3708
24/7 междисциплинарный вестник дизайна для профессионалов и любителей. Мы коллекционируем образы, манифестируем идеи и пытаемся объяснить устройство мира с помощью дизайна.
Бахметьевский гараж — архитектор Константин Мельников, 1927
Один из жанров, в котором Мельников активно работал в второй половине 1920-х — гаражи для общественного транспорта и грузовиков. Связано это было в меньшей степени с его личными предпочтениями (хотя кто знает) и в большей — с тем, что в 1924 году по Москва было запущено регулярное автобусное движение и городу потребовались новые просторные и функциональные площади для стоянки транспорта. Среди работ Мельникова этой пятилетки: феноменальный гараж Госплана с окном-фасадом, гараж Интуриста, гараж на Новорязанской улице, несколько гаражей в Париже и, конечно, большой Бахметьевский гараж на улице Образцова. В этом проекте Мельников демонстрирует, насколько глубоко архитектор может (и должен, по его мнению) нырять в конструкторские бездны: он разработал схему расстановки автобусов, в которой любое транспортное средство может свободно въехать/выехать передним ходом из гаража независимо от его загруженности. В конце 90-х автобусный парк переехал, а в 2008 году это здание возродилось в качестве первой площадки музея «Гараж».
Отель «Империал» — архитектор Фрэнк Ллойд Райт, 1922
Отдельного упоминания заслуживают отношения Райта с Японией. Во-первых, это единственная страна, кроме США, где осталось его довольно подробное наследие. Во-вторых, Райт был одним из немногих иностранцев, допущенных в вакуум японской архитектуры первой половины прошлого века. Пока все американские модернисты по понятным причинам стремились в Европу, Райт поехал в двухмесячное путешествие по Японии, после которого остался навсегда в нее влюбленным. Попытки построить что-нибудь в этой стране он начал предпринимать сразу по возвращению домой, но фактически начать работу над своим первым японским проектом ему удалось только в 1917 году, после переезда в Токио. Следующие шесть лет он посвятил созданию невероятного отеля «Империал», который (как и многие постройки Райта) постигла, увы, не самая счастливая судьба: через 45 лет он был снесен.
Дом Эннисов — архитектор Фрэнк Ллойд Райт, 1924
Райт вдохновлялся не только природой, а его постройки не всегда органично вписывались в пейзаж — но иногда вполне себе над ним доминировали. Одним из культурологических интересов Райта были майя: их традиционная архитектура стала главным стилевым референсом в работе над проектом резиденции Эннисов в Южной Калифорнии. Орнаменты древней цивилизации архитектор амбициозно решает повторить на обыкновенных бетонных кирпичах: «Это самый дешевый (и уродливый) строительный материал! Но пришло время вытащить его из архитектурного гетто». Оптимистичный манифест Райта обернулся весьма сложной задачей: создать уникальную стилизованную постройку из типового промышленного бетона. Для этого блок, во-первых, должен быть кубической формы (одно это уже здорово приблизило Райта к майя), внутри — полый, с двумя отверстиями, через которые проходит арматурный стержень. Подобная система позволяла собирать из блоков устойчивую конструкцию любого размера с подходящей поверхностью для последующих декоративных экспериментов.
Проект The Illinois — архитектор Фрэнк Ллойд Райт, 1957
Как и многих великих архитекторов, под конец жизни Райта начали посещать разные мегаломанские замыслы, иногда довольно далекие от реальности. Одним из его самых грандиозных проектов мог бы стать небоскреб «Иллинойс», так никогда и не построенный. Райт подробно описывает свою идею в книге A Testament: локация — Чикаго, высота — 1600 м (528 этажей), площадь — 1 715 000 кв.м, в том числе парковка для сотни вертолетов. The Illinois должен был быть в четыре раза (!) выше Empire State Building, самого высокого здания в мире на тот момент, а также в два раза выше нынешнего рекордсмена — дубайского Бурдж-Халифа (его авторы, кстати, признаются, что немного вдохновлялись проектом Райта).
Музей Гуггенхайма — архитектор Фрэнк Ллойд Райт, 1959
Еще одна знаменитая постройка Райта, работа над ней началась в 1943 году и продолжалась так долго, что ни автор, ни заказчик (промышленник Гуггенхайм) не дожили до открытия музея. Если как следует вглядеться, окажется, что первые подходы к архитектурной концепции музея Райт делает еще десятилетием ранее, проектируя штаб-квартиру компании Johnson Wax (фото 5–7). Специфика органического стиля, в котором он работал в 1930-е, подразумевает природный бэкграунд, с которым архитектура вступает в какое-то взаимодействие. Именно поэтому городские постройки Райта созданы совсем по другим правилам: тут архитектор вынужден имитировать природу без фактического контекста. Однако и в случае штаб-квартиры Johnson Wax, и музея Гуггенхайма у него это получается неуловимо и прекрасно.
Дом над водопадом — архитектор Фрэнк Ллойд Райт, 1935
Один из прославленных памятников модернизма был спроектирован по заказу семьи Кауфманн, владельцев одноименного универмага в Питтсбурге. Субъективно говоря, это, возможно, еще и самый удачный образец органического стиля: «Дом над водопадом» целиком растворился в окружающем пейзаже, став его бесспорной частью. Далеко не совершенный с технической точки зрения проект Райта был продуктом чистого вдохновения, по слухам, посетившего архитектора за несколько часов до показа первых эскизов. С момента постройки владельцы дома не раз были вынуждены укреплять несущие конструкции, но Кауфманны и наследники не жаловались — «Дом над водопадом» моментально стал американским архитектурным бестселлером. Правда, по той же причине, довольно скоро утратил свою жилую функцию и уже в начале 60-х превратился в музей.
Raf Simons x Adidas Response Trail Robot / Ozweego 2
Первая высадка человека на Луну произошла 20 июля 1969 года. Пилотируемый космический корабль серии «Аполлон» совершил посадку с тремя космонавтами, включая Нила Армстронга, который произнёс знаменитую фразу, показал свой отпечаток от лунных ботинок, запечатлел всё это на 7 камер, одна из которых была закреплена на его скафандре, и улетел обратно. Возможно, его ботинки были главным референсом для компании Adidas в конце 70-х при создании носка superstar, который сделал эти кроссовки такими популярными. Но Раф Симмонс, сотрудничая с брендом, обратил внимание коллег на совсем другие детали этой знаменитой экспедиции. Ранцевые системы, бэта-ткань, покрытая тефлоном, красные и синие кружевные проушины для пупочных отверстий и, конечно, сам скафандр и детали его дизайна: серебристая ткань и определённый узор прошивки. Всё это добро довольно гармонично уместилось на подошве беговой модели Response Trail.
Кстати, для Adidas это не первый «выход в космос». В 1990-ые годы компания практически спонсировала Роскосмос, поставляя сникеры российским космонавтам, которые работали на борту станции «Мир». Позже, в 2014 году, разработала очень симпатичную форму сборной России по футболу на основе «великих достижений советских космонавтов 1960-х годов». Интересно, кто-нибудь из представителей отечественного сникер-прома когда-нибудь вдохновится дизайном советских космических костюмов, например, Юрия Гагарина, чтобы создать кроссовки, о которых будет говорить весь мир?
Блог Coverjunkie — дизайнер Яп Биманс, 2010
Бумажную прессу как будто никто уже и не читает, а искусство журнальной обложки каким-то волшебным образом уцелело. По иронии судьбы, этому очень помог интернет, где существуют сотни архивов новых и старых обложек, а поклонники жанра собираются в тематических блогах и даже ежемесячно голосуют за лучшие работы. Сoverjunkie.com — один из крупнейших ресурсов про обложки, где хоть и не в самом высоком разрешении, но зато очень оперативно появляются журналы со всего мира. Ведет его голландский арт-директор Яп Биманс (Volkskrant Magazine), который и сам не раз был отмечен на журнальных конкурсах. Одним словом, рекомендуем.
http://coverjunkie.com
Мы про него уже писали, но рассказывать про журнальный дизайн и совсем не упомянуть Бродовича невозможно — потому что он, в общем, эту профессию и придумал. Поэтому сегодня учимся у гранд-мастера: «У хорошего макета нет рецепта, важно поддерживать ощущение разнообразия и контраста. Если фотографии хороши, дизайнеру будет просто; а вот с плохими картинками придется исполнить пару акробатических трюков» // There is no recipe for good layout, what must be maintained is a feeling of change and contrast. A layout man should be simple with good photographs. He should perform acrobatics when the pictures are bad.
Читать полностью…
Он начал свою карьеру в качестве журналиста: писал и редактировал на разные довольно скучные темы, от международной политики до трудового права. А в 1959 году его пригласили делать новый интеллектуальный журнал Twen, где он без всякого дизайнерского опыта взялся за макет. По большому счету, это был такой классический кошмар любого арт-директора — редактор, которые знает как надо сверстать. Однако в случае с Twen никакого арт-директора там все равно не было, поэтому дилетантским опытам Флекхауса никто не сопротивлялся. И это счастливое стечение обстоятельств сделало журнал одним из самых ярких событий визуальной культуры 1960-х. Очень скоро Вилли Флекхаусу стало мало одного издания — он начал заниматься и другими, а затем перекинулся на книжный дизайн и даже попробовал себя в шрифтах, в общем стал настоящим дизайнером. А еще через 10 лет он уже преподавал визуальные коммуникации в Эссенском университете.
Читать полностью…
Павильон «Махорка» — архитектор Константин Мельников, 1923
Карьера Мельникова началась с Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки, для которой он спроектировал скромных размеров павильон махорочного синдиката. По всем признакам эта работа должна была остаться незамеченной: Мельников стал самым молодым из архитекторов-участников, а «Махорка» была далеко не центровой постройкой выставочного ансамбля. Вопреки всякой логике деревянный павильон Мельникова стал настоящим событием не только выставки, но и вообще всей архитектуры модернизма. Концептуальный проект с винтовой лестницей, консолями, геометрическими окнами и застекленной шахтой получится настолько экспрессивным и новаторским, что, разумеется, совсем не понравился махорочникам. Но за постройку вступился главный архитектор ВСХВ Щусев, спорить с которым было невозможно. Интересно, что в этой работе уже во всю силу проявился уникальный конструктивистский почерк Мельникова, который отказывался причислять себя к конструктивистами.
Bata Heritage (Bata x Wilson x John Wooden, 1977)
Одна из самых вдохновляющих биографий, которая, наверняка, будет интересна тем, кто планирует создавать обувь, это история жизни и успеха выдающегося мастера – Томаша Бати. В 12 лет Томаш начал заниматься ремеслом сапожника, в 14 ушел из дома и устроился на фирму Fäber, которая в конце XIX века выпускала сапожные станки. Но вскоре работодатели его уволили, потому что опасались конкуренции. Позже Батя приехал в Вену, занял денег у старшей сестры и открыл собственную мастерскую, но поскольку не имел разрешения от властей, её пришлось закрыть и вернуться в лавку отца. В 1894 году Томаш вместе с братом и сестрой основали обувное предприятие, на котором производили «пастушью прошивную войлочную обувь» на симметричной колодке. Но и на этот раз дела не шли гладко, и в 1985 всё семейное имущество оказалось в руках кредиторов. Тогда Томаш взял на себя управление и всю черную работу, «которая вела к экономии материала и упрощению работы мастеров». Спустя год он погасил долги компании, и дело начало набирать обороты. Спасаясь от очередного кризиса Батя начал шить обувь из сукна, которая получила название «батёвки» – суконные ботинки с кожаной подошвой и носком. Не останавливаясь на достигнутом, в 1904 году Томаш уехал в США с целью приобрести опыт иностранных коллег в управлении работой и производством. Вернулся он, конечно, вдохновленный новым американским течением под названием «менеджмент». Его сильный дух и способность принимать смелые решения привели фабрику Bata к тому, что она была одним из мощнейших предприятий в военные годы, быстро смогла преодолеть послевоенный кризис, с успехом вышла на международный рынок и одна из первых перешла на конвейерное производство. Кстати, понятие «Батина цена» связано именно с именем Томаша Бати, который придумал назначать цены с девяткой на конце, к примеру, 999 вместо 1000, чтобы они выглядели более привлекательными.
Но интересно не только то, что Томаш Батя был гениальным управленцем, который никогда не сдается. А также то, что для рекламы своей продукции он выбирал лучших дизайнеров, и эту традицию продолжили его потомки, которые стояли во главе компании после его трагической кончины в 1932 году. Плакаты Bata, над которыми в разное время трудились Herbert Leupin, Donald Brun, Guy Georget, Peter Birkhause, Donald Brun и фотограф Oliviero Toscani, также известный своими провокационными работами для Benetton, вошли в историю рекламы.
Фрэнк Ллойд Райт (Frank Lloyd Wright), 1867–1959
«Нам стоило бы учиться у улиток: их дома одновременно изысканные и функциональные» // We should learn from the snail: it has devised a home that is both exquisite and functional.
В 1974 году Адриан Фрутигер участвовал в проектировании масштабного объекта — международного аэропорта Шарль-де-Голль. Кроме инженеров, в команду под руководством молодого амбициозного архитектора Поля Андре были приглашены дизайнеры интерьеров, колористы, философ, типограф и музыкант. «После двенадцатого бокала вина у экспертов возникла мысль построить пастбище для овец в новом аэропорту», — вспоминал Фрутигер о планёрках группы.
Изначально Фрутигер хотел использовать шрифт Univers для системы навигации в аэропорту, но его слишком стерильные, закрытые формы, а также малый контраст штрихов не позволяли различать знаки на расстоянии или под углом. Тогда дизайнер поднял эскизы шрифта семилетней давности Concord, спроектированного для компании Sofratype совместно с Андре Гюнтлером. Тестовый образец таблички с чёрными надписями Départ/Departure на ярко-жёлтом фоне наглядно доказал, что более гуманистичный и открытый Конкорд лучше подходит для навигации в аэропорту.
В марте 1974 года вместе с торжественным открытием аэропорта состоялось и рождение нового шрифта. В 1976 году компании D. Stempel AG и «Линотайп» выпустили расширенную версию гарнитуры Конкорд под названием Frutiger.
☞ В июле «Шрифт» издаёт книжку об Адриане Фрутигере и его шрифтах, написанную Йостом Хохули. Подписная кампания продлится ещё две недели — https://goo.gl/u1Hkvh.
Журнальная карьера Броуди началась в легендарном The Face в начале 80-х. После пятилетки революционных экспериментов с типографикой и китчевой версткой он немного передохнул и согласился на должность арт-директора в журнале Arena. Туда Броуди пришел звездой международного масштаба и мог делать все что душе угодно, но на панк-рок его уже не тянуло: «На протяжении нескольких десятилетий вокруг появилось слишком много дизайна, который отчасти заменил собой содержание. С помощью нового макета «Арены» мы как раз хотели напомнить, что содержание может существовать отдельно от оформления. Вообще я склоняюсь к тому, чтобы отказаться от любых стилистических коннотаций. Если в какой-то наш дизайн закрадывается стилизация, я предлагаю просто сделать его заново».
Читать полностью…
Журнал Graphis, 1946
Значительным явлением в истории журнального дизайна стали — не удивляйтесь! — журналы о дизайне. Именно там зарождалась жизнь, ковались тренды и обкатывались приемы, там дизайнеры спорили и учились друг у друга. Профильные издания о визуальных коммуникациях активно начали появляться после Второй мировой войны. Многие из них логичным образом отпочковались от промышленной прессы, другие существовали в качестве личной инициативы каких-нибудь художников и дизайнеров. К числу последних принадлежал и Graphis, основанный швейцарским рекламистом и плакатистом Вальтером Хердегом. А вскоре за ним открылись Print, Communication Arts, Graphik, Nouvum и Portfolio Magazine — за 10 лет из ничего выросла целая индустрия. Развороты Graphis стали отправной точкой в профессию для многих молодых дизайнеров, а благодаря хорошему вкусу и чутким радарам редакции спустя десятилетия этот журнал стал одним из самых авторитетных в мире дизайна.
Йост Хохули (Jost Hochuli, *1933, St. Gallen).
Воспитанный в 1960-е в модернистской среде (учился у Адриана Фрутигера в Париже и Вальтера Коха в Цюрихе), швейцарский типограф Йост Хохули приобрёл привычку начинать работу с точного эскиза. От швейцарской типографики с её, не побоимся этого слова, деспотизмом зрелый Хохули двигался к сложноструктурной книге, где роль дизайнера включала в себя редактирование, написание текстов и создание образа издания на всех уровнях. Убедиться в этом можно, взяв в руки любую книгу издательства VGS Verlagsgemeinschaft (St. Gallen), основанного им совместно с Роландом Стигером, или рассмотрев шрифты словолитни ABC Litera, в создании которой Йост принимал непосредственное участие.
Detail in Typography (Hyphen Press, London, 2009) — фундаментальный труд Хохули, который умещается на 60 страницах скромной книги в мягкой обложке. Это издание рассказывает о процессе чтения изнутри и о том, что такое микротипографика. Другая важная книга Хохули, написанная совместно с типографом, редактором и издателем Робином Кинроссом, — Designing books: practice and theory (Hyphen Press, London, 1997). Авторы связывают дизайн книги с искусством мышления, рассказывают о макротипографике, пропорциях, кинетике и принципах производства книг.
«Невозможно побороть идеологию и догматы. Но наше призвание — во всяком случае в книжной типографике — бороться изо всех сил против абсурда, который они порождают» // “We will not to be able to stop ideologues and dogmatics. But we are called — at least in the field of book typography — to fight with such strength as we have against the nonsense they serve up.”
☞ В июле издательство «Шрифт» выпускает книжку об Адриане Фрутигере и его шрифтах, написанную Йостом Хохули. Открыт предзаказ, тираж ограничен: https://goo.gl/u1Hkvh. Подписная кампания продлится до конца июля.