#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 3.1: Дополнение к заметке «Масштаб Мировой республики» (2/2)

Говоря об этом феномене словами уже упомянутого выше Левинаса, то, как нам должна являться Мировая республика, есть неизбежно то, как из настоящей дружбы, вечно (читай, неустанно, неизменно, неостановимо) раскрываясь, мы открываем себя в Другом как полноту мира, и у нас появляется «представление о бесконечности» [to have the idea of infinity]. Чистая дружба укрывает собой «вечный мир» Мировой республики, рождаясь из философии как Любовь, что требует дара без принуждения. Посему минимальным будет население Мировой республики из двух человек. Более глобально из Я и Другого, что ближе к Ты, нежели чем к Не-Я. В конечном итоге, Мировая республика – возможно, здесь мы можем позволить себе рекурсивную дерзость – есть дискурс о самой Мировой республики в том смысле, в каком ультимативным дискурсом об оной можно считать ту же Природу Канта из третьей критики: органическую, устойчивую, самоорганизующуяся, не требующую при этом никаких вмешательств. Разумеется, с этим уже не соглашаются посткантианцы, однако это мы и так уже знаем. Что куда важнее, так это то, что, сам того не осознавая, отважившись в своё время делиться публично моими мыслями со всеми вами, я неосознанно сделал шаг (и продолжаю делать) навстречу Мировой республике, о которой наконец-то говорю, чей дискурс продолжаю, создавая тот «вечный мир», который, в том числе, имеет ввиду Каратани.

[1] Žižek, S. (2006). The Parallax View. The MIT Press, p. 7, пер. мой.

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 3: Масштаб Мировой республики (3/3)

[2] Вместе с этим очевидно, что способ D не просто не отвергает основой принцип исторической рекурсии согласно способам обмена, но утверждает его. Самообман субъекта возникает из его трансцедентальной позиции, которой недоступна трансцендентая позиция. В этом смысле, как мы уже говорили ранее, способ обмена D – это божественный принцип как Бог принципов, а Мировое государство – реальное царство Божие на земле (и сам Бог).
Здесь мы вновь лицезрим главное различие между кантианской и посткантианскими позициями. За что по Фрейду способ обмена D вытесняют? Жижек бы сказал, что способ обмена D не вытесняют, но что это уже-всегда вытесненное, основа самой позитивности материи/материальной концепции Истории. Каратани должен был бы согласиться, однако трансцендентость способа обмена D говорит сама за себя: есть нечто недостижимое, то, что мы не можем охватить нашим трансцедентальным чувствованием – интуиция, присущая лишь Богу, в человеческой темпоральности завершается коротким замыкание субъекта, – но вместо того, чтобы принять невозможность как нечто сверхчеловеческое, надсубъектное, мы вытесняем саму эту мысль, поддаёмся соблазну исключить саму возможность невсесильности разума. В частности, объясняя наш разум его всемогуществом (что должно включать в себя и недостижимый Идеал). В этом смысле можно было бы сказать, что Гегель и его последователи парадоксальным образом ещё дальше отталкивают от нас то недостижимое, за которое борется Каратани.

[3] В этом смысле куда показателен тот факт, что Гиппократ и его философия оказываются куда ближе к эмансипаторному проекту Мировой республики, нежели тот же проект демократии, который сегодня всячески возносят в ранг священной коровы либеральные политики, своими же действиями эту корову расчленяющие. Тогда как Гиппократ указывал на необходимость полного, безусловного включения в структуру социального порядка – нечто близкое мы находим, например, у Бадью в его политике Истины, где каждому, кто объявит себя уже на идеологическом уровне искренним приверженцем проекта французского гражданского общества, должны вне обстоятельств и без всяких ограничений предоставить полные свободу и права гражданина Франции, – именно Платон же обосновывал теоретически демократию вторым политическим строем снизу (хуже была только тирания) и называл Гиппократа софистом (он был учеником Горгия и Демокрита), обозначая тем самым вредность и опасность его идей (все знают о ложности не просто учений софиста, но его самого: софист – симулякр философа, подражатель, чья мудрость – лишь подобие мудрости, её форма, партикулярное знание вне Истины) для стабильного политического строя Нации, где необходим чёткий контроль (принуждение к…) над справедливостью. Последнее особенно подмечает Каратани, указывая на то, что, несмотря на прогрессивные политические формы (способ обмена В), полисы тогдашнего эллинского мира на высшем уровне сообщались исключительно через принцип равноценного, взаимного дара с принуждением – большинство тогдашних государств на греческом полуострове при ближайшем рассмотрении оказывались соответствующими племенной структуре отдельных народностей, различие между которым подчёркивалось не столько на политическом уровне (не государство против государства), сколько на уровне национальном (отчего государственность играла решающую роль как некая форма Нации, как её особенность – только определённая, избранная нация может догадаться, скажем, до аристократии как формы управления, что делает саму политику доказательством нашей исключительности как этноса). По итогу, истинное начало мировой истории, способ D как принцип любого способа обмена, изгоняется её же порождением – Платон обязан Гиппократу своим политическим существованием, но сам Платон вытесняет Гиппократа как собственную угрозу, во многом преследуя ровно те же принципы куда менее удачно.

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 3: Масштаб Мировой республики (1/3)

Крайне интересно читать при вышеобозначенной мною теории гетерогенного пространства то, как Каратани сам обращается к пространственному различию в попытке донести основную идею:

«В племенных сообществах доминирует взаимный способ обмена А. Это не означает, что способы обмена В и С отсутствуют – они существуют, например, в форме войн и торговли. Однако, поскольку ключевые принципы для В и С в данном случае субординированы принципу взаимности, тот тип сообщества, в котором доминантным является способ обмена В – государственное общество, – не развивается. С другом стороны, в сообществе, где способ В является доминантным, способ А также продолжает существовать. Например, в сельских общинах. Мы также находим развитие способа С, скажем, в городах. В докапиталистический социальных формациях, однако, эти элементы управляются или кооптируются сверху государством. Это мы и подразумеваем, когда говорим, что способ обмена В оказывается доминантным»[1].

Отчасти мы видим здесь моменты, проговорённые и ранее, это не должно нас удивлять. Куда занимательнее момент, когда пространство как концепт возникает в одном смысловом ряду с масштабом, что ещё раз указывает на важную роль пространства (как (пространственного) соотношения, коррелята, своеобразного избытка) как Реального материи. Разумеется, важно учесть, что здесь мы говорим лишь об условностях – города малы, а бескрайние просторы фронтира необъятны при том, что мегаполисы вмещают в себе бо́льшую часть населения страны, тогда как небольшие крестьянские поселения оказываются оазисами, доживающими свои последние дни, посреди пустыни Реального Природы, – однако куда важнее в данном случае рассматривать масштаб как метафору течения, потока «от… к…», невозможности материи просто быть (точнее - быть просто), а существовать в надломленном состоянии, как то, что нарушает размеренность, статичность собственной бытийного фона как Бытия в необходимости со-относить, со-измерять, со-поставлять как изначальная её характеристика. От периферии к центру; от окраин Империи к метрополии; от сырьевых придатков к сердцу Капитала. От... К… чему? Зачем я это делаю? Необычайно важная деталь кроется в том, что говорит Каратани о способах производства, и где среди всего этого место для способа обмена D, для Мировой республики. В теории все способы обмена уже даны, уже предоставлены нам. Сколько «все»? Три?… Обязательно четыре! Не стоит забывать, что сам Каратани указывает на особую позицию способа обмена D, намекая, что уже в способе обмена А просвечивалось определённое величие Мировой республики. Как некий непомыслимый способ взаимного обмена без принуждения. Непомыслимый уже потому, что вытесненный как, можно было бы спекулятивно заявить, отвергающий[2] основные принципы исторической рекурсии. Но вместе с этим он никуда не девается, не исчезает на совсем, но уходит в подполье, ведёт подрывную деятельность, оказываясь Реальным всех способов производства, преследуя их призраком будущего, что нависает над ними тяжёлым роком… Бесстыден взгляд, и в нём – погибель!

Читать полностью…

#пост #философия

Вода как принцип разрыва. Натурфилософия Оксаны Тимофеевой (1/2)

Всё больше и больше в последнее время ловлю себя на то, что всё радостнее погружаюсь в то, как oksana-timofieieva/oksana-timofeeva-o-bleske-vody">Оксана Тимофеева спорадически прикасается к своего рода натурфилософии и разрабатывает её, отталкиваясь от вдохновения жизни. В своей недавней заметке Тимофеева пишет о философии воды и невольно вспоминается Шеллинг, который чётко очерчивает воду, можно сказать, как «идеальный принцип реального»:

«Вода, как полностью безучастная субстанция, может быть потенцирована в противоположных направлениях, так, что она с одним полюсом примыкает к положительной стороне ряда, с другим – к отрицательной»[1].

И действительно. Вода спокойна и прекрасна, однако какой принцип ей свойственен? Сцепления или света? Оба, но в их пассивном состоянии, тогда как, например, в железе Шеллинг видит уже их активные начала (железо способно «удерживать» собственную поляризацию, создавая магнит и магниту подчиняясь). Так, днём свет Солнца создаёт воду такой, какой она должна быть: вода живёт и даёт жизнь, дышит, соприкасаясь с воздухом. Она прекрасна и становится самим светом (Тимофеева подчёркивает это, вспоминая блеск воды, как не просто как то, что делает воду отличимой от воздуха, земли, неба, но как то, что есть воплощение самой пограничности воды – касаясь воздуха, вода, живая, блестит, ибо вода оказывается собственной границей и собственным о-граничением как гранью-гранением мира.) Ночью же вода не просто соприкасается с воздухом-небом – вода сливается с ними воедино, дезориентируя, убивая, топя. Как же страшно представить себя купающимся в воде ночью, когда, по сути, входишь в бездну небытия, бездну, из которой возникает онтологическое ничто мира! Может поэтому границы между водой и океаном нет, тогда как, как подмечает Тимофеева, границы между небом и воздухом «как будто и нет»? Иными словами, из воды рождается всё, говорит Гомер, и Шеллинг оказывается здесь не до конца проницательным, пытаясь указать на то, что, несмотря на все остальные характеристики, вода есть лишь часть реального, а не идеальное реальное. Вода лишь стремиться к абсолютному тождеству уже в своей форме. И всё же вода мыслит, вода пластично подстраивается под своё окружение, обволакивает его, меняет…

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 2: Пространство Мировой республики (1/2)

Говоря о и возвращаясь к мистической концепции Мировой республики Канта, которую активно и материалистически реинтерепретирует Каратани, продолжая начатую недавно серию заметок, я не могу не обращать своё внимание на один важный момент. Каратани постоянно делает упор на том, что все три способа обмена нам уже(-всегда?...) даны. Это отличает его подход от строго гегельянского/марксистского, где активное и драматическое разворачивание Истории становится краеугольным камнем всей теории. От А к В, от отрицания отрицания к Aufhebung, от идеологии к материи (и наоборот). Каратани же отказывается от данного подхода, тем самым идя против основ чувственности у Канта, которыми служат пространство и время – все способы существуют одновременно – течение их во времени условно – и создают иллюзию хронологической природы Бытия в виде смены главенствующего[1] над всеми остальными способами способа обмена. То, к чему это приводит, оказывается тот факт, что время – онтологическая иллюзия, чью априорную фикцию развенчать относительно просто – уходит на второй план, и Каратани обращается за позитивным онтологическим условием существования[2] к пространству. Ибо что есть пространство (разумеется, помимо феноменологического опыта чувствования)? Определённое соотношение, корреляция: Я относительно, в со-общении, в (не)со-ответствии с Другим. Вещью или же Другим Я. С Другим Я-Вещью? Так или иначе, время здесь играет второстепенную роль, ибо, редуцируя расстояния к позиции воплощённого, буквально физического времени, соотношение всё равно остаётся: Я и Не-Я могут занимать одновременно одну и ту позицию в пространстве и при этом их модальность существования, их симбиотическая связь пограничного раскола остаются, реально существуют, что, в теории, при условии исключения расстояния – временной задержки – было невозможным.
Каратани здесь приводит пример феодальной Японии, в которой, как это не странно, лишь на первый взгляд доминировала Нация (способ обмена А). Именно сильная рука государя (способ обмена В) позволила Японии создать на долгий период устойчивую систему автономии как политической, так и экономической: даже несмотря на изоляцию от всего остального мира, что привела Японию к технологической отсталости, ни некая мифическая пролетарско-крестьянская революция, ни путч, ни гипотетическое насильственное «окультуривание» извне европейцами, намеревавшиеся сделать из Страны восходящего солнца – ничто из этого, а лишь единоличное решение императора-самодержца (открыть страну, начать модернизацию армии, ликвидация сёгуната) позволило Японии сменить курс развития, что сохранило бы (и на долгий период) изначальную структуру (милитаризм, империализм, бюрократический тоталитаризм Государства и т. д.)

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 1: О Мировой республике как Партии (4/5)

Как пишет Каратани:

«То, что Кант называл “вечным миром”, не означает простое отсутствие войны, но скорее полное упразднение всех возможных антагонизмов между государствами, что означает упразднение государства как такового»[3].

Последнее высказывание демонстрирует при этом чёткие марксистские позиции самого Каратани. Государство должно быть ликвидировано за ненадобностью, как символ наиболее радикального принуждения, как «монополия на власть». То, чем должна быть Мировая республика, так это перманентной войной против всех (антагонизмов), которая никогда не будет завершена. Разумеется, данная модель государства оказывается несколько упрощённой и не учитывает множественные противоречия внутри самой себя, однако интерпретации могут варьироваться. Так, Мировая республика может предстать перед нами как в виде анархической социальной плазмы, так и буквальным Мировым государством, которое, формально, считаться государством не может, ибо для Каратани национальное государство всегда дополнено Капиталом: это не просто форма мысли, концепт, но первооснова: Капитал-национальное-государство идут в постоянной связке, и если один из узлов данных колец Борромео исчезнет, то распадутся и перестанут существовать все остальные. Отсюда, например, «нация мира» будет банальным оксюмороном, ибо по отношению к какой нации есть мировая нация людей? Также и «Мировое государство» будет подобно иконке старой телефонной трубки в приложении сотовой связи на экране смартфона, имеющим форму кремниевой плитки.

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 1: О Мировой республике как Партии (2/5)

Это всё, однако, момент уже довольно успевший всем набить оскомину. Куда интереснее другое. Когда речь зашла о Лукаче, идеологе ленинизма, зацепила лично моё внимание, что удивительно, крайне очевидная ремарка о том, что Лукач, следуя оптимистично-наивному идеалистическому материализму Энгельса, утверждавшему Идеал в Природе[1], лишает ленинизм (как прикладной марксизм в условиях надломленной материи, полной противоречий между противоречиями) конфликта как такового, можно сказать, «повторяет» ошибку того «материализма» («политическая реальность» в России до февраля 1917-го), что отождествляет позицию симметрии и асимметрии власти, придаёт им позитивную сущность. Перефразировав то, как ёмко выражает это Сюткин: «То, к чему мы приходим, оказывается вульгарное тождество между Природой и Партией. Величие Природы становится поводом для обожествления Партии как таковой». Что здесь поражает, так это то осознание, что, несмотря на кажущийся разрыв (и, можно было бы сказать, порыв) с «романтическим неокантианством», каковым Лукач увлекался в молодости, то, что мы видим, есть абсолютно кантианская позиция. Так, в первой критике Кант прямо указывает на то, что Природа служит тем нечто, что, по сути, есть своё начало как феномена: Природа есть, Она живёт, существует, однако эта жизнь возможна исключительно в рамках классических кантианских категорий, что утверждают саму возможность жизни до жизни как таковой. Парадокс полностью раскрывается лишь в третьей критике, когда, исходя из тех же категориальных ограничений (Хуэй называет такой подход механистическим, когда целое, по сути, подчиняется частному: всё целое Природы оказывается целым лишь при условии наличия непредвзятого источника гармонии извне, при условии разума, что холодно и непритязательно вычленяет из самой Природы принципы её единства и порядка-упорядочивания), Кант приходит к выводу, что Природа есть непросто своё начало как феномена, но и есть само начало как феномен. Иными словами, высшим принципом систематизации становится органический, и Природа есть Бог, что как порождает сам себя, так и порождает своё явление, так и, завершая цепь короткого замыкания, порождает сам себя как явление, отчего само порождение становится явлением. Разумеется, стоит отметить, что явление это дано лишь нам, простым смертным, тогда как для Природы явлений нет. Она уже является сама для себя, устраняя при этом минимальное различие в собственном явлении себе. Стазис явлений обусловлен конкретной автономией самой Природы, Её самоорганизацией, отчего основание существования и само существование (говоря языком подобным тому, что использует Шеллинга) заведомо уже-безразличны. Дерево воспроизводит не только себя, но свой род. Дереву чужда личность и сущность в привычном субъектном понимании, однако куда более глобально – дереву чужда проблема свободы, которая исключается за счёт того, что дереву понятна цель Природы. Цель Природы есть Она сама как дерево и как целостная система (органической рекурсии).

Читать полностью…

#пост #поэзия #архив #конкурс!

Конкурс!

Поэтому я предлагаю и слегка повеселиться! Когда-то давно (года 3 назад) я имел честь быть опубликованным в прекрасном журнале TAB Journal, организованным при университете Чэпмена. Опубликованным за деньги между прочим(!), но празднуем мы здесь не это. Очень ценю их сотрудничество куда больше тем, что благодаря ним удалось сделать частью публичного дискурса мой стих, которым я очень горжусь! Горжусь, ибо стих - интерактивный и предполагает ваше прямое участие. Цитируя инструкции на русском:

Завершите стих, заполнив пробелы на ваше усмотрение. Пробелы несут чисто иллюстративный характер и могут вмещать неограниченный объём текста. Текст не обязан соответствовать изначальной метрике стихе/быть написанным в оригинальной метрике. Проблемы могут быть заполнены текстом на любом языке, любыми семиотическими знаками. Минимум один пробел должен быть заполнен читателем, дабы стих считался "завершённым". Единичные знаки пунктуации также могут быть использованы для того, чтобы заполнить пробелы.

Посему - конкурс! Дадим ему месяц времени. До 23:59 (по киевском времени) 13.05.2025 присылайте мне "ваши"/наши стихи в личные сообщения в телеграме (ссылка есть в шапке канала). Для заполнения можете также использовать "чистый" вариант из онлайн-версии журнала. Разумеется, участвовать могут только те, кто подписан на этот канал. (Те, кто подписались после публикации данного поста также могут попробовать свои силы, так что рассказывайте также своим знакомым и друзьям, кто любят подобного рода "движи".) По итогу конкурса вывешу, разумеется, здесь и у себя в Инстаграме всех участников (Родина должна знать своих героев!), а победителю, коего выберу я лично через ровно две недели по окончанию конкурса, - копия журнала, который даже можно разобрать на "плакаты" и развесить понравившиеся где только захочется. Возможности ведь безграничны! Копия журнала "на ваш вкус" - заполненная (вашим или же моими мотивами, идеями, набросками, чертежами, словами, языками, как-вы-это-только-захотите-назвать) или нет, с автографом или нет (мало ли...). Стоимость пересылки за мой счёт, в любую точку мира! Ожидать можно чего угодно - как наплыв желающих, так и неловкое перекати-поле в моих личных сообщениях. В любом случае справедливость стоит того. Стоит того, чтобы вовсе не думать об этом, а дарить безвозмездно. Дарить на пути нашей небольшой, сконцентрированной Мировой Республике. Жду не дождусь ваших идей!

Спасибо за ваше время и что остаётесь. Приятного творчества!

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #поэзия #архив #конкурс!

Право на благодарность: на пути к Мировой Республике. Часть 1

Очень многое успело произойти за это время, между чем я разрывался как мог. В первую очередь, конечно же, вспоминается прекрасная серия семинаров профессора Раджеша Сампата у нас в GPRC про Гегеля, Хайдеггера и, в особенности, Деррида. Наиболее манит при этом мысль Деррида-позднего, когда различие между ним и (точно также - поздним) Жижеком, можно сказать, стирается почти полностью: тогда как Жижек использует Маркса (со структурализмом в лице Лакана и Альтюссера) для того, чтобы ввести симптом, обозначить ретроактивное самопостулирование Капитала вечным вневременным (читайте также без-временным) симптомом ретроактивно идеологической фантазии, где уже виднеется негативность, зазор, неполнота подобной позиции, Деррида в исключительно хайдегеррианской традиции оказывается неспособен заглянуть до начала разлома, вводя его на исключительно онтическом уровне с теми поправками, что сама онтическая реальность обладает способность в отрыве от онтологического позитивного условия собственного существования ввести в дискурс разрыв (стык как таковой предполагает определённый оттенок силы, что, соприкасая, соединяя, поддерживая плотность касания-соприкосновения этих двух сфер, служит самой себе с той целью, чтобы оставить пространство для несовершенства, для определённой щели, для силы, сопротивляющейся самой себе). И первое, и второе, однако, предполагает особое состояние Капитала, которому мы приписываем мистическую полноту, которую необходимо обличить. Но что, если уде эта позиция нечестна? Что, если Капитал требует нас "отпустить его". Не в смысле простого конформизма: то, что желает бессмертное существо, в конечном итоге, есть смерть. Борьба как таковая, посему, предполагает хитрый коллаборационизм в том смысле, в каком ответственность за эвтаназию разделяет и тот, кто ассистирует готовому на смерть. Не потому ли Деррида так много говорит о призраках Маркса? Не только как о том, что вводит в любое повествование-дискурс нестыковки, но и как то нечто, подчёркивает саму неспособность Капитала брать на себя ответственность, этическое решение, которому надлежит и следует следовать, отвечать (в) ответ признанием будущего? тем, что оно может прийти вместе с теми, кто уже умер в лице тех, кто ещё не родился? Короче говоря, призрак - это нарушение клятвы, обязательства всегда отвечать (за свои решения, отвечать ими), нарушение ритуала погребения. Капитал жесток, но непостоянен: сегодня она отдаёт почести тем, кого убил, сохраняя тело (в идеологических целях), а завтра - оставляет их на съедение стервятникам, "не давая телу быть осквернённым" стерильностью субъектной связи. И призрак его жертв преследуют требуя справедливости...

И всё это на фоне перемен в моей жизни, попыток продолжать магистерскую работу, где через архитектуру пытаюсь обозначить тот осадок, который неизбежно возникать, возникать в том проекте онтопсихического истмата, что обязуется следовать за воскрешённым диаматом Жижека и Бадью. Следовать в том же смысле, в каком Природа вытесняет нас, субъектов, как изначальную нехватку внутри своего собственного основания. Почти шеллингиаский надлом обозначает Природу как то, что воплощает идеальный и реальный принципы, разумеется безразлично (идеально) и различно (реально). Что остаётся нам? Архитектура, как способ выстраивания того пространства, в котором возможен разум, возможна необходимость сделать идеальное реальным, снять-преодолеть страх Природы перед собственным разломом... И это принимает черты культа, что наследует точкам притяжения, аномальной гравитационной силы, где Природа являет нам свою агентность, Субъектность как таковую. Архитектура есть наши попытки, посему, в том числе, признать-принять задним числом нашу объектность как то, что делает Объектность вообще возможной, откуда объект становится тем, изначально способно "опротестовывать" (to object) нормальный ход вещей...

Читать полностью…

#лонгрид #эссе #философия #психоанализ #архив

«Американский психопат» Брета Истона Эллиса – Взгляд Зла на лице Другого. Часть 2

Гностики верили, что наш «реальный» мир — это в первую очередь владения дьявола, своего рода Злого Бога, в то время как тот мир, который ждёт нас после физической смерти, является Царством Божьим, подчиняющийся только Его законам, и вхож туда только лишь тот, кто избран, «просветлён» с рождения. Из этого следует, что Бог не имеет возможности напрямую влиять на наш мир, так как он находится вне зоны Его полномочий[...]
Во многом грешный мир Эллиса подобен миру Злого Бога гностиков, как раз-таки потому, что в нём также нет места даже для трансцедентальных, субъективных чудес Бога. Это и есть последняя станция, тот чертог, откуда нет выхода. Тебе либо повезло родиться в мире, где царит вечный jouissance, либо оказаться в месте, где он строго запрещён, как и запрещено любое стремление, действие-влечение, которые могут спровоцировать состояние наслаждения. Говоря гегелевскими терминами, запрещена сама реализация человеческого потенциала, потому что сама эта реализация невольно провоцирует развитие, а значит — движение последующего, непристойного стремления. Мир Злого Бога — это мир всепоглощающего Капитала, диктат которого ввёл имманентный стазис.

По ходу разворачивания сюжета неизбежно становится ясной одна вещь: Бейтман поглощён пленкой. (Для него) именно там Смерть запечатлена в совершенной форме. Приходя к тупику собственной формы, когда удовольствие иссекает подобно живящей реке, становится необходимым выйти и оказаться по ту сторону принципа удовольствия. Ради желания желать, поклоняясь экрану как тотему смерти, Бейтман как будто бы и совершает все эти ужасающие преступления. Что нам важно понять, так это то, как неизбежно провал экранизации позволяет нам стать ближе к этому осознанию. Об этом и многом другом - hortusconclusus/amerikanskiy-psihopat-breta-istona-ellisa---vzglyad-zla-na-lice-drugogo-chast-2">во второй части моего эссе, посвященного современной, неподражаемой классике американской литературы.

Приятного чтения.

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

Всем привет!

Возвращаюсь из очередной спячки, которую попытаюсь оправдать сегодняшним объявлением. Пару месяцев назад я организовал reading group в Brandeis University, наименованную GPRC – Group for the Production of Radical Critique. Сегодня, к нам подключиться Антон Лушанкин, известный своими работами на syg.ma как hortusconclusus">hortusconclusus, которыми он также делиться на своём канале в телеге. Антон представит нам свой неопубликованный перевод на английский недавнего эссе, “Борьба за субъект как фактор политических стратегий – Шеллинг, Жижек, Фишер”, которое было изначально выпущено на hortusconclusus/borba-za-subekt-kak-faktor-politicheskih-strategiy---shelling-zhizhek-fisher">syg.ma.

Встреча пройдёт в 19:00 по Нью-Йорку, в 02:00 по Киеву и в 03:00 по Москве по этой ссылке в Zoom (https://brandeis.zoom.us/j/96884370013). Для тех, кто не приписывает себя к совам и у кого не получится посетить встречу сегодня, я поделюсь потом записью.

Антон Лушанкин - писатель, поэт, драматург и переводчик, родился в Киеве и с начала российско-украинской войны проживает в родном городе. Его работы публиковались в TAB Journal, Cream City Review и Word For/Word. Он получил степень B.Sc по архитектуре в Техническом университете Берлина и в настоящее время получает степень M.Sc по архитектуре в Рейнско-Вестфальском техническом университете Аахена.

По всем вопросом можете писать мне в личку: @sophulate

Читать полностью…

#лонгрид #эссе #философия #психоанализ #архив

«Американский психопат» Брета Истона Эллиса – Взгляд Зла на лице Другого. Часть 1

hortusconclusus/amerikanskiy-psihopat-breta-istona-ellisa---vzglyad-zla-na-lice-drugogo-chast-1">Возвращаясь к моему эссе об "Американском психопате" Брета Истона Эллиса, написанному ещё в (далёком) 2022 году, не могу избавиться от чувства, насколько эти слова не только не потеряли свою актуальность, но лишь острее прорезают то, что сегодня мы ещё осмеливаемся называть дискурсом. Особенно в контексте гегемонии либеральных демократий, утопических островов безальтерниативности, где невозможность, конец всех утопий есть главная утопия. Абсолютно "нейтральная" плоскость оперирования, которая оказывается не более, чем "ретроактивной идеологической фантазией". Фантазией в том смысле, в каком это всё ещё есть некая нормальность, поддерживающаяся насильственной, буйной и злой жестокостью Воображаемого. Что это за фантазия-основание?

"Большинство критиков неизбежно совершают одну и ту же ошибку, подмечая расчеловечивающий, разрушительный характер консьюмеризма и капитализма, которые не могут существовать, не развращая человеческую субъектность, не отчуждая личность. Бейтман — нарцисс до мозга костей, самолюбивый садист, который подтверждает собственное Бытие, исключительно обладая. Потому и нужны все эти жестокие сцены насилия и расчленения живых и убитых. Бейтман как бы выражает тем самым своё стремление бездумно потреблять, обладать. Причём буквально поедая собственных жертв. Не зря говорил Фромм, что безумное метафорическое стремление съесть того, кого безоговорочно, безумно любишь/желаешь, «п (р)оглотить» является как раз-таки тем проявлением желания обладать, ведь подсознательно мы стремимся спрятать то, чем не желаем ни с кем делиться, что не хотим потерять, и процесс поедания — это безусловно бесповоротный процесс".

В первой части моего эссе лишь начинается то исследование нарциссизма, садизма и капиталистического отчуждения через призму лаканианского психоанализа в культовом романе, определившем нашу эпоху.

Огромная благодарность всем, кто остаётся со мной и продолжает читать и ждать. За последнее время нас стало куда больше, чему я не могу не быть рад. Крайне радостно видеть новых людей, новые лица, пусть это и отображается лишь в числах под названием канала. Самое главное - не забывать о том, что за ними "прячется", но об этом обязательно хочу поговорить несколько позже.

Приятного чтения!

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#поэзия #архив

Two Long Poems / Два длинных стиха

Возвращаюсь к вам после двух недель перерыва и отдыха в работе. hortusconclusus/two-long-poems-dva-dlinnyh-stiha">Возвращаюсь с двумя длинными произведениями, написанными ещё давно, но которым нашлось время, как мне кажется, только сейчас. Переводы, ставшие оригиналом, были опубликованы в Интернет-журналах Lenticular и Teresian. Разделённые двумя публикациями, двумя выборами (и их множеством), языком, другим языком публикации, они вновь воссоединяются как часть чего-то большего. Чего-то, что мне сложно проговорить. Меня, того времени, Эпохи, которая живёт по тому, по той практике памяти как восстановления-воссоздания идеальной конструкции.

Ты возникла в моей жизни,
как туман.
Так неожиданно, нежданно,
легкомысленно и невинно.
Так, что, стоило бы мне,
выглянуть в окно чуть позже,
ты бы растворилась в новом дне,
а я бы так никогда и не узнал,
что существовал с тобой одновременно
в это время, в этот час и миг…
в одном пространстве.

Это воспоминание о тех днях, что когда-то... были. И вот они вновь возвращаются. Как старые призраки.

Приятного чтения!

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #философия

Искусство как символическая смерть (3/3)

Отсюда получается логическим вывод о том, что для того, чтобы умереть не умирая, необходимо не просто найти Комнату как таковую, архитектуру Комнаты per se, но также понять, как туда попасть. Как это возможно? Батай не даёт на это ответа, прекрасно понимая, что всё не так просто – настоящее искусство доступно не каждому, и, что показательно, не только на материальном уровне, но и на уровне идей, форм как таковых. Почему? Перформативность искусства оказывается подорванной, оказывается саботирована собственным революционным, подрывным потенциалом. Иными словами, та негативность, о которой говорит Батай, её радикальность далека от простой диалектической симметрии. Она уже предполагает, что невозможен «равноценный обмен», причинно-следственная связь, когда одно неизбежно влечёт за собой другое. Именно поэтому смерть как таковая преследует нас призраком будущего, сверхдетерминацией[4]; именно поэтому влечение смертью способно функционировать по принципу избытка в том смысле, в каком оно смотрит не исключительно вперёд, но и назад, возвращаясь к нам шлейфом мистического явления.
Жижек прекрасно понимает этот парадокс, это несопоставление понятия и сущности (я с Я, субъекта высказанного с субъектом высказывания, занимающих одно и то же вакантное место в структуре означающего), и указывает тем самым на параллакс, на нечто, что при любом снятии-преодолении (Aufhebung) так и останется неснятым, несведённым к простому разрешению конфликта с его последующим сохранением на уровне понятия. В этом смысле, как ни странно, настоящей смертью оказывается сам факт того, когда глубоко внутри мы начинаем осознавать, что в действительности мы так никогда и не умрём[5].

[1] Жижек, С (22 декабря 2024). О некоторой непоследовательности в работах Лакана, касающейся Украины. syg.ma. URL: hortusconclusus/o-nekotoroy-neposledovatelnosti-v-rabotah-lakana-kasayushcheysya-ukrainy" rel="nofollow">https://syg.ma/@hortusconclusus/o-nekotoroy-neposledovatelnosti-v-rabotah-lakana-kasayushcheysya-ukrainy (дата обращения: 27.12.2024).

[2] Более подробно см. Батай, Ж (1994). «Гегель, смерть и жертвоприношение». В Танатография Эроса: Жорж Батай и французская мысль середины ХХ века. - СПб.: Мифрил.

[3] Foster, H. (2020). Georges Bataille and His Caves. In Brutal aesthetics : Dubuffet, Bataille, Jorn, Paolozzi, Oldenburg (стр. 92). Princeton University Press, пер. и курсив мой. В скобках под буквами T и E обозначены ссылки на произведения Батая The Tears of Eros, trans. Peter Conner (San Francisco: City Lights, 1989) и Erotism, trans. Mary Dalwood (San Francisco: City Lights Books, 1986), соответственно. Числа обозначают страницы.

[4] Более подробно см. hortusconclusus (12 декабря 2024). «Альтюссер против метаязыка». В В поисках утраченного (мета)языка – Маркс, Грамши, Альтюссер. syg.ma. URL: hortusconclusus/v-poiskah-utrachennogo-meta-yazyka---marks-gramshi-altyusser" rel="nofollow">https://syg.ma/@hortusconclusus/v-poiskah-utrachennogo-meta-yazyka---marks-gramshi-altyusser (дата обращения: 27.12.2024).

[5] Более подробно см. Žižek, S. (2024, July 26). What If I Want You To Let Me Go? E-flux. UEL: https://www.e-flux.com/notes/620313/what-if-i-want-you-to-let-me-go (дата обращения: 27.12.2024)

Подписывайтесь наhortusconclusus"> телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #философия

Искусство как символическая смерть (1/3)

В контексте недавно переведённой мною статьи Жижека было внезапным узнать, как фигура Батая по признанию самого автора оказывается строго «премодернистской». Внезапным узнать, в частности, и потому, что сам Жижек неявно перенимает у Батая идею, идущую ещё от кожевской интерпретации Гегеля. А именно: Природа как таковая, уже по тому принципу, что она кардинально чужда человеку и оторвана от него, анти-философична stricto sensu. Это откровение является нам своего рода травмой, травмой, также, в том смысле, в каком она по Фрейду всегда ретроактивна: любое проявление нашей любви к Природе норовит обернуться страшным разочарованием и, что ещё хуже, неподдельным, животным ужасом в момент, когда Она открывает нам своё «истинное лицо». Природа уже-всегда абсолютно хаотична – любые наши законы и теории о Ней служат скорее законами дискурса (как законом самого желания) непосредственно нам, и в моменты совершенной контингентности Природа оказывается Реальным, чья суть, чей смысл – это полное отсутствие смысла как его непосредственное вторжение, врывание этого не-смысла в саму ткань нашей реальности.

Но, возвращаясь к Жижеку, та позиция, в частности, с которой он обращается к нам, и которая касается непосредственно Батая, это позиция «двух смертей»: символической и биологической. Это особенно явно выходит на передний план на наличном уровне реальности, когда их противоположность переходит в противоречие, и любой свободный выбор рискует замкнуться на самом себе в виде рока судьбы. Что здесь важно отметить, так это то, что:

«…причина, почему де Сад оказывается не в состоянии помыслить перечёркнутый субъект ($), кроется в его заблуждении касательно различия между двумя смертями — биологической смертью привычного смертного тела и смертью другого, «бессмертного» [“undead”] тела»[1].

Иными словами, эти позиции не равны сами по себе, «символическая смерть предшествует смерти биологической», и Батай здесь прекрасно понимает это. Как он указывает[2], проблемой истинного жертвоприношения оказывается как раз-таки то, что, будучи Символическим par excellence, оно уже подаётся нам как символическая смерть! Короче говоря, то, что должно даровать нам свободу, неизбежно оказывается той «злой» формой несвободы, что изначально обещает нам решение, эмансипацию без купюр до того, как мы в целом оказываемся в состоянии понять необходимость подобной свободы.
Какое решение предлагает Батай? Хэл Фостер, рассказывая о восхищении Батая настенными рисунками пещер Ласко, указывает, что:

«…к изначальному соединению смерти и сакрального [Батай] добавляет «парадоксальное согласие» между смертью и сексуальностью, как это показано на примере мертвеца с эрегированным пенисом (Т 52). Для Батая это согласие парадоксально только в том случае, если мы не видим, что все эти состояния – смерть, эротизм и сакральное – служат восстановлению фундаментальной непрерывности, которую нарушает появление человеческой жизни. «Смерть означает непрерывность бытия», – утверждает он в «Эротизме», – непрерывность, которую прерывает жизнь, поскольку „воспроизводство ведет к прерыванию бытия“ (E 13)»[3].

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 3.1: Дополнение к заметке «Масштаб Мировой республики» (1/2)

Существуют ли иные примеры Мировой республики, исходя из сделанного нами выше вывода? Есть ли Мировая республика в ещё меньшем масштабе на ещё более глубинном уровне? Здесь, как ни странно, стоит обратиться к Жижеку, который, обращаясь вновь к ионийцам (к ним относился Гиппократ), указывает на то, что:

«…нам следует утвердить параллаксный статус философии как таковой. В самом начале своего существования (ионийские досократики) философия возникла на стыке значительных социальных общностей, как мысль тех, кто оказался в положении “параллакса”, не имея возможности полностью идентифицировать себя ни с одной из позитивных социальных идентичностей»[1].

Иными словами, мы вновь отходим от Платона, который в «Государстве» указывает на необходимость политики, как на изначальное условие-причину философии, на некое реальное действие, имеющее реальные последствия, исходящее из материализм конкретных нужд. Для Жижека философия возникает в разрыве, из разрыва. В конечном итоге, в лучших традициях жижекианства, это возникновение-из-разрыва и есть сам разрыв. Слегка смещая нашу точку зрения, мы можем ещё пуще уточнить зону сосредоточения Мировой республики, узнав её непосредственно в философии. Есть ли при этом у философии реальные проявления? Философ? Может ли философ считаться Мировой республикой? Теоретически, да, ибо субъект сам в себе раздвоен, децентрирован по отношению к самому себе, и Единое оказывается Двоицей. В этом смысле Мировая республика оказывается той трансцендентной логикой, в которой обмен происходит между самим собой, в пространстве, где обнажается возможность самому сосуществовать в двойной позиции «Единого» пространства.
И всё же, своеобразная логическая ловушка здесь налицо! Кто есть Не-Я в моём Я? Очевидно, что вся установка действительна лишь при том условии, что у самой фантомной стороны реального проявления Истины появится реальное проявление. Лакан называет это проявление Другим, однако само наше сообщение с ним должно достигать взаимного обмена без принуждения, дабы Мировая республика имела место быть изначально как условие. Не оказывается ли философия вновь этим сообщением, но уже в новой позиции, в позиции осознания собственной позиции «между»? В этом смысле философия обнажается до своей голой природы, до «любви к мудрости» как Любви. Ибо, разумеется, Любовь вмещает в себя эротический восторг возбуждения и смиренность дружбы, однако не является ничем из этого. Любовь возникает как строгое условие соприкосновения, сочленения. Любовь в этом смысле, можно сказать, пространственна. «Без принуждения, исключительно моего убеждения, понимания, по отношению к тебе я осознаю необходимость приносить дар, который будет таковым, что, уже подарив, он станет мне уже самому наградой и воздаянием». В этом смысле, Любовь оказывается как никогда ближе к тому философскому дискурсу, что возникает между умами в настоящей дружбе, в трансгрессии, когда обмен идеями, обмена пустотой снимает необходимость принуждения, ибо мы уже «ничего» не привнося в этот мир, исходим из его принципа возникновения из пустоты, движения (как пустота) из пустоты в пустоту. «Беря взаймы у будущего», которого нет. Такому много примеров. Из самых трогательных, разумеется, Сократ и Платон, Маркс и Энгельс, Бланшо и Левинас, Делёз и Гваттари…

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 3: Масштаб Мировой республики (2/3)

Таким образом вновь уточним вопрос масштаба Мировой республики. Уточним, исходя из той установки, что Каратани неизбежно вводит масштаб как метафору того условия, что создаёт турбулентность потоков, выводит систему из равновесия, создавая области различного пространственного давления, отчего общее пространства стремиться к выравниваю, к энтропии, которой не достичь. Масштаб задаёт вектор потока, движение того течения между различными областями давления: от более высокого к низкому, от слабого способа к наиболее сильному. Короче говоря, исходя из того, что сами потоки, в конечном итоге стремятся, в конечном итоге, к способу обмена D, как к наиболее сильному, где мы находим способ D? где он оказывается, в каком месте? Интуиция подсказывает нам, что стремиться надо к углублению, к рекурсии самого принципа: как от периферии мы стремимся ближе к центру, так внутри самих центра и периферии (и пространства между) мы должны уходить вглубь, искать сосредоточия Мировой республики. Иными словами, в пограничных случаях, на грани, на границе границ мы должны искать Мировую республику.
Забегая наперёд, как раз в пятой главе своей книги «Мировые империи» (во втором разделе «Мир-империя») Каратани, сравнивая древнегреческий полисы и Ионию (тогдашнюю окраину эллинского мира), приводит пример Гиппократа, великого врачевателя, известного своей эмансипаторной клятвой, приняв которую врач обязывался предоставлять всякую[3] посильную помощь любому больному вне зависимости от его статуса, социального положения, богатства, моральных качеств, идеологических предпочтений (союзник или враг) и т. д. и т. п. Иными словами, Гиппократ, как истинный врач, уже-всегда оказывается гражданином Мировой республики, в случае чего можно утверждать, что и сегодня крайне локализованную инстанцию Мировой республики можно найти в виде больницы, места, где всё абсолютно равны! Врачи, медсёстры и медбратья, посетители, больные, фельдшеры скорой помощи, патологоанатомы – все равны в своём страдании. Нет в этом смысле никого, кто был бы в лучшем или худшем положении. Абсолютное равенство, целью которого в утопическом проекте Мировой республики оказывается неравная, вечная борьба со смертью, что никогда не прекращается. Существуя за пределами правовых норм (возникая на новой, более высоком уровне), больница оказывается тем, что ликвидирует Государство внутри своих стен, достигает ликвидации всех антагонизмов и выводит их на уровень более глубинный – уровень онтологической тотальности. Главным вопросом оказывается лишь вопрос цены, которую стоит заплатить, чтобы попасть в больницу и достичь Мирового государства.

[1] Karatani, K. (2014). The Structure of World History. Duke University Press, pp. 9-10, пер. и курсив мой.

Читать полностью…

#пост #философия

Вода как принцип разрыва. Натурфилософия Оксаны Тимофеевой (2/2)

Не видим ли наиболее ясно хиральность воды вновь среди нас, субъектов? Улица города кажется абсолютно симметричной, но нет ни одной идеально симметрической улицы. Только в своём основании, в своём структурном об-основании (вектор улицы, коммуникат жизни, полотно дороги и кайма тротуара) улица становится радикальной симметрией асимметрии, зазором зазора минимального различия. Когда идёт дождь, и вода тонкой плёнкой оседает на асфальте, укрывается в случайных впадинах, улица открывается нам в своей глубинной потустороннести через хиральность воды: абсолютная симметрия, в которой узнаётся не-улица, не-я и Не-Я, чужое небо и чужая граница между воздухом и небом, которой «как будто бы нет». А где «чужая» вода? Где «чужая» «граница воды» в этой симметрии? Сама вода… сама иллюзия симметрии настигает нас. Потому оттуда всё рождается, и глубина ночи, в которой «люди делают новых людей», «кричат, задыхаясь от счастья», вскрывается нам и нами как то нечто, что стремиться уподобиться, быть абсолютно тождественным водным глубинам (ибо, помним, различия между водой и океанами нет!). И наши окна становится иллюминаторами подводной лодки, по ту сторону которой обитают то чудище, имя которому смещённая позиция субъекта по отношению к самому себе.
И это улавливает Тимофеева, что мне очень нравится. Вода блестит, этот блеск нам дан, как уже сокрытый, как «истории мира», что остаются исключительно надломленностью воды, что уже эмансипирована, что лишена привязанности в смысле собственности. Оттого Природа Канта, питаясь водой, становится рекурсивной, органической – самоорганизуясь и адаптируясь, Природа раскрывается нам через текучесть того, на чём она основывается и механичность банального разума ей чужда. Однако вода скрывает в себе и это, и нам нужно отважиться пойти глубже простой натурфилософии, отвергающей субъекта: органически нам нужна механистичность и «живость» воды облачена в неоживлённую материю, чьё свойство – порождать движение. Блеск – вновь возвращаясь к нему – становится тем маркером света, что изначально предусматривает себя как условие света как движения. Вода соотносится, обнаруживает в себе своё собственное пространство и раскрывает другой мир. Не просто мир под и над собственной гладью, но мир разлома, где есть мир под-над гладью и сама гладь, то, как мы видим, что порождает само наше видение.

[1] Шеллинг, Ф. В. Й., Изложение моей системы философии. § 95, Пояснения, пункт 1. Перевод с немецкого А. А. Иваненко Санкт-Петербург: Наука, 2014.- 263 с., стр. 116, курсив мой.

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 2: Пространство Мировой республики (2/2)

Важно же здесь другое. Возвращаясь к онтологической роли пространства-материи, Каратани подчёркивает, что важным для Государства было учитывать общую ситуацию суперпозиции: вместо того, чтобы агрессивно и повсеместно насаждать свои порядки, Государство воспроизводило синхронические рамки сосуществования способов обмена: «Вы, крестьяне, живёте по своим обычаям, со своим взаимным способом обмена А. Так тому и быть, мы не будем вмешиваться в порядок вашего хода вещей. Взамен вы будете платить нам дань, признавать Государство как высшее благо, что позволило вашему способ обмена быть и дальше, и тем самым реинфорсить рекурсивную структуру сообщения между способами обмена, где главенствующая роль за нами». Короче говоря, условное феодальное поселение в пространстве занимало сразу две онтические позиции: типическая феодальная коммуна с ретроградными обычаями взаимного принудительного дара («Деревня вырастила тебя и заботилась – теперь и ты “возвращай” ей свой дар, служи ей, учитывай её потребности, помня о том, как она служила тебе, поступившись своими принципами!») и абсолютно типичная, безликая бюрократическая единица в иерархии государственно устройства, единица, сохраняющая свою самобытность, при условии подчинения логике «структуры мировой истории», исключающей любую самобытность на глубинно онтологическом уровне моновекторного развития.
При этом, как и было сказано раньше, сила главенствующего способа обмена заключается и в том, как она определяет способ обмена между способами (однако подробнее об этом в следующий раз): так, тот способ обмена, за счёт которого способ обмена В удерживал свою власть, был заменён другим, и теперь это уже не провинция со способом обмена А, но города, порты, узлы потоков Капитала, где способ обмена С объявляет себя. И Государство жило! Государство живёт! Государство будет жить!

[1] Данная тема сообщения между различными способами обмена, безусловно, заслуживает отдельного разговора, однако сегодня мы постараемся обратится именно к проблеме пространства.

[2] Здесь, опять-таки, велик соблазн уйти в левое шеллингианство, указав и на ложность пространства, что вытекает из доонтологического принципа безразличия материи и Идеологии, пространства и времени, но пока что нам стоит избегать этого. Главной задачей остаётся попытка не сократить разрыв между позициями Канта и всей посткантианской мыслью, но максимально уточнить, выделить, подчеркнуть разрыв, как того требует истинный параллакс.

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 1: О Мировой республике как Партии (5/5)

К чему я веду, однако? Озвучив всё выше перечисленное, не может не возникнуть соблазна поддаться своего рода провокации и громогласно выступить в защиту Партии. Разумеется, речь нисколько не идёт о лукачианской Партии, но о Партии как таковой, в которую включён разрыв. Разрыв, что предполагает вечную борьбу за «упразднение всех антагонизмов» и что уже есть сама эта борьба. Как полна конфликтов, хаоса и буйства Приррода, также и Партия оказывается бушующим контингентным Политического. Это борьба с и против Партии, в дружественном тандеме продуктивного и творческого спора, основанном на согласии общей цели, общего Блага. Здесь, очевидно, требуется быть крайне осторожным, дабы вновь не скатиться в ловушку пресной диктатуры, борьба против которой заведомо обречена, ибо предполагает не борьбу, но истребление, простую логику Государства как принудительного способа обмена, замену одного Государства другим. Борьба против Партии должна означать логику обмена дара без принуждения, добровольной битвы, в которой единственное, что мы имеем потерять, есть наша изначальная несвобода. Исчезая за ненадобностью, Государство уступает дорогу Партии, той «внутренней нации», по отношению к которой должна существовать нация мира.

[1] Это можно уже выудить у Маркса, что и делает Каратани – к нему мы обязательно вернёмся позже, – находя у него в «Критике Готской программы» прямое заявление того, что немифическая потребительная стоимость возникает именно из Природы, а не из труда. «Труд […] есть лишь проявление одной из сил природы», пишет Маркс, указывая на то, что, да, Природа в равной степени с трудом есть источником всех потребительных стоимостей при том условии, что труд уже децентрирован по отношению к человеку. Отсюда можно как раз-таки прийти, как это делает Каратани, к Марксу как к кантианцу, который утверждает целостную гармонию Природы – она уже предстаёт перед нами некой магической характеристикой надчеловеческого. Труд человека оказывается своего рода простой случайностью, даже не контингентностью, отчего само Благо исходит от его отстранённой позиции, позиции недопущенного к органической, «естественной» самодостаточной системе. Сама материя уже полна жизни.

[2] Здесь стоит сделать небольшую, но важную ремарку. Как станет ясно, Каратани выступает исключительно с кантианских позиций несмотря на его работу, в том числе, с Гегелем. Это стоит учитывать хотя бы потому, что Канту недоступно Aufhebung: для Каратани форма идеального государства Мировой республики должна означать собой «возвращение вытесненного» по Фрейду. Вытесненным в данном случае есть не только сама утопия, но, на более глубинном уровне, сама её трансцендентная натура Бога. Короче говоря, фантазия о недостижимости (политической) фантазии должна быть дестигматизирована. Моя интерпретация, в лучших гегельяно-жижекианских традициях, включает в себя неизбежно само вытесненное в том смысле, в каком между отрицанием отрицания и Aufhebung имеется параллаксный зазор. Тогда как отрицание отрицания вскрывает глубинный антагонизм двух противоположностей, каковые на поверхности вовсе на обязаны вступать в конфликт, а лишь различаются, именно Aufhebung служит той самой «негативностью с позитивным содержанием», сохраняя и преодолевая в лучшем диалектическом смысле. Каратани, разумеется, данными понятиями не оперирует, исходя из собственной позиции недостижимости.

[3] Karatani, K. (2014). The Structure of World History. Duke University Press, p. xx, пер. мой.

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 1: О Мировой республике как Партии (3/5)

Как тогда человеку понять эту цель? Может ли он её понять? Человек должен уметь найти общий язык с Природой. Как он звучит? Как будет выглядеть? Язык Природы, подобно Ей самой, недоступен человеку, и от трансцедентального человек приходит к трансцендентному. То, что начинается как механистическая логика, приходит к органической, к замыканию на самом себе, на выход за пределы себя. Разум нужен, чтобы в конечном итоге понять, что только через приход к нему нам откроется его вторичность. От объективной реальности – к надреальным суждениям, которые чужды любой критике, ибо преодолевают её. Говоря проще, парадокс Бога, когда мы смотрим на мир недоступными нам глазами Бога, есть не ошибкой Канта, но логикой самого разума, требующего собственную трансгрессию. Лукач, поразительным образом, эту цель (Природы как природную цель разума) отвергает за счёт того, что читает Канта прямолинейно: то, как Природа себя являет (эстетика), есть, исходя из принципа органичности, самой Её структурой, самим Её Благом (этикой). Упускается лишь вывод Канта, что истинно справедливая форма правления будет подобна Природе за счёт выхода разума за собственные пределы категорий. Методика Лукача механистична, отчего, разумеется, разум становится чужд самому себе: рабочему классу нужна Партия, что будет «вне себя», однако данная экстатичность не рекурсивна. Известный лукачианский парадокс истмата (который часто любит вспоминать Жижек) об уже-революционном потенциале рабочего класса, что оказывается возможным претворить в жизнь только за счёт придания рабочему классу сознания разумом извне (Партией), основан именно на этом: несмотря на то, что рабочий перестаёт быть самим собой (его революционный потенциал имел место быть уже, только при условии отсутствия любого сознания, в состоянии рабочего класса до собственного самосознания), «революционный заряд» при этом никуда не исчезает. Так, Партия становится не просто инструментом общения с Природой, но с самим Богом, и, более того, самим Богом, исключая любой разрыв.

Какое отношение ко всему этому имеет Каратани? В своей «Структуре мировой истории» Каратани рассматривает развитие человечества, Историю, не с позиции марксистских способов производства, но способов обмена. Каждый из способов подразумевает особую модель, коррелирующую с понятиями нации, Государства и Капитала, где последнее, по сути, это гегелевское отрицание отрицания, неудавшееся Aufhebung[2], неспособное снять-преодолеть нацию и Государство полностью. Только Мировая республика становится тем новым, мистическим четвёртым способом обмена, что позволит нам действительно преодолеть любое насилие, любое принуждение, сохранив его на более глубинном уровне.

Читать полностью…

#пост #философия #заметки #Каратани

Заметки к «Структуре мировой истории» Кодзина Каратани. Введение. Часть 1: О Мировой республике как Партии (1/5)

Относительно недавно на одной из секций «Векторов» Антон Сюткин выступил с уже успевшей стать традиционной жижекианской критикой современного левого движения и, в частности, такого явления как пост-марксизм. Такое мы неизбежно одобряем! Сильно нового Сюткин ничего не добавил, однако, как мы знаем, повторение как таковое уже включает в себя различие, выражаемое через изначальную нехватку в утверждении. Засим послушать «хорошо забытое старое» оказывается делом не просто приятным, но, что ни странно, также полезным. Начал Сюткин несколько издалека, вспомнив политическую смуту в царской России после 1905-го года, Энгельса, Плеханова, марксистские метаморфозы теории и классический раздор меж двух позиций: где должна делаться Политика: в или же вне политики? (Сразу забегая наперёд, намекну, что сегодняшнее поле политического нигилизма почти точь-в-точь повторяет глубинную проблематику, свойственную нашему миру уже тогда: разрыв между двумя позициями заведомо-заранее аннигилируется, ибо по определению он уже является якобы-включённым в одну из позиций. Как не трудно догадаться, в позицию (бытия-)вне-политики. Что это означает, так это то, что никакого радикального разрыва, как уже было обозначено и не происходит: в-политике приравнивается к вне-политике почти что с догматической серьёзностью, и то, к чему мы приходим, оказывается атомистическая позиция «либерального общества», в котором свобода предполагается свободой как таковой, от самой себя, формы от содержания, отчего формальная свобода индивида становится важнее свободы личности и, по Берарди, автономия подменяется идентичностью.) Ленин же, как истинно историческая фигура, возникает на горизонте как та, что предлагает не просто третий путь, но, в идеале, реальный второй путь, выходящий за рамки пустой удовлетворённости кастрированными противоположностями, учитывающий изначальный онтологический зазор. Возвращаясь к Жижеку, речь здесь заходит о параллаксной позиции, что по определению уже оказывается параллаксом параллакса, зазором зазора, где наличествует зазор в собственной двойственности: не только между самим собой и парой противоречий, но и на уровне феноменов, отчего каждая позиция, включая/не включая в себя изначальный разрыв, неизбежно претендует на целостность Единого.

Читать полностью…

#пост #философия #политика

Право на благодарность: на пути к Мировой Республике. Часть 2

Вместе с этим остаётся момент, который хочется полуопустить только потому, что только так я смогу сказать об этом. Уже какое-то время нас на канале стало больше 100 человек, и чувства двоятся. Очевидно, что я рад этому событию. Не могу быть не рад. Начиная этот канал, я (скромности здесь излишни) ставил изначально задачу таким образом, что качество довлеет над количеством при том условии, что количество должно быть уже дано. Цинично говорить о том, неважно читает ли меня 2 или 200 человек, если на самом деле речь вовсе не об этом, а сделать так, что последние 200 были теми двумя, что даны изначально. Путь к всеобщей заинтересованность, небезразличности, интеллектуальной и сознательной заангажированности, к асимметрии уже лежит в том, чтобы иметь различие, которое будет стёрто (идеально (в реальности)). Могу ли я этого добиться? Добился ли этого уже в некоторой степени? Сказать сложно. Но можно ли вообще? Хватает ли на это сил? Должно ли мне хватать?.. Говоря о Мировой Республике Канта в "Структуре мировой истории" Кодзин Каратани указывает на то, что подобное управление должно предполагать радикальную эмансипацию, радикальное включение. Клятвой Гиппократа мы обязуемся исключить все различия, оказывая помощь рабу, афинянину, гражданину, не-гражданину, спартанцу, Платону, тирану, маргиналам в колониях и т. д. и и т. п. Что исключает данная модель, так это тот дар, что предполагает собственную отравленность, равность, что существует уже потому, что есть неравенство как таковое. (Жижек здесь вспоминает про интеллектуальную прослойку учёных, что живёт вне языковых, культурных, религиозных, этнических, геополитических, экономических стеснений исключительно за счёт того, что есть те, кто физически платят тем, что оказываются вне права на подобную трансгрессию - угнетения рабочего класса создают теоретическую и материалистическую основу для Капитала вкладывать деньги в развитие критической мысли, но ровно настолько, чтобы не выходит за рамки этого развития.) Говоря о Мировой Республике сам обмен должен стать равноценным, но не предполагать при этом обмена как такового в ответ (насильственного, принудительного). Я не "возмещаю долг" только потому, что есть правильным законом вещей возвращение долга, но просто потому, что это есть высшим благом, даром Богов как таковым (агальмой, что украшает человека). Говоря об экономике безвомездного дара Каратани предполагает справедливость Платона в том смысле, в каком высшим даром есть сам дар a priori.
Оказываюсь ли я сам в позиции такого дара? Имею ли я право благодарить те 100 человек, что подписались на меня? Ответа на эти вопросы быть не должно в том смысле, в каком ответ предполагает собственное предположение, собственное бремя ответного дара. Меня заботит ваша реакция, конечно, но лишь потому, что я как вы. Мне страшно сказать "спасибо", которое сочтут наивным или же банально эгоистинчным, самонадеянным или же циничным, сделанным ради "ответной реакции" в виде мизерного трафика в моём блоге, "реакций" и обмена энергией в том смысле, в каком она уже должна идти "с наценкой", с прибавочным наслаждением, учитывающим потери при конвертации. Посему я искренне благодарю всех тех, кто были со мной: с самого начала, с недавнего времени. Тех, кто ушёл, и тех, кто ещё не успел прийти. Спасибо Вам всем. Прозвучит банально, что я никогда не мог себе и представить, что нас здесь будет столько. Банально, потому что границ разума нет. Идеальных и реальных. Я видел эту возможность и возможность самой возможности быть реально. Я не буду поэтому циником. Я опущу этот момент. И скажу просто... спасибо Вам всем. Что остаётесь. И уходите. Что участвуете и стоите в стороне. Что делитесь этими постами и просто есть. Спасибо Вам...

Читать полностью…

#лонгрид #эссе #философия #психоанализ #архив

«Американский психопат» Брета Истона Эллиса – Взгляд Зла на лице Другого. Часть 3

То, к чему мы приходим, когда речь заходит непосредственно о Капитале, становится вопросом о "ложной реальности", иллюзии, пресловутой симуляции Бодрийяра. Говоря hortusconclusus/amerikanskiy-psihopat-breta-istona-ellisa---vzglyad-zla-na-lice-drugogo-chast-3">в заключительной части моего эссе о романе Эллиса "Американский психопат", мы неизбежно подходим вплотную к схожей проблематике. Что есть та жестокость, то животное насилие Бейтмана, если не голый симптом самого Капитала, его стремления навязать нам разрыв с тем миром, что оказывается у нас под ногами? Вместе с этим не всё так однозначно. Человек уже сам по себе в мире "не у себя дома", говоря языком Жижека. Человек есть последствия, воплощения самого разлома в Бытие и в то же время сама причина, по которой этот разлом становится возможным в первую очередь. Возможным, как нечто обнажающееся своей собственной природе. Человек оказывается вне Бытия уже потому, что само Бытие в корне своё есть Бытие-вне. Мы уже отчуждены уже по тому принципу, что находимся в процессе неокончательного, перманентного отчуждения. Этот процесс рекурсивен, обращается сам к себе, говорит сам с собой, тем самым повторяя собственную структуру - в двух направлениях, как бы поляризуя мир. Эта процедура столь же имманентна, сколь она трансцедентна, и Капитал оказывается последним. Его масштабы ужасают, он стремится, осознавая своё основание исключительно вне себя самого, отделиться от него полностью. Мы верим этому, верим, что то, что делает с нами Капитал именно потому имеет смысл (как смысл-сам-по-себе), что он оторван от собственного основания. Отчуждение создаваемое Капиталом опасно не потому, что он грозит затмить полноту нашего онтического горизонта идеологическим шумом, но именно поскольку оно создаёт отчуждение вне причины самого отчуждения. Иными словами, отчуждение Капиталом (читайте, отчуждение самого Капитала) всегда обречено на крах, постольку поскольку данное отчуждение игнорирует субъекта такового, сам источник той негативности, что порождает возможность рефлексии, преломления, возвращения Взгляда в себя, на место "слепого пятна". Потому Капитал всегда слеп. Он не безволен, не бездумен, но движется всегда спорадически, на ощупь, сразу во всех направлениях, нащупывая своими ветвящимися бактериевидными отростками новые источники собственного роста. Так, количество не переходит в качество. Точнее, качество должно оставаться таковым же (в концентрационном значении) при условии неизменного количественного прибытка. Капитал обречён на собственный провал, но можем ли мы себе посему позволить просто ждать? "Американский психопат" отвечает нам, что возможным ответом есть необходимость вернуть себе действительное насилие, однако здесь всё оказывается куда сложнее...

Приятного чтения.

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

Всем привет ещё раз!

Как и обещал, делюсь ссылкой на запись вчерашнего обсуждения эссе Антона Лушанкина (hosrtusconclusus) hortusconclusus/borba-za-subekt-kak-faktor-politicheskih-strategiy---shelling-zhizhek-fisher">“Борьба за субъект как фактор политических стратегий – Шеллинг, Жижек, Фишер”.

Читать полностью…

Для тех, кому интересно, куда я пропал (опять). В этот раз повод почти что можно сказать торжественный - мой дорогой Матвей Аграновский приглашает всех на дискуссию в свой проект, организованный им на базе университета Брандайс. Будем обсуждать моё эссе про субъекта как политическую стратегию в системах Шеллинга, Жижека и Фишера (и многих других). Всем рады - особенно полуночникам! Начало: в 02:00 по киевскому времени/в 03:00 по московскому в эту пятницу.

Читать полностью…

[В]место стандартной оппозиции между гиперреалистично-идиллическим пластом и его отвратительной лицевой стороной [Линч предлагает] оппозицию двух ужасов: фантазмического ужаса кошмарного мира извращенного секса, предательств и убийств и (что, возможно, намного более тревожно) отчаяния от нашей серой «отчужденной» повседневной жизни, полной бессилия и недоверия (эта оппозиция некоторым образом отсылает к первой трети хичкоковского «Психо», в котором изображена картина унылой жизни секретарши с ее разбитыми мечтами и кошмарным психотическим миром мотеля Бейтса). В данном случае единство нашего опыта реальности, поддержанного фантазией, как будто распадается и разлагается на два компонента: с одной стороны, «несублимированная» стерильная тусклость повседневности; с другой стороны — ее фантазмическая поддержка не в сублимированной версии, но организованная непосредственно и брутально во всей ее непристойной жестокости. Фильмы Линча как будто говорят нам о том, что, в сущности, представляет собой наша жизнь. Если преодолеть фантазмический экран, который создает ложную ауру, мы встаем перед выбором между плохим и худшим, между стерильной и бессильной тусклостью социальной реальности и фантазмическим Реальным самоубийственного насилия.

- Славой Жижек, "Дэвид Линч, или искусство смешного возвышенного".

Прощай, легенда!

Читать полностью…

#эссе #философия #Новыйгод

Субъект и техника: любимые YouTube видео 2024 года

Дорогие друзья! Большое спасибо за этот замечательный год, что мы провели вместе. Кто уже здесь издавна, а кто знаком со мной только недавно - мы рады всем! Со всеми вами, пусть и с небольшим запозданием (разумеется, хотелось бы, конечно, выложить данный пост несколько заранее, но идеала не бывает!), мне хотелось бы продолжить ту забавную и небольшую традицию, которую я начал (и впредь хотел бы неустанно продолжать!) ещё в прошлом году! hortusconclusus/subekt-i-tehnika-lyubimye-youtube-video-2024-goda">В моём последнем в этом календарном году полуэссе, полуоткровении, полумемуарах, полуперживаниях я хотел бы поделиться с вами мыслями и списком любимых видео с YouTube, платформы, которой я остаюсь верен вот уже сколько лет. Поделиться, дабы подвести итоги, окинуть взглядом этот безусловно важный для меня год! Не всё было гладко, но то благое, что случилось со мной, я бы не променял ни за что на свете. Звучит... банально? а какая разница? Всех вас с Новым годом! Кого уже с наступившим, а кого ещё с тенью, приближающейся и предвещающей, я надеюсь, несдерживаемый восторг и трепет!
Ещё раз спасибо, что подписываетесь, читаете. Я вас всех безумно ценю.

Приятного чтения!

Подписывайтесь на телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…

#пост #философия

Искусство как символическая смерть (2/3)

Здесь, Батай оказывается в позиции де Сада, оказавшего на французского мыслителя прямое и неоспоримое влияние. Что Батая отличает и что для него, посему, оказывается принципиально важным, так это не просто символическая смерть как таковая, но символическая смерть как бы самой символической смерти! Символическая смерть человека per se в том смысле, что нам становится необходимым найти некую точку, где сам дискурс приносится в жертву в отрыве от человека (как бы «до него»), освобождая его прежде, чем поработить. Это становится ясным неизбежно из того, где должно происходить это жертвоприношение, в каком пространстве. Пещеры, как пространство, архитектура, неизбежно связанная с человеком, оказываются пространством до пространства per se, магической зоной, где Сталкер Тарковского вскрывает не просто структуру людских желаний, но непосредственно тот факт, что эта структура пуста – всякое желание, загаданное в Комнате, обязательно исполнится, учитывая тот факт, что сие желание есть самым сокровенным (сакральным), самым тайным, таким, о котором не знает даже сам загадывающий, что оно есть его желанием. В этом смысле Комната гомологична неизбежно пещерам, где настенные рисунки, примитивное искусство доисторических людей оказывается «загадыванием желания», непосредственно жертвоприношением по тому принципу, по которому желание в «Сталкере» также есть жертвой как жертвоприношением: выбор оказывается подвешенным, жестоко расположенным в позиции между двумя страхами: между отказом от желания (жертвой самого желания, вызванного страхом перед желанием того, что не знаешь) и непосредственно его (желания) пустотой, его Ничто (страхом перед ним в том смысле, в каком, даже выбирая желать то, о чём мы даже не подозреваем, что желаем, мы рискуем оказаться в позиции, когда можно так и не узнать, что же мы желали всё это время – наше незнание открывает точку, с которой видна возможность представить наше желание по ту сторону незнания, как бы по ту сторону принципа удовольствия, когда мы не сможем даже распознать, что то, что мы неосознанно желали, уже исполнилось!). Выбирая одно, мы неизбежно жертвуем другим, учитывая тот факт, что сам наш выбор уже включает в себя жертвенность.
То, о чём говорит, посему, Батай, есть неизбежно вопрос архитектуры, но архитектуры до человека как архитектуры до самой себя, до дискурса как такового. Это непосредственно освобождённая негативность, что должна будет подчиниться человеку. Никак не наоборот! Это смена, сдвиг в позиции, в точке зрения в том смысле, что для де Сада человек оказывается (точнее – должен оказаться) венцом творения Природы в Её деспотичном, жестоком хаосе, тогда как Батай в определённом смысле переворачивает это утверждение, указывая на Человека как на начало Природы как на самоосознанную негативность. И эта негативность, таким образом, должна уже быть себе пространством, той хорой (χώρα), что описывает Деррида у Платона. Негативность человека есть в чистом виде её собственная сверхдетерминация, возможная непосредственно в настоящем искусстве, каковым и является искусство первобытных людей. И там же, в этом искусстве, мы в состоянии испытать настоящую символическую как «настоящую» смерть!

Читать полностью…

#перевод #философия #психоанализ #политика

О некоторой непоследовательности в работах Лакана, касающейся Украины

Никогда не думал, что окажусь здесь, но вот он я! hortusconclusus/o-nekotoroy-neposledovatelnosti-v-rabotah-lakana-kasayushcheysya-ukrainy">Мой первый "официальный" перевод. И кто бы это мог быть, если не Жижек? Вопрос, разумеется, риторический. Короткая, но от того не менее увлекательная статья про раскол внутри Природы и этики, двух смертях и ложном выборе, что навязывают Украине в момент её явной уязвимости. Как говорит Жижек, борьба, что ведётся сейчас в виде войны против Украины, есть посему борьбы и за философию.

Таким образом, мне кажется, Лакан не утверждает, что, в конечном итоге, категориальный императив Канта поддерживается предписанием десадовского суперэго к наслаждению: что на самом деле происходит в подлинном этическом акте, так это очередная диз-идентификация, диз-идентификация между моральным законом и суперэго. Если моё желание поддерживается императивом суперэго (как и в случае с каждой формой трансгрессивного желания, желания, что процветает на преступлении [violation] того, что запрещает сам закон), то тогда моё желание по определению оказывается скомпрометированным – действуя подобным образом, я предаю моё желание.

В любом случае, так как данный перевод, что уже было сказано выше, первый в контексте моего философского творчества - судите строго! Как мне кажется, тот факт, что "вольности", каковые я мог себе позволить во время работы над этой статьёй, мне продолжают греть душу, говорит громче всего остального.

Приятного чтения!

Подписывайтесь наhortusconclusus"> телеграм-канал
Подписывайтесь на инстаграм
Подписывайтесь на hortusconclusus">Medium
Подписывайтесь на hortusconclusus">Syg.ma

Читать полностью…