3282
Фольклор, языки и традиционные культуры. —------------------------------------ Только музыка: https://t.me/bezbra_music —-------------------------------------
Вот, кстати, тоже работная песня, только с другого конца континента https://youtu.be/c3fctmixsKE
Читать полностью…
Можно считать за дисклеймер. Это не значит, что безбра превратится в канал про митинги, но она не из параллельной реальности вещает. И потому ближайшие три дня канал молчит.
Питер, мы с тобой.
В последние дни часто вспоминаю, как однажды мы спускались по серпантину где-то в центральном Дагестане и увидели, что с дороги на петлю ниже нас свалился уазик, упал на крышу и съехал вниз по склону метров на пятьдесят. Неподалёку на траве сидел вылетевший из окна шофер с разбитой головой, слепо шарил вокруг себя руками, пытался и не мог встать, а из машины кричали люди.
Мы выскочили из своего минивена, побежали вытаскивать людей, почти сразу через разбитое окно извлекли из машины мальчика лет восьми, но внутри ещё оставались мужчина с женщиной. Уазик был фактически сплющен, двери заблокированы, а мужик был ещё и ко всему поразительно толстый. Потом уже выяснилось, что он был городской, конечно. Так или иначе вытащить их из машины было невозможно, и мы стали пытаться выломать дверь в шесть рук, дергали изо всех сил, даже ломиком отжимали, но она не поддавалась.
Так продолжалось еще минут десять, пока из соседнего аула не прибежали квадратные приземистые лакские мужики с огромными деревернскими ладонями. До сих пор перед глазами эта сцена, как они несутся вниз по склону огромными прыжками, как маленький небритый оползень из пяти человек в кепках, орут что-то по-лакски, и глаза у них чёрные как уголь от адреналина. Они добежали, отпихнули нас и голыми руками буквально разодрали уазик на части в две минуты. Я стоял в растерянности и не верил своим глазам до тех пор, пока мимо меня не полетел смятый капот.
Пока из машины извлекали женщину с мужчиной, наши пытались привести в себя мальчика, которого вытащили первым. Он стоял, крепко сжав кулаки, с белыми от напряжения губами, его била дрожь, у него была рассчена бровь и вся голова в муке из распоровшегося в машине пакета. Его пытались обнять, пытались напоить, утереть лицо, но он отнекивался, и было видно, что его главная, самая вообще важная задача сейчас - не плакать. Не уронить себя. Как-то в него всё-таки влили стакан воды в итоге, заклеили бровь и посадили с остальными в жигули, которые тоже приехали, видимо, из этого лакского аула, и повезли их навстречу скорой из райцентра.
Я, надо сказать, со стрессом справиля похуже мальчика. Просидел потом остаток дня в доме, пил домашнее вино из пятилитровой канистры и выковыривал стеклянные кубики из ладоней. Выпил полканистры, но заснул всё равно совершенно трезвый.
И вот читая про стачку дальнобойщиков в Дагестане, где для села в особенности дальнобой - это чуть ли не главный вид малого бизнеса и предпоследний способ накормить семью честно заработанным рублём, я вспоминаю этого мальчика с мукой на ресницах и сжатыми кулаками.
И очень хочется, чтобы он вырос всё-таки в свободной стране.
Болгарский, кстати, в каком-то смысле сыграл очень серьёзную роль в формировании современного русского языка. Ну вернее, староболгарский. Или ещё вернее, солунский диалект староболгарского, на котором говорили Кирилл с Мефодием. Они, как известно, родом были из византийского города Фессалоники, где помимо греческого говорили ещё и на солунских говорах.
Собственно, из этого городского болгарского Кирилл с Мефодием, которые были то ли билингвы-греки, то ли билингвы-болгары (скорее второе), вывели некоторую норму и перевели на неё Священное писание. Из этой нормы со временем выделился церковнославянский язык, который русскому в общем-то родственен примерно так же, как польский, то есть довольно далеко. Заимствований из церковнославянского в литературном русском как известно полно, от некоторых приставок до целых грамматических категорий типа отглагольного причастия, ну и самых обыкновенных слов типа "рождать".
Характерным образом в русских говорах и диалектах, которые развивались вне книжной культуры больших городов, церковнославянизмов на порядок меньше, и в русской деревне начала XX века неграмотные крестьяне богослужение уже просто не понимали. Диалектологи до сих пор в деревнях фиксируют что-то вроде "хлеб наш насучный дай нам здесь". Потому что "здесь" это логично, а "днесь" это вообще хрен знает что такое, не по-русски как-то.
Слово "хлеб", кстати, - тоже заимствование из каких-то нижненемецких диалектов, просто очень старое.
Вообще русский литературный язык сформировался, конечно, как некоторое недоразумение. Были южные древневосточнославянские диалекты с большой традицией киевской книжности, были северные с такой же традицией в Новгороде, и они, конечно, должны были стать основой литературного произношения, а не эта хренотень, которая образовалась на пересечении нескольких диалектных зон в каком-то задрипанном остроге на притоке Волги. Который ко всему еще и буквально называется "слякоть" на чёрт знает каком языке.
Собственно, эта гибридность москвоского койне, которое беспорядочно нахватало в себя черты разных диалектов, а записывало их по-церковнославянски, и сформировала ад нашей орфографии и странное несоответсвие грамматики разговорного языка и письменного. Есть даже в среде наших русистов и диалектологов такое сожаление, что основой нашего литературного языка стал этот баклажан, фаршированный гвоздями, а не благородные северные диалекты (из южных благополучно образовался украинский). В конце концов, первая фиксация матерной брани на письме зафиксирована на берестяной грамоте из Старой Руссы - http://gramoty.ru/index.php?act=full&id=1048
"Якове, брате, еби лёжа, ебехото".
"Еби лёжа" в значении успокойся, тише будь, Яша-ебехот.
Это ли не повод для ностальгии.
Просто хорошая вечерняя песня.
https://www.youtube.com/watch?v=xhMCz7e-rzg
"Квагахеткила". Тоже Рача, кстати.
"Глаза плачуть и плачуть, что им делать, плачуть и плачуть глаза"
https://www.youtube.com/watch?v=KPxiQyoCmXw
В общем понятно, да, что от этого разит любительщиной и что это хорошая музыка скорее вопреки всему, чем состоявшееся музыкальное явление. Но всё-таки есть тут такой момент, когда рожок как бы вытесняет верхний голос в ещё более высокий регистр и появляется в песне какой-то свой собственный надлом. Такой искристый и тёмный, как у каменного угля. Говорят, шахтёры по этой искринке на сломе отличают хороший уголь от плохого, и это, конечно, хороший уголь.
Вряд ли этого кому-то в жизни не хватало, но вот есть песня группы "Сплин" на колёсной лире.
Читать полностью…
Так. Кажется, нужно всё-таки распространить, а то звучит так, будто всякий креол обречён превратиться в английский. У креола тоже есть два путя. Он может раствориться, а может обрести самостоятельность. Для второго нужно, чтобы от креола отстали языки-родители.
Лучше всего креолы сохраняются на всяких островах вроде Гаити (гаитянский креол и вовсе имеет официальный статус), или, например, на Карибах. Карибские острова колонистами использовались в основном как плантации сахарного тростника, хлопчатника и табака. Сначала на плантациях использовали рабский труд аборигенов, но они стали довольно быстро вымирать. Местное население, как и все коренные народы обеих Америк, не имело иммунитета от оспы и гепатита настолько, что вымерло по всему Новому свету то ли на 95, то ли на 98 процентов из-за одних только европейских болезней.
Поэтому сюда стали со страшной силой везти рабов из Западной Африки, которые привезли с собой малярию и геморрагическую лихорадку. От этих болезней иммунитета не было уже у европейцев. На некоторых островах эпидемиологическая ситуация была такой, что Ватикан ссылал туда особо провинившихся европейских священников, чтобы обойти собственный мораторий на смертную казнь.
Африканцы на плантациях мешались с остатками коренных, промеж собой они говорили на пиджине, который по мере вымирания хозяев и аборигенов оказался отрезан от родительских языков и превратился в самостоятельную сущность.
И поэтому сегодня можно послушать музыку на креольском языке гарифуна. Музыка, на мой вкус, скучноватая, обыкновенное карибское музло, но всё-таки:
После подавления басмачества в Таджикистане началась, разумеется, коллективизация. Когда чекисты на ишаках наконец добрались до высокогорного Памира, они там на высоте трёх тысяч метров над уровнем моря в долине Ишкашим обнаружили патрилокальную общину. Зерновые на такой высоте растут довольно плохо, плодородной земли очень мало, даже скот приходится угонять на альпийские луга за десятки километров от кишлака, поэтому распределением продовольствия в рамках своего рода плановой экономики там ведал глава родового клана. В понятиях советской власти это называлось «кулак», поэтому последнего сельского голову Ишкашима в возрасте шестидесяти с небольшим лет немедленно повязали и увезли на ишаках в Сибирь, а вместо него поставили кого-то из партактива. Ишкашимцы до сих пор не понимают, что именно тогда произошло.
Тем времнем в противоположном конце страны чекисты как раз добрались до ямальских ненцев и обнаружили, что у них на одно стойбище приходится как минимум 400 оленей. Советская власть рассудила, что олень - это что-то вроде коровы, и всех, кого в тундре встречала, раскулачивала. Правда, тут она столкнулась с такой сложностью, что с Ямала людей ссылать, в сущности, некуда, поэтому ненцев отправляли рыть Большой Ямальский Мерзлотник на несколько сотен километров южнее мест их традиционного кочевья. Если кто не знает, Ямальский Мерзлотник - это такая грандиозная яма в вечной мерзлоте, с большим количеством тоннелей и тупиков, где хранят замороженную рыбу. Вроде московского метро в январе.
http://www.marshruty.ru/PhotoFiles/a/9/9/a/a99a86f110d041308a46026aaf64dd44/large/1.jpg
Ненцы дорыли мерзлотник, забрали детей из детдомов и ушли обратно на север кочевать, а что произошло с главой патрилокальной общины Ишкашима, неизвестно. Морали здесь нет.
Серьёзно, очень же похоже
https://www.youtube.com/watch?v=rkY_zTKzPCY
После вчерашнего поста стали спрашивать, а что, собственно, за трансгендерные практики были у чукчей. Ну вот было такое, да. Лучше всего это описано у великого Тан-Богораза (он вообще главный по чукотской этнографии уже лет как сто), но общий смысл тут в том, что ритуальная смена гендера была на Чукотке, видимо, частью института шаманизма.
В исследованиях часто описывается, что процесс ритуальной смены пола у чукчей обычно начинался с какой-то горячечной болезни или чего-то иного, вызывавшего продолжительный галлюцинаторный бред. Такого рода вещи почти во всех шаманических культурах считаются эпизодами общения с потусторонним и часто становятся как бы отправной точкой для инициации члена общины как шамана.
За этим у чукчей следовала перемена причёски с мужской на женскую (процесс долгий, потому что у чукотских мужчин голова обычно частично выбривалась), затем одежды, потом смена паттернов поведения, речи, глубокое изменение личности и в конце концов переход в зону женских табу, обязанностей и привилегий. В частности, такой трансгендер вполне мог стать законной женой кому-то из соплеменников. Прошедшие смену пола из-за этого эпизода общения с миром духов считались очень сильными шаманами, но не всегда.
Богораз описывает луораветлан-трансгендеров, не имеющих и никогда не имевших магических сил, равно как и шаманов, никогда не менявших свой социальный пол. Кроме того, у него фигурируют и женщины, перешедшие в мужской гендер, правда, таких случаев Богораз зафиксировал меньше. Иными словами, практика перемены пола у чукчей имеет сильную, но не абсолютную привязку к шаманизму, она скорее подчёркивает особый статус шамана, чем определяет его как мага.
Чукчи, кстати, в этом смысле совершенно не уникальный случай. В Албании, например, до самого недавнего времени незамужняя женщина могла полностью переменить гендер на мужской, правда, с обетом безбрачия. Очень много травестии традиционно окружает тему родов, когда мужчина после родов жены одевает платье, изображает схватки и держит на руках младенца так, будто сам его родил. Такого рода обряды описаны буквально по всей планете - у карибских аборигенов и в беларусской деревне, у карачаевцев и у многих северных народов.
Абсолютно поразительным образом в современном Иране благодаря издержкам тамошнего шиитского мазхаба операции по перемене пола не просто не осуждаются, а даже субсидируются государством. Правда, гомосексуалов там всё равно по шариату казнят.
Вообще про такие вещи очень хорошо написал великий российский сексолог И.С.Кон в книге "Лунный свет на заре. Лики и маски однополой любви". Да, название звучит как реклама травести-шоу из девяностых, но книга и правда очень хорошая, с огромным количеством интересных примеров и написана лёгким понятным языком, всем советую.
Поход продлился почти 18 лет с перерывами, по ходу дела Павлуцкий получил из Якутска указание "оных немирных чюкч военною оружейною рукою наступить и искоренить вовсе" и действительно по разным подсчётам уничтожил около трети всего населения полуострова, но безрезультатно.
Все старые приёмы казаческого освоения Сибири с ними не работали. Обыкновенно с коренными народами всё кончалось демонстративным насилием с обещанием защиты от соседей (см. историю девяностых). Если это не срабатывало, казаки просто брали заложников-аманатов (как правило женщин с детьми) и таким образом принуждали аборигенное население к выплате ясака.
Демонстративное насилие Павлуцкий попробовал, просто под корень вырезав несколько стойбищ, но чукчи не испугались, а впали в бешенство и контратаковали довольно большими силами. Эти силы Павлуцкий почти полностью истребил и обнаружил, что опять ничего не поменялось и ясак платить никто не собирается.
Правда, в первом своём походе он обнаружил на одном из разорённых стойбищ русскую женщину, которую чукчи угнали из какой-то заимки на тысячу километров западнее. Да, рейды чукчи тогда устраивали и правда на какие-то невероятные расстояния. Женщина прожила с ними много лет, русский почти забыла, на лице у неё были ритуальные чукотские татуировки. Вообще у чукчей была распространена практика ассимиляции рабов, хотя чаще всего ими становились всё-таки коряки и юкагиры.
Потом Павлуцкий решил попробовать тактику аманатов, захватил несколько десятков чукотских женщин с детьми, запер их в амбаре и стал ждать гонцов. Гонцы не пришли, зато наутро оказалось, что женщины всех своих детей зарезали, а сами повесились на стропилах, потому что плен по чукотским понятиям - это предел бесчестья, а ритуальное самоубийсвто у них было настолько распространено, что впечатлило бы даже японцев времён раннего сёгуната.
Павлуцкий решил попробовать ещё раз и захватил в плен одного из главных чукотких вождей-тойонов, но чукчи просто разобрали оленей вождя и ушли, потому что в действительности никакой субординации никогда не соблюдали, были абсолютными анархистами, плюс были уверены, что если вождь хоть чего-то стоит, то давно уже висит в петле.
Павлуцкий не сдался и пробовал тактику выжженной земли, отбирая всех оленей. В ответ чукчи собрали стадо в несколько тысяч голов и спустили их на Павлуцкого со склона сопки. Павлуцкий уцелел, но трофейное стадо у него стало настолько огромным, что охранять его было невозможно. Чукчи просто по ночам приходили и забирали своих оленей обратно, попутно убивая часовых.
В итоге Павлуцкий за восемнадцать лет войны несколько раз просто по весне выходил из Анадыри и устраивал на Чукотке резню до осени, а потом возвращался в Анадырь и всю зиму наблюдал, как у него потихоньку разворовывают оленей.
Тем времением разобщенные прежде племенные союзы чукчей стали консолидироваться, координировать усилия, научились действовать тактикой заманивающих точечных ударов, и в итоге Павлуцкий с войском угодил в котёл. Лоураветланы буквально навалились всем миром, убили множество народу, включая самого Павлуцкого, дослужившегося к тому времени до майора, захватили полковое знамя и утащили пушку.
Питер гибелью экспедиции Павлуцкого-Шестакова очень впечатлился и решил, что чукотская пушнина выделки не стоит. Анадырь после ещё нескольких лет столкновений было решено срыть, ясак для чукчей сделать "добровольным", местных тойнов одарить дворянством и ещё сверх этого выделять специальные средства для торговли с чукчами водкой, чаем и напильниками, из которых те выковывали свои ножи.
Анадырь построят снова очень нескоро и в совершенно другом месте, задачу колонизации оставят водке, чаю и напильникам. Чукотка так и останется незавоёванным регионом до самой Революции, после которой просто войдёт в состав Союза по решению партактива из Анадыри. Чукчи возражать не станут, потому что за прошедшее время русские войдут в их космогонический миф на правах источника водки, чая и напильников и вообще станут единственным народом, кроме самих чукчей, который вроде как тоже считается так себе, но люди.
Не хочется заканчивать разговор о чукчах на такой издевательской ноте, тем более, что они вообще-то не чукчи, а луораветланы, то есть "настоящие люди" по-чукотски. Остальные по чукотским понятиям не вполне люди. В общем сейчас будет огромный, просто чудовищный текст на несколько постов, потому по чукчам у меня пунктик, держитесь.
Читать полностью…
Про горловое пение более или менее все знают, что это просто перебирание гармоник вниз или вверх от тона связок, то есть обер- или унтертональнре пение. Звучит экзотично, но научиться некоторым стилям того же хоомея на самом деле не очень сложно, основы и вовсе схватываются не вставая с дивана - в ютубе есть сносные обучающие ролики.
Но есть такая вещь, как чукотское горловое пение, и вот по ссылке просто 44 секунды недоумения.
https://youtu.be/efTCINZRfyw
Это вообще-то не пение, а скорее ритмическое хрипение, хотя чем они так люто хрипят - непонятно. Вестибулярной складкой, наверное, черт их знает.
Но стрем тут, конечно, в этих диковатых нечеловеческих улыбках. Это такой фирменный штамп советского эстрадного фольклора - у гнесинцев на выступлениях до сих такие же улыбки удовлетворённых психопатов.
Кажется, откроет человек рот пошире, а там у него куски стекла, трухлявые деревяшки, комья земли и непрожеванный котёнок.
Максимишин когда-то назвал это видео "Роль творческой интеллигенции в общественной организации труда"
https://www.youtube.com/watch?v=o7Zx82wb-nI
Но вообще танзанийская работная песня - и правда довольно любопытное явление. Этот риф на танзанийской скрипке вопреки всему (тембру инструмента в первую очередь) звучит очень "современно", и на некоторых видео даже закрадывается подозрение, что танзанийская работная песня испытывает какое-то влияние со стороны хип-хопа. Ну очень уж качает, извините.
Это обычное дело, казачий романс в принципе образовался по такой же схеме, просто несколько неожиданно наблюдать такой музыкальный осмос прямо живьем.
Ну и как они лихо крутят этими мотыгами, прямо Тони Хоук какой-то
И снова фоточки - стопятидесятилетней давности! Мет выложил пачку первых даггеротипов из Западной Африки: http://www.metmuseum.org/toah/hd/ephwa/hd_ephwa.htm?utm_source=Facebook&utm_medium=statusupdate&utm_content=20170401&utm_campaign=toah
Читать полностью…
В каком-то смысле хороший аналог церковнославянизмов в русском - это полонизмы в украинском, с той лишь разницей, что украинская литературная норма устроена немного логичней. Она выводится из языка деревни, то есть языка более "естественного", находящегося в более линейных отношениях с языком-предком.
Здесь есть, правда, такой нюанс, что в городах по-украински массово заговорили только в двадцатом веке, до этого они стояли такими русскоязычными или польскими или идишскими островами в окружении украинского села. Тот факт, что на селе проживало больше 80% населения страны, ситуации не менял.
Языком торговли, политики, криминала, шпаны, чиновников и всех этих бесчисленных городских страт с их социолектами украинский не был примерно так же, как в провинциях Австро-Венгрии языком городов был немецкий. Это вообще довольно типичная имперская ситуация. Тем не менее после распада империи Будапешт заговорил по-венгерски, просто потому что через урбанизацию накачал себя мадьярами из окрестных сел. Точно так же некогда русскоязычный город Душанбе в девяностых заговорил на таджикском, а еврейско-польский Львов после Войны на украинском.
С Киевом, Днепром, Донецком и т.п. этого не произошло по сумме причин. По украинскому селу, особенно на востоке, сначала прокатился Голодомор, потом началась коллективизация и колхозы. Колхозникам даже полноценные паспорта начали выдавать только в семидесятых, чтобы голодающее село не так валило в город.
После коллективизации была ещё и Война, немецкие зверства и расправы СМЕРШ, плюс искусственный послевоенный голод 1946-1947 годов, который Сталин устроил, как водится, из суммы пренебрежения и бесхозяйственности, главным образом во имя поддержания зернового экспорта в Европу. Тогда в украинской деревне, которая не знала голода весь предыдущий век, опять дошло до каннибализма, второй раз за двадцать лет. Тут можно много печаловаться, но достаточно съездить в какое-нибудь случайное украинское село и просто посмотреть на эти детские кладбища, где все могилки без крестов и одного времени.
Тем временем города довольно последовательно накачивались русскими по распределению, вымершие с голода или сожжённые немцами колхозы тоже компенсировали рабочей силой с востока, а говорить о всякой угольной и перерабатывающей промышленности и вовсе не приходится, она вообще почти вся была русскими построена и на русскоязыной рабочей силе функционировала.
Это была совершенно типичная ситуация по всему Союзу, от Эстонии до Бурятии. Тот же Душанбе вообще построили в 1920-х, и до самой гражданской в Таджикистане (да, было там такое в девяностых, жуть полная) это был банально русский город.
Но в Украине колонизация была не только городской, но и частично сельской, ужас перед украинским сепаратизмом у советской номенклатуры был просто до смешного огромный, и всякая настоящая активность по развитию украинского языка, конечно, подавлялась будь здоров. И в общем с тех пор украинский язык так в городах в центре и на востоке страны не освоился, а в деревнях довольно массово креолизовался в суржик.
Что-то подобное произошло и в Беларуси, но там всё прямо совсем печально. Этот человек, похожий на страусиное яйцо с усами, по-беларусски просто не говорит, не умеет, а официальная газета президентской администрации там называется "Советская Белоруссия" и издаётся по-русски.
О, в телеграме теперь можно MP4 и MOV напрямую смотреть. Вот, например, смотрите, как турист-болгарин пришёл в Капитолий в штате Юта и давай петь.
Читать полностью…
Вот где-то в Раче грузинские крестьяне отмечают мариамоба (празник Святой Богородицы) на пригорочке. Скатерть, вино, кряжистые сельские потанцульки, огромный мужик приехал тракторе тоже, видно, уже тёпленький и тоже танцует.
https://www.youtube.com/watch?v=8lEFobh6mCU
И никаких камер, никаких депутатов, отмечающих важность сохранения великих традиций нашего великого народа в целях поддержания морально-нравственных устоев трезвости и молодёжи.
Никакого наркоста. Одеты люди в нормальную рабочую одежду. Мне вообще всегда хочется спросить этих ансамблевиков в вышиванках, где это они видели, что бы этот самый народ, которого народная музыка, добровольно тратил сотни часов своего времени, чтобы из какой-то ебаной травки соткать себе тряпочку? Какой вообще человек в здравом уме будет тратить время на это, когда у него свиньям корм не задан? Все эти деревенские деды сегодня всегда одеты одинаково. Кепарик, резиновые сапоги, треники и пиджак. Почему пиджак, чёрт их знает. Наверное, как-то отражается в пиджаке великая творческая сила нашего народа.
Посвящается всем, кто сегодня оказался в автозаках и ОВД. Выручай, ноченька.
Читать полностью…
В Южной Америке есть язык Гарифуна — не то чтобы совсем исчезающий, но всё к тому идёт. Интересен тем, что в нём часть лексики делится на употребляемую только мужчинами и на употребляемую только женщинами. Причём мужская лексика происходит в основном из карибского языка, а женская — из аравакских языков.
Одним из главных активистов, поддерживающих язык, был гондурасский музыкант Энди Палаио. Сегодня впервые услышал его музыку и пребываю в восхищении.
https://vk.com/wall-84846208_1597?hash=80ad5640f78a35308c
Вот Брайт Окпоча рассказывает злую нигерийскую шутку про жизненный выбор, очень похожую на анекдот про "у тебя есть два путя", но с другой концовкой. Окпоча принадлежит к народности игбо и вообще-то является самым значительным стендапером Африки (Трэвор Ноа не в счет). Шутит он по-английски, но с таким довольно специфическим нигерийским акцентом, очень узнаваемым.
https://www.youtube.com/watch?v=Tu5Fqk-nQGM
Это произношение в Нигерии уже почти зафиксировось как литературная норма, но самое интересное в нем - это то, что оно происходит из английского не напрямую.
Литературное произношение в Нигерии - это результат декреолизации языка брокин, который образовался в Нигерии во время британского владычества и вобрал в себя черты одновременно нигеро-конголезских языков, английского, плюс немного международного моряцкого сленга и португальского. Понятен он только носителям, в точности как знаменитый русско-норвержий пиджин мояпатвоя, и даже установился как лингва-франка во всей многонациональной дельте Нигера на какое-то время.
У брокин, как у всех почти креолов, есть такая особая черта - его на самом деле невозможно точно описать лингвистически. У него множество локальных вариантов, каждый из которых предплагает одновременно разные способы породить одно предложение - чуть больше под английскую грамматику или чуть больше под местную. Та же проблема, кстати, с русско-украинским креолом суржиком. Он образовался в зоне наложения южнорусского и украинского диалектных бассейнов и как бы постоянно пульсирует и переливается из одного в другой, не схватишь в нем норму.
По той же причине креолы почти всегда находятся в зоне риска. Какой-то из языков-родителей менее престижен, относительно малочисленен и постоянные словарные и грамматические вливания из другого родительского языка поколение за поколением его размывают, разбавляют. Декреолизуют, короче.
В нигерийской деревне брокин еще жив, конечно, и развивается куда-то, но в Лагосе уже все говорят просто на локальной инкарнации английского, который на слух даже поближе к стандартному английскому, чем шотландский. В Шотландии, видимо, местная специфика произношения тоже объясняется какой-то неравномерной декреолизацией языка завоеванных норманами пиктов, но это уже другая тема.
Мало вообще что настолько глубоко унижено советской эстрадой как народный инструмент, но вот смотрите какие обалденные Нерехтские рожёчники. Звучат абсолютно как джазовый саксофон, прямо Джон Колтрейн
Читать полностью…
Про чукоч много ещё чего рассказать можно, и про их обряды инициации со стрельбой из лука в спину без предупреждения, и про ритуальные самоубийства, и про их интересные трансгендерные практики ритуальной перемены пола, но пора сворачиваться.
Читать полностью…
Чукчами их называют соседи вроде эвенов и якутов (мы от них подхватили), это на луораветланском значит "у меня много оленей" и на береговых чукчей-китобоев по понятным причинам не распространяется. А много оленей у сухопутных луораветлан было потому, что они были чудовищно воинственными и со страшной силой грабили эвенов, коряков, юкагиров и вообще всех, до кого могли дотянуться. Когда до Чукотки с ее черно-бурыми лисицами добрались российские промысловики, чукчи их тоже стали грабить, убивать и угонять в рабство. К рабству мы ещё вернёмся, кстати.
Собственно, береговые чукчи тоже были не особенно мирными, часто отправлялись в байдарочные рейды как викинги какие-нибудь и тоже всех подряд грабили. При чем довольно часто плавали с такими целями и через Берингов пролив. Есть даже какие-то обрывочные сведения о том, что они грабили какие-то канадские форты на тихоокеанском побережье, но это могли быть и местные инуиты. Инуитов чукчи, впрочем, тоже конечно же грабили.
У чукчей вообще была колоссально развита воинская культура, был свой собственный пластинчатый доспех, тянувшийся сегментами от затылка до пят как панцирь сколопендры, и какие-то зачатки индустрии холодной ковки, усвоенные, видимо, от якутов. Якуты вообще тоже крутые, они свою собственную морозоустойчивую корову вывели, но это отдельный разговор.
http://timeallnews.com/uploads/posts/2016-04/1461124964_6.jpg
Как бы то ни было, воинская культура чукчей российских колонистов вполне впечатлила. Русские вообще в эту чертову Сибирь исключительно за соболями поперлись, когда повыбили пушного зверя к западу от Урала. Собственно, "за камнем" собирали пушнину в основном не промысловики, а коренные народы, которых империя просто облагала ясаком, но чукчи и сами ясак не платили и другим не давали своими набегами. В начале восемнадцатого века коряки и юкагиры от такого двойного грабежа устали, перестали свозить на остроги колонистов меха, и в Питере решили "стабилизировать ситуацию".
Инициатором экспедиции стал казак Шестаков, одним из первых составивший сухопутную карту севера Дальнего Востока. Где-то там ему, видимо, здорово вкатили то ли коряки, то ли непосредственно чукчи, и потому пороги Зимнего он обивал года два подряд, добиваясь разрешения на военную экспедицию на Чукотку и Камчатку. Экспедицию ему разрешили, но на условии, что его будет сопровождать капитан Павлуцкий из Тобольска. Тобольск тогда был такой меховой Ханты-Мансийск - через него в европейскую часть страны шла вся сибирская пушнина, и Павлуцкого Шестакову подсадили, видимо, из каких-то сугубо бюрократических соображений.
Разумеется, кончилось это всё конфликтом компетенций, подчиняться один другому не хотел и посреди экспедиции в Якутске Шестаков с Павлуцким устроили мордобой, окончательно поссорились и разделились. Павлуцкий пошёл на Чукотку севером, Шестаков югом на Камчатку, по пути они набирали по острогам охуевших от скуки и мороза гарнизонных казаков и вольнонаёмных из коренных народов. Коренные чукчей не любили и шли довольно охотно, так что к точке назначения оба пришли с довольно внушительными войсками по нескольку сотен человек. Шестаков начал замирять коряков, базируясь в Охотске, а Павлуцкий из-за распутицы застрял в остроге на несколько сотен километров севернее Анадыри.
В какой-то момент Шестаков узнал, что чукчи опять кого-то ограбили из подъясачных, быстро собрал казаков и подорвался в погоню, чтобы продемонстрировать, какая он серьёзная крыша. Нагнал он чукчей на реке Егаче, казаки сделали залп, но пока перезаряжали свои кремневые курмультуки, чукчи до них добежали и порешили практически всех на месте вручную, включая Шестакова. Павлуцкому отправили гонца, и он, как только узнал о произошедшем, рванул в Анадырь прямиком через Яблонный хребет, в какой-то совершенно фантастически короткий срок через сопки и буераки добежал до Анадыри и почти немедленно начал поход на Чукотку.
В общем, если вы думали, что это было самое чуднОе видео дня, то вот ещё чукотская эстрада в виде Вероники Ушколик.
https://www.youtube.com/watch?v=ZQcosZ2rXd4
Тут всё стрёмное. Костюм этот в духе мехового бикини Рэкел Уэлч из "Миллиона лет до нашей эры", хрипение, крики чаек, хрен поймёшь, где здесь заканчивается какой-то фольклорный материал и начинается экзамен на звукорежиссера. Это уже что-то не советское даже, это какая-то дальнейшая мутация. Не очень понятно, осталось ли вообще там у них что-то живое.
ДахаБраха - это тоже мои кумиры как и Ored Recordings, но вообще по другой причине. Во-первых, им чуть ли не единственным удалось замешать фольклорную музыку с "современной" так, чтобы не получилось мучительное унижение Бурановских бабушек.
Во-вторых, у них абсолютно уникальная подача. То есть мне достаточно, чтобы люди не размахивали платочком на сцене и не разводили руками, будто у них микроинсульт, но эти придумали вообще всё с нуля - от костюмов до распределения гендерных ролей на выступлении.
Ну и в-третьих, они действительно рассматривают народную музыку не как декоративный элемент, который надо засемплировать, задвинуть на третий план, а по верхам пустить какую-нибудь "весёлую молодёжную музыку, чтобы ребята не забывали корней, но и не заскучали от бабкиных напевов!".
Ай лю-лю, блядь.
У ДахиБрахи фольклорная музыка - это просто музыка, просто источник, которому и на первом плане нормально. Они понимают, что с фолком не нужно делать ничего специального, чтобы он звучал как современная музыка. Он и так современная музыка. Нет у него на самом деле никакой другой задачи, кроме того, чтобы кому-то было красиво.
https://www.youtube.com/watch?v=T3OJVMuHwcU
Вот ещё сванская поминальная песня-плач. Видео очень красивое и поют дяди очень по старинке, ничего лишнего, потому что это действительно поминки по некоему Исламу в настоящей сванской деревне.
Грузины над сванами любят подтрунивать, что они, де, трошки тормоза и малёхи простаки, но как-то обычно произносится это беззлобно. И сразу вспоминают, что, действительно, Сванетия это очень труднодоступный и очень традиционный регион, засечная черта в зоне контакта, и вообще сваны традиционно - защитники равнинной Грузии от набегов горных соседей с Севера и т.д. и т.п.
https://youtu.be/i85FVE_vQlM
Не знаю, что сами сваны по этому поводу думают, но в музыке их действительно есть такая каменная неторопливость и меланхолическая силища, которой на Кавказе больше ни у кого нет. Но всё равно не вполне понятно, откуда у них настолько необычная контринтуитивная гармония. То ли это какая-то жуткая архаика, то ли наоборот это что-то очень свежее и контактное, и в сванском фольклоре просто сошлось абхазо-адыгское, мегрельское и картвельское влияние. Так или иначе получилось на выходе что-то совершенно с лица необщим выраженьем.
