркер». Говорил, что посылал им множество рассказов. Жаловался, что его не печатают. Хемингуэя и Фолкнера тоже не печатали в этом журнале. Они говорят, Фолкнер писал чересчур хорошо для них. А Хемингуэй чересчур плохо. Мне известно, что я не Воннегут. И тем более — не Фолкнер. Мне хотелось выяснить, чем же я им так понравился. Мне объяснили:
— Большинство русских авторов любит поучать читателя, воспитывать его. Причём иногда в довольно резкой, требовательной форме. Черты непрошеного мессианства раздражают западную аудиторию. Здесь этого не любят. И не покупают...
Незамысловатый, но весьма интересный тест от «Арзамас» http://arzamas.academy/materials/1017
Читать полностью…
#читаюсейчас Марсель Пруст «Заметки об искусстве и литературной критике»
Жить стоит ради того, в чем кроется предмет восхитительного желания: бывать на прекрасных балах, бродить по улицам и видеть вокруг прекрасных людей, подстегивать свое любопытство, чтобы познать его, чтобы насытить душу самым совершенным из существующего на земле, как можно более полно овладев формами, которые принимает желание, пусть затем и придет разочарование, наблюдать прохаживающихся по саду цветущих созданий, вбирать их красоту, смотреть в окно, думать: «Вот наилучшие возможности», и осуществлять их. Порой благодаря такому самоподстегиванию в один и тот же вечер удается сорвать до трех самых недоступных цветов.
Хотя и правда, что желанны лишь редкие победы, достигнутые с тем, чтоб доказать себе, на что ты способен.
Осуществление желаний — как бал для служанки: ищешь пищу для мечты, ведь для каждого это что-то свое, останавливаешь на ком-то свой выбор, назначаешь день и ради этого пренебрегаешь более возвышенными удовольствиями. Ласка такого-то человека или хотя бы жест, интонация — вот чего ты хочешь в скором будущем; ты просишь у жизни некоего образца осуществления твоих желаний; быть представленным такой-то девушке, узнать ее, незнакомую, или, скорее, самому превратиться из незнакомца в ее знакомого, из того, кем можно пренебречь, в того, кем нельзя не восхищаться, из одержимого ею в удерживающего ее в своей власти — таков твой способ ухватиться за неуловимое будущее, единственно доступный тебе, тогда как путешествие в Бретань означает для тебя увидеть в пять часов вечера стволы дубов, перерезанные посередине лучом закатного солнца.
И поскольку первое побуждает тебя отправиться в путешествие или — если ты знаком с нею — отправиться вместе в такое место, где ты можешь предстать пред нею во всей красе, где ты доставишь себе удовольствие осуществленного желания, поскольку она стала для тебя первейшим из желаний, которые ты стремишься осуществить, и это малое заставит тебя пожертвовать более важным ради того, чтобы не прозевать свой шанс, не упустить единственное существо, которое ты наметил себе в качестве желанного и в котором для тебя заключены вся любовь и все прекрасные женщины, как вселенная заключена в этом солнце над дворцом в Венеции, — то второе побуждает тебя остановить на этом путешествии свой выбор.
Открою вам секрет, ребята, как не только сэкономить время, но и сделать процесс приготовления еды увлекательным. Я люблю готовить, узнавать новые рецепты и экспериментировать, однако вопрос о том, чем именно побаловать себя все чаще загоняет в тупик, не говоря уже о нескольких часах, потраченных на поход в супермаркет и очереди.
В такие моменты неизменной (и самой действенной!) панацеей становится «Партия еды» с весьма заманчивым ценником в 1700 рублей при первом заказе трёх ужинов http://partiya.me/2kFbd8k
Каждое воскресенье сервис доставляет коробку на ваш вкус с самыми свежими продуктами и оригинальными фоторецептами, одобренными диетологами. С «Партией еды» приготовление десерта или стейка не займёт более 30 минут, зато доставит массу удовольствия и позволит почувствовать себя шеф-поваром с весьма изысканным вкусом :)
п.с.: в коробочке также найдёте искреннее и душевное письмо от основателя сервиса.
Приятного аппетита!
Я жуткая трусиха и боюсь ужастиков, но при этом с 11 лет обожаю «Обитель зла» и пересматривала первые части несчетное количество раз. Что интересно, больше всего меня пугало не полчище зомби, а Красная Королева — безжалостный искусственный интеллект в образе маленькой девочки, которую, к счастью, удалось обезвредить.
Вместе с выходом новой части «Обитель Зла: Последняя глава» Красная Королева вернулась и предлагает сыграть с ней в увлекательную игру по мотивам фильма @ObitelZlabot. Правда, для победы не обязательно быть спецагентом, а вот фанатом серии — вполне :)
Дин Макканелл «Турист»
Однажды Жак Лакан предположил, что желание быть где-то ещё может оказаться не менее сильным, чем сексуальное влечение. Ведь чтобы жить, а не выживать, нужно быть открытым удивлению, пуститься в путешествие, постоянно находиться в поиске того, что стоит увидеть, сделать, попробовать. В этом контексте зародился новый комплекс моделей поведения — туризм.
С 1976 года теория Макканелла остаётся единственной, рассматривающей международный туризм и осмотр достопримечательностей, как социокультурный феномен.
Сегодня, одна из крупнейших индустрий в мире пропагандирует трату денег в чужом доме (стране), чтобы те, кто живет там, тоже могли куда-то поехать и тратить деньги дома у других. Таков триумф туризма и стремительно проникающего повсюду туриста — отражения современного человека. Наверняка вам знакома ситуация, когда собираясь посетить новую страну, или город, проводишь разведку по музеям, памятным местам, развлечениям. И уж точно не раз сталкиваясь за границей с земляками в барах, закатывали глаза с осуждением. При этом, именно коллективное посещение достопримечательностей, вкупе с оценкой публичного поведения, позволяет объединить фрагменты в общий опыт и получить более полное впечатление от страны. Просто увидеть зрелище недостаточно, куда важнее разделить его восприятие с другими, проявить человеческую солидарность.
Что интересно, до недавнего времени туристам в Париже предлагали экскурсии по катакомбам, моргам, скотобойням, типографиям и монетному двору. Подобный взгляд изнутри на зоны общественной деятельности превращает в главную достопримечательность общество и разнообразие работ. Но идеалом путешествия до сих пор остаются маршруты, приводящие к памятникам, природным заповедникам и даже съемочным площадкам без вымышленной пропаганды и культивирования объекта.
Лирические стихотворения дополнены иллюстрациями известных японских художников и, честно говоря, пребываешь в замешательстве, что доставляет большее эстетическое удовольствие.
Читать полностью…
п.с.: коллеги безжалостно растащили странички с любимыми героями и мой экземпляр заметно исхудал.
Читать полностью…
#читаюсейчас Тэффи «Тонкие письма»
Мне четырнадцать лет.
Теперь уже все не то.
Теперь я каждый вечер, в ущерб заданным урокам, читаю и перечитываю все одну и ту же книгу «Войну и мир» Толстого.
Я влюблена в князя Андрея Болконского. Я ненавижу Наташу, во-первых, оттого что ревную, во-вторых, оттого, что она ему изменила.
— Знаешь, — говорю я сестре вечером, — Толстой, по-моему, нечестно про неё написал. Посуди сама: коса у неё была и негустая и недлинная, губы распухшие. Нет, по-моему, она совсем не могла нравиться. А жениться он на ней собрался просто из жалости.
Каждый вечер я читала «Войну и мир». Мучительны были те часы, когда я подходила к смерти князя Андрея.
Мне кажется, что я всегда немножко надеялась на чудо. Должно быть, надеялась потому, что каждый раз то же отчаяние охватывало меня, когда он умирал. Ночью, лёжа в постели, я спасала его. Я заставляла его броситься на землю вместе с другими, когда разрывалась граната. Отчего ни один солдат не мог догадаться толкнуть его? Я бы догадалась, я бы толкнула. Потом я посылала к нему всех лучших современных врачей и хирургов. Раз даже решила ехать к Толстому, просить его, чтобы он спас князя Андрея. Пусть даже женит его на Наташе, — даже на это иду, даже на это! — только бы не умирал.
И зачем он так давно жил? Родился бы попозже — я бы с ним встретилась. Что ж из этого! Наташа, небось, тоже не красавица была: косичка — крысиный хвостик, губы распухшие. А если и умер, так зачем об этом писать? Лучше бы я ничего не знала. Толстой тоже хорош — пишет, а обо мне и не подумает!
И за что замучили меня?
Каждую неделю читаю я, как он умирает, и надеюсь, и верю в чудо, что, может быть, на этот раз он не умрет.
Нет. Умер! Умер! Умер!
Живой человек один раз умрет, а этот вечно, вечно! И стонет мое сердце, и не могу готовить уроков. А утром... Сами знаете, что бывает утром с человеком, который не приготовил урока!
Введением к «Туристу» Дина Макканелла оказалось стихотворение «Anywhere out of the world» из цикла
Шарля Бодлера «Парижский сплин» (крайне советую!). Прекраснее и быть не могло.
Жизнь — это больница, где каждый пациет страстно желает перелечь на другую кровать.
Кому-то хотелось бы хворать у печки; другой уверен, что выздоровеет возле окна.
Мне кажется, что я бы всегда чувствовал себя хорошо там, где меня сейчас нет; и вопрос о переезде туда — вот что я обсуждаю непрестанно в беседах с моей душой.
«Скажи мне, бедная моя охладевшая душа, не думаешь ли ты пожить в Лиссабоне? Там должно быть жарко, и ты бы отогрелась там, как ящерица. Это город возле самого моря; говорят, что он весь выстроен из мрамора, и тамошние жители так ненавидят растительность, что уничтожают все деревья. Вот пейзаж, который пришелся бы тебе по вкусу, — свет и камень, и вода, где они отражаются».
Моя душа не дает ответа.
«Раз уж ты так любишь покой в сочетании с переменой зрелищ, не хочешь ли пожить в Голландии, этой блаженной стране? Может быть, ты повеселеешь в этом краю, чьи образы так часто восхищали тебя в музеях. Что думаешь ты о Роттердаме, — ты, любящая леса мачт и корабли, пришвартованные к ступеням домов?»
Душа остается немой.
«Может быть, тебя сильнее привлекает Батавия? Что ж, там мы нашли бы дух Европы, обрученный с тропической красотой».
В ответ — ни слова. Не умерла ли моя душа?
«Или ты уже окоченела до такой степени, что только в своей боли находишь удовольствие? Если так, давай умчимся с тобою в те края, что сходны с царством Смерти. — Решено, бедная моя душа! Мы отправляемся в Торнео. Даже еще дальше — к крайним пределам Балтики; и еще дальше от всякой жизни, насколько это возможно, — к самому полюсу. Там косые лучи солнца лишь едва скользят по земле, и подолгу тянутся дни и ночи, убивая разнообразие и увеличивая монотонность, близкую к небытию. Там мы сможем надолго окунуться в сумерки, а чтобы развлечь нас, северные зори станут время от времени посылать нам снопы розовых лучей, сходные с отражениями адского фейерверка!».
Наконец душа моя взрывается возмущением, и слова, что она выкрикивает мне, воистину мудры: «Не важно! Не важно куда! Все равно, лишь бы прочь из этого мира!».
Барри Майлз «Бит Отель»
Барри Майлз был знаком с Берроузом, Корсо, Гинзбергом, Гайсином, Ферлингетти и портрет «разбитого поколения» составлен им не только из дневников писателей, но и собственных воспоминаний. Ему удалось проникнуть в замкнутую систему мышления битников, сознательно отошедших от условностей и создавших новую экосистему с тесным переплетением творческого безумия, наркотиков и авангарда.
В период с 1950 по 1960 год, Бит Отель на узкой средневековой улочке Жи-ле-Кер, неожиданно для его владельцев, стал пристанищем и оплотом самых активных представителей битников. «Разбитые» бежали в Париж за свободой, запрещёнными наркотиками и отсутствием морали, многие из них были геями и именно во Франции не чувствовали осуждения со стороны. Придерживаясь образа жизни богемной бедности, поэты и художники могли усердно работать изо дня в день над новыми идеями, или бродить по улочкам, расплачиваясь за проживание в отеле своими стихами и картинами. Хозяйка снисходительно относилась к битникам, разрешая готовить в номерах и приводить на ночь гостей. Подобные посиделки ни раз заканчивались оргиями, что впоследствии нашло отражение в философии хиппи и распространении любви.
В Бит Отеле Аллен Гинзберг написал знаменитые стихи «На могиле Аполлинера», «К тете Розе», «Кадиш», а Корсо поэму «Бомба» с ядерным грибом на обложке, Гайсин изобрёл свой метод «разрезок». Атмосферу отеля с грязными комнатами, неприятными запахами и крысами описал Берроузом в «Голодном ланче». Несмотря на неприглядный вид, здание было эпицентром креатива и иллюстрацией жизни битников: беспорядочных связей, самокопаний, долгов, разочарований и поисков смысла. Среди них не было ни одной женщины (об этом факте я даже никогда не задумывалась!). Идеи личной свободы шли вразрез с идеями брака, раздражали их и не могли сравниться с эстетическим удовольствием от связи с мужчиной. Женщине же отводилась роль любовницы, не более.
Единственным из битников, кто никогда не жил в Бит Отеле, был Джек Керуак. Ему банально не везло со свободными номерами.
Секретные слова в Лабиринте на февраль:
Собака — 10% на художественную литературу;
Кошка — 10% на книги для детей;
Хорёк — 13% на путеводители;
Черепаха — 13% на книги по медицине;
Рыбки — 13% на естественные науки;
Хомяк — 13% на культуру и искусство.
Полистала «Тайную историю Твин-Пикс» Фроста и приступить не терпится, но сначала сериал!
Читать полностью…
С каждой главой отрываться от «Века самопознания» Канделя все труднее. Сказывается любовь к искусству и открытиям венской школы в период 1890-1918 годов в области психоанализа, когнитивной психологии и нейробиологии. На моей памяти искусство впервые рассматривается в контексте взаимовлияния наук об эмоциональном и изобразительном, что позволяет получать данные не только о внутреннем состоянии художника, но и процессах в мозге зрителя, рассматривающего картину.
Именно в Вене рубежа XIX-XX веков, художники, врачи и писатели тесно общались друг с другом, делились исследованиями и открытиями. Заимствований было не избежать и одна и та же идея принимала совершенно разные формы выражения. Так началась эпоха модернизма, чьи представители были обращены вглубь, в таинство познания скрытого в человеке, бессознательного. Фрейд, Шницлер, Климт, Кокошка и Шиле стали родоначальниками революции мысли о необходимости погружения в мир инстинктов, самоанализа, сексуальности.
Эта пятерка работала почти на соседних улицах, и в то время, как Шницлер эпатировал общественность принципиально новыми темами в литературе, став голосом аморального поколения, Климт впервые выдвинул идею о «вкладе зрителя» в завершение произведения. На основе этой идеи (и мучительных самокопаний) Кокошка заходит намного дальше остальных, опережая даже Фрейда, и раскрывая психические конфликты своих натурщиков, умудряется предсказывать через портреты будущие болезни и недомогания. Фрейда, опять же, обходит Шиле. Как известно у психиатра совсем не ладились сеансы с женщинами, и бесконечные контрпереносы не позволяли поставить верный диагноз, тогда-то на помощь и приходили сны. Шиле же передавал в своих картинах самый широкий круг женских эмоций от любопытства до страха, но постигал их характер за счёт серии собственных автопортретов.
Его смерть завершила эпоху экспрессионизма. Эпоху, когда для понимания внутреннего мира других было необходимо разобраться в своих навязчивых влечениях и потаенных воспоминаниях. Это был лишь первый шаг в диалоге науки и искусства.
Тематические подборки книг одним постом:
Книги о путешествиях
/channel/booksfox/524
Нетривиальные путеводители по разным странам
/channel/booksfox/600
Нон-фикшн о науке и технологии
/channel/booksfox/609
Ораторское искусство
/channel/booksfox/645
История России
/channel/booksfox/677
Книги известных художников
/channel/booksfox/693
Книжные открытия 2016 года (1 часть)
/channel/booksfox/736
Книжные открытия 2016 года (2 часть)
/channel/booksfox/767
Дневники и записные книжки писателей
/channel/booksfox/804
Видеоигры и геймдизайн
/channel/booksfox/825
Предыдущие подборки /channel/booksfox/520